Потом можно позвать Эдну Дамрош — пусть осмотрит руку. Нет, к Дамрош обращаться нельзя. На сей раз она точно вызовет врача. Значит, надо просто принять «дарвон», выпить несколько таблеток пенициллина, и завтра же двинуться в Окичоби. Боль он сумеет вытерпеть. Дело не в этом. Просто теперь у Френгера появилась на всю жизнь особая примета: «На левой руке отсутствуют три пальца».
«Трансама» возле дома не было. Вот ведь дура! Наверное, до сих пор кружит по кварталу, ищет Френгера. Надо было поставить ей жесткие временные рамки — покружишь по кварталу до такого-то времени, а потом езжай домой. Как раз сейчас, когда Сьюзен нужна Френгеру позарез, она болтается черт знает где.
Фредди вошел в дом. Странно, свет на кухне горит. Он же вроде выключил утром все лампочки. Фредди зашел в ванную, проглотил две таблетки «дарвона» и запил их водой из-под крана. Дверцы шкафа в прихожей были распахнуты. Куда-то исчезли два чемодана с вещами Сьюзен и ее черное платье. Фредди кинулся в кухню, вытащил спрятанную среди продуктов коробку из-под печенья и сорвал с нее крышку.
Деньги исчезли. Все. Даже 10 000 мексиканских песо, которые невозможно обменять на доллары. Фредди истерически захохотал. Значит, Сьюзен все-таки «кинула» его. Собрала манатки, стащила все его деньги — и была такова. Фредди знал, что Сьюзен очень нервничала — она сама ему в этом призналась, но он не предполагал, что Сьюзен была напугана до такой степени. Может, она думала, что Фредди хочет убить нумизмата? Что ж, в таком случае, она оказалась права.
Наверное, она смоталась сразу после того, как Френгер свернул за угол. Понять Сьюзен можно. Просто для Фредди ее бегство стало полной неожиданностью. Значит, планы меняются. Надо добраться до Окичоби, выследить Сьюзен, вернуть себе деньги, а потом избавиться от трупа. Оставлять Сьюзен в живых нельзя. Он не может больше ей доверять. Она в любую минуту может продать его с потрохами. Фредди в очередной раз убедился в том, что доверять нельзя никому. Особенно шлюхам.
Фредди вытащил из внутреннего кармана пиджака бумажник Вульгемута и украденные из кассы нумизматического магазина деньги — пять двадцаток и восемь десяток. Еще у него около семисот долларов своих денег. Жалко, конечно, что он оставил коллекцию монет в магазине, но ведь у Фредди еще есть целая куча кредитных карт. Фредди еще повоюет, он еще всем...
В это мгновение в кухню вошел Хок Мозли и направил на Фредди револьвер.
Френгер уставился на Мозли, разглядывая его седую щетину, мокрый обвислый пиджак и револьвер в руке...
— Подними руки до уровня плеч, — приказал Хок.
— А если не подниму? Что ты станешь делать, старик? Пристрелишь меня? Что ты вообще делаешь в моем доме? У тебя есть ордер?
— Подними руки, — повторил Хок.
Фредди ухмыльнулся и медленно поднял руки.
— Где Сьюзен? — спросил Хок.
— Откуда мне знать, старик?! Может, ты мне скажешь, где ее искать? — Фредди задрал подбородок. — Я хранил все свои деньги в этой коробке из-под печенья. Она сбежала, не оставив мне ни цента.
— Почему она так внезапно уехала, высадив тебя на Майами-авеню?
— Послушай, у меня болит рука, мне нужен доктор. Можно мне опустить хотя бы левую руку? У вас тут в Майами везде одни психи. Я зашел в нумизматический магазин Вульгемута, хотел продать несколько монет, а этот ублюдок вместе со своим охранником набросились на меня, пытаясь зарубить мачете. Вы из-за этого приехали, да? Я сам собирался пойти в полицию и обо все рассказать. Только сначала мне необходима медицинская помощь.
