https://wodolei.ru/catalog/dushevie_ugly/s_poddonom/germaniya/
Я был уверен, что вы одобрите мои действия, и ноты были разосланы всем заинтересованным сторонам, представителей Домов попросили поддержать императора, когда в суде наступит время голосования – Ты осмелился на это, не посоветовавшись со мной? – Шаддам побагровел от ярости и на время попросту потерял дар речи. – Ты думал, что я, как и прежде, пойду за тобой, как бычок на веревочке? Пойду, куда бы ты меня ни завел?
Шаддам разозлился, слишком сильно разозлился. Что его беспокоит? Фенринг спустился на одну ступеньку.
– Прошу вас, сир, не принимайте это так близко к сердцу, вы гневаетесь и теряете перспективу.
– Напротив, мне кажется, что именно сейчас я начинаю осознавать перспективу. – Ноздри кронпринца раздувались от ярости. – Ты никогда не был особенно высокого мнения о моих умственных способностях, не правда ли, Хазимир? Когда мы были детьми, ты всегда находил жульнический способ помочь мне на уроке или на экзамене. Ты всегда соображал быстрее, ты был умнее, беспощаднее – по крайней мере ты всегда умел создать такое впечатление. Но веришь ты в это или нет, но я и сам умею думать и принимать решения.
– Я никогда не сомневался в вашем уме, мой друг. – Голова Фенринга смиренно склонилась на тонкой шейке. – Вы принадлежите к Дому Коррино, и ваше будущее было обеспечено одним этим фактом, но мне приходилось завоевывать каждую ступень на пути к тому положению, которое я сумел занять. Я хочу быть вашим советником и доверенным лицом.
Шаддам выпрямился на массивном хрустальном троне, от граней которого отражался свет множества ламп, висевших в аудиенц-зале.
– Да-да, ты думал, что будешь стоять за моей спиной и дергать за ниточки, управляя мною, словно марионеткой.
– Марионеткой? Ну конечно же нет. – Фенринг спустился еще на одну ступень. Шаддам проявлял крайнюю неустойчивость, и Хазимир никак не мог понять, когда именно его патрон ступил на зыбкую почву такой изменчивости. Он знает что-то такое, чего не знаю я. Никогда раньше Шаддам не спрашивал о действиях своего друга, никогда не интересовался подробностями дачи взяток и проявлений насилия. – Хммм-а, я всегда думал лишь о том, чтобы своими действиями помочь вам стать великим правителем.
Шаддам медленно и величественно встал на ноги, свысока посмотрел на маленького человечка с мордочкой ласки, стоявшего у подножия трона. Фенринг решил не спускаться ниже. Что он знает? Что произошло?
– Я никогда ничего не делал вам во вред, мой старый друг. Мы слишком давно знаем друг друга. Наши руки обагрены кровью, общей кровью. – Фенринг прижал руки к груди; этот имперский жест символизировал покорность. – Я знаю ваш образ мыслей.., и мне ведомы ваши ограничения, не так ли? В действительности вы очень умны. Ваша проблема заключается в том, что часто у вас не хватает сил принять трудное, но необходимое решение.
Шаддам спустился с Трона Золотого Льва и начал мерить шагами аудиенц-зал, ступая по полированным плитам, олицетворяющим миллион имперских миров.
– Сейчас тоже надо принять трудное решение, Хазимир, и оно касается твоей дальнейшей службы в ближайшем будущем.
Фенринг застыл в тревожном ожидании, не зная, какая мысль могла прийти в голову принца. Но спорить он не отважился.
– Знай, что я не забуду о твоей недопустимой манере поведения, и если вся эта история с подкупами обернется против нас, то твоя голова скатится с плеч. Я не испытаю ни малейшего душевного волнения, подписывая смертный приговор за измену.
Фенринг побледнел, и его испуганный взгляд доставил немалое наслаждение Шаддаму. В таком настроении кронпринц мог бы, пожалуй, исполнить свою угрозу и действительно вынести Хазимиру приговор.
Фенринг взял себя в руки и сжал челюсти. Этой глупости надо немедленно положить конец.
– То, что я говорил о дружбе, – правда, Шаддам. – Хазимир тщательно взвешивал каждое слово. – Но я был бы полным глупцом, если бы не принял некоторых мер предосторожности. В случае если вы примете трудное решение, выплывут наружу.., э-э.., сведения о.., ну, назовем их.., наших совместных приключениях. Если со мной что-то случится, то все узнают, как на самом деле умер ваш отец, что делают тлейлаксы на Иксе, даже об убийстве Фафнира, хотя вы тогда были еще подростком. Если бы я тогда не отравил вашего братца, то сейчас он, а не вы, сидел бы на этом троне. Мы связаны короткой веревочкой, вы и я. Нам некуда деться друг от друга. Падать и подниматься мы будем вместе.
