Рекс посмотрел на часы. Осталось чуть больше минуты.
И тут ему в голову пришла ужасная мысль. Они ведь использовали самый медленно тлеющий фитиль, какой только могли найти, и оста вили запал длиной в три фута, чтобы иметь максимальное время… Но пока они ломились сквозь запертую дверь, они выбились из плана…
— Что ты говорила о фитиле, сколько времени он будет гореть? — спросил Рекс.
— Около двух с половиной минут.
— Отлично. А до полуночи осталось около минуты.
— Да ты что? — Десс посмотрела на «Геостац-орбиту». — Шестьдесят секунд? Черт побери, Рекс, мы слишком долго возились!
— Но бомба все равно взорвется до полуночи, часть фитиля уже сгорела.
Десс покачала головой.
— Ударная волна распространяется со скоростью звука, Рекс, а эта скорость не такая уж и большая — чуть больше трехсот метров в секунду. А ведь ударная волна должна достичь пригородов, потом запустить тревожные сигналы машин, да еще так, чтобы те свистели достаточно долго, чтобы разбудить людей… На все это нужны дополнительные секунды, а у нас их нет!
Рекс глубоко вздохнул, потом выглянул наружу и всмотрелся в бомбу.
Сгорело всего около трети фитиля. Десс была права: он догорит до конца слишком поздно.
После секундной паники Рекс выругался вслух, потом поковылял назад к бомбе, на ходу доставая зажигалку.
— Рекс, куда тебя несет?
— Разберусь с этим.
До бомбы он добрался к тому моменту, когда фитиль догорел до отметки, поставленной на его половине. Поднеся зажигалку к фитилю, Рекс попытался разжечь новый огонек — всего за несколько дюймов от верхушки жестяной банки. Зажигалка фыркнула и погасла — точнехонько в нее угодила крупная дождевая капля.
— Ну же, давай! — пробормотал Рекс, снова щелкая зажигалкой.
— Вернись! — закричала Десс.
Но наконец огонек вспыхнул. Целый фут запального шнура упал на крышу — он теперь горел с обеих сторон. Короткая часть, соединенная с жестянкой, сначала шипела и плевалась искрами под дождем, но потом огонек выровнялся и уверенно пополз дальше, пожирая оставшиеся дюймы шнура.
Рекс не стал тратить время на то, чтобы еще раз посмотреть на часы. Он развернулся на каблуках и припустил к чердачной двери, зажимая руками уши.
Он почти уже добрался до укрытия, когда поскользнулся на мокрой от дождя крыше и растянулся во весь рост, основательно ударившись. Последние несколько футов он прополз и вот наконец очутился рядом с Десс. Она стояла, крепко зажмурив глаза и зажав уши.
— Рекс, ты полный идиот, — прошипела Десс, не открывая глаз. — Ты чуть не довел меня до сердечного при…
Бомба оглушительно взорвалась, вызвав ощущение скорее удара, чем громкого звука, — как будто Рексу в грудь швырнули мешок с картошкой. Даже сквозь плотно закрытые веки он увидел мгновенную пугающую вспышку света.
На долю секунды все другие шумы исчезли, как будто грохот взрыва впитал все остальные звуки мира. Но постепенно до слуха Рекса снова донесся стук дождевых капель, и он осмелился открыть глаза.
Рекс посмотрел на часы: двадцать секунд до полуночи.
Поднявшись на ноги, они с Десс осторожно выглянули из укрытия. От жестянки из-под краски, само собой, ничего не осталось, а сотовый транслятор, почерневший и искореженный, превратился в клубок перекрученного металла.
— Ух, круто! — воскликнула Десс.
Рекс, хромая, подошел вслед за ней к краю крыши, стараясь включить слух темняка, чтобы понять, что происходит в городе…
Радующий сердце вой автомобильной сигнализации разносился над Биксби — не меньше сотни сирен, «крякалок», «гуделок» смешались в нестройный, но очень громкий хор. Рекс представил, как люди просыпаются, неодобрительно смотрят на свои будильники и пытаются понять, что за шум поднялся вокруг и почему. До наступления полуночи оставалось еще десять секунд — вполне достаточно, чтобы проснулись даже самые отчаянные засони. Отлично.
Конечно, здесь, в Биксби, обычные люди не сразу провалятся в синее время; разрыву надо еще добраться сюда от Дженкса. Но те, кого разбудила бомба, и те, кто еще не спал, потому что смотрел телевизор или читал в постели, не заметят задержки. Для них все случится мгновенно. Мир вот-вот зальет синий свет, в котором заиграют красные отблески разрыва; телевизоры, радиоприемники и автомобильная сигнализация разом умолкнут.
Те, кто выйдет из дома, чтобы узнать, в чем дело, увидят над головами темную луну и последние капли дождя, падающие на землю. А потом они заметят фейерверк — единственное движение на фоне застывшего пейзажа.
