Если же я откажусь от покупки, то у вас, по крайней мере, останутся деньги, которые я вам заплачу за аренду. Но жилье мне нужно срочно. Сколько вы просите за аренду? И когда сможете выехать в Цинциннати?
— Я плохо ориентируюсь в ценах, — призналась вдова. — Надеюсь, цифра в двести пятьдесят долларов в месяц не покажется вам слишком большой?
— Двести пятьдесят долларов — это мизер. Я буду платить вам по пятьсот долларов в месяц, причем аванс могу внести прямо сейчас. Но только вы должны уехать в Цинциннати сегодня же вечером. Мебель вы, естественно, оставляете.
— Вряд ли я сумею собраться так быстро... — замялась вдова.
Тогда Фредди выложил на каменную скамью из поддельного мрамора тысячу долларов.
— ...но я постараюсь уложиться к вечеру, — поспешно добавила женщина, хватая деньги.
Фредди получил от нее расписку, и вдова заверила его, что к десяти вечера уже выедет из дома. Ей всего-то надо позвонить в пару мест. Ключи она оставит у соседки.
Фредди вернулся в такси и сообщил миссис Фримен, что снял домик.
— С обстановкой или без? — поинтересовалась бабу ля Фримен.
— С обстановкой.
— Сколько спален?
— Одна, наверное. Не знаю. Я ведь внутрь не заходил. Но веранда с обратной стороны точно есть.
— Не подумайте, что я сую нос в чужие дела, мистер, просто мне не хочется, чтобы вас надули. Вы выглядите таким наивным... Сколько она запросила?
— Вам-то какое дело? — осадил таксистку Фредди. — А вы, оказывается, старая любопытная крыса, миссис Фримен. Вам это никто еще не говорил?
— Тыщу раз... Надо было мне поприсутствовать при ваших переговорах с хозяйкой. Городишко ведь назван так потому, что его основали датчане. А перехитрить потомка датчан может только еврейка. Вот что я имела в виду.
— Я никогда не торгуюсь. В Майами очень легко раздобыть много денег, поэтому тут и цены высокие.
— Раз вы не любите торговаться, мистер, то я ловлю вас на слове, — тряхнула седыми кудряшками миссис Фримен. — С вас десять долларов на чай.
Когда такси подъехало, наконец, к отелю «Омни», Фредди вручил бабуле Фримен 10 долларов чаевых и сказал:
— Небось думаете, что перехитрили меня? А ведь я собирался дать вам на чай двадцатку.
Миссис Фримен разразилась оглушительным хохотом.
Когда Фредди открыл дверь в номер своим ключом и вошел в комнату, Сьюзен обедала. В одной руке у нее был сэндвич с тунцом, в другой — бутылка газировки. Окна были зашторены, постель убрана, а в комнате царила приятная прохлада.
— Ты почему не смотришь телевизор? — поинтересовался Фредди.
— Я смотрела. Даже позанималась утренней гимнастикой и аэробикой. Ричард Симмонс вел урок аэробики по телевизору. А больше смотреть было нечего. Я отправила твою голубую рубашку и брюки с теннисными ракетками в чистку. Посыльный сказал, что вернет почищенные вещи в три часа.
— Очень хорошо. Я покатался по окрестностям и присмотрел нам с тобой домик в Дании.
— Возле стадиона для хай-алай?
— В восьми кварталах от него. Может, как-нибудь и сходим на матч. Я еще никогда не видел, как играют в хай-алай. В Калифорнии про эту игру, по-моему, никто не знает.
— В первый раз игра кажется очень интересной, хотя на самом деле хай-алай довольно скучное зрелище. Не интереснее собачьих бегов.
— Понятно... Но разок-то все равно нужно посмотреть... Можно мне хлебнуть газировки из твоей бутылки? На улице просто сумасшедшая жара. Вот о чем я хотел у тебя спросить, Сьюзи, — Фредди допил газировку и утер губы: — помнишь, ты говорила, что почти все твои подружки из Окичоби только и мечтали о том, чтобы выйти замуж?
— Помню. И многие уже осуществили свою мечту. Остальные либо уехали из Окичоби, либо смирились с участью старых дев. Сидят по домам, занимаются хозяйством. Выбор невелик. В Окичоби трудно найти работу.
— А что делают те, кто вышли замуж?
— То же, что и все остальные женщины: ведут хозяйство, ходят по магазинам, готовят... У моей бывшей одноклассницы Сью-Эллен уже трое детей.
— А ты хочешь иметь детей?
— Уже нет. Раньше очень хотела, но после аборта у меня нет никакого желания заводить ребенка. Я принимаю противозачаточные пилюли и пользуюсь спермицидиновой пенкой, если только клиенты не против. Может, ты хочешь, чтобы я перестала пить таблетки и применять пенку?
— Нет. Я тоже не желаю иметь детей. Просто меня интересовало твое мнение. Если бы тебе хотелось завести ребенка, я возражать не стал бы. Хотя меня вполне устраивает анальный секс. У тебя это стало хорошо получаться.