Шаддам смотрел на Фенринга без всякого удивления, ничего иного он и не ожидал услышать.
– Это было очень предсказуемо, Хазимир, но ты же сам всегда предостерегал меня от того, чтобы быть предсказуемым.
Фенринг призвал на помощь все свои актерские таланты, чтобы изобразить на лице смущение. Он решил смолчать.
– Это ты, и никто другой, вовлек меня в рискованные авантюры, и кто знает, когда мы получим дивиденды от этого безумного предприятия на Иксе. – В глазах Шаддама вспыхнул огонь. – Синтетическая пряность, нет, вы только подумайте! Как бы мне хотелось, чтобы наш союз с тлейлаксами оказался дурным сном. Теперь же мне приходится расхлебывать заваренную кашу. Посмотри, куда завели нас твои хитроумные схемы!
– Хмм-а, я не хотел бы спорить с вами, Шаддам. Это непродуктивно. Но вы знали о риске с самого начала, как и о возможных громадных доходах в случае успеха предприятия. Пожалуйста, проявите терпение.
– Терпение? В настоящий момент перед нами две возможности. – Шаддам снова уселся на трон и подался вперед, сидя на краешке сиденья, словно хищная птица. – Как ты сам сказал, либо меня коронуют и мы с тобой вместе взойдем на вершину, либо мы вместе падем.., в этом последнем случае нас ждут изгнание и смерть. – Шаддам перешел на свистящий шепот. – Но сейчас из-за твоих дьявольских планов с пряностью мы находимся в смертельной опасности.
Фенринг прибег к последнему средству, лихорадочно пытаясь найти хоть какой-то выход из создавшегося положения.
– Вы получили какие-то плохие новости, сир. Я чувствую это. Скажите мне, что случилось.
В имперской столице и во дворце могло произойти немного событий, о которых Фенринг не узнал бы немедленно.
Шаддам сцепил длинные пальцы рук. Фенринг сделал шаг вперед. Глаза его горели любопытством. Кронпринц смиренно вздохнул.
– Тлейлаксы подослали двух убийц в камеру Лето Атрейдеса.
У Фенринга упало сердце. Хорошая это новость или плохая?
– Они добились успеха?
– Нет-нет, наш юный герцог ухитрился протащить в камеру оружие и сумел защититься. Но само это происшествие вызывает у меня большую озабоченность.
Пораженный Фенринг отпрянул.
– Это немыслимо! Думаю, что вы уже переговорили с нашими тлейлаксианскими партнерами и недвусмысленно дали им понять…
– Я это сделал, – вспылил Шаддам, – но, очевидно, не ты один перестал слушать мои приказы. Либо Аджидика проигнорировал мои инструкции, либо он не контролирует своих подчиненных.
Фенринг, довольный тем, что может перевести разговор в иное русло, прорычал:
– Нам надо немедленно нанести ответный удар в том же стиле: пусть Хайдар Фен Аджидика знает, что он обязан подчиняться только своему императору, иначе цена, которую ему придется платить, станет непомерно высокой.
Шаддам посмотрел на Фенринга. Взгляд принца был усталым, в нем не было прежней открытости и теплоты.
– Ты хорошо знаешь, что надо делать, Хазимир. Фенринг без промедления ухватился за возможность реабилитировать себя в глазах кронпринца.
– Я всегда знал это, сир.
Он заспешил к выходу из тронного зала.
Шаддам прошелся по полированным плитам зала, стараясь успокоиться и взять себя в руки. Когда Фенринг был уже у выхода, кронпринц окликнул его.
– Дело между нами не окончено, Хазимир. Все может измениться после того, как я буду коронован.
– Да, сир. Вы должны.., хмм.., поступать так, как считаете нужным.
Низко поклонившись, Фенринг попятился к выходу, испытывая облегчение от того, что на этот раз вышел из зала живым.
***
Сталкиваясь с необходимостью действовать, всегда оказываешься перед выбором. Так делаются все реальные дела.
Граф Хазимир Фенринг. ?Донесения с Арракиса"
Пилот уцелевшего после нападения Атрейдеса на тлейлаксианские корабли судна был единственным ценным свидетелем на процессе, поэтому его вынудили остаться на Кайтэйне. Он не был узником, и его нужды вполне удовлетворялись, хотя никто не искал его общества. Бене Тлейлаксу даже не обнародовал его имени. Сам же пилот желал только одного: скорее вернуться на свой корабль и приступить к работе.
Однако вследствие огромного наплыва гостей, прибывающих на Кайтэйн в связи с предстоящей коронацией и бракосочетанием императора, найти подходящие апартаменты для важного свидетеля было практически невозможно, и министр протокола сумел выкроить для него лишь какие-то жалкие комнаты, что доставило немалое удовольствие слугам Шаддама.
