— Не доверяешь мне?
Джош мигал так часто, что еле видел. На глаза стекал пот. Он вытер лоб.
— Все в порядке, — произнес Дэймон как ни в чем не бывало.
Джош встал и подошел к выходу из деревянной кабинки, чтобы хоть ненамного увеличить расстояние между собой и Дэймоном. Казалось, невидимые пальцы сжимают его желудок.
— Джош?
Темнота, теснота… Можно убежать, вырваться из этой тесноты… Но тогда его схватят и вернут в палату. В белые стены.
— Боишься? — Предположи Дэймон что-нибудь другое, он тоже оказался бы недалек от истины. Снова — беспомощный жест, говорящий на сей раз о том, что Джошу очень плохо. Шум человеческих голосов вдалеке уже превратился в ровный звуковой фон, едва отличимый от безмолвия.
— Ты меня в чем-то подозреваешь? — спросил Дэймон.
— Нет.
— В неискренности?
— Нет.
— Так в чем же дело?
Силы Джоша иссякли, близился обморок.
— Пожалуйста, — настаивал Дэймон. — Скажи.
Джош оглянулся, прижимаясь лопатками к деревянной стенке.
— Ты перестанешь, — произнес он заплетающимся языком, — когда тебе надоест.
— Что я перестану? А, ты опять об одиночестве…
— Тогда чего же ты хочешь?
— Ты думаешь, я с тобой занимаюсь из одного любопытства? Это не так.
Джош судорожно сглотнул.
— Что натолкнуло тебя на эту мысль? — спросил Дэймон. — Поведение Элен? Или мое?
— Мне не хочется об этом думать, — выдавил Джош через несколько секунд, — но ведь ты и правда возишься со мной только из любопытства.
— Нет, — произнес Дэймон. — Нет.
У Джоша снова задергались веки. Он шагнул к скамье и сел, пытаясь одолеть тик. Все дело в таблетках — ему их больше не дают. Жаль. Хорошо бы наглотаться успокоительного и не шевелиться. Не думать. Хорошо бы вырваться отсюда. Чтобы никто не лез в твои мозги.
— Ты нам нравишься, — сказал Дэймон. — Что в этом плохого?
Эти слова ошеломили Джоша. Сердце его забухало, как электрический молот.
— Пойдем. — Дэймон поднялся. — Ни к чему перегреваться.
Джош кое-как выпрямился. У него тряслись колени, перед глазами все расплывалось из-за пота, жары и слабой гравитации. Отшатнувшись от руки Дэймона, он побрел по проходу между кабинками.
От прохладного душа в голове слегка прояснилось. Он постоял под струями на несколько минут дольше необходимого, вдыхая освежающий воздух. Вышел, чувствуя себя значительно лучше, и, завернувшись в полотенце, направился в раздевалку. Дэймон шагал следом.
— Извини, — сказал Джош, подразумевая доставленные им хлопоты.
— Рефлексы… — Нахмурившись, Дэймон решительно взял Джоша за руку. Тот отпрянул назад и с грохотом ударился спиной о дверцу шкафчика.
Темнота. Неразбериха. Толпа. Тянущиеся к нему руки. Разум рванулся, затем съежился. Джош глядел в лицо обеспокоенному Дэймону.
— Джош!
— Извини, — повторил Толли. — Извини.
— Не надо было так долго сидеть в парной. Ты, наверное, перегрелся.
— Не знаю, — прошептал Джош. — Не знаю. — Он неуверенно шагнул к скамье и сел на нее. Вскоре в глазах прояснилось. — Прости. — На душе было мерзко, он нисколько не сомневался в том, что Дэймону надоели его припадки. — Может, мне лучше вернуться в больницу?
— Тебе так плохо?
Джошу не хотелось в палату с голыми, неуютными стенами. В больнице он знал нескольких врачей, и они его знали. «Они могут вылечить меня от депрессии, — подумал он. — Но сделают это лишь потому, что обязаны».
— Я свяжусь с офисом, — сказал Дэймон. — Скажу, что задержусь. Если тебе станет совсем худо, пойдем в больницу.