Сьюзен зарделась:
— Хочешь доесть сэндвич? А то я уже наелась.
— Нет, спасибо. Я недавно пообедал. Съел омлет по-западному. А что еще делают твои замужние подруги в Окичоби?
— Даже не знаю. На работу их не пускают мужья, поскольку считается несолидным, если мужчина не в состоянии содержать семью в одиночку. Так что деньги зарабатывают только те девчонки, у кого есть свое дело, или которые владеют каким-нибудь бизнесом на пару с мужем. Остальные ходят в гости, по магазинам, иногда катаются на роликовых коньках. По выходным жарят перед домом мясо на вертеле. Мне кажется, замужние женщины моего возраста делают все то же самое, что делали в старших классах. Только трахаются не со всеми парнями, а с одним. Причем нынешние мужья как раз одни из тех, кто трахал их в старших классах. Есть, правда, у замужних женщин одно огромное преимущество — им не нужно жить с родителями. И можно спать допоздна. Если бы не Марта, я, наверное, тоже была бы сейчас замужем.
— Ты и так замужем. Мы же с тобой живем в браке — пусть в гражданском, но в браке. Значит, ты хотела бы вести жизнь домохозяйки? Прибираться в доме, готовить, ходить по магазинам? Готовишь ты хорошо. Мне очень понравились свиные отбивные.
Сьюзен улыбнулась и опустила глаза.
— Я все время готовила отцу и Мартину. Ты еще не знаешь, как я готовлю баранью лопатку! Я тушу ее в кастрюльке с луком, молодым картофелем, добавляю туда мелко нарезанный сельдерей, пастернак, потом заправляю все соусом, добавляю хереса и щепотку сухого молотого карри. Эта щепотка придает неповторимую пикантность бараньей лопатке.
— Звучит неплохо!
— А вкус у этого блюда — еще лучше!
— Я никогда еще не был женат. — Фредди снял пиджак и разулся. — Однажды я на пару месяцев сошелся с женщиной — уже не помню, как ее звали. Готовить она совершенно не умела, в доме не прибиралась — в общем, не делала ничего. Но мне было все равно приятно осознавать, что вот сейчас вернешься домой, и тебя там ждут. Но в один прекрасный день ее и след простыл. А вместе с ней исчезли и пятьсот долларов, которые мы вместе прятали под ковер. Сначала я хотел разыскать ее и проучить, но потом сообразил: да мне радоваться надо тому, что от нее удалось избавиться малой кровью. Она ведь, ко всему прочему, была наркоманка. После нее я некоторое время жил с филлипинским мальчиком, но он оказался жутко ревнивым и любопытным. Все время задавал мне вопросы. А я не люблю, когда мне задают вопросы.
— Знаю.
— Мне бы хотелось, Сьюзи, жить нормальной человеческой жизнью. Хочу утром — или ночью — уходить на работу, а потом возвращаться в уютный дом, угощаться вкусным обедом, заниматься сексом с любимой женой. Детей мне не надо. Этот мир слишком жесток, и я не желаю плодить обреченных на страдания отпрысков. Я человек ответственный. Ниггерам и католикам на все это наплевать. Ты понимаешь, что я имею в виду, Сьюзи? Ты справишься с ролью такой жены?
Сьюзен кивнула и принялась плакать.
— Да... Конечно, да... — проговорила она, всхлипывая: — Я тоже всегда мечтала о такой жизни. Я буду хорошей женой, Младший. Вот увидишь!
— Ну и замечательно. Я пойду приму душ, а ты перестань плакать, собери вещи, — и мы поедем. Увидишь, какой я тебе снял домик в Дэнии. Красота!
Сьюзен вытерла слезы.
— А как же твоя рубашка и брюки, которые я отдала в чистку?
— Попрошу коридорного повесить их в шкаф. Я оставляю этот номер за нами, Сьюзен. Здесь будет находиться мой офис. Ведь работать мне в основном придется в универмаге «Омни».
На самом деле все сложилось не так удачно, как предполагал Френгер. Вдова смогла уехать только через два дня. За это время Фредди и Сьюзен купили все необходимое для своего нового дома, включая микроволновую печь. Когда они, наконец, въехали в белый домик, оказалось, что в нем отключены вода и электричество. Сьюзен все утро убила на то, чтобы выяснить, каким компаниям надо заплатить деньги, дабы в доме снова появились свет и вода. Газовый баллон тоже был практически пуст, так что пришлось раскошелиться и на его заправку.
Потом Сьюзен не смогла обменять в банке те десять тысяч мексиканских песо, которые Фредди отнял у карманника в «Омни». Служащий банка сказал, что они не меняют мексиканскую валюту на американскую.
— Он посоветовал мне съездить в аэропорт и попытаться продать песо кому-нибудь из пассажиров, улетающих в Мексику, — рассказала она Фредди о своей неудаче. — Мне поехать в аэропорт?
— Нет, не надо. Там слишком опасно. К тому же, приставание к пассажирам чревато неприятными последствиями. Забыла, что случилось с твоим братом? Лучше спрячь их в коробку из-под печенья с остальными деньгами.