Правда, к их глубокому разочарованию, тлейлаксианский гость и не думал жаловаться на неудобства. Казалось, он их вовсе не замечал. На уме у пилота было только одно: поскорее выступить в суде, чтобы пригвоздить Атрейдеса к позорному столбу и добиться торжества справедливости.
Ночи Кайтэйна были, как всегда, прекрасными – с небом, усыпанным звездами и украшенным лунами. Частые полярные сияния превращали ночь в день, но, невзирая на это, подавляющая часть населения столицы мирно спала по ночам.
Хазимир Фенринг легко проник в опечатанную комнату, в которой жил пилот. Фенринг двигался крадучись, бесшумно, не пользуясь светом и не производя ни малейшего шума.
Он привык к ночи, среди тьмы он чувствовал себя в своей стихии.
Фенринг ни разу не видел спящего тлейлакса, вот и на этот раз, не успел он подкрасться к кровати, как увидел, что пилот сидит, ожидая, когда к нему приблизится незваный гость. Человек с серой кожей вглядывался во тьму, и казалось, что он видит в темноте так же хорошо, как и Фенринг.
– У меня в руке пистолет, стрелы направлены в твое тело, – произнес тлейлакс. – Кто ты? Ты пришел меня убить?
– Хммм-а, нет. – Фенринг мгновенно перестроился, придав своему голосу небывалую сердечность и приветливость. – Я – Хазимир Фенринг, добрый друг кронпринца Шаддама, и принес вам его сообщение и одну маленькую просьбу.
– В чем она заключается? – спросил пилот.
– Кронпринц Шаддам надеется, что вы могли бы пересмотреть свои показания. Вы ведь сможете это сделать, не так ли, хммм? Принц желает мира в Ландсрааде и не хочет, чтобы тень бесчестья пала на Дом Атрейдесов, который верой и правдой служил падишахам императорам со времен Великого Переворота.
– Бред, – резко отозвался тлейлакс. – Лето Атрейдес открыл огонь по нашим суверенным кораблям, уничтожил один и повредил мой. Сотни людей убиты. Лето стал причиной самого тяжелого политического кризиса за последние десятилетия.
– Да, да, – поспешно согласился Фенринг. – Но именно вы можете остановить эскалацию этого кризиса, не правда ли, хммм? Шаддам хочет, чтобы его царствование началось с мира и процветания. Можете ли вы представить себе более радостную и великую картину?
– Я думаю только о моем народе, – ответил пилот, – и какой вред причинил нам один человек. Все знают, что Атрейдес виновен, и он должен заплатить за свое преступление. Только в этом случае мы будем удовлетворены.
Пилот растянул в улыбке свои тонкие губы. Пистолет, заряженный стрелами, не дрогнул и не отклонился от цели ни на миллиметр. Фенринг понял, каким образом этот человек достиг своего высокого положения. Он был достаточно силен духом, чтобы командовать космическими судами.
– После этого, – продолжил пилот, – император Шаддам сможет сколько угодно наслаждаться миром своего царствования.
– Вы доставляете мне печаль, – сказал Фенринг, не скрывая разочарования. – Я передам кронпринцу Шаддаму ваш ответ.
Он скрестил руки на груди и низко, в пояс, поклонился, потом стремительно выбросил вперед обе руки, ладонями вверх. От этого движения сработало ружье, заряженное иглами, которые вонзились в горло тлейлакса.
Тело пилота свела судорога, руки непроизвольно сжались, и пистолет выстрелил, выпустив стрелы, от которых Фенринг легко уклонился. Пролетев мимо, стрелы воткнулись в стену. Через несколько секунд в стену постучали соседи, требуя тишины.
Не зажигая свет, Фенринг осмотрел результаты своей работы. Все улики были налицо, и тлейлаксы, несомненно, сразу поймут, чьих рук это дело. После безумной попытки покушения на Лето Атрейдеса – несмотря на ясно выраженный приказ Шаддама замять дело – Хайдару Фен Аджидике придется заглаживать свою вину.
Тлейлаксы не без основания гордились своей способностью хранить тайны. Нет сомнения, что они искусно вычеркнут имя пилота из списков свидетелей обвинения, и сделают это так, что никто не найдет никаких следов. Без этого свидетеля позиции тлейлаксов на суде станут слабее.
Однако Фенринг надеялся, что это убийство не сделает тлейлаксов еще более мстительными. Интересно, как отреагирует на него Хайдар Фен Аджидика?
Покидая запертую комнату, Фенринг скользнул в тень. Он оставил тело на месте, на тот случай, если тлейлаксы захотят изготовить из него гхола. В конце концов, этот человек, наверное, был очень хорошим пилотом.
