– Ферди, – заныл мальчишка, – когда мы поедем на пикник?– Когда оденешься.Мальчишка, чтобы насолить, рванул узел на полотенце.– Ради бога… – начал было Ферди, но замолк, когда оказалось, что на юнце надеты узкие, как бикини, белые трусики.Бадди был уже в дверях.– Передай Сейди, я первым делом в понедельник зайду к ней в офис.Ферди вышел за ним следом.– Не беспокойся, она будет ждать. – Он понизил голос. – Пожалуйста, не говори ни с кем о моей личной жизни. Тем более с Сейди.Бадди подмигнул.– Договорились. А знаешь что, Ферд? Сказать правду – ничего лучшего со мной давно не было!– Да, – сухо отозвался Ферди. – Тем более когда делать это за тебя приходится мне. Глава 66 Письмо. Заказное. Леону Розмонту в Лас-Вегас.«Дорогой Леон,Мы хорошо провели время.Но иногда хорошее длится недолго.Печально…Но это так…Отпуск кончился, и я еду домой – одна.Буду всегда помнить, как было хорошо.Милли».Письмо он получил утром, наспех прочитал и засунул в карман. Некогда этим заниматься – события разворачивались с неимоверной быстротой.Он приехал в Лас-Вегас расследовать убийство проститутки, а его тут же вызывают в дом, где, несомненно, побывал Дек Эндрюс.Побывал, чтоб убить.Леона мутило, когда фотографировали труп старухи – лицо обезображено гримасой страха и смерти.Бойня… кровь… увечья.Повсюду отпечатки пальцев Дека Эндрюса. Он и не думал заметать следы.В ванной на зеркале губной помадой было намалевано:«Я СТРАЖ ПОРЯДКА. МАТЬ-ПРОСТИТУТКА – Я ТЕБЯ РАЗЫЩУ». Он как будто чувствовал, что ему нечего опасаться.Леон поговорил со служанкой, которая наткнулась на труп.Она была в истерике. Никого не видела, ничего не знает, только все бормотала что-то невразумительное про шерстяную кофту.Кем была Нита Кэрролл? Почему Дек повел здесь себя не так, как прежде, – пришел к ней в дом и убил ее?Какая связь?Леон взялся за работу, тщательно изучая то, что осталось от жизни. Он работал всю ночь и в субботу в семь тридцать утра наткнулся на то, что искал. В подвале, под грудой тряпья, нашел старый гроссбух. Он внимательно листал пожелтевшие порванные страницы – некоторые были вырваны, предчувствие его не обмануло. Дек Эндрюс был усыновлен, но не законным путем.Нита Кэрролл и ее сестра Норин вели торговлю грудными детьми.Наконец головоломка обретала смысл. Леон унюхал след Дека. Предстоит много дел. Глава 67 Элейн проснулась – солнце било в глаза. Она опять забыла задернуть шторы, и раннее утреннее солнце заливало спальню. Несколько минут она лежала неподвижно, слишком хорошо зная, что стоит ей пошевелиться, и голова начнет раскалываться, как бывало в последнее время каждое утро.Она шевельнулась. Голова стала раскалываться. Она клялась больше не брать в рот ни капли и точно знала, что единственный способ протянуть день – за завтраком влить в апельсиновый сок стопочку водки.Элейн Конти, ты пьянчужка.Вовсе нет, Этта. В любое время, когда захочу, могу бросить.Кому ты очки втираешь? У тебя потребность пить. Спиртное заглушает боль.Завтра перестану. Черт тебя возьми, Этта! Оставь меня в покое.Она, пошатываясь, пошла в ванную и стала припоминать, что делала вчера вечером. Ничегошеньки не могла вспомнить, как ни старалась.Мэрли. Они были вместе?Нет. Мэрли с отцом два дня назад уехала в Европу. Или это было раньше? Она и правда не помнит.Лучше соберись с мыслями, Элейн.Лучше оставь меня нахер в покое, Этта.Она побрела на кухню, даже на секундочку не взглянув на себя в зеркало.Элейн Конти. Спутанные волосы, высветленные не жидкостью из флакончика, а солнцем. Превосходная молочно-белая кожа, покрывшаяся загаром впервые за десять лет. Несколько раздобрела… набрала как минимум десять фунтов. Вместо ночной рубашки с кружевами – как того требовал от дам Беверли-Хиллз жесткий этикет ночных одеяний – была на ней старая пижамная рубашка Росса с закатанными рукавами. Для человека, кто должен был бы выглядеть паршиво, она выглядела довольно хорошо.С немного припухшими глазами, но более привлекательная, чем обычная Элейн Конти, выхоленная до потери сознания.Она, разумеется, об этом не подозревала. Она точно знала, что у нее жуткий вид. Но поскольку она никого не видела и ее никто не видел, какая разница? Даже Лина сбежала.Апельсиновый сок в холодильнике, похоже, уже скис, но она все равно налила полстакана и от души плеснула туда водки – чтобы прогнать тоску. Потом села и задумалась, как в одиночестве прорваться ей сквозь еще один долгий уик-энд.
