Население Америки, все человечество стали свидетелями еще одного неприглядного зрелища – лихорадочной мобилизации судебно-полицейского аппарата, пытавшегося парализовать или локализировать масштабы политического скандала.
На протяжении почти десяти лет официальный Вашингтон рассыпал заявления, тщетно оправдывая свою агрессивную политику в Индокитае, а тут такое политическое фиаско.
«Что они говорили официально и неофициально» – под таким заголовком газета «Нью-Йорк таймс» поместила 19 июня 1971 года подборку материалов, которые еще раз показали расхождения между официальными заявлениями Вашингтона и истинными планами американской военной машины. Предоставим слово этим документам.
На пресс-конференции президенту США Джонсону 2 июня 1964 года был задан вопрос:
«Г-н президент… Член палаты представителей от штата Висконсин Лэйрд заявил, что правительство готовится перенести войну во Вьетнаме на север страны. Насколько обоснованно это утверждение? »
Ответ: «Я ничего не знаю о каких-либо планах в этом отношении».
Вряд ли президенту не был известен меморандум о состоянии национальной обороны № 288 от 17 марта 1964 года, в котором говорилось:
«Политика США заключается в том, чтобы немедленно подготовиться к тому, чтобы с предупреждением за 72 часа быть в состоянии осуществить (прежде рекомендованные) «ответные меры «в отношении Северного Вьетнама и в 30-дневный срок иметь возможность приступить к осуществлению программы «дозированного открытого военного нажима на Северный Вьетнам…»
Вспомните о Тонкинском инциденте. 5 августа 1964 года сразу после обстрела эсминцев «Мэддокс» и «Тернер Джой» министру обороны США Макнамаре на пресс-конференции в Вашингтоне был задан вопрос:
«Г-н министр, не можете ли вы рассказать нам об основаниях для патрулирования в Тонкинском заливе?»
Ответ: «Это самое обычное патрулирование, какое осуществляется нами в международных водах повсюду в мире».
В докладе Пентагона в изложении «Нью-Йорк таймс» раскрыты цели действий американских военных:
«Патрулирование Тонкинского залива американскими эсминцами явилось одним из элементов скрытого военного нажима на Северный Вьетнам. Хотя патрулирование преследовало главным образом психологическую цель и явилось демонстрацией силы, эти эсминцы в то же время собирали сведения о северовьетнамских радиолокаторах раннего обнаружения и о береговой обороне Северного Вьетнама».
Тогда эти документы были неизвестны, и министр продолжал все отрицать.
«Г-н министр… происходили ли какие-либо инциденты, о которых вам известно?»
Ответ: «Насколько мне известно, нет».
И снова строки из секретных досье Пентагона: «Детально разработанная программа замаскированных военных операций против государства Северный Вьетнам началась 1 февраля 1964 года под кодовым названием «Операция 34-А» … В полночь 30 июня 1964 года десантники южновьетнамского ВМФ предприняли рейд на северовьетнамские острова Хонме и Хонню в Тонкинском заливе …»
В те дни Белый дом маневрировал. Президент Джонсон 25 сентября 1964 года заявлял: «Имеются люди, которые утверждают, что нам следует сбросить бомбы на Север, чтобы попытаться вывести из строя линии снабжения. По их мнению, это приведет к эскалации войны. Мы же не хотим, чтобы наши американские парни воевали вместо азиатских парней. Мы не хотим оказаться вовлеченными в наземную войну в Азии».
Так было на словах. На деле «правительство Джонсона на стратегическом совещании в Белом доме 7 сентября 1964 года пришло к выводу, что, по всей вероятности, придется перейти к воздушным ударам по Северному Вьетнаму… В тот момент перейти к действиям помешал ряд тактических соображений». Первым тактическим соображением, по словам составителя анализа, было то, что предвыборная кампания президента находилась в полном разгаре и в ней он выступал в качестве кандидата, «руководствующегося принципами благоразумия и сдержанности» в противоположность Барри Голдуотеру, «который во всеуслышание ратовал за массированные бомбардировки Северного Вьетнама». Зеленая болотная ряска всегда затягивает чистую воду…
Агрессоры искали оправдания своим действиям в Индокитае. Но как?
«Два района американских казарм в Плейку (Южный Вьетнам) подверглись неожиданным нападениям. Имели место большие потери в личном составе… Как и во время инцидентов в августе 1964 года в Тонкинском заливе, необходимо дать надлежащий ответ (нанести воздушный удар по Северному Вьетнаму)… Мы не предвидим расширения войны», – заявил Белый дом 7 февраля 1965 года. (В это время в Ханое находилась высокая правительственная делегация СССР.)
