Вот ведь. Стоп. Так, может быть, эти агенты в черных костюмах за мной гонялись, потому что знали, что я киллер? Так ведь и я сам этого не знал тогда, когда они мною интересоваться начали. Вот ведь люди работают, — удивился Никита. — Заранее знают, где какое преступление будет. Одно слово — ФСБ. Наверное, какой-нибудь секретный отдел. Как они грузовик-то переворачивали».
При воспоминаниях о подробностях недавней автоаварии Никиту передернуло.
«С другой стороны, — мысленно проговорил он, — деваться мне теперь некуда. Если убегу с бабками, то бандиты Достанут. А если сделаю то, за что мне заплатили, тогда федералы настигнут. Во всяком случае, надо что-то придумать. Может быть, просто встретиться с этим Полуцутиковым. И что дальше? Нет, черт возьми, над этим еще надо подумать. А пока приоденусь поприличнее».
Он снова сунул руку в карман, погладил конверт с деньгами и нащупал тонкий листок фотобумаги, лежащий рядом с конвертом. Фотография предполагаемой жертвы — предпринимателя Полуцутикова. Никита вытащил листок.
Это был фотографический снимок. С него смотрела на Никиту круглая физиономия, безбородая, с маленькими глазками и ротиком, маленьким, как змеиная головка, и таким же мерзким. Хоть объектив фотоаппарата захватил только одно лицо, почему-то казалось, что обладатель этого лица очень маленького роста, а курчавые буйные волосы на голове Полуцутикова вкупе с абсолютно голыми щеками рождали ощущение ненатуральности.
«Парик, наверное, — решил Никита. — А харя у этого Полуцутикова отвратительная, надо сказать».
Никита остановился посреди улицы, покрутил головой по сторонам и, заметив поблизости вывеску «Модная одежда», кивнул сам себе и направился в сторону магазина. Исчезнув за зеркальными дверьми, он снова появился на улице через полчаса, одетый в ярко-красный и явно очень дорогой спортивный костюм, прошел несколько шагов и вдруг остановился, разглядывая сам себя.
— Что за ерунда, — пробормотал он. — Как это я умудрился так вырядиться? Хотел же поприличнее одеться — пиджачок там, брюки и ботинки. А купил эту дрянь. Совершенно не в моем стиле. И бешеных денег стоит. Чертовы продавцы-консультанты всучат что ни попадя, а ты ходи потом. Нет уж, не буду, как клоун.
Он вернулся к магазину, решительно взялся за дверную ручку и вдруг замер, заметив в зеркальных дверях магазина собственное отражение.
Высокий статный молодой человек с волевым лицом. Широкие спортивные штаны и куртка, распахнутая на мускулистой груди так, чтобы было видно массивный крест, висящий на тяжелой золотой цепи. Никита поднял руки и ощупал лицо.
— Странно, — проговорил он, — почему мне все время кажется, что я — это не я? Почему мне все время кажется, что когда-то я выглядел по-другому?
Он замолчал. Внезапно ему пришло в голову, что нынешний его облик хоть и несколько вызывающий, зато в целом вполне органичный. Никита сунул руки в карманы и повернулся в профиль.
— А ничего, — промычал он. — Это, конечно, не пиджачок с брючками, но тоже нормально. Реальные тряпки.
Усмехнувшись самому себе, он повернулся и пошел вдоль по улице. Прохожие, идущие навстречу, почтительно уступали ему дорогу, а вот постовые милиционеры хмурились, завидев ярко-красную его фигуру, и потом долго-долго смотрели вслед.
— Простите, — услышал Никита женский голос, — можно к вам обратиться?
Повернувшись, он увидел худенькую женщину, затянутую в джинсовую одежду.
— Простите, — снова сказала женщина, поднося к лицу Никиты большой микрофон. — Городское телевидение. Мы проводим социологический опрос. Позвольте спросить, как по-вашему…
Краем глаза Никита заметил бородатого мужика, который, вздохнув, сплюнул на тротуар сигарету и нацелился на женщину видеокамерой.
— Нас, видите ли, интересует мнение представителей любой социальной группы, — продолжала женщина между тем как бородатый переводил объектив камеры с нее на Никиту и обратно. — Как вы думаете, какой мэр нужен нашему городу? Вам, конечно, известно, что наиболее вероятная, так сказать, кандидатура — предприниматель Андреев. Он…
— Так он еще и кандидат в мэры? — удивился Никита,
Живо вспомнив разговор с Тампаксом.
— Разве вы не знаете? — в свою очередь удивилась женщина. — Андреев — это гордость нашего города. Своими благотворительными деяниями он…
Дальше Никита не слушал. Отодвинув одной рукой женщину, он сказал в объектив видеокамеры несколько слов лексическая принадлежность которых не оставляла никаких сомнений в том, что пленку, запечатлевшую физиономию Никиты, показывать в эфире не будут. Женщина ахнула.