Хок был искренне удивлен.
— А что произошло в нумизматическом магазине?
— Я же вам только что рассказал. — Фредди прижал перебинтованную руку к груди. — Мне хотелось оценить несколько коллекционных серебряных долларов. Я решил зайти к Вульгемуту. Я собирался продать ему эти монеты, если бы он назначил за них хорошую цену. А этот сумасшедший вместе со своим придурочным охранником-кубинцем решили меня ограбить. Охранник наставил на меня ружье, а сам Вульгемут оттяпал мне три пальца мачете. Я сейчас помру, в натуре! Вызови «скорую».
— А что было потом? — спросил Хок.
— Когда?
— Когда респектабельный нумизмат вдруг взбесился и напал на тебя.
— Я взял такси и поехал домой. Сьюзи ведь меня не дождалась...
— А до этого? Что произошло перед тем, как ты покинул магазин?
— Мне просто повезло. Я успел выхватить револьвер Вульгемута из-под стойки и защитил себя.
— Ты их застрелил?
— Понятия не имею. Я просто начал палить во все стороны, они попрятались за стойкой, а я, улучив момент, сбежал оттуда. Вряд ли я в кого из них попал... Мне просто хотелось поскорее выбраться оттуда и вызвать врача, — Фредди вдруг качнулся в сторону Хока Мозли.
— Назад! Повернись и стань лицом к стене! Расставь ноги!
Фредди покачал головой:
— Не могу. Я упаду в обморок. У меня отрублены три пальца на руке, я в любую минуту могу умереть от шока... — Голос Фредди стал не громче театрального шепота: — Темнота перед глазами, все плывет...
Колени у него подкосились, и Фредди упал, успев сгруппироваться, на правую руку. Он жалобно заскулил, перекатился на левый бок и полез в карман за револьвером. Как только револьвер 38-го калибра показался из кармана Френгера, Хок выстрелил ему в живот. Фредди застонал, снова перекатился на другой бок, пытаясь одновременно подняться на ноги и вытащить револьвер из кармана. Хок выстрелил ему в спину. Фредди перестал трепыхаться. Хок нагнулся к распростертому на полу телу и выпустил еще одну пулю прямехонько в затылок Фредди.
Потом опустился на стул и бросил свой револьвер на кухонный стол. Когда в дом через незапертую дверь ворвались Билл Хендерсон, Эллита Санчес и ее кузен — полицейский из Гулливуда, — Хок все еще сидел на стуле, докуривая третью сигарету.
Глава 23
— Ты в порядке, Хок? — спросил Хендерсон.
— Я не ранен, если тебя интересует именно это. — Хок выбросил сигарету на пол, встал с кресла и раздавил окурок подошвой.
— Оставайся на месте, — сказал Хендерсон. — Сядь.
Обернувшись к офицеру в униформе, Хендерсон велел ему отправляться на веранду и не впускать в дом никого.
— Не обязательно мокнуть под дождем, Мендес. Просто включите свет на крыльце и встаньте у двери с внутренней стороны.
— Мендес? — переспросил Хок, опять вставая с кресла.
— Ага, — ответил Хендерсон. — Он кузен Санчес, работает в дорожной полиции Гулливуда. Ты почему не дождался нас, Хок?
Санчес, опустившись на колени рядом с трупом Френгера, достала из сумочки швейцарский армейский нож и принялась маленькими ножницами разрезать повязку на левой руке Френгера. Хок наблюдал за ней с нескрываемым интересом.
— Я боялся, что он уйдет, Билл. Все выглядело так, будто он собирается спасаться бегством. Откуда мне было знать, что у него револьвер? Я не хотел его убивать, но он потянулся за револьвером... ну и...
— Ты знал, что он пристрелил Вульгемута и его охранника?
