Более того, он позволил разделить свою команду. И теперь его специалист по безопасности скитается где-то по лесам Германии.
Да, возможно, он больше придумывает, чем оно есть на самом деле, и нутром он ощущал, что так оно и есть. Однако разум приказывал: разберись. И по возможности раньше, чем они попадут в «Демэн».
Худ остался сидеть рядом со Столлом, а Нэнси пересела на свою сторону салона. Она выглядела несчастной, хотя и старалась скрыть свои чувства. На лице Столла читалась неприязнь, которую он и не пытался скрывать.
Когда Элизабет объявила по громкой связи, что они заходят на посадку в Тулузе, Худ небрежно одолжил компьютер у Столла.
— Запустить вам «Солитер»? — спросил компьютерщик, имея в виду любимую игру Пола.
— Нет, — ответил Худ, включая компьютер. — Мне хотелось бы «Тетрис».
Не прекращая говорить, Худ набрал на экране: «Мэтт, ничего не произноси вслух. Просто соедини меня с Дарреллом».
Небрежно коснувшись носа, Столл наклонился и набрал свой личный пароль для доступа к связи с Оперативным центром. Зажужжал дисковод, и в диалоговом окне на экране появилось слово «Выполняется».
Когда оно сменилось словом «Готово», Столл откинулся на спинку дивана. Он повернул голову к окну, но глаза его косили на экран.
Худ поспешно набрал свой личный код и принялся набирать:
«Дарреллу: Мне необходимы все подробности биографии заместителя министра иностранных дел Германии Рихарда Хаузена. Проверьте выплаты налогов, начиная с семидесятых годов. Посмотрите, не работал ли он в самолетостроении. А также на человека по фамилии Дюпре или Доминик. Необходимы подробности о послевоенной жизни и деятельности офицера „люфтваффе“ Максимиллиана Хаузена. Звоните мне, как только что-либо узнаете. Крайний срок: сегодня, 16.00 по восточному времени.»
Худ откинулся назад.
— Все, уже продул, — сообщил он вслух. — Что мне делать дальше?
Столл дотянулся до клавиатуры и отослал набранный текст по электронной почте.
— Хотите сыграть во что-нибудь еще?
— Пожалуй, нет, — ответил Худ. Столл набрал ":
— )" и очистил экран.
— Если честно, — продолжил Худ, выключая компьютер, — мне хотелось бы выкинуть эту вашу машинку в иллюминатор.
— Никогда не надо играть в напряженном состоянии, — заметила Нэнси. Она посмотрела на Худа через салон. — Это как в спорте или сексе. Нужно расслабиться.
Передав Столлу компьютер, Худ направился к Нэнси и присел с нею рядом.
— Извини, что втянул тебя в это дело, — сказал он ей.
— Что ты подразумеваешь под «этим делом»? — спросила она. — Этот маленький рейд или все это противное пустое предприятие?
— Рейд, — ответил он. — Мне не следовало бы пользоваться наши... — Худ запнулся, подыскивая подходящее слово, и неуверенно остановился на «дружбе».
— Все в порядке, — успокоила его Нэнси. — Действительно, все нормально. Очень большая часть меня самой устала бегать, зависеть от Доминика и вообще от этой ссыльной жизни, которой тебя понуждают радоваться. Как там в «Сказке о двух городах» говорил Сидни Картон по дороге на эшафот? «То, что я делаю сейчас, гораздо лучше всего того, что я делал до этого». Сейчас я занята гораздо лучшим делом, чем то, что я делала до сих пор.
Худ тепло улыбнулся. Ему хотелось бы сказать, чтобы она не беспокоилась об эшафоте, но он мог гарантировать судьбу Нэнси не в большей степени, чем поклясться в ее лояльности. Самолет мягко коснулся французской земли, и Худу оставалось только надеяться, что лицо Нэнси выражает тревогу не за его судьбу, а за свою.
Глава 49
Четверг, 14 часов 59 минут, Вашингтон, федеральный округ Колумбия
Радиограмму Худа принял Шарри Джурмэйн, дежурный помощник Даррелла Маккаски. Выпускник Академии ФБР передал ее по электронной почте на персональный компьютер Маккаски, а также доктору Джону Бенну в центр срочного поиска информации при Оперативном центре, или СПИ-центр.
СПИ-центр представлял собой нечто большее, чем два небольших соединенных проходом кабинета с двадцатью двумя компьютерами и двумя дежурными операторами под надзором доктора Бенна.
Родившийся в Англии, бывший сотрудник Библиотеки Конгресса и бакалавр наук в свое время проработал два года советником посольства в Катаре. В 1971 году арабское государство объявило о своей независимости от Великобритании. Бенн остался там еще на семь лет, пока не переехал к сестре в Вашингтон после смерти ее мужа-дипломата. Сестра вскоре вернулась в Англию, а Бенн, очарованный Вашингтоном и американцами, так и остался в США и в 1988 году получил американское гражданство.
