.. Кое-где за такие штучки матерей родительских прав лишают!— Богиня Атае не дала Таронха убить Тависка, — заметил Потаенная Мышь. — Атае сказала: нет антилоп без волков и койотов. Нет скал без ядовитых пауков и гадюк. Не бывает бескрайних лесов без духов Угу — иначе леса заняли бы все угодья охоты и бизонам не было бы где протаптывать свои тропы… Тависка остался на земле, но не мог отдаляться от Увэ-Йотанки и долины Духов. Род койота разделил его участь.— Всё равно несправедливо, — высказался я. — Как это так: один на коротком поводке сидит, а другой бродит, где ему заблагорассудится? Почему бы и Таронха не приткнуть куда-нибудь?— Атае потребовала с Таронха и Тависка обещание жить в мире между собой. Таронха пообещал, а Тависка, переполненный жаждой смерти и разрушения, не оставил мыслей о мести. Набирая силу в скале духов, он стал всё дальше и дальше забираться в земли, которыми владели Таронха и род антилопы. И настали дни, когда духам было угодно, чтобы родился я, Потаенная Мышь. Как и мой отец, я почитал Тависка. Жертвы, приносимые духу, становились всё больше и больше. Были дни удачной охоты, когда сразу десяток людей пиу-пиу отправлялись окропить своей поганой кровью камни Увэ-Йотанка. И Тависка стал таким же сильным, как был когда-то. А Таронха, запретивший приносить себе человеческие жертвы и довольствовавшийся лишь растительной пищей, ослаб. И настал момент, когда вышел Тависка из узилища Увэ-Йотанки. Богиня Атае была уже очень стара и не могла помешать ему. И тогда повел он воинов рода койота мстить за свою обиду. И наши копья и стрелы собирали кровавую дань с отвратительных пиу-пиу. Мы опустошали их вигвамы, убивали их жен и детей… О! — Жрец Потаенная Мышь раскраснелся, охваченный вдохновенными воспоминаниями. — У Тависка было много крови для восстановления сил; у воинов рода койота было много еды и много пленных для веселых игрищ и забав. О! Реки крови и сонмы стонов! Но горе нам! Таронха взял хитростью то, что не смог взять силой! Он собрал остатки воинов пиу-пиу и подло похитил ничего не подозревавшего Тависку! Великий и Таинственный не послал нам знака, предупреждающего об опасности. Тависка бесследно исчез. Возрадовавшийся Таронха наделил гадких воинов пиу-пиу своей силой, и наше оружие с тех пор не может причинить им вреда. Настали темные времена для людей рода койота…— Дальше можешь не рассказывать, — прервал я жреца. — Остальное я слышал. Роду койота изрядно напинали мерзкие пиу-пиу… Интересно, почему вождь не рассказал мне предысторию про реки крови и сонмы стонов? А я-то уж было пожалел вас, несчастных… Оказывается, сами виноваты!— О Рогатый Дух! — в ужасе завопил Потаенная Мышь, снова бросаясь на колени. — Скажи мне, кто ты? На чьей ты стороне? Служишь ли ты Таронха, или пришел на помощь Тависка? Ты пришел из Большого Вигвама, ты сумел прочитать мою уму-уму, но рассуждаешь ты как Таронха!— Какую еще «уму-уму»? А, удостоверение… Ну да, я из Большого Вигвама, то есть из конторы. Таронха не видел ни разу — как, впрочем, и Тависка…— Какой-то странный ты, Рогатый Дух… — пробормотал Потаенная Мышь.Я поморщился. Сразу вспомнились слова вредной бабки Заманихи: «Какой-то ты, батюшка, не такой… не настоящий бес…» Ну уж какой есть! Виноват я, что таким уродился?!.. Не люблю этих операторов-консультантов! Как специально отбирают таких, кто попаскуднее, повреднее, поподлее! Короче говоря, чем характер человека больше похож на бесовской, тем лучше…— Но ведь ты злой дух? — с надеждой спросил жрец. — Все, кто приходит из Большого Вигвама, — злые духи, покровители рода койота.