— Он сказал, что выстрелил несколько раз из револьвера, но ни в кого не целился. Сказал, что эти двое напали на него, и ему пришлось защищаться, чтобы унести от них ноги.
— Полная херня. Об этом инциденте уже успели передать по радио. Ты что, не включал радио в автомобиле, когда ехал за ним в Дэнию?
— У меня в машине нет ни радио, ни рации, Билл. Или ты запамятовал? У меня свистнули из машины радио и рацию, пока я валялся в больнице.
— Но ты же видел, как он выходил из нумизматического магазина? Разве не так?
— Причем с оружием в руке, — подала голос Санчес и, приподняв левую руку Фредди, улыбнулась. — Видите? Нет трех пальцев. Как только судмедэксперт приложит отрубленные части к культям, сержант Мозли будет отмечен за молниеносное раскрытие двойного убийства.
Хок покачал головой:
— Я не видел, как он выходил из нумизматического магазина. Я просто следил за ним, пытаясь найти хоть какой-нибудь повод для его задержания. Ему, как бывшему уголовнику, не положено иметь при себе оружие. Я хотел его немного потрясти, но потерял из виду. Потом мы с ним встретились снова — на углу Флеглер и Майами-авеню.
— Слушай меня внимательно, Хок, — сказал Билл Хендерсон. Он сел на стул напротив Хока и посмотрел ему прямо в глаза. — Если ты не изложишь все, что с тобой произошло, предельно просто и ясно, то у тебя могут возникнуть некоторые проблемы юридического свойства. Слушай внимательно, как развивались события. Итак, ты за ним следил, но затем на некоторое время потерял его из виду. Так? Потом ты увидел его выходящим из нумизматического магазина. В руке у него был револьвер. Он как раз прятал его в карман. Ты, решив, что он ограбил нумизмата, позвонил в отдел Санчес и попросил, чтобы к тебе прислали на помощь полицейских из округа Броуард, а сам отправился по домашнему адресу преступника. Разве не так все было?
— Примерно так, — сказал Хок.
— Не «примерно», а именно так.
— Уговорил. Именно так все и произошло.
— Когда ты позвонил Санчес, она перезвонила мне, мы съездили на Флеглер-стрит и обнаружили в нумизматическом магазине два трупа. Санчес позвонила своему кузену, и он поспешил к тебе на помощь на собственной машине. Поскольку мы знали, что тебе угрожает серьезная опасность, было решено действовать незамедлительно. У нас не было времени даже на то, чтобы связаться с шерифом округа Броуард. Ты знал, что преступник вооружен, потому что видел его с револьвером возле нумизматического магазина. Будучи офицером полиции, находящимся в отпуске, ты начал преследовать преступника, предварительно уведомив об этом — через Санчес — вышестоящее начальство.
— Кроме того, я подозревал его в одном преступлении, совершенном в Калифорнии.
— Годится. Такова твоя история. Ты не должен изменять в ней ни слова. Я созвонюсь с капитаном Браунли и доком Эвансом. Браунли, в свою очередь, свяжется с шерифом округа Броуард, а док Эванс — с судмедэкспертами того же округа. Отчет будет памятником крючкотворству.
— А что будем делать с девочкой? — присоединилась к беседе Санчес, садясь за кухонный стол. — Забыла, как ее зовут.
— Сьюзен Уэггонер, — напомнил ей Хендерсон. — Составим ее словесный портрет, передадим всем патрульным машинам... По такому дождю она далеко не уедет. Позвоню сначала Браунли, а потом займемся и девушкой.
— Хотите, я позвоню? — вызвалась Эллита Санчес.
— Нет, я позвоню сам. А вы сделайте нам кофе. Вечер обещает быть долгим.
— Я сделаю кофе, — сказал Хок, вставая со стула.
— Несите кофейник, — улыбнулась Санчес, открывая кран. — Мы сварим кофе вместе.