Джош опустил голову на руки.
— Не знаю, зачем я это делаю, — проговорил он. — Я кое-что вспоминаю, а что именно, не могу понять. Может, из-за этого у меня так болит желудок.
Не сводя с него глаз, Дэймон сел на скамью верхом.
— Могу себе представить, — нарушил он затянувшуюся паузу.
Джош поднял голову, с досадой подумав, что Дэймон имеет доступ к его досье.
— Что ты можешь представить?
— Здесь тесновато… Большинство беженцев паникуют в тесноте. Клаустрофобия въелась в их души.
— Но я сюда прилетел не с беженцами, — возразил Джош. — Это я помню.
— А еще что ты помнишь?
Лицо Джош а задергалось. Он встал и принялся одеваться. Через несколько секунд Дэймон последовал его примеру. В раздевалку вошло пять-шесть человек, вместе с ними ворвался шум — самый обыкновенный гул спортивного зала.
— Ты на самом деле хочешь, чтобы я проводил тебя в больницу? — спросил Дэймон.
Джош пожал плечами, надевая куртку.
— Не надо. Пройдет. — Джош решил, что дело и впрямь в тесноте, и, хотя его бил озноб, он решил, что надо просто одеться. Дэймон хмуро указал на дверь. Они вышли в холодный коридор, вместе с дюжиной мужчин совершили головокружительное падение в лифте. Оказавшись в нормальной гравитации внешней оболочки, Джош глубоко вздохнул, вышел из кабины на подкашивающихся ногах и замер в людском круговороте.
Рука Дэймона сжала его локоть, мягко направила к сиденью у стены. Джош с удовольствием отдохнул несколько минут, глядя на прохожих. Он сидел не в той секции, где располагался офис Дэймона, а в зеленой. Из ресторана долетала музыка. Они шли в ту сторону… но остановились. Так решил Дэймон. «Наверное, перейдем на дорогу, ведущую к больнице, — подумал Джош. — Или просто отдохнем».
Он сидел, тяжело дыша, затем признался:
— Меня слегка мутит.
— Пожалуй, тебе надо вернуться в гостиницу, хотя бы на на проверку. Зря я повел тебя в спортзал.
— Нет, дело не в этом. — Джош наклонился, опустил голову на руки и, несколько раз медленно вздохнув, выпрямился. — Имена… Дэймон, ты помнишь имена из моего досье? Где я родился?
— На Сытине.
— А моя мать? Ты знаешь, как ее звали?
Дэймон наморщил лоб.
— Нет. Этого ты не сказал. В основном ты говорил о тете. Ее звали Мэвис.
В памяти Джоша снова проявилось лицо пожилой женщины. В груди поднялось знакомое тепло.
— Да.
— Ты даже ее позабыл?
Вернулся тик. Джош изо всех сил старался говорить спокойно.
— Видишь ли, я никак не могу понять, где — настоящее, где — воображаемое, а где сновидения. Ты бы тоже запутался, если б не знал разницы между этими вещами. Значит, Мэвис…
— Да. Ты жил на ферме.
Джош кивнул, хватаясь за драгоценные крохи воспоминаний. Озаренная дорога, пыль под босыми ногами, видавшая виды изгородь. Как часто снилась ему эта дорога, и пыль, и дом, и амбар, и силосная башня… и много других домов, амбаров и башен. И колосья, золотящиеся на полях.
— На плантации. Она гораздо больше любой фермы. Да, я там жил, пока не поступил в военную школу. Кажется, с тех пор я не бывал ни на одной планете. Это так?
— Ни о какой другой планете ты не упоминал.
Джош сидел, удерживая в голове образы, наслаждаясь ими — прекрасными, теплыми, реальными. Он попытался восстановить в памяти детали: солнце, цвета заката, пыльную дорогу, убегающую от деревни… Большая, мягкая, уютная женщина и тощий суетливый мужчина, который вроде бы ничем не занимался, только ругал погоду. Фрагменты воспоминаний складывались, как кусочки мозаики. Родина. На это слово душа отозвалась болью.
