– Но вы не можете…
– Могу, – оборвал его Джейми тоном, не допускающим возражений. – Не сомневайся.
Он обошел молодого воина и громко крикнул:
– Ламонт! – Его властный окрик разнесся в воздухе, перелетев за крепостную стену.
Глава клана повернулся на голос. Глаза его вспыхнули, когда он узнал новоприбывшего, и он быстро сказал что-то двум молодым людям, сопровождавшим его. Вождь клана был опытным воином, умевшим хорошо владеть собой, но младшему, из двух юношей, находившихся рядом с ним, еще следовало этому поучиться. Джейми пристально наблюдал за ними, поэтому заметил мгновенную вспышку тревоги. Объяснялась ли она просто тем, что ненавистный Кемпбелл заявился в их замок, или они скрывали что-то? Джейми предстояло это выяснить.
Ламонт поспешно направился к нему. Для человека, шагнувшего за пятьдесят, он держался на редкость бодро и двигался с энергией и проворством опытного, опасного воина.
– Кемпбелл! – воскликнул он. – Я бы лично вышел приветствовать вас, если бы знал, что вы собираетесь приехать.
Джейми улыбнулся. Они оба знали, что он умышленно не сообщил о своих намерениях. Если бы он предупредил Ламонтов о своем грядущем приезде, это вряд ли помогло бы ему выполнить свою миссию. Если Ламонты действительно укрывали Макгрегора с его людьми, то Кемпбеллу не дали бы ни малейшего шанса схватить их. Теперь же, когда Джейми и его воины ведут наблюдение за местностью, они вынуждены будут оставить все как есть.
– Вы прибыли один?
В те времена могущество человека оценивалось числом окружавших его воинов. Но Джейми не требовалась армия, чтобы защитить себя. Он предпочитал действовать в одиночку или же, как на этот раз, с небольшим количеством тщательно отобранных людей.
– Мои люди прибудут позже. – «После того как проведут разведку и организуют дозоры». Джейми указал на двух молодых людей, стоявших рядом с вождем. – Ваши сыновья, полагаю?
Ламонт кивнул.
– Мой наследник, Малькольм, и мой второй сын, Нилл.
Старший юноша походил на отца, с белокурыми волосами и зелеными глазами, но второй сын, Нилл, еще больше убедил Джейми в том, что девушка на дереве была Катрина Ламонт. Они казались близнецами, только Нилл был несколькими годами старше.
– Пойдемте в зал, – добавил Ламонт. – Составьте нам компанию. Не мешает немного промочить горло. Праздник начнется только через несколько часов.
Джейми согласился и вслед за хозяевами поднялся по деревянной лестнице в замок. Как и в большинстве подобных сооружений, вход находился на втором этаже. При нападении деревянную лестницу можно было легко убрать или даже в случае необходимости сжечь.
Внутри было гораздо холоднее и темнее, чем снаружи. Толстые каменные стены надежно защищали как от врагов, так и от солнца. Замок оказался ухоженным и удобно обставленным. Яркие красочные ковры покрывали пол; картины и гобелены украшали стены. И все же все кругом выглядело довольно изношенным и потертым – многолетняя вражда с Кемпбеллами обходилась недешево.
Мужчины уселись за высоким столом, и Ламонт отправил служанку за элем. Та быстро вернулась с резными серебряными кубками, на которых были выгравированы герб и девиз Ламонтов: «Ни пощады, ни поклонения». Когда служанка ушла, Ламонт повернулся к Джейми и без лишних предисловий спросил:
– Зачем вы здесь? Что нужно от меня графу Аргайллу?
Джейми медленно отхлебнул глоток эля. Прямота всегда восхищала его. Он поставил кубок на стол и нарочно медлил с ответом.
– Вы ведь принимаете у себя предстоящие игры, не так ли?
– Неужели вы собираетесь принять участие в состязаниях? – выпалил Нилл, не в силах сдержать удивления.
Джейми бросил на него суровый взгляд. Кемпбеллы принадлежали к древнему, гордому горскому клану, но из-за их тесной связи с королем слишком многие полагали, что они сродни жителям низины.
– Я горец, – веско произнес он. В голосе его явно звучало предостережение.
По лицу Нилла было видно, что он готов это оспорить, но парню хватило ума придержать язык.
Глава клана поспешил разрядить сгущающуюся напряженность:
– Вот уж не думал, что Аргайлл сочтет горские игры заслуживающими внимания своего самого доверенного ка… кхе… – Он поперхнулся и закашлялся. – Капитана.
Джейми насмешливо поднял бровь, отлично зная, что тот собирался сказать. Каратель – далеко не худшее из прозвищ, которыми его награждали.
– Мой кузен живо интересуется всем, что происходит в Аргайлле и Бьюте, – многозначительно произнес он. Затем, проведя пальцем по надписи, выгравированной на кубке, добавил: – Но сейчас дело касается и вашей дочери.
Все трое ощетинились. Похоже было, что они готовы схватиться за мечи. Старший Ламонт опомнился первым. Взгляд его стал жестким.