Капитану Браунли и шерифу округа Броуард удалось прийти к компромиссу. Не стали артачиться и местные судмедэксперты. Все признали, что гораздо более важно было раскрыть по горячим следам двойное убийство, а не улаживать юридические тонкости. Молодой лейтенант из полицейского управления Дэнии, замещавший начальника местной полиции, отправившегося охотиться на волков в Канаду, был преисполнен такого трепетного благоговения перед высшими полицейскими чинами округов Дейд и Броуард, что готов был лезть из кожи вон — лишь бы тело Фредди как можно скорее покинуло пределы Дэнии. Убийства очень вредят деловой репутации маленьких городков.
Сьюзен Уэггонер была задержана дорожным патрулем возле Бель Глейд. Поскольку автомобиль Сьюзен был там арестован, в Майами ее доставил дорожный патруль. Инспектор, арестовавший автомобиль, еще и выписал штраф за то, что стекла в «трансаме» были в два раза темнее предельно допустимой нормы.
Хок, Хендерсон и Санчес все еще трудились над совместным рапортом, когда Сьюзен доставили, наконец, в отдел по расследованию убийств. Они отвели Сьюзен в комнату для допросов, и Хендерсон зачитал девушке ее права.
— Вы поняли, что можете пользоваться услугами адвоката? — переспросил ее Хок. — Вы имеете право не отвечать на наши вопросы, но нам все же хотелось бы прояснить кое-какие вещи.
— Я вообще не понимаю, чего тут разгорелся такой сыр-бор? — удивленно произнесла Сьюзен. — Тонировщик стекол уверял, что такие затемненные стекла разрешены. По Майами разъезжает куча машин, у которых стекла еще темнее.
— Да стекла тут ни при чем, — сказал Хок Мозли. — Я ехал за вами сегодня от самой Дэнии до центра Майами. Я видел, как вы припарковались на разгрузочной зоне на углу Флеглер и Майами-авеню. Потом ваш приятель вышел из машины...
— Младший?
— Младший. Так вот. Он вышел, а вы сразу же уехали прочь. Вы знали о том, что он собирается грабить нумизматический магазин?
— Не-е-т... Зачем ему грабить магазин? Он просто хотел продать несколько серебряных долларов. Он так и сказал. Хотел, чтобы я пошла с ним, но шел такой дождь... Я сказала, что подожду его в машине. А он вдруг рассвирепел. Именно тогда Младший и признался, что это именно он убил моего брата в аэропорту, сломав Марти палец. Помните про этот случай?
— Он прямо так и сказал?
— Да. Я готова дать письменное признание. Мы с ним и раньше ссорились, а однажды он меня даже ударил, но я не хотела уходить от него, потому что у Младшего много достоинств. Но узнав о том, что это он убил Марти, я страшно испугалась. Я поняла, что он представляет для меня угрозу, и испугалась. Он ведь сознался при мне в убийстве. Значит, теперь он может прикончить меня в любую минуту как нежелательного свидетеля. Вот я и не стала его дожидаться. Поехала в Дэнию, забрала свои вещи и деньги, и решила вернуться в Окичоби. Но по дороге меня остановил дорожный патруль.
— И какие же у Младшего достоинства? — поинтересовалась Санчес.
Сьюзен задумалась, выпятила губы и сказала:
— Ну, во-первых, он хороший кормилец. Ему нравилось, как я готовлю... В общем, много чего в нем хорошего, но я с ним больше жить не стану.
— Младший мертв, Сьюзен, — сказал Хендерсон. — Ты знала, что у него был револьвер?
— Да. Но он не собирался никого грабить. Револьвер он носил для самозащиты. Его чуть не убили несколько дней назад в ночном магазине. Поэтому револьвер ему нужен был для самообороны. Так он мне сказал. Он что — правда умер?
— Да, — сказал Хендерсон. — Его убили.
— Значит, револьвер ему не помог, — грустно констатировала Сьюзен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28