— Дэймон, — сказал Джош, набравшись храбрости, ибо это была не просто сладкая греза. — Тебе не было нужды обманывать меня. Но ты солгал, когда я попросил тебя рассказать о кошмарах. Помнишь? Зачем?
Похоже, Дэймон смутился.
— Дэймон, я боюсь. Боюсь лжи, понимаешь? Боюсь… многого. — Он запинался, досадуя на свои дергающиеся скулы, и на язык, не способный подбирать нужные слова, и на память, превращенную в решето. — Дэймон, скажи мне имена и названия. Ты читал досье. Читал, я знаю. Объясни, как я попал на Пелл.
— Как и все остальные. Прилетел после падения Рассела.
— Нет. Начиная с Сытина. Назови имена.
Дэймон положил руку на подлокотник и мрачно поглядел на Джоша.
— Первое из перечисленных тобой назначений — на «Коршун». Не знаю, сколько ты на нем прослужил, возможно, это был твой единственный корабль. Как я понял, тебя забрали с фермы в эту, как ты говоришь, военную школу и там обучили на военопа. Судя по твоим ответам, корабль был очень мал.
— Разведчик. — Перед мысленным взором Джоша отчетливо вырисовались консоли и тесные отсеки «Коршуна», где члены экипажа жили плечом к плечу в нулевом тяготении. Служба по большей части проходила при станции Передовая — в доках и патрулировании. Иногда «Коршун» ходил в дальние рейды с одним-единственным заданием: увидеть то, чего еще никто не видел. Кита… Кита и Ли… Кита казалась ребенком — к ней Джош особенно привязался. И Ульф. Он обрадовался, вспомнив их лица. Они неплохо притерлись друг к другу — притерлись чуть ли не в буквальном смысле, ибо на борту разведчика человек не ведал уединения. Джош провел вместе с ними годы. Годы! И теперь они мертвы… Словно во второй раз он переживал их смерть. «Берегись!» — кричала Кита. Он тоже кричал, сообразив, что их засекли. Ошибка Ульфа. Джош беспомощно сидел у консоли — ни одного орудия, нечем отбиться…
— Меня подобрали, — сказал он. — Не помню кто.
— Вас подбил корабль по имени «Тигрис», — напомнил Дэймон. — Рейдер. На твое счастье, в том районе оказался купец. Он принял сигнал из твоей капсулы.
— Продолжай.
Дэймон помолчал, будто размышляя, стоит ли рассказывать. Беспокойство Джоша росло, невидимая рука все сильнее сжимала желудок.
— Тебя привезли на станцию, — сказал наконец Дэймон. — С борта купца тебя вынесли на носилках, хотя на твоем теле не было ран и ушибов. Видимо, шок. Переохлаждение. На «Коршуне» почти целиком отказала система жизнеобеспечения, и ты едва не погиб.
Джош недоумевающе покачал головой. Об этом никаких воспоминаний. Пустота. Даль. Холод. Зато он вспомнил доки и врачей. И допросы, бесконечные допросы…
Толпы. Вопящие толпы в доках. Падающие охранники. Кто-то хладнокровно стреляет в лицо лежащему человеку. Кругом — затоптанные, впереди — ревущая живая волна, а позади — вооруженные солдаты. «Они захватили оружие», — слышен чей-то крик. Паника… Как будто под напором воды рушится плотина…
— После взрыва на Маринере, — продолжал Дэймон, — тебя вывезли вместе с другими уцелевшими.
— Элен…
— На Расселе тебя допрашивали, — негромко рассказывал Дэймон. — Выпытывали… не знаю что. Боялись. Спешили. Применяли незаконные методы наподобие Урегулирования. Пытались вытянуть из тебя информацию — сроки нападения, направления ударов и тому подобное. Но ничего не добились. Потом началась эвакуация, и тебя переправили сюда.
Черная «пуповина», соединяющая корабль со станцией. Солдаты. Оружие.
— На военном крейсере, — добавил Джош.
— Да. На «Норвегии».