«Потеха, — думал Никита, шагая дальше. — Киллер по телевизору разговаривает о своем заказчике. Накануне убийства. Тьфу ты, что это я? Я же не собираюсь на самом деле убивать этого Полуцутикова».
Позади него резко свистнули тормоза, кто-то закричал:
— Ой, батюшки, человека сбили! — но Никита не стал оборачиваться.
* * *
После беседы с Тампаксом Андреев решил поехать домой.
«Голова пухнет, — думал он, крутя руль своего автомобиля. — Голова пухнет. Это надо же, столько проблем навалилось. Голова пухнет», — повторял он, в полной мере ощущая, что его голова от безрадостных мыслей и вправду распухает, как буханка хлеба под струей воды.
Уже стемнело. Свет от фар встречных машин превращался в тусклые мазки, сливающиеся с общей световой сумятицей вечернего города. Андреев машинально тормозил, завидев впереди похожие на воспаленные глаза красные круги светофоров, машинально трогался с места, как только загорались зеленые круги.
— Бросить бы все, — неожиданно для себя вслух проговорил он. — И уехать на время куда-нибудь. Без жены. Без никого. На морс, например. Поселиться в рыбацкой хижине, варить себе на обед рыбу. Или крабов каких-нибудь. И ни о чем не думать.
Ему захотелось узнать, сколько времени. С этой целью он отвел глаза от дороги и посмотрел на свои наручные часы, а когда снова глянул вперед, то увидел размытый силуэт, перебегавший всего в нескольких метрах от бампера своей машины.
— Черт! — крикнул Андреев, выкручивая руль и нажимая одновременно ногой на педаль тормоза.
Машина вильнула влево, вылетела на тротуар, но силуэт, словно привязанный, все еще болтался впереди, заслоняя обзор. Потом Андреев почувствовал глухой удар, и силуэт исчез. Машина остановилась.
— Ой, батюшки! — донеслось откуда-то из внешнего мира. — Человека сбили!
Некоторое время Андреев сидел, не шевелясь, тупо переваривал суть новой проблемы.
«Этого еще не хватало, — появилась наконец мало-мальски здравая мысль в его голове, — человека сбил. Теперь точно пресса раздует все. Если узнает. Да за что же мне такое, господи!»
Андреев застонал и вдруг ощутил такую злость на неведомого сбитого человека, что, ни о чем больше не думая, рванул дверцу и выскочил из машины. И едва не наступил на женщину, лежащую на тротуаре лицом вниз.
— Дура чертова! — заорал он, склоняясь над ней. — Дура! И осекся. Глазок видеокамеры смотрел ему прямо в лицо.
Бородатый оператор, как акула, кружил неподалеку, выискивая наиболее лакомые кадры.
«Вот тебе и пресса! — стукнуло Андрееву в сердце. — Какого дьявола они здесь крутятся? Опять, наверное, проводят какой-нибудь глупый социологический опрос».
Бородатый уже развернул свою видеокамеру в сторону женщины с микрофоном. Женщина, округлив глаза, взволнованно вещала в микрофон:
— Съемочная группа нашей телекомпании совершенно случайно стала свидетелем дорожно-транспортного происшествия, что само по себе интересно. Но еще более всего захватывает тот факт, что непосредственным участником происшествия оказался почетный гражданин города и потенциальный мэр, предприниматель Андреев Андрей Андреевич. Сейчас мы обратимся к нему за объяснением. Андрей Андреевич…
— Дура чертова! — по инерции проорал Андреев и за сотую долю секунды сообразил, что ему предпринять дальше. — Дура чертова! — еще громче заголосил он и пнул в бок свою машину. — Чтоб ты сдохла! Зачем ты, дрянь такая, сбила ни в чем не повинного человека! Конечно, я оплачу этому несчастному все больничные расходы и безоговорочно выдам компенсацию за физический и моральный ущерб.
Тут Андреев прервался и повернулся к женщине с микрофоном, словно только заметил ее присутствие.
— Ох, — сказал он, всплескивая руками. — Телевидение. Больше он ничего не говорил, потому что корреспондент кивнула оператору и, когда тот прицелился в нее своей видеокамерой, закричала в микрофон:
— То, что вы только что видели, вовсе не специально подстроенный рекламный трюк. Уважаемый господин Андреев действительно не имел никакого понятия о том, что поблизости находится съемочная группа. Честно говоря, я всегда знала, что у известного предпринимателя Андреева золотое сердце! Вы все видели, как он сокрушается по поводу роковой случайности.
Андреев воздел руки к небу и затопал ногами с видом человека до крайности огорченного.
— Золотое сердце! Золотое сердце! — продолжала кричать корреспондент. — Сейчас, уважаемые телезрители, вы можете наблюдать за тем, как господин Андреев склоняется над потерпевшей. Как он помогает ей подняться на ноги и сопровождает к своей машине. Несколько слов от потерпевшей…
Женщина, которую Андреев с преувеличенной осторожностью поднял с асфальта, оказалась молодой и красивой и потому очень киногеничной. Оператор навел на нее камеру в упор так что зрители могли убедиться, что никаких серьезных повреждений она не получила. Только золотистые волосы растрепались, одежда в некоторых местах запылилась, но лицо, осененное светлой благодарностью к человеку, который только что ее сбил своей машиной, было чистым.
