Однако за неимением вариантов оно стало их руководством к действию.
Глава 64
Четверг, 23 часа 28 минут, Тулуза, Франция
Встроенный шкаф в кабинете Доминика вмещал десять установленных в два ряда телевизионных мониторов местной системы наблюдения. До того, как здание начало трясти, он, сидя в своем кожаном кресле, спокойно следил за происходящим в коридоре и в компьютерном зале.
Наблюдая, как взламывалась его компьютерная система, он размышлял о глупости этих людей, позволивших загнать себя в угол. Он, пожалуй, даже отпустил бы их, не окажись они такими прыткими и не заберись они в секретные файлы. Способностей мисс Босуорт на это не хватило бы, значит, взлом произвел этот ее напарник. Доминик надеялся, что тот останется в живых. Ему хотелось бы нанять этого компьютерщика.
Доминик не обеспокоился даже тогда, когда французские коммандос зажали его «якобинцев» в коридоре. Он просто отдал распоряжение, чтобы остальные его силы в свою очередь окружили спецназовцев. Сегодня вечером в здании находились более полусотни «якобинцев». Ничто не должно было помешать перезагрузке его игр.
Доминик оставался совершенно спокойным, пока не тряхнуло само здание. Его высокий лоб прорезали морщины, а темные глаза, в которых отражались изображения с телевизионных экранов, на мгновение прикрылись. С помощью встроенного в верхний ящик стола пульта Доминик переключился на камеры наружного обзора. Черно-белый экран, дававший картинку со стороны реки, был залит белым светом. Доминик подрегулировал изображение и принялся наблюдать за посадкой летательного аппарата с яркими навигационными огнями. Это был самолет с вертикальными взлетом и посадкой. На площадке для парковки автомобилей были разбросаны машины, мешавшие самолету приземлиться. Когда самолет завис футах в пятнадцати над землей, в его фюзеляже открылся люк. Оттуда раскрутились веревочные лестницы, и по ним вниз соскользнули солдаты. Натовские солдаты.
Губы Доминика сжались. Только НАТО ему не хватало. Что им здесь делать? — рявкнул он про себя, хотя ответ ему был известен. Новая очередная операция по его захвату.
Пока двадцать солдат выгружались на асфальт, Доминик позвонил Алену Буле. Бывший шеф парижской полиции ожидал в подземном тренировочном зале вместе с резервными силами «якобинцев».
— Ален, вы следите за вашими мониторами?
— Да, месье.
— Похоже, НАТО не нашло ничего лучшего, чем напасть на страну, являющуюся его членом. Позаботьтесь, чтобы с ними разобрались, и дайте мне знать об этом на борт «Дерзкого».
— Слушаюсь.
Доминик позвонил своему исполнительному директору.
— Этьен, как идет загрузка?
— "Концентрационный лагерь" уже прошел, месье Доминик. «Вешая с толпой» завершим к полуночи.
— Мне нужно, чтобы вы закончили раньше.
— Месье, мы вели предварительную настройку, но пришлось прятать программу из-за...
— Раньше, — отрезал Доминик и отключил связь. Затем он набрал номер пилота своего «лонгрейнджера» — вертолета дальнего действия.
— Андрэ? Я спускаюсь. Подготовьте «Дерзкого» к отлету.
— Слушаюсь, месье.
Доминик повесил трубку. Встав из-за стола, он оглядел свою коллекцию гильотин. В мерцающих отсветах телеэкранов они походили на призраков. Послышался выстрел, за ним последовали другие.
Невольно Доминику вспомнился Дантон, сказавший своим палачам, прежде чем его обезглавили: «Показывайте мою голову народу — она стоит того, чтобы ее показывать». Даже если фабрику закроют, игры будут уже загружены, а он сам останется на свободе. Он отступит на одно из множества национальных или международных предприятий, созданных специально на случай, если понадобится укрытие. Завод пластмасс на Тайване. Его банк в Париже. Фирма по производству компакт-дисков в Мадриде.
Выключив телевизоры, он решительно направился из кабинета в сторону лифта. Он просто менял местонахождение своей штаб-квартиры. Велика потеря, если эта первая серьезная стычка уже сделает его в глазах соотечественников жертвой произвола властей.
Лифт доставил его к подземному переходу, который вел к посадочной площадке позади фабрики. Он ввел код в замок двери в конце коридора. Створки автоматически раздвинулись, и Доминик поднялся по ступенькам на площадку. Вертолет уже разогревался. Слегка пригнувшись под вращающимися лопастями, он прошел вдоль хвостовой части машины и запрыгнул с подножки в кабину.
— Полетели, — приказал он пилоту, оказавшись в просторном салоне и закрывая за собой дверь.
Кабина пилотов была слева от него. Кресло второго пилота пустовало. В пассажирском салоне сиденья с толстой обивкой располагались два ряда. Доминик уселся на переднем из них, ближе к двери. Нарастающий рокот, похоже, стряхнул с его лица бесстрастную маску. Оглянувшись назад на крепость, он злобно оскалился. Самолет НАТО начал двигаться к площадке, с которой они только что взлетели. При посадке он взметнул в воздух облако земли и песка. Натовские солдаты уже покинули стоянку.