Гордостью и своеобразным талантом Бенна, приобретенным за время прошедшего без особых событий пребывания в Катаре, стала способность цитировать к месту фразы, почерпнутые из произведений английской литературы. Причем, никому из сотрудников Оперативного центра ни разу, даже с помощью компьютерных технологий, не удалось точно определить, откуда он брал ту или иную цитату.
Когда по электронной почте пришел запрос Худа, Бенн сидел за утренним чаем, мысленно представляя себя мистером Боффином из романа Диккенса «Наш общий друг». Запросу предшествовал синтезированный электронный голос, выдавший заявление: «Я встану и пойду не медля» — из «Озерного острова Иннесфри» Йитса, и идентификационный код сделавшего запрос.
— "Опять к пробоине, дражайшие друзья, опять", — с пафосом продекламировал Бенн, когда код Худа продублировался на экране. Бенн и его помощники Сильвестер Нойман и Альфред Смайт сразу же узнали «привет» от Столла, его фирменный значок ":
— )" — улыбающуюся рожицу бочком. В приступе одной из своих маний Столл договорился с ними, что, если когда-нибудь его заставят вести передачу насильно, он введет значок ":
— (" — грустную рожицу.
Команда споро принялась за сбор информации.
Чтобы выяснить биографию Рихарда Хаузена и получить какую-либо информацию о его отце, Смайт вошел в компьютерную сеть и использовал программу ППФ — протоколы передачи файлов — для получения данных из ECRC в Мюнхене, из «Дой-че электроне синхотрон», из «Герман электро-синхотрон», из DKFZ в Гейдельберге, из "Гезельшафт фюр виссеншафтлихе датенверарбайтунг ГмбХ, из «Конрад Цузе центрум фюр информатионстехник» и из «Компрехенсис ТеИкс архиве Нетворк Гейдельберг». Используя сразу три компьютера, Нойман вошел в Интернет и получил доступ к информации из «Дойчес климарехенцентрум Гамбург», из «Евросеть-Германия», из Немецкого сетевого информационного центра и из ZIB, «Берлин ауф уфер». С помощью Грейди Рейнолдса, заместителя Мэтта Столла, он проник в архивы по налогам, трудоустройству и образованию бывших ФРГ и ГДР. Данные на многих немцев, в особенности из Восточной Германии, существовали только в бумажной форме. Однако данные об образовании и финансовой деятельности политических фигур хранились в электронной форме для доступа различных правительственных комиссий. Более того, многие крупные компании сканировали свои документы для ввода в компьютеры, что делало их тоже доступными.
Через офис Даррелла Маккаски, который курировал связи с другими организациями и агентствами, они вышли в сети ФБР, Интерпола и различных правоохранительных органов Германии:
«Бундескриминаламт», или БКА, немецкий аналог ФБР; «Ландесполицай»; «Бундесцоллполицай», или федеральную налоговую полицию, и «Бундеспостполицай», или федеральную почтовую полицию. Последние две структуры частенько отлавливали тех преступников, которым удавалось улизнуть от остальных служб.
Пока операторы выискивали данные о Хаузенах и перекачивали блоки информации, доктор Бенн выписывал ключевые моменты и сводил их в смысловой ряд. Он учитывал, что, поскольку Худ попросил позвонить по телефону, документ придется зачитывать вслух. В то же время весь массив сведений заносился в компьютер для хранения и возможной распечатки.
Просматривая поступавшую информацию и перечитав еще раз изначальный запрос, Бенн засомневался, верно ли Худ уловил возможные взаимосвязи между событиями и людьми. Создавалось впечатление, что возникает какая-то путаница в том, какой из Хаузенов чем занимался за время своей карьеры.
Тем не менее Бенн продолжал быстро работать, чтобы успеть к установленному Худом сроку.
Глава 50
Четверг, 15 часов 01 минута, Вашингтон, федеральный округ Колумбия
Всем запросам, поступавшим за информацией из СПИ, автоматически присваивался рабочий номер, а компьютер проставлял соответствующее время. Рабочему номеру всегда предшествовали одна, две или три цифры, идентифицирующие лицо, которое сделало запрос. Поскольку запросы частенько делались теми, кто находился в угрожающем положении, об этом автоматически извещались все, кого это касалось. В случае, если с человеком, занятым оперативной работой, что-то случалось, в дело вступала его подмена и заканчивала операцию.
Когда Худ запросил информацию, сигнал компьютера предупредил об этом Майка Роджерса. Если бы генерала не оказалось на месте, сигнал повторялся бы каждую минуту.
Однако Роджерс в это время сидел за своим столом и доедал поздний завтрак. Дожевывая приготовленный в микроволновой печи гамбургер, он ознакомился с запросом. И забеспокоился.
Роджерс и Худ расходились во взглядах по многим вопросам. И главным образом в их видении мира. Худ верил в то, что люди хорошие, в то время как Роджерс был убежден, что человек в основном эгоцентричен и общество представляет собой сборище туземцев-людоедов.