Росс проснулся вскоре после Элейн. Только ночь ему пришлось проводить не в роскоши – не на кровати. Кровать заменило заднее сиденье его золотистого «Корнита», и это было не самое удобное место на свете, хотя все лучше, чем делить огромную двуспальную кровать с Джиной Джермейн. Господи! Все что угодно, только не это.Он пинком открыл заднюю дверцу машины, распрямился, с трудом вылез и что было силы потянулся.По полу гаража пробежала крыса. В Беверли-Хиллз их хоть пруд пруди. Четвероногих и на двух ногах.Росс Конти. Кинозвезда. Спит по-черному.Не то чтобы это так задумывалось, но с тех пор, как он оставил Элейн, не особенно ему везло, в чем и была одна из причин, почему он вернулся на свой насест. К сожалению, было уже слишком поздно, чтобы он мог войти в дом. Он звонил у дверей десять минут, никто не открыл. Его ключ остался среди его вещей у Джины дома. Плохо, конечно, но обратно он ни за что не поедет. Когда все собаки в окрестностях стали лаять, он отказался от дальнейших попыток попасть в собственный дом и отогнал «Корниш» на аллею за домом. Там он нажал кнопку дистанционного управления, чтобы открыть гараж, въехал, поставил машину и устроился спать на заднем сиденье.Господи! Теперь у него разламывалась спина, и в данную секунду нет для него ничего важнее, как отлить.Только бы Лина была на месте. Ему не хотелось тревожить сладкий сон Элейн. Хотелось, Чтобы она была в хорошем настроении, когда вернется ее герой. Глава 68 Сведений Дек набрал более чем достаточно. Они копошились в мозгу, как черви на туше дохлой коровы. Пожирая рассудок. Сводя сума.Нита Кэрролл.Сначала ни звука.Пока он не проколол этот жир и слова не забили фонтаном, как алая кровь.Чего она только не порассказала! Старуха, а память цепкая – держит, как в сундуке. Когда он упомянул Уинифред и Уиллиса Эндрюсов, запнулась поначалу, но потом вспомнила. И документы нашла – подтвердить.Он знает, кто его мать.Знает, где она.Сразу же вспомнилась Джой. Наконец им можно будет встретиться. Джой такая милая. Из нее бы вышла кинозвезда. Насколько она красивее той дряни, что расхаживает по улицам, он скажет ей в следующий раз, как увидит. Она будет его за это любить. Поцелует, обнимет покрепче и опять назовет ковбоем…Он так скучает по ней.Если он все возьмет на себя, она вернется? Надо будет спросить.Конечно, Страж Порядка не может умолять.Или платить.Он ей платил? Дек нахмурился – трудно сказать.Может, однажды.ГРЯЗНАЯ ПРОСТИТУТКА, ВОТ ОНА КТО.Ярость ударила в голову, где и без того крепко засело имя Женщины, что выбросила его в этот грязный мир.Слова Ниты Кэрролл дребезжали, как миллионы осколков:«…Всегда знала, кто мамаша… мои детишки не то что у других… ежели могла, следила, как и что с ними… задарма их никогда не отдавала… хорошие девушки, что попали в беду… твоя мамаша хорошо себя показала… твоя мамаша… твоя мамаша…»К ЧЕРТУ ЕГО МАМАШУ!Оставила его. Отдала. Выбросила, как мусор.СУКА НИКОГДА ЕГО И НЕ ХОТЕЛА.Будет расплачиваться за каждый год его жизни.Кровью.Мучительно. Глава 69 – Сегодня я с ухожу, – тихо сказала Ангель.– Да ух вижу, – раздраженно бросил Коко, отправлял в рот ложку кукурузных хлопьев с изюмом и одновременно пытаясь налить себе кофе.