Доминик увидел вспышки выстрелов в окнах и на территории здания.
Ему казалось, что над ним надругались. Солдаты представлялись варварами, разбушевавшимися в христианском храме, слепо круша все подряд. Ему хотелось крикнуть им: «Это выше вашего понимания! Я олицетворяю собой светлую судьбу цивилизации!»
Вертолет пролетел над рекой и, сделав вираж, направился обратно к крепости.
— Андрэ, что ты делаешь?! — удивился Доминик, стараясь перекричать рокот двигателя.
Пилот ничего не ответил, а вертолет стал снижаться.
— Андрэ? Андрэ!
— Ты сказал мне по телефону, — заговорил пилот, — что следил за каждым моим шагом. Но один мой шаг ты упустил. Когда я подошел к твоему пилоту и ударил бедного парня, сорвав на нем свой двадцатилетний гнев.
Рихард Хаузен обернулся и всмотрелся в лицо Доминика. Француз ощутил, как внутри него все похолодело.
— Я взлетел, чтобы освободить место для самолета, — пояснил ему Хаузен. — Теперь ты возвращаешься обратно, Жирар. Фактически на двадцать лет назад.
Какое-то мгновенье Доминик пытался найти достойный ответ. Но только мгновенье. Как и в Париже двадцать лет назад, всякая мысль о споре разбивалась о тот дух порядочности, который исходил от Хаузена. Как он сейчас ненавидел этого немца. Не меньше, чем тогда, когда тот защищал тех девчонок.
Теряя контроль над шатким равновесием между опасностью и чувством самосохранения, между страстью и разумом, Доминик с нечленораздельным мычанием бросился на Хаузена. Он схватил немца сзади за выбившиеся из-под шлема волосы и через спинку сиденья заломил ему голову.
Хаузен закричал, когда Доминик надавил сильнее, пытаясь сломать ему шею, и, отпустив ручку управления, стал цепляться за кисти француза. Вертолет моментально клюнул носом, и Доминик налетел на спинку кресла пилота, отпустив Хаузена, которого в свою очередь швырнуло на приборный щиток.
На мгновения потеряв ориентацию, немец постарался прийти в себя. Он отбросил с окровавленного лба забрало шлема, и ему удалось отыскать ручку управления.
Вертолет вышел из пике. Тем временем Доминик, скользнув за кресло пилота, поднял с пола упавшие наушники. Не сводя глаз с ручки управления, он набросил провод на шею Хаузена и стал его затягивать.
Глава 65
Четверг, 17 часов 41 минута, Вашингтон, федеральный округ Колумбия
Майк Роджерс изучал выведенную на экран карту Германии, когда Даррелл Маккаски повернулся в его сторону и выставил вверх два больших пальца.
— Есть, поймал! — радостно объявил он. — Гауптман Розенлохер на связи?
Роджерс снял свою трубку.
— Гауптман Розенлохер, вы говорите по-английски? — спросил он.
— Да, а кто это?
— Генерал Майк Роджерс, Вашингтон, округ Колумбия. Сэр, извините, что звоню так поздно. Я по поводу нападения на съемочную площадку и похищения.
— Ja?! — нетерпеливо воскликнул немец. — Мы гонялись по следам целый день. И я только что вернулся...
— Девушка у нас, — сообщил ему Роджерс.
— Was?! — не скрыл удивления Розенлохер.
— Ее отыскал один из моих людей, — пояснил генерал. — Сейчас они находятся в лесах поблизости от Вунсторфа.
— Именно там происходит встреча нацистов, — обеспокоенно сказал Розенлохер. — Карин Доринг и ее группировка. Мы считаем, что Феликс Рихтер тоже вполне мог туда отправиться. Мои люди этим занимаются.
— Ваше расследование может кончиться ничем, — разочаровал его Роджерс.
— Откуда вы знаете?
— Нацисты попытались убить моего человека и девушку, — ответил Роджерс. — Гауптман, они уходят от преследования уже много часов, и времени, чтобы к ним подоспела помощь, не хватает. Если вы хотите помочь нам их спасти, мне необходимо, чтобы вы для этого кое-что сделали.
— Что именно?
Роджерс рассказал, и гауптман согласился. Минутой позже связист Оперативного центра Розалинд Грин закончила приготовления.
Глава 66
Четверг, 23 часа 49 минут, Вунсторф, Германия
Из темноты раздался сигнал телефона.
Рольф Мурнау, оказавшийся ближе остальных к источнику звука, остановился и прислушался. Когда приглушенный сигнал прозвучал вторично, он повел своим фонариком влево. Затем сделал несколько шагов сквозь густое сплетение ветвей. Конус света от фонарика упал на распростертое тело. По широким плечам и куртке Рольф понял, что тело принадлежит Манфреду Пайперу. Рядом лежало тело Карин Доринг.
— Идите сюда! — закричал он. — Господи, да быстрее! Несколько мужчин и женщин сразу же кинулись в его сторону. Беспорядочно прыгая, перекрещивались лучи их фонариков. В конце концов одни слились на теле Манфреда, другие — Карин. Люди молча смотрели вниз.