– Что вам за дело до моей дочери?
– Я решил сам проверить, правду ли говорят.
Ламонт долго смотрел на него изучающим взглядом. Джейми понял, что он пытается осмыслить возможные перспективы. Ламонт был достаточно прозорливым человеком, и хотя скорее всего ему претила такая мысль, он, безусловно, понимал, что союз с Кемпбеллами – в особенности с кузеном самого могущественного представителя клана – нельзя отвергнуть сгоряча.
– Она серьезно вас интересует? – спросил вождь клана с поразительным спокойствием, хотя по побелевшим костяшкам пальцев, сжимавших кубок, Джейми заключил, что он еле сдерживается.
– Возможно. – Кемпбелл уклончиво пожал плечами, довольный, что его уловка сработала. Ламонты отнеслись к нему с недоверием, подозревая об истинной цели его приезда. Теперь же они еще и обеспокоены, и часть их внимания будет отвлекаться на Катрину.
Глава 3
К полудню Катрине удалось восстановить первоначальный вид своего наряда, чего нельзя было сказать о прежнем безмятежно-веселом настроении. Ей хотелось как можно скорее выбросить из головы происшествие в лесу, но воспоминание о том поцелуе, похоже, прочно запечатлелось в ее сознании, возбуждая непонятное волнение.
Катрина поспешно сбежала по лестнице, направляясь в большой зал. Звуки шумного веселья подтверждали, что она здорово опоздала. Отец наверняка рассердился. Несомненно, он истолкует ее позднее появление как еще одну попытку уклониться от выполнения своего долга.
Разве это справедливо? Ее выставляли напоказ перед стаей голодных стервятников, а ее двум братьям – двум ее старшим братьям – позволяли делать все, что им заблагорассудится. Малькольм почти на пять лет старше ее, а до сих пор еще не женат.
Катрина понимала, что отец желает ей добра и считает, что, торопя дочь с замужеством, действует ей во благо. Он опасался, что ей скоро надоест проводить дни в заботах о нем и братьях и она в конечном итоге устанет от такой жизни, затаив в душе негодование и обиду. Его беспокоило, что они слишком опекают ее, ограждают от внешнего мира. Катрина никогда не покидала пределов Бьюта, за исключением визитов к своему дяде, Ламонту из Товарда. Но отец ошибался. На самом деле Катрине совсем не хотелось отправляться ко двору или куда бы то ни было еще. Здесь у нее было все, чего она желала.
Катрина горячо любила свою семью и не собиралась в ближайшее время покидать Аског. И уж конечно, не ради одного из этих невыносимых болванов, каждый вечер пожиравших ее глазами за обеденным столом, словно она была ценным призом, который необходимо завоевать. Или одного из тех заикающихся юнцов, которые распинались в вечной любви к ней уже через пять минут после знакомства. Нет, Катрина была вполне довольна своей жизнью. Уж она постарается, чтобы все оставалось по-прежнему, даже если придется отказывать каждому мужчине в Шотландском нагорье.
Однако на этот раз Катрина задержалась не потому, что пыталась оттянуть встречу с поклонниками. Просто ей потребовалось гораздо больше времени, чтобы найти кого-нибудь, кто помог бы ей облачиться в парадное платье во второй раз за день.
Перед дверью в большой зал Катрина остановилась, чтобы отдышаться, и осторожно заглянула внутрь. Огромная сводчатая комната была до отказа заполнена красочно одетыми – каждый в свои цвета – представителями различных кланов, бурно отмечавшими открытие игр обильным количеством лучшего эля Ламонта. Хотя солнце ярко светило сквозь четыре широких окна, слабое дневное тепло в конце запоздалой весны не могло обогреть помещение, промерзшее за необычно долгую и суровую зиму. Катрина ощутила запах горящего торфа, распространявшийся от огромного очага, расположенного позади помоста.
Она сразу же отыскала взглядом отца, пытаясь определить его настроение. Он в роскошном шелковом камзоле восседал за главным столом и выглядел великолепно. Катрина не могла издали разглядеть его тарелку, но понадеялась, что отец последовал совету лекаря и воздержался от жирной французской пищи, к которой его много лет назад приохотила ее мать. Последнее время он испытывал боли в груди, и дочь за него волновалась.
Она уже собралась войти, когда ощутила, что за спиной кто-то стоит.
– По-моему, ты забыла свою корону.
Катрина обернулась и встретила взгляд искрящихся смехом синих глаз своего брата Нилла. Давно привыкшая к поддразниваниям брата, она вздернула подбородок, приняв туповато-надменный вид.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду.
Тот, окинув оценивающим взглядом ее платье, тихонько присвистнул.
– Бог мой, ну ты и вырядилась! Можно подумать, направляешься в Уайтхолл покрасоваться перед проклятыми англичанами. – Он сокрушенно покачал головой. – Но поостерегись. Королева Анна не потерпит соперницу.
– О, замолчи, Нилл! – сказала Катрина, по-сестрински ткнув его кулаком в бок.