Она осторожно взяла чашку у него из рук.Он схватил ее обратно.– Премного благодарен, только кофе я вполне могу себе сделать сам.Она вздохнула.– Почему ты на меня злишься?– Кто злится? Я – ни в коем случае.– Пожалуйста, не сердись. – Она робко коснулась его руки. – Ведь это у тебя я научилась постоять за себя. Без тебя разве хватило бы у меня сил дать Бадди попробовать еще раз.– Ха! – фыркнул он. – Остается только надеяться, что ты соображаешь, что делаешь.– Возвращаюсь к мужу и надеюсь, что у нас с ним получится и у ребенка будет отец.– Мы с Адрианом были бы замечательными отцами. – Он хмыкнул.– А в крестные отцы пойдете?– Как у Марио Пьюзо?– Кого?– Силы небесные! Ты все такая же незнайка, да?– Знаю не так уж и мало, тебе спасибо. Уже не та дурочка, что в слезах пришла к тебе в парикмахерскую искать работу.– Никогда ты не была дурочкой. А просто невозможной лапочкой!Они захихикали и обнялись.– Ненавижу прощания, – сказал он угрюмо.– За мной заедут только в пять.– Ты же знаешь, суббота у нас самый трудный день. Раньше десяти я не вернусь.– Можно я на следующей неделе приведу с собой Бадди?– Господи! А надо?– Ну пожалуйста.– Там видно будет.Они еще раз крепко обнялись, он погладил ее по светлым шелковистым волосам и крепко прижал к себе.– Будь счастлива, греза моя, – прошептал он.– Буду, – шепотом отозвалась она. – Я знаю, что буду.Монтана не желала оплакивать Нийла. За то время, что они были женаты, он потерял двух близких друзей и оба раза говорил одно и то же: «Никогда не оглядывайся. Смело встречай все, что тебя ждет, и пусть мерзавцы это знают». А после напивался до чертиков.Он бы, понятно, не захотел, чтобы она сидела и хандрила, вот она и не стала. А начала осуществлять свой замысел – расквитаться с Оливером. Понадобилась кое-какая организационная работа, но теперь все готово, и всякий раз, об этом подумав, она расплывалась до ушей. Понедельник, утро – час Оливера Истерна, и она ждет этого не дождется!Меж тем она кончила укладывать вещи Нийла и принялась за свои пожитки.В субботу утром позвонила Стивену Шапиро, знакомому агенту по недвижимости, и он явился посмотреть дом.– Немедленно пускайте в продажу, – распорядилась она. – Оставляю на вас. В понедельник улетаю в Нью-Йорк.Стивен вроде бы счел, что цена в два миллиона не так уж нереальна. «Если найдем нужного покупателя», – добавил он.Она раздумывала, звонить кому-нибудь, чтобы попрощаться, или не стоит. Потом ей пришло в голову, что все настоящие ее друзья живут в Нью-Йорке. А в Лос-Анджелесе только знакомые.Останется она или уедет – им-то что.Пробовала дозвониться Бадди Хадсону, но напоролась на дежурную службу автоответов. До отъезда попробует еще, он заслуживает, чтобы ему толком объяснили, отчего картина приказала долго жить, а не выслушивать басни, которыми его наверняка потчуют.Прощай, Калифорния. По-своему мне будет не хватать тебя.Этого океана и пляжа. Этих гор и парков. И просто соблазна жить на солнце. И, конечно же, вида с их холма. Этой необыкновенной панорамы с мириадами огоньков, что открывается, как в стране волшебных сказок.Да, ей будет не хватать Лос-Анджелеса, но, как сказал бы Нийл: «Никогда не оглядывайся…»