— Злой дух, — подтвердил я. — Кем же еще может быть бес, как не злым духом?— Рогатый Дух поможет роду койота победить пиу-пиу? Рогатый Дух сокрушит Таронха? Рогатый Дух найдет Тависка?— Рогатый Дух прилететь не успел, а его уже… за рога и в стойло! Ты же сам слышал, что мне коллеги мои рекомендовали — исполнять обязанности, в конфликты не вступать… Без шума и пыли, короче говоря… И не собираюсь я Тависка искать — это не в моей, так сказать, компетенции… Впрочем, ты не мог ничего слышать — ты же роль приемника исполнял… Тем более тайна!.. Короче, Потаенная Мышь, я подумаю. В сути конфликта разобраться надо, то есть и противоположную сторону выслушать…— Рогатый Дух будет разговаривать с Таронха? — округлил раскосые глаза жрец.— А почему бы и нет? Я пока — нейтральная сторона. А то, что одного из воинов пиу-пиу отмолотил, так он первый начал!— Род койота одержал победу над родом антилопы? — умилился Потаенная Мышь. — Я еще не слышал этой новости. Победа! Впервые за долгое время! Слава Рогатому Духу! Победа!— Победа, — подтвердил я. — Если можно так назвать скоротечную схватку между полусотней воинов и одним-единственным противником… Ладно, проехали… Зачем я, бишь, к тебе зашел-то? Ага, связаться со своими… Ну, оказывается, меня уже ждали… Пойду я, Потаенная Мышь, потолкую со своим товарищем. Он в вигваме вождя остался.— Товарищ Рогатого Духа — тоже дух?— Еще какой!— О! Какой счастливый день для рода койота! Сразу два духа! Ну уж вдвоем-то вы точно уничтожите Таронха! И снова настанут для нашего племени счастливые времена!Я счел за лучшее промолчать.— А иначе как же? — заметив неладное, решил прояснить ситуацию жрец. — Если не упредить, Таронха нанесет ответный удар! Надо действовать быстро, пока он не оправился!«Тьфу ты, напасть, — подумал я. — Вот и ввязался… И на Филимона обижаться нечего. Не он же на самом деле натравил на меня капитана! Может, отсидеться здесь, пока дежурство Флинта не закончится? Может, этот Тависка и не особо нужен тут? Подумаешь, какой-то дух паршивый… Нормальный сотрудник не допустил бы, чтобы его похитили! Вдруг он сам найдется? Пока наверху разберутся, я вернусь и быстренько завоюю для Гаврилы Оксану. Выполню условия договора и отправлюсь домой — отдыхать…Хотя отсидишься здесь, пожалуй! Эти первобытные духи страсть как агрессивны! Таронха мне быстренько мозги вправит… Да и задание я получил новое… важное… — Тут я ощутил нечто вроде гордости за то, что мне — обыкновенному оперативному сотруднику — поручили задание, которое под силу только бесу — секретному агенту. — Пожалуй, надо войти в контакт с этим самым Таронха и намекнуть ему на то, что я — штатный оперативный сотрудник преисподней: дескать, повредив мне, он тем самым большие неприятности от моей конторы заимеет! И за похищение духа — регионального представителя Тависка при исполнении служебных обязанностей ответит, вот!.. Таронха ведь добрый дух — с ним можно попробовать договориться. Мол, всё что было — недоразумение, занимайтесь своими местными делами, я тут ни при чем… А наши пускай высылают десант бесов особого назначения и освобождают незадачливого Тависка. Не я же буду этим заниматься, в конце концов! Среди начальства не одни только дуболомы капитаны Флинты работают — есть и здравомыслящие бесы!.. Построим себе с Гаврилой двухкомнатный вигвам где-нибудь подальше и будем мирно поживать, пока контора со мной не свяжется и не вытащит меня