Теперь из секретных документов узнаем другое:
(Из памятной записки Макджорджа Банди, помощника президента по вопросам национальной безопасности, президенту Джонсону 7 февраля 1965 года.) «Мы полагаем, что наилучшим способом увеличить наши шансы на успех во Вьетнаме является дальнейшее развитие и претворение в жизнь политики ответных мер против Северного Вьетнама… В самом начале, возможно, будет желательно соразмерить наши ответные меры с такими относительно бросающимися в глаза акциями противника, как инцидент в Шейку. Впоследствии можно было бы нанести удар в ответ на убийство должностного лица в какой-нибудь из провинций… Можно было бы нанести удар в ответ на гранату, брошенную в какое-нибудь сайгонское кафе в тот час, когда там было много посетителей.
…Как только программа ответных ударов начнет претворяться в жизнь, отпадает необходимость увязывать каждый конкретный удар против Северного Вьетнама с каким-то определенным случаем на Юге…»
Американские самолеты уже бомбили демократический Вьетнам. Вашингтон же стремился уйти от ответа, заставить поверить американцев, что в Индокитае США не намечены разжигать военного пожара. На пресс-конференции 1 апреля 1965 года президенту Джонсону был задан вопрос:
«Г-н президент, генерал Тэйлор заявил вчера, что он предоставит вам сегодня кое-какие конкретные предложения по Вьетнаму. Предвидите ли вы, что в этих предложениях будет содержаться нечто драматическое?»
Ответ: «Я не знаю, что подразумевается под выражением «драматическое «… Я считаю, что мы склонны слишком драматизировать наши предсказания и наши пророчества и, да позволено будет мне сказать, временами бываем слишком безответственны… Мне ничего не известно о какой-либо далеко идущей стратегии, кем-либо предлагаемой или кем-либо проводимой в жизнь…»
Но о другом говорили документы, лежавшие на столе президента, на основании которых в четверг, 1 апреля 1965 года, глава Белого дома принял следующие решения в отношении Вьетнама:
«…срочно изучить 12 представленных директором ЦРУ предложений о тайных и других акциях… увеличить американские военные силы поддержки (которые в то время насчитывали 27 тысяч человек) на 18–20 тысяч человек… Изменить общие задания для всех батальонов морской пехоты, дислоцированных во Вьетнаме (переход от обороны к наступательным действиям) «.
(Меморандум о состоянии национальной обороны № 328, 6 апреля 1965 года.)
Затем газета «Бостон глоб» поместила материалы, пролившие свет на «ту роль, которую правительство Кеннеди сыграло в эскалации войны во Вьетнаме». Газета приводила следующие подробности:
«Еще 11 мая 1961 года президент Кеннеди одобрил программы тайных действий, рекомендованные оперативной группой по Вьетнаму:
1. Отправка агентов в Северный Вьетнам. (Вспомните интервью с капитаном МГБ ДРВ. )
2. Заброска агентов по воздуху в ДРВ с помощью наемных экипажей самолетов гражданской авиации. (Вспомните «Эйр Америка». )
3. Проникновение специальных южновьетнамских сил в Нижний Лаос. (Вспомните операцию «Ламшон-719». )
4. Создание «сетей сопротивления, тайных баз и специальных групп для подрывных действий «на территории Северного Вьетнама.
5. Проведение полетов над Северным Вьетнамом с целью сбрасывания листовок».
Эти тайные действия, которые были одобрены президентом Кеннеди, согласно документам Пентагона, перечислялись в памятной записке № 52 в области национальной безопасности.

Глава X.
Лаос. «Второй фронт» Индокитайской войны
«Страна миллиона слонов и белого зонтика», «крыша Индокитая», «горный коридор в сердце Юго-Восточной Азии», «земля гостеприимства и доброты». Так нередко называют Лаос – небольшое государство, раскинувшееся между 13-й и 23-й параллелями в самом центре Индокитайского полуострова на площади в 236,8 тысячи квадратных километров. Здесь проживают три с половиной миллиона человек. Они представляют 68 национальных групп, относящихся к трем этническим группам – лаолумам, лаотунгам и лаосунгам.
В течение нескольких десятилетий к событиям в этой стране после столетий исторического молчания было приковано самое пристальное внимание. Борьба за свободу и независимость, отпор американским агрессорам, солидарность с народами Вьетнама и Кампучии, решительное противостояние экспансионистской политики Пекина – все это вызывало глубокие симпатии к лаосскому народу всех прогрессивных людей планеты.