Бадди три раза проехал мимо своего бывшего дома. Улица, да и сам дом ничуть не изменились. На что ты надеялся? Что тут все застроят небоскребами и автострадами и уже не будет никакой возможности напасть на след матери?Ничего подобного не случилось. И предлога у него нет.Может, она здесь больше и не живет.Может, умерла.Есть надежда.Он ненавидел себя за такие мысли.Он сидел и мучился. Почему просто не подойти к дому, не позвонить в дверь и не покончить с этим делом?Бадди решительно стал вылезать из машины, но в это время отворилась парадная дверь его бывшего дома и на улицу вышел мальчуган лет семи. Бадди остановился, а мальчуган подбежал к темно-бордовому пикапу, рывком открыл заднюю дверцу и залез в машину. Парадная дверь дома была открыта, и Бадди ждал, зная точно – с минуты на минуту она появится.Так и случилось.Он юркнул назад в машину с тем же чувством вины, что и в день, когда сбежал из дома. Снова как шестнадцатилетний. Ничуть она не изменилась.Он был в полном смятении. Почему-то рассчитывал – надеялся, – что десять лет возьмут свое. Но даже издалека видно – она осталась, какой была. Прическа другая, вот и все. Роскошные кудри больше не спадают до пояса, она остригла до плеч свои рыжеватые волосы и выглядит еще моложе, чем ему запомнилась.Сколько же ей лет? Он помнит, как спросил ее об этом, когда был восьмилетним ребенком, и как она его строго одернула:«Дамы никогда не говорят о своем возрасте. Будь так добр, заруби это себе на носу».Восемь лет мальчишке, а родная мать скрывает от него свой возраст.Она села в пикап и уехала в другую сторону, оставив его в состоянии полного расстройства.Он решил: торчать у дома и ждать, когда она с малышом вернется, – глупо. В Сан-Диего у него есть другие дела, и чем быстрее он все закончит и отправится назад в Лос-Анджелес к Ангель, тем лучше.Вулфи Швайкер.Не пора ли заявить в полицию?
Они настороженно изучали друг друга.Элейн думала: «Господи, на кого я похожа!»Росс думал: «Господи, на кого она похожа!»У них всегда было много общего.– А где Лина? – спросил он.– Ушла, – ответила Элейн, в первый раз за целую вечность сознавая, что ногти у нее поломаны, волосы не причесаны и надето на ней черт знает что.– А пижама-то моя, – упрекнул он.– Знаю, – был ответ. Непонятно почему, но настроена она была довольно ветрено.– Так я войду?– Войдешь?– Это мой дом, так ведь?Она кивнула. Неверный, лживый изменник и подлец. Надо послать его подальше.Но ведь неверный, лживый изменник – ее муж. И он вернулся.– Входи, – сказала она.Знаменитые синие глаза вспыхнули от радости.– Я уж думал, ты не пригласишь меня в дом.
И собирать-то особенно было нечего. Чемоданчик и большая дорожная сумка со всякой мелочью. Никогда больше она не сможет путешествовать налегке. Скоро придется брать в расчет малыша.Она смотрелась в зеркало, поворачиваясь то одной стороной, то другой, внимательно разглядывала вздувшийся живот. Что скажет Бадди, когда ее увидит? Он даже не спросил про ребенка, не справился о ее здоровье.А что, если Коко прав и возвращаться к нему – ошибка?Она решительно тряхнула головой. Он заслуживает еще одной попытки – в самый последний раз. По телефону он – как совсем другой человек:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74