— Это моя вина, — тихо и виновато проговорила потерпевшая. — Я не совсем внимательно смотрела по сторонам, когда переходила дорогу, а невнимательный пешеход — настоящая угроза даже для самого аккуратного водителя. Нет, уважаемые телезрители, — с неподдельной скорбью в голосе добавила она. — Не я потерпевшая, а господин Андреев. Из-за моей рассеянности могла бы произойти серьезная авария.
— Ваше имя? — спросила корреспондент.
— Анна, — застенчиво ответила потерпевшая и собралась было проследовать вслед за Андреевым, увлекающим ее в салон автомобиля.
— Как вы себя чувствуете, Анна? — не отставала корреспондент.
— Хорошо, — вздохнула потерпевшая. — Немного голова только кружится, а так ничего. Хорошо.
Оператор снова переключил свое внимание на Андреева, тут же состроившего на своей физиономии глубоко сочувствующую гримасу.
— Где были мои глаза! — возопил в камеру Андреев. — Нет, я не достоин быть мэром! Не достоин! Но я постараюсь Целиком и полностью искупить свою вину перед этой несчастной!
Он усадил наконец Анну в салон, сам прыгнул на водительское сиденье, захлопнул дверцу и, укрывшись за тонированными стеклами, вытер со лба пот.
— Ах, — долетел до него с заднего сиденья томный вздох. — Голова кружится.
«Корова, — с облегчением подумал Андреев. — Хорошо что сообразила, как надо в телекамеру говорить. Эх, чуть я не погиб в лице своих избирателей. Повезло мне. Все-таки умный я человек и находчивый. Другой бы на моем месте растерялся и пропал. А я…»
— Ну? — проговорил он вслух, трогая автомобиль с места. — Куда вас отвезти, прекрасная незнакомка? Домой?
— Домой, — согласилась прекрасная незнакомка.
— А где вы живете, Анна? — вспомнил Андреев ее имя. Анна ответила.
— Далеко, — проговорил Андреев, — ну ничего. Мне теперь нужно искупать свою вину.
«Не перед тобой, дура, — мысленно добавил он, — а перед своими потенциальными избирателями».
— Ах, что вы, что вы! — защебетала Анна. — Ведь это не вы виноваты в случившемся, а я сама. Если бы я была немного повнимательнее… Видите ли, я профессиональный психолог. Психоаналитик. Постоянно думаю о своей работе, поэтому мне сложно сосредоточиться на окружающем мире. Извините.
— Психиатр? — удивился Андреев, пытаясь оглянуться назад. — Очень кстати.
— Следите за дорогой! — испугалась Анна. — А то неровен час… Да, я психоаналитик. Сейчас у меня один очень трудный пациент. Представляете, серьезный бизнесмен, орудует крупными суммами, а сам до того извелся своими заботами, что едва в обморок не падает после рабочего дня. Стал раздражительным, мнительным и злобным. Ему кажется, что все проблемы, какие только можно себе представить, разом навалились на него, и нет из этого водоворота никакого выхода. А ведь всякую груду проблем можно очень легко разгрести. Если знать один простой способ.
— Какой? — с жадностью спросил напряженно вслушивающийся в речь Анны Андреев.
— О, долго рассказывать, — уклонилась Анна от ответа — Это сказать легко, что простой способ, но на самом деле все гораздо сложнее. Конечно, не для пациента, а для меня, психоаналитика.
— Знаете что, — проговорил Андреев. — У меня как раз сейчас сложный период в жизни и на работе. Сплошные неприятности. Громадный стресс. Может быть, вы мне попытаетесь помочь?
— Конечно, — сказала Анна, — вы были так ко мне добры.
— Отлично, — обрадовался Андреев. — Я как раз хотел к психоаналитику обратиться. Только вот, я, знаете, занимаюсь бизнесом, и многие мои дела, как бы это сказать, секретны. Не то чтобы я темными какими-то махинациями ворочаю, а просто. Не принято в нашей среде, предпринимательской, рассказывать о том, чем занимаешься.
— Конечно, конечно, — согласилась Анна, — я все понимаю. Почти все мои пациенты — предприниматели. И каждый говорит то, что вы сейчас сказали мне.
— Да? Вот и хорошо.
— Все мои пациенты — люди очень серьезные, — продолжала Анна. — Так что у меня в профессиональном плане большой опыт. Знаете, мне даже приходилось иметь дело с людьми, за которыми охотился киллер. Ну а когда за тобой киллер охотится, конечно, самочувствие не будет идеальным. Так вот я разработала комплекс психологических упражнений, которые позволяют избавиться от всяких ужасных проявлений нашей ужасной действительности,
— Как это? — не понял Андреев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44