отсюда… Да, именно так… Но сначала — тихо-мирно, как и обещал Флинту, без шума и пыли поговорю с Таронха. Он — добрый дух, значит, выслушает цивилизованно. Это без вести пропавший Тависка в ответ на подобное предложение, наверное, просто откусил бы мне голову…» * * * Подумаешь — дух!.. Духи — покровители первобытных народов в бою, может быть, и страшны, но по части интеллекта не далеко ушли от опекаемых ими дикарей (всем известный факт, между прочим). Обвести их вокруг пальца проще, чем слепому нищему пуговицу вместо монетки подсунуть!.. У Филимона богатый опыт общения с такими. Он мне рассказывал, как японскому духу Ебосану, который в обличье красного перца совращал кореянок, в постель подложил турецкого духа воинствующей добродетели Хмота, прозванного за усердие в работе «фабрикантом евнухов». А еще он злобного Хараппу, любившего образ единорога и терроризировавшего местных жителей, подманил морковкой к логову Кали, которой пообещал новое ожерелье из зубов… Прорвемся, одним словом. Бес я или не бес? Уж втереться в доверие и я умею…После вигвама Потаенной Мыши желание выбраться из смрадной дыры на земную поверхность усилилось многократно. Отвесные стены, покрытые копотью, уходили вверх — туда, где в ночном небе свистел ветер. Мрак прилипал к коже, как промасленная одежда. То тут, то там полыхали костры, всюду плескался горький дым, а полуголые люди как бесшумные призраки шмыгали туда-сюда… Настоящий ад — сказал бы кто-нибудь, кто о настоящем аде не имеет ни малейшего представления.Нет уж, в аду много приятней! Там, между прочим, порядок, покой и железная дисциплина! Чистота, простор… Конечно, в пыточных казематах или, скажем, на гауптвахте несколько мрачновато, но в целом… По крайней мере никто не скулит в несколько голосов (здесь, кажется, этот скулеж победной песней зовется!), никто не жарит на кострах вонючую гадость, никто не носится в темноте с истошными воплями, не натыкается на тебя двухцентнеровой тушей и не сбивает с ног…— Огненные вихри… — простонал я, поднимаясь. — Ты что, пещерных мышей обожрался? Прыгаешь как оголтелый…— Адик! — зашептал Гаврила, хватая меня за руки. — Я тебя искал, искал… Давай выбираться отсюда! Скорее!— Поразительно. Я только что сам думал, как бы побыстрее из этой помойки выбраться… Мне, между прочим, надо с Таронха кое-чего перетереть.— С кем? А-а… Ой, не годится нам лезть во всё это… Пиу-пиу, которые у пещеры напали, конечно, козлы, но эти вот… люди койота — еще хуже! Пока тебя не было, трое воинов притащили того дикаря… ну которого ты на небо закинул. Оказывается, пошли по направлению и нашли его — он без чувств на камнях лежал. Как еще концы не отдал, сердешный? Ведь так грохнулся!— В плен, значит, взяли? Для выкупа?— Н… нет. Я так понимаю, здесь пленных ради выкупа брать не принято. Вождь мне трещал на своем басурманском языке, а потом на пальцах объяснил… Адик! Ты — бес, но душа у тебя человеческая, добрая…— Но-но! — сплюнул я трижды через правое плечо. — Не заговаривайся! Чего доброго, оператор-консультант услышит — настучит начальству… Так в чем дело-то? Попался им пленный — и?Гаврила замялся.— Срамно говорить, — шмыгнул он носом. — Они того… этого… Ну, мышей да гадюк им, видно, жрать надоело… Вот они и… Одним словом — сожрут живого человека сейчас! Представляешь?! Выручать надо!