Телефон пропищал в третий раз, затем в четвертый. Рольф склонился над Манфредом. На спине его расплылось большое темное пятно крови с потеками по краям. Рольф осторожно перевернул тело. Глаза Манфреда были закрыты, рот застыл в немом хрипе.
— Она же мертвая, — растерянно произнес мужчина, стоявший над Карин. — Проклятье, она же мертвая!
Телефон зазвонил еще и еще раз. Рольф посмотрел на лица вокруг.
— Что мне делать? — спросил он. Послышались приближающиеся шаги.
— Ответить на звонок, — распорядился Феликс Рихтер.
— Да, конечно, — послушался Рольф. Он был раздавлен смертью своих вождей, своих героев. Сунув руку в куртку Манфреда, он извлек телефон. На мгновенье ощутив неловкость, что вторгается во что-то чужое, он раскрыл аппарат.
— Ja? — сказал он неуверенно.
— Говорит гауптман Карл Розенлохер, — представились в трубке. — Я хочу говорить с кем-нибудь из тех, кто вами, животные, командует.
Рольф посмотрел на свет.
— Герр Рихтер? Он хочет говорить с командиром.
— И кто же это хочет? — уточнил Рихтер.
— Гауптман Карл Розенлохер.
Даже в темноте Рольф заметил, как напрягся Рихтер. По мере того, как распространялся слух о находке, вокруг собиралось все больше и больше людей.
Жан-Мишель подошел в тот момент, когда Рихтер взял трубку. Немец медленно поднес ее к уху.
— Феликс Рихтер у телефона.
— Мой голос ты знаешь, — сказал Розенлохер. — А теперь послушай-ка вот этот.
Мгновенье спустя молодой женский голос сказал по-английски:
— Я же вам говорила, вы меня не победили. И никогда не победите — ни один из вас!
— Детка, мы к тебе уже идем, — ответил Рихтер. В трубке снова зазвучал голос гауптмана:
— Не получится, герр Рихтер. Она рядом со мной, в безопасности, вместе с американцем, который ее вызволил. Он позвонил мне, чтобы мы их подобрали. Что касается тебя, то от моего огня тебе не улизнуть.
Всмотревшись в лесную тьму, Рихтер подал знак нескольким мужчинам и, прикрыв микрофон ладонью, приказал:
— Оружие. Приготовьте свое оружие. Мужчины подняли стволы автоматов.
— У меня хватит сил ответить, — заверил полицейского Рихтер.
— Тебя это не спасет, — медленно и уверенно заявил Розенлохер. — Огонь разгорается изнутри.
— О чем вы говорите?
— Как ты думаешь, каким образом американец попал сегодня в твой лагерь? — спросил Розенлохер. — В одиночку, в инвалидной коляске.., или не в одиночку?
Рихтер уставился в темноту.
— К тебе внедрили агентов, герр Рихтер, — продолжил полицейский. — И сейчас мои люди рядом с тобой. Это они помогли американцу.
— Враки! — напряженно ответил Рихтер.
— Они были с тобой весь день, — сказал Розенлохер. — Наблюдали. Готовились. Помогли американцу. Ведь сегодня ты потерял ключевых людей, разве не так, герр Рихтер?
В темноте Феликс смог разглядеть только ближайшие деревья.
— Я никогда в это не поверю, и вам в первую очередь! — запальчиво ответил он.
— Что ж, тогда иди ко мне. Возможно, завяжется перестрелка. Люди будут стрелять в темноте. Кто знает, герр Рихтер, кому доведется погибнуть? И с какой стороны прилетит та самая пуля?
— Вы не посмеете меня убить, — возразил нацист. — Правда выплывет наружу, и тогда вам конец. Существуют законы.
— Карин плевала на все законы, когда напала на съемочную площадку, — ответил Розенлохер. — Думаете, публика станет возмущаться? Станет ли она действительно возмущаться, если узнает, что пристрелили хладнокровных убийц?
— Гауптман, вам все равно не выиграть, — заявил Рихтер. — Если я сверну преследование или немедленно скроюсь, вы ничего не сможете сделать!
— От меня это не зависит, — пояснил Розенлохер. — Я просто позвонил попрощаться и сказать, что скорбеть по тебе особо не стану. Гауптман дал отбой. Рихтер швырнул трубку на землю.
— Будь он проклят! — выругался он.
— Что случилось? — спросил кто-то из толпы. Рихтер погрозил кулаком и гневно посмотрел на своих помощников.
— Гауптман Розенлохер утверждает, что к нам внедрили сотрудников гамбургской полиции, — сообщил он.
— Сюда к нам? — переспросил Рольф.
— Сюда, — подтвердил Рихтер, оглядываясь по сторонам.
— Конечно же, он врет! Это же идиотство, сплошное сумасшествие! — не замечая того, размышлял он вслух. — Но зачем ему врать? Американец с девчонкой у него. Что он от этого выиграет?
— А может быть, он не врет? — нервно предположил один из стоявших позади мужчин.
Рихтер внимательно посмотрел на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59