– Разгром Советскими вооруженными силами Квантунской армии и капитуляция милитаристской Японии во Второй мировой войне, мощный подъем национально-освободительного движения в Юго-Восточной Азии, победа Августовской революции во Вьетнаме наложили свой отпечаток на развитие политической обстановки в Лаосе, – вспоминал в беседе со мной о событиях того времени президент Лаосской Народно-Демократической Республики принц Суфанувонг. (Я прожил в его военном гроте несколько недель, и эта встреча после образования ЛНДР 2 декабря 1975 года была особенно теплой.)
…Просторный зал на первом этаже президентского дворца. В нескольких десятках метров спокойно катил свои воды древний Меконг, именуемый в этих краях «Отцом рек», «рекой Девяти драконов» или «рекой Великого дракона». Легкий ветерок, словно подгоняемый веерами пальм, врывался в зал, шелестел белоснежными занавесками. Президент рассказывал о бурном лете и осени 1945 года, о порывах свободного ветра на лаосской земле, о первых шагах национально-демократической революции.
– Мы восхищались победами советских воинов, готовились и к нашей борьбе за свободу. Японские оккупанты покинули Лаос. Они находились здесь пять лет. Французские колониальные войска еще не успели вернуться в нашу отдаленную от морского побережья горную страну. По соседству во Вьетнаме победила Августовская революция, родилась Демократическая Республика Вьетнам. Под влиянием этих событий, учитывая обстановку в стране и Индокитае, патриотическое движение «Лао Иссара» (Освобождение Лаоса) провозгласило независимость единого Лаоса, аннулировало все неравноправные соглашения с Францией. 23 августа 1945 года в стране совершилось народное восстание, а 12 октября 1945 года (День независимости Лаоса) была обнародована временная конституция, объявлено о создании временного правительства. Лаос был назван патриотами Патет-Лао (Страна Лао).
Однако французские колонизаторы не пожелали, чтобы Лаос оставался мирным, единым и независимым государством. Их воинские части выступили против слабо организованных и плохо вооруженных сил Патет-Лао. Вторжению подверглись сначала южные провинции, а к маю 1946 года колонизаторы захватили почти все крупные города. В течение 18 месяцев мужественно сражались отряды лаосских патриотов, но они были разбиты. Я был ранен под Тхакхэком и верными людьми переправлен через Меконг в Таиланд, – рассказывал Суфанувонг.
Так начинался боевой революционный путь красного принца Суфанувонга. В юношестве он учился в лицее Альбера Сарро в Ханое, затем закончил во Франции высшее техническое инженерное училище. В 1937 году, когда во Франции был создан Народный фронт, принц Суфанувонг работал в доках Бордо и Гавра. В возрасте 28 лет вернулся в Индокитай, сгал специализироваться на строительстве дорог и мостов. Он познал, как бедствует его народ, насколько жестоки и беспощадны колонизаторы и японские оккупанты. Принц Суфанувонг установил связи с революционным движением, которому посвятил свою жизнь.
– Осуществляя военное давление, – продолжал Суфанувонг, – колонизаторы одновременно стремились внести раскол в освободительное движение, добиться ликвидации кабинета министров «Лао Иссара». И это им удалось. Правительство эмигрировало в Таиланд, а затем заявило о роспуске движения «Лао Иссара». Ряд бывших его участников, принадлежавших к феодальной знати и не занимавших последовательно патриотических позиций, вернулись в столицу Вьентьян, встали на путь коллаборационизма – сотрудничества с колонизаторами, которым в тот период начали оказывать активную поддержку США и Англия.
Лаосская революция столкнулась с большими трудностями. Но такие ведущие деятели движения «Лао Иссара», как Кейсон Фомвихан, Суфанувонг, Нухак Пхумсаван и их соратники, не сложили оружия. Они возглавили партизанскую борьбу.
– Мы понимали, – продолжал президент Суфанувонг, – что феодальный режим, колониальный гнет обрекали наш многонациональный народ на рабство, нищету и отсталость. И народ с оружием в руках поднялся на решительную борьбу против колонизаторов. 20 января 1949 года патриоты сформировали первое регулярное воинское подразделение. С тех пор этот день считается днем рождения Народно-освободительной армии Лаоса (НОАЛ). Вооруженная борьба патриотов сочеталась с работой в народных массах, с созданием боевых опорных баз в горных районах и сельской местности, с формированием и укреплением политических и военных организаций. В Восточном, Северном и Южном Лаосе были образованы комитеты сопротивления. В условиях подполья, требующего глубокой конспирации, этой работой руководил будущий Генеральный секретарь ЦК Народно-революционной партии Кейсон Фомвихан. Но его имя хранилось в строжайшем секрете. Это было «партийное дело». На поверхности руководства движением был я – принц Суфанувонг – официально дядя короля Лаоса Шри Саванг Ватхана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70