Он рассмеялся и, схватив ее в объятия, приподнял и закружил на месте.
– Ах, Катрина, сестренка, до чего же ты хороша! Просто сердце радуется.
Она захихикала.
– Отпусти меня, несносный чурбан!
– Несносный чурбан? – переспросил он и снова закружил ее.
– Нилл?
– Да, киска?
– У меня что-нибудь не так с носом?
Нахмурив брови, он вгляделся в ее лицо.
– Почему ты спросила?
Она слегка отвернулась, пытаясь скрыть румянец, вспыхнувший на щеках.
– Мне показалось, что он немного кривоват.
Нилл ухмыльнулся.
– А что, не должен?
Заметив смех в его глазах, Катрина снова ткнула его.
– Негодник!
Он зажал пальцами ее нос и слегка покачал из стороны в сторону.
– С твоим носом все в порядке. Ну ладно, – сказал он, заглянув в зал. – Чье несчастное сердце будет подано к обеду сегодня? – Он указал на миловидного молодого человека, сидевшего возле двери. – Вот этого молодого Макдоналда или, может быть, Грэхема? – Палец Нилла медленно двинулся вдоль комнаты. – Или, может, это будет Мюррей?
Катрина оттолкнула брата, но не смогла сдержать улыбку.
– Ты же знаешь, что никто из них меня не интересует.
Нилл насмешливо изогнул бровь.
– Ну, ты сегодня так разоделась, что они-то живо тобой заинтересуются.
Катрина пропустила его слова мимо ушей, взгляд ее неосознанно блуждал по залу в поисках неизвестного избавителя. Она снова посмотрела на главный стол и увидела отца, сидевшего на помосте рядом с Малькольмом. Справа от отца находилось одно – ее собственное – свободное место, а еще чуть правее… У Катрины перехватило дыхание. Это был он. Восседал на почетном месте за главным столом. Она оказалась права, предположив, что он состоятельный человек высшего ранга.
– Нилл! – Катрина попыталась сдержать дрожь, вдруг проскользнувшую в голосе. – Кто этот человек, что сидит возле отца?
Лицо Нилла помрачнело, всякие следы веселости исчезли.
– Джеймс Кемпбелл, – с отвращением произнес он.
Кровь мгновенно отхлынула от лица Катрины, ей с трудом удалось сдержать крик, едва не вырвавшийся из горла. «Кемпбелл!» Она содрогнулась от ужаса, непроизвольно прижав пальцы к губам. Боже милостивый! Она целовалась с Кемпбеллом.
Катрина даже не знала, что хуже – узнать, что она целовалась с отродьем дьявола…
Или то, что ей это понравилось.
Присутствие Джейми на пиршестве не прошло незамеченным. Но несмотря на то что все участники игр приняли его весьма холодно, он остался доволен. Волынщики Ламонта оглашали зал песнями, стол ломился от отменно приготовленных угощений, и эль лился рекой. Не хватало только одного: дочь Ламонта так и не появилась.
На губах Джейми промелькнула грустная улыбка. Вполне возможно, что лукавый владелец замка нарочно спрятал ее подальше, чтобы уберечь от его когтей. Черт, Джейми не мог его винить. Такой драгоценностью, как Катрина Ламонт, возжаждал бы завладеть любой мужчина.
Джейми восхищался, с каким мастерством, несмотря на отсутствие хозяйки замка, Ламонт исполнял роль радушного хозяина. Глава клана усадил своего нежданного гостя рядом с единственной персоной в зале, которая, судя по всему, ничего не имела против этого: с Маргарет Маклауд. Маргарет – Мег – была близкой подругой одной из сестер Джейми, Элизабет.
Не так давно Джейми думал сделать Маргарет своей женой. Но она вместо этого вышла за Алекса Маклауда, брата вождя клана Рори Маклауда. Хотя Джейми страшно разозлился тогда, теперь, по прошествии почти трех лет, понял, что она была права. Он любил Мег как сестру и понимал, что она заслуживает большего.
– Я очень рада, что ты здесь, Джейми, – сказала Мег, приветливо улыбаясь ему. – Мы так редко видимся с тобой.
Джейми поднял голову и взглянул на ее мужа, сидевшего рядом с ней. Алекс увлеченно беседовал с Маклейном из Колла, мужем своей единокровной сестры Флоры, которая к тому же приходилась Джейми кузиной.
– Не думаю, что твой супруг разделяет эти чувства, – заметил Кемпбелл.
Оба Маклауда, и Алекс, и Рори, поздоровались с ним любезно, но сдержанно. Нельзя сказать, что это удивило Джейми. За три года, что минули с тех пор, как они с Алексом сражались бок о бок у замка Сторноуэй, интересы Джейми полностью разошлись с устремлениями его прежнего друга детства. Хотя и связанные с графом Аргайллом «договорами о преданности» – соглашением, объединяющим родственные кланы на условиях предоставления защиты в обмен на исполнение феодальных повинностей, – Алекс и Рори все еще тяготели к прошлому, недовольные усилением власти короля в Шотландском нагорье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40