Внутренности стянуло в узел. Мэллори. Мэллори и «Норвегия». Графф. Он вспомнил. Гордость… там умерла его гордость. Он превратился в ничтожество. Кто он? Что он? Это никого не интересовало. У них не было даже ненависти — только горечь и скука. И жестокость. Для них он был всего-навсего живой тварью, способной испытывать боль и стыд, кричать, когда захлестывает ужас, и понимать, что до твоих мук никому нет дела. «Хочешь обратно к ним? — Он помнил даже интонации Мэллори. — Хочешь?»
Этого он не хотел. У него вообще не осталось желаний, кроме одного: ничего не чувствовать. Вот она, причина кошмаров. Вот откуда эти жуткие темные фигуры. Вот из-за чего он просыпается по ночам.
Он медленно кивнул, смиряясь с этим открытием.
— Здесь тебя содержали в тюрьме. Тебя допрашивали везде — на Расселе, на «Норвегии», здесь… Если думаешь, что при Урегулировании мы изменили твои воспоминания… поверь, это не так. Джош!
— Со мной все в порядке. — Произнести это было нелегко — дыхание перехватило, тяжесть в желудке не отпускала. Это из-за близости человека, догадался он. Эмоциональной или физической. Он старался держать себя в руках.
— Посиди здесь.
Прежде чем Джош успел возразить, Дэймон прошел в один из магазинов у стены коридора. Джош послушно ждал, прислонясь к стене затылком. Сердце понемногу успокаивалось.
Внезапно он сообразил, что его впервые оставили на свободе одного… если не считать походов из гостиницы на работу и обратно. Возникло острое ощущение собственной наготы. «Интересно, — подумал он, глядя на прохожих, — эти люди знают, кто я такой?» От этой мысли ему стало страшно.
«Кое-что вы вспомните, — пообещал доктор, когда Джошу перестали давать таблетки. — Но сумеете отстраниться от этих событий».
Кое-что…
С двумя чашками в руках вернулся Дэймон, сел, протянул одну Джошу. Фруктовый сок с чем-то незнакомым. И со льдом. И с сахаром. Желудок моментально отпустило.
— Ты же опаздываешь в офис, — спохватился Джош.
Дэймон промолчал, пожав плечами.
— Я хочу… — Джош запнулся. — Я хочу пригласить вас с Элен на ужин. Теперь у меня есть работа.
Дэймон пристально посмотрел на него.
— Хорошо, я спрошу Элен.
От этих слов у Джоша гора свалилась с плеч.
— Я хочу, — продолжал он, — пойти сейчас домой. Сам.
— Хорошо.
— Мне необходимо было выяснить… что я помню. Извини.
— Мне тебя очень жалко. — Эти слова тронули Джоша до глубины души.
— Но домой я пойду один.
— Когда обещанный ужин?
— Это решать вам с Элен. У меня больше свободного времени.
Шутка вышла неудачной, но Дэймон счел необходимым улыбнуться. Они осушили чашки и встали.
— Спасибо.
— Я поговорю с Элен, а завтра свяжусь с тобой. Ни о чем не беспокойся. Если что-нибудь понадобится, обращайся ко мне.
Джош кивнул, повернулся и вошел в толпу, где любой мог знать его в лицо. Толпа… как тогда в доке. Нет, не так. Здесь — другой мир, в нем можно ходить без конвоя. Словно наследник, только что вступивший в право владения, Джош открывал для себя станцию. Вместе с уроженцами Пелла он приблизился к дверям лифта, постоял в ожидании кабины. Как будто в этом не было ничего особенного.
Кабина пришла.
— Седьмой, зеленая, — произнес он, когда человеческие тела оттеснили его от пульта. Кто-то любезно нажал за него нужную кнопку. Плечом к плечу… Как хорошо… Вот и его ярус. Извинившись, он проскользнул между пассажирами, которые не удостоили его даже взглядом, и остановился в знакомом коридоре возле гостиницы.
— Толли! — Оклик заставил его вздрогнуть. Он посмотрел направо и увидел людей в форме охранников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66