Роджерс считал, что все свидетельствует не в пользу человечества. Если бы это было не так, то он сам и еще миллионы солдат остались бы без работы.
И еще он считал, что, коль скоро у Пола Худа появились сомнения по поводу клана Хаузенов, значит, причины для тревоги действительно существуют.
— Он отправился во Францию искать террористическую группировку с Мэттом Столлом в качестве группы поддержки, — произнес вслух генерал, адресуясь пустому кабинету. Как он жалел об отсутствии там регионального оперативного центра, полностью укомплектованного, со «Страйкером» под рукой и неподалеку от Тулузы. Можно было бы сейчас же его задействовать. А вместо этого вот приходилось набирать на клавиатуре: «ЕВРО-КАРТА».
На экране появилась многоцветная карта Европы. Он наложил на нее координатную сетку и какое-то время изучал изображение.
— Пятьсот сорок миль, — сказал он, пробежав глазами от Северной Италии до Южной Франции.
Роджерс нажал клавишу «ESC» и набрал «НАЦИОНАЛЬНОСТЬ».
Через пять секунд на экране всплыло двухколоночное меню, предлагавшее темы на выбор: от «Размещения военных подразделений» до «Средств доставки», от «Огневых средств» до «Симуляторов военных действий».
Роджерс поставил курсор на «Средства доставки», и появилось второе меню. Он выбрал «Воздушный транспорт». Третье меню предложило список летательных аппаратов и взлетно-посадочных полей. «Сикорский СН-53Е» оказался свободен. Этот вертолет имел три двигателя и дальность полета свыше тысячи двухсот миль, к тому же он был достаточно вместителен для того, что задумал генерал. Однако при скорости 196 миль в час вертолет был недостаточно быстроходным. Роджерс стал двигаться ниже по списку и остановился на V-22 «оспри». Машина с вертикальными взлетом и посадкой производства «Белл энд Боинг». Дальность полета почти 1400 миль при крейсерской скорости 345 миль в час. Возможно, самым хорошим тут было то, что прототип передали Шестому флоту США для испытательных полетов близ Неаполя.
Улыбнувшись, Роджерс вышел из меню и вызвал на экран свою электронную записную книжку. Он поставил курсор на строку «Прямые телефоны НАТО» и выбрал пункт «Старший командир НАТО в Европе» — генерал Винченцо Ди Фати.
Не прошло трех минут, как Роджерс уже вытащил генерала к телефону с приема в испанском посольстве в Лондоне и объяснял, зачем им понадобилось одалживать вертолет с десятком французских солдат в придачу.
Глава 51
Четверг, 21 час 02 минуты, Вунсторф, Германия
— Безмозглый калека!
За свою жизнь Херберт наслушался крепких эпитетов. Ему доводилось быть свидетелем брани и в адрес чернокожих в Миссисипи, и в адрес евреев в бывшем Советском Союзе, и в адрес тех же американцев в Бейруте. Однако то, что выкрикнул часовой, наступавший на Джоди, было глупейшим из оскорблений, которые он когда-либо слышал. И все же, каким бы беспомощным оно ни было, слова его задели.
Херберт выхватил из-под сиденья фонарик и воспользовался моментом, чтобы взглянуть на водительское сиденье машины, за которой наблюдал до этого в лесу. Погасив фонарик, он откатился чуть в сторону, на случай, если кто-то выстрелил бы на свет. Он наблюдал из темноты, как часовой приблизился к Джоди и та наконец остановилась. Херберт вытащил из-под себя «Скорпиона».
Джоди и часовой находились ярдах в десяти от него и ярдах в двадцати пяти от цепочки неонацистов. Сборище позади них продолжалось своим чередом.
Джоди стояла на прямой линии между Бобом и часовым. Парень что-то спросил по-немецки. Джоди ответила, что не понимает. Юноша крикнул кому-то сзади, спрашивая, что ему делать. В этот момент он чуть отступил влево. Херберт прицелился в левую голень часового и выстрелил.
Вскрикнув, дюжий молодчик рухнул на землю.
— Теперь мы оба калеки, — пробормотал Херберт, пряча автомат в просторный кожаный карман, подвешенный сбоку на кресле.
Толпа в отдалении смолкла, а цепочка неонацистов, следовавших за часовым, кинулась на землю. С этого места они не могли вести по нему огонь, находясь за крутым склоном, правда, он понимал, что долго они там разлеживаться не станут.
Объехав вокруг машины, Херберт крикнул Джоди:
— Делай свое дело, и давай уходить!
Девушка бросила взгляд в его сторону и вгляделась в море белевших лиц.
— Вы меня не победили! — крикнула она во весь голос. — И никогда не победите!
Херберт открыл переднюю дверцу со стороны пассажира.
— Джоди!
Девушка посмотрела под ноги на раненного парня и припустила обратно.
— Садись за руль! — приказал Херберт, сам начиная подтягиваться внутрь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59