Я машинально похлопал себя по карманам. Сигареты давно закончились. А самое время перекурить бы… Наверняка у Разящего Клыка или у Потаенной Мыши есть зелье для трубки мира, но стрелять у них табачок неохота…Как так — съесть?! Ну и нравы!.. А мне поначалу дикари эти даже понравились: несчастные, разобиженные… Теперь понимаю Таронха. Этого Тависка давно надо было похитить, а его подопечных отдать на перевоспитание другому духу — менее злобному!.. А мне-то что делать? Если сейчас этого гаврика сожрут, то ничем тогда перед Таронха я не оправдаюсь! Никакого нейтралитета не получится. Война тогда неминуема. И лупить в первую очередь по мне будут — как по самому сильному… А я в этом временно-пространственном периоде вообще не аккредитован! Когда разбираться начнут, капитан Флинт меня же козлом отпущения и выставит, а сам чистеньким останется. Тут не выговором пахнет, а увольнением! А то и вовсе трибуналом!— И что делать? — тоскливо спросил Гаврила. — Я, сын воеводы Ивана Степняка, никак не могу в таком богопротивном деле участвовать! Мы в съедении дикаря больше всех виноваты и будем.— Почему?— Да потому что если бы не мы, этот пиу-пиу накостылял бы койотам да и смылся. И ничего бы не было!— Резонно, — ответил я. — Значит, просто идем и требуем свою добычу на законных основаниях!,— Эх, — вздохнул воеводин сын, — ты бы видел, как они там прыгают от радости! Женщины пляшут, дети песни поют! Разящий Клык вообще как будто свихнулся! Когда воины пленного притащили, он полчаса хихикал — слова сказать не мог!.. Они же сколько времени гадостью всякой питались! В кои-то веки подвалил им нормальный кусок мяса, и тут же кто-то объявится отнимать?.. Боюсь, всем кагалом на нас навалятся, даже если мы лишь намекнем им на отсрочку пира. И не посмотрят на то, что мы — духи… Я вот чего подумал, Адик: они же все тут дикие как не знаю кто! Ты бы сотворил зверя пострашнее — они бы и разбежались по углам. А мы тогда спокойно уведем пленного.— Сотворил?! Забыл, что ли: я по твоей милости теперь колдовать не могу! Опять мне позориться?!— Ну это если б ты совсем не мог… А так — какую-нибудь зверюшку-то сделаешь, небось.— Ладно, — подумав, согласился я. — Пробую один раз. Если не получится, переходим к другому плану.— К какому? — поинтересовался Гаврила. Этого я не знал.— Тогда хорошо постарайся, — кивнул отрок. — И вот что… Ты страшных заморских тварей колдовал, а получались безобидные уродцы, так? Попробуй теперь кого-нибудь совсем обыкновенного… Корову там или лошадь… Вдруг у тебя вместо них Змей Горыныч выйдет?.. Если сорвется, отходим к стене. Просто так не дадимся! Биться будем! Я — на дальних позициях, а ты — на ближних.— А почему не наоборот? — возмутился я.— Ты в рукопашной силен, а я плевбой и проклятиями на расстоянии поражать их буду.— Ладно, — принял я наконец решение. — Но сначала всё-таки попробуем добрым словом на дикарей воздействовать. Кровопролитие пока откладывается. * * * Когда вспыхнул первый факел, я оторопел. При слабом свете ясно можно было различить ворочавшегося у вигвама вождя самого натурального мамонта! Чудище, видно, было оглушено мгновенным перемещением из своего времени и поэтому никаких активных действий не предпринимало.— Получилось! — выдохнул бледный и чуть живой от страха Гаврила. — Адик… кто это?— Не сипи, — не отрывая взгляда от мамонта, проговорил я. — Люди койота не должны знать автора этого произведения. — Сейчас они напуганы, а когда оклемаются…— Они напуганы? — спросил Гаврила.Я посмотрел по сторонам и увидел, что дикари ведут себя странно. Воины, переглядываясь, топтались на месте, но страха в их глазах не было нисколько.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38