Все лишние вещи и ненужную мебель Фредди вынес в гараж. Сьюзен попросила его поставить в доме телефон, но Фредди был против.
— Кому мы будем звонить? — резонно поинтересовался он.
— Мастеру по ремонту стиральных машин. Ты видел стиральную машину? Она классно работает, но после стирки на полу образуется лужа. Наверное, надо прокладку заменить... А вдруг тебя посадят в тюрьму, Младший? Как ты сможешь со мной связываться, если в доме не будет телефона?
— Типун тебе на язык!
— Извини! Просто следить за частным домом гораздо труднее, чем за квартирой. Если у тебя что-то испортилось в квартире, то стоит только сказать об этом менеджеру, и он пришлет кого надо. А в доме ты за все ответственен сам. Ты видел эту ярко-зеленую траву под манговым деревом? Она такого цвета оттого, что под ней находится канализационный отстойник. Конечно, для травы это полезно, но представь себе на минуту, что отстойник засорился. Ведь дерьмо польется из унитаза и затопит весь дом. Что тогда делать?
— Ладно, ставь телефон, — покорился Фредди. — Только регистрируй его на свое имя.
Еще одна проблема была связана с автомобилем. Машина нужна была и Сьюзен, и Фредди. В конце концов они сошлись на том, что Сьюзен будет отвозить Младшего в «Омни» к девяти часам утра, и потом забирать его оттуда в Данию в четыре пополудни.
Приехав в отель, Фредди поднимался в номер и переодевался в кроссовки, штаны и длиннополую спортивную рубашку. Он специально подбирал эту рубашку, поскольку длинный ее подол маскировал кобуру, которую Фредди прицепил к брючному ремню сзади, и наручники, также висевшие на ремне. Жетон и удостоверение Фредди носил в нагрудном кармане, а короткую дубинку — в правом кармане брюк.
Он досконально изучил каждый этаж универмага и постоянно держал в памяти все пути отступления, если вдруг надо будет быстро ретироваться из универмага. Через несколько дней Фредди уже отличал латиносов-туристов от коренных жителей Майами. Туристы-мужчины ходили исключительно в темных костюмах, а у женщин из Южной Америки были гораздо более аккуратные попки, чем у кубинок и пуэрториканок. Если Фредди не мог с первого взгляда определить туристов, то он просто подходил поближе и вслушивался в их речь. Туристы из Южной Америки говорили гораздо медленнее и спокойнее, чем кубинцы.
Только теперь Фредди понял, что в первый раз ему просто крупно повезло с мексиканскими карманниками.
В универмаге было полно людей из службы безопасности, в том числе и агентов в гражданском платье. По одному из агентов службы безопасности можно было сверять часы: человек в джинсах, цветастой рубахе и кепочке проводил на каждом этаже ровно пятнадцать минут, и дважды в день — в 10.30 ив 15.30 — отправлялся на те же пятнадцать минут отдохнуть в специальную комнату для сотрудников. Обедал он все время на третьем этаже, и неизменно заказывал в кафе дежурное блюдо.
Фредди понимал, что других агентов засечь гораздо труднее. Многих из них просто невозможно выделить из толпы. Впрочем, Фредди не очень-то их боялся, поскольку располагал жетоном сержанта Мозли. Конечно, Фредди знал, что номер утерянного жетона уже известен каждому полицейскому в Майами, но копы, как правило, не делятся подобной информацией с частными охранными агентствами, которые обслуживают универмаги вроде «Омни». Поэтому в универмаге Фредди с помощью жетона мог выйти сухим из воды практически в любой ситуации.
За первые три дня «работы» ему удалось украсть лишь один сверток из незапертой машины, припаркованной на втором этаже гаража. Когда позднее, вернувшись в отель, Фредди распаковал сверток, он обнаружил в нем две пары детских джинсов. Фредди подарил их горничной. Четвертый день тоже получился неудачным. Вернувшись в Данию и поужинав, Фредди сел в машину и отправился на ночную вылазку. Покружив по улицам городка, он решил вломиться в магазин бытовой техники на 37-й авеню. Фредди подошел к двери черного хода и разбил затянутое проволокой смотровое окошко, швырнув в него кирпичом. В ту же секунду включилась сирена. Фредди просунул руку через разбитое оконце и открыл дверь изнутри. Схватив цветной телевизор и два электронных будильника, Фредди бросился вон из магазина. Через сорок минут он проехал мимо магазина еще раз, чтобы посмотреть, что там делается. Сирена продолжала завывать, но полицейских машин не было и в помине.
Сьюзен подключила добытый Френгером телевизор к внешней антенне. Изображение было отличное, только на втором канале вместо картинки все время шел «снег». Будильники оказались, по всей видимости, бракованные: ни один из них не показывал точное время.
На пятый день Фредди улыбнулась, наконец, удача. В туалете на втором этаже универмага он застукал двоих торговцев наркотиками, которые отчаянно спорили, деля деньги. Ни один из них даже не взглянул на Фредди до той минуты, когда Френгер, наставив на них револьвер, крикнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28