Расчет был на то, что многие захотят прогуляться в сторону огней, просто чтобы найти хоть какое-то объяснение происходящему. К этому времени Джонатан уже будет летать от группы к группе, объясняя всем, что они должны как можно скорее добраться до того здания. И пока полуночники будут удерживать в Дженксе основные силы темняков, у людей будет время, чтобы дойти до нужного места.
Пока они с Десс пережидали последние несколько секунд естественного времени, Рекс глубоко вздохнул. На следующие двадцать пять часов человеческие существа превратятся в беспомощные жертвы хищников. Лишенные всех своих умных игрушек и машин, они окажутся в одночасье низвергнуты с вершины пищевой цепочки. У тех, кто сообразит это достаточно быстро, будет шанс убежать и остаться в живых; те, кто откажется верить в реальность происходящего, погибнут.
Темняк, живущий в глубине разума Рекса, заметил, что это по-своему неплохо. Без хищников, ограничивающих рост популяции, человеческие особи слишком уж расплодились на Земле, запрудив планету настолько, что никаких ресурсов не хватит, чтобы прокормить такую массу, они ведут себя надменно и самоуверенно… Может быть, если на одну ночь в году они будут превращаться в дичь, это пойдет им на пользу.
Рекс встряхнул головой и поежился под холодным дождем. Идеи и желания темняков не давали ему покоя всю неделю, но он знал, что не может позволить себе рассуждать подобным образом — ему надо было закончить работу. Жители Биксби совсем не заслужили того, чтобы ценой своих жизней отдалить перенаселение планеты. Никто такого не заслуживает.
Слушая какофонию автомобильных гудков, Рекс старательно грел в сердце надежду, что и все в городе прислушиваются сейчас к этому дикому шуму.
Перед самой полуночью над их головами раскатился было гром — а потом земля содрогнулась, синее время обрушилось на землю, остановив падение дождевых капель, превратив их в миллионы плавающих в воздухе бриллиантов, и гром оборвался, сигнализация замолчала… Затихло все.
— Ты это видишь? — спросила Десс.
Рекс посмотрел в сторону Дженкса, и его зрение провидца уловило узкую красную полоску разрыва. Полоска начала разбухать.
— Да. Красное время идет на нас.
Десс испустила долгий вздох.
— Ну, полагаю, нам теперь остается только сидеть и ждать, когда начнется фейерверк.
В соответствии с планом трое других полуночников находились сейчас в Дженксе, чтобы запустить первый фейерверк и предупредить о приближении основных сил темняков. А потом быстро, пока темняки не заполонили весь город, Джонатан должен прилететь сюда с Мелиссой и Джессикой, и уж тут все пятеро возьмутся за дело всерьез.
По крайней мере, предполагалось, что все должно пойти именно так.
— Ой, Рекс! Посмотри-ка на это!
Десс смотрела назад, на город. Рекс обернулся и тоже уставился на Мобил-билдинг, самое высокое здание в городе. Неоновый пегас на его вершине встал на дыбы, едва не касаясь низко нависшего одеяла темных туч, и на их фоне выглядел до странности светлым.
Сердце Рекса вдруг тяжело ударило.
— Боже мой!
— Ты видел хоть когда-то что-нибудь похожее?
— Нет, но всегда мечтал увидеть. Мы с Мелиссой искали такое… давно искали.
Молния неподвижно висела под тучами, ее неподвижный белый огонь ветвился на сотни тонких усиков, лаская металлический каркас коня. Зрение следопыта позволяло Рексу разглядеть увязшую в синем времени молнию во всей красе — весь ее ошеломляюще сложный рисунок, где каждый дюйм делился на миллионы ослепительных крошечных зигзагов.
Сколько раз они с Мелиссой еще детьми садились на велосипеды и мчались сквозь дождь к таким же вот попавшимся в ловушку молниям на горизонте. Но всякий раз им не хватало времени и приходилось возвращаться домой несолоно хлебавши, чтобы успеть до конца тайного часа.
Однако они не оставляли попыток; в одном из тех первых фрагментов знания, что открыл для себя Рекс, как раз и говорилось о застывших молниях, хотя там не объяснялось, что делать с такой молнией, если удастся найти ее.
Но теперь что-то шевельнулось в памяти Рекса.
Трещины, оставленные в его сознании вторжением Мадлен, эти незажившие раны, начали пульсировать… И знание открылось ему! Глядя на застывшую молнию, Рекс поймал последний отрывок того, что скрыли от него темняки.
Его передернуло.
— О нет…
— Что?
Рекс не ответил; по телу пробежала дрожь. Теперь он понял, что на самом деле происходит нынешней ночью и что должно случиться еще до того, как разрыв достигнет города и снова высвободит молнию. Ему стали известны инструкции, которых из-за смерти Анатеи так и не получили Грейфуты.
И ему наконец открылась подлинная причина того, почему темняки так боятся Джессику — и так стремятся убить ее.
Он оглянулся на Дженкс; тлеющее красное пламя разрыва продолжало двигаться в их сторону.
— Мы можем остановить это.
— Что, Рекс?
— Нам нужна Джессика, здесь нужна.
— Но они еще даже не подожгли…
— Тихо!
Рекс опустился на колени, склонил голову, прижав ладони к вискам. Когда он выстраивал план действий на сегодняшнюю ночь, он отправил Мелиссу на передний рубеж по двум причинам. Она могла при необходимости без особого риска провести Джессику и Джонатана туда и обратно, обойдя полицейские заслоны или толпу темняков. И еще Рекс знал, что, если что-то пойдет не так, во время тайного часа она сможет уловить его мысли за многие мили — точно так же, как она это сделала в первый раз, когда им было по восемь лет и она прошла через весь Биксби в одной пижаме с изображениями лихих ковбойш.
И теперь ему было необходимо, чтобы она снова услышала его.
— Рекс? — тихонько окликнула его Десс.
Он лишь махнул рукой, заставляя ее замолчать, и сосредоточился, посылая всю свою волю давней подруге.
«Ковбойша… — напряженно думал он, — Ковбойша, ты мне нужна. Прямо сейчас».

27
00.00
В РАЗРЫВЕ

Тишина…
Полночь упала на мир, заглушив мысленный шум Дженкса, сделав весь мир синим, и неподвижным, и… красным.
Здесь, в центре разрыва, все сразу окрасилось лиловым — красное и синее свечение смешались, время замерло, но… не совсем. Капли дождя падали еще несколько секунд, потом иссякли; разрыв был не настолько велик, чтобы захватить тяжелые тучи над головами. Мелисса подумала, что, наверное, когда он разрастется вверх, дождь пойдет снова.
«Погода в тайный час, надо же! А я-то думала, что уже всякое повидала».
— Где она? — спросила Джессика.
Мелисса закрыла глаза, стараясь не обращать внимания на медный панический мыслепривкус огневушки. Она мысленно просканировала весь разрыв, ощущая, как он растет, растягиваясь в противоположные стороны — к городу и к горам. Пока что он продвигался медленно, но Мелисса уже почти чувствовала, как скорость его нарастает.
Но никаких младших сестренок в его пределах не было.
— Извини, Джесси. Я ее не нахожу.
— Но почему?
— Твоей сестры нет в разрыве. Пока нет, во всяком случае. Должно быть, она все еще «манекен», потому я и не чую ее.
— Но дом Касси вон там! — Джессика показала на сборный дом на краю дороги.
Отливающая красным граница разрыва уже захватила его.
— Да. И я чувствую там, внутри, бабушку, она еще спит, — сказала Мелисса. — Но больше никого в доме нет.
Лицо Джессики исказилось яростью, от ее взбудораженных мыслей запахло перцем и подгоревшими тостами.
— Эта поганка куда-то сбежала! — воскликнула она.
Мелисса приподняла бровь, невольно порадовавшись тому, что у нее самой нет старшей сестры. Когда Мадлен подстраивала рождение полуночников в Биксби, она старалась, чтобы у них не было братьев и сестер, и теперь Мелисса понимала почему.
— Успокойся, Джесси, — сказал Джонатан. — Она не мгла уйти слишком далеко. И как только разрыв до нее доберется, мы ее найдем.
Джессика посмотрела на Мелиссу.
— А ты уверена, что узнаешь ее?
— Я хорошо знаю вкус Касси. А они ведь должны быть вместе, так?
— А если нет?
Мелисса вздохнула.
— Я вообще-то представляю и вкус твоей сестры, поняла? Я как-то раз была в твоем доме в полночь.
Джессика уставилась на нее, ее ярость обрела новые очертания и новый оттенок вкуса.
— Черт бы тебя побрал! — рявкнула она, а потом отвернулась и пошла прочь.
— Малявку я не трогала, — сказала Мелисса, обращаясь к Летуну. — Только родителей.
Он пожал плечами и пошел следом за огневушкой, чтобы успокоить ее.
Мелисса в очередной раз глубоко вздохнула, чувствуя, каким тяжелым стало ее длинное, насквозь промокшее платье. Им с Рексом давным-давно следовало признаться в том, что они проделали с родителями Джессики. Но им казалось, что со временем все само собой разъяснится. И надо же было, чтобы это всплыло именно сейчас, когда всем им необходимо сохранять спокойствие.
Они уже подготовили фейерверки, ракеты были воткнуты в гравий, шутихи и бенгальские огни разложены по отдельным коробкам, и все было прикрыто брезентом, взятым в багажнике Джонатана. Что ж, пока сладкая парочка нянчится с тонкими чувствами Джессики, можно заняться делом. Мелисса встряхнула брезент, чтобы с него слетели дождевые капли, и осторожно сняла его с коробок.
Арсенал выглядел внушительно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41