***
Задумывая месть, надо ценить превыше всего предвкушение и все его моменты, ибо исполнение часто сильно отличается от первоначального плана.
Хазимир Фенринг. ?Донесения с Арракиса"
Барон Владимир Харконнен не мог бы испытывать большего восторга по поводу того, как развивались события. Он мог бы, конечно, полнее насладиться, если бы вся Империя оценила изящество его плана, но, к сожалению, он никому не мог раскрыть суть того, что он совершил.
Как глава важного Дома и правитель находящегося на окраине Империи Арракиса, дававшего большую прибыль от продажи пряности, барон был помещен в прекрасные апартаменты в одном из флигелей императорского дворца. Ему уже доставили билеты и приглашения на церемонию коронации и бракосочетания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Шаддам разозлился, слишком сильно разозлился. Что его беспокоит? Фенринг спустился на одну ступеньку.
– Прошу вас, сир, не принимайте это так близко к сердцу, вы гневаетесь и теряете перспективу.
– Напротив, мне кажется, что именно сейчас я начинаю осознавать перспективу. – Ноздри кронпринца раздувались от ярости. – Ты никогда не был особенно высокого мнения о моих умственных способностях, не правда ли, Хазимир? Когда мы были детьми, ты всегда находил жульнический способ помочь мне на уроке или на экзамене. Ты всегда соображал быстрее, ты был умнее, беспощаднее – по крайней мере ты всегда умел создать такое впечатление. Но веришь ты в это или нет, но я и сам умею думать и принимать решения.
– Я никогда не сомневался в вашем уме, мой друг. – Голова Фенринга смиренно склонилась на тонкой шейке. – Вы принадлежите к Дому Коррино, и ваше будущее было обеспечено одним этим фактом, но мне приходилось завоевывать каждую ступень на пути к тому положению, которое я сумел занять. Я хочу быть вашим советником и доверенным лицом.
Шаддам выпрямился на массивном хрустальном троне, от граней которого отражался свет множества ламп, висевших в аудиенц-зале.
– Да-да, ты думал, что будешь стоять за моей спиной и дергать за ниточки, управляя мною, словно марионеткой.
– Марионеткой? Ну конечно же нет. – Фенринг спустился еще на одну ступень. Шаддам проявлял крайнюю неустойчивость, и Хазимир никак не мог понять, когда именно его патрон ступил на зыбкую почву такой изменчивости. Он знает что-то такое, чего не знаю я. Никогда раньше Шаддам не спрашивал о действиях своего друга, никогда не интересовался подробностями дачи взяток и проявлений насилия. – Хммм-а, я всегда думал лишь о том, чтобы своими действиями помочь вам стать великим правителем.
Шаддам медленно и величественно встал на ноги, свысока посмотрел на маленького человечка с мордочкой ласки, стоявшего у подножия трона. Фенринг решил не спускаться ниже. Что он знает? Что произошло?
– Я никогда ничего не делал вам во вред, мой старый друг. Мы слишком давно знаем друг друга. Наши руки обагрены кровью, общей кровью. – Фенринг прижал руки к груди; этот имперский жест символизировал покорность. – Я знаю ваш образ мыслей.., и мне ведомы ваши ограничения, не так ли? В действительности вы очень умны. Ваша проблема заключается в том, что часто у вас не хватает сил принять трудное, но необходимое решение.
Шаддам спустился с Трона Золотого Льва и начал мерить шагами аудиенц-зал, ступая по полированным плитам, олицетворяющим миллион имперских миров.
– Сейчас тоже надо принять трудное решение, Хазимир, и оно касается твоей дальнейшей службы в ближайшем будущем.
Фенринг застыл в тревожном ожидании, не зная, какая мысль могла прийти в голову принца. Но спорить он не отважился.
– Знай, что я не забуду о твоей недопустимой манере поведения, и если вся эта история с подкупами обернется против нас, то твоя голова скатится с плеч. Я не испытаю ни малейшего душевного волнения, подписывая смертный приговор за измену.
Фенринг побледнел, и его испуганный взгляд доставил немалое наслаждение Шаддаму. В таком настроении кронпринц мог бы, пожалуй, исполнить свою угрозу и действительно вынести Хазимиру приговор.
Фенринг взял себя в руки и сжал челюсти. Этой глупости надо немедленно положить конец.
– То, что я говорил о дружбе, – правда, Шаддам. – Хазимир тщательно взвешивал каждое слово. – Но я был бы полным глупцом, если бы не принял некоторых мер предосторожности. В случае если вы примете трудное решение, выплывут наружу.., э-э.., сведения о.., ну, назовем их.., наших совместных приключениях. Если со мной что-то случится, то все узнают, как на самом деле умер ваш отец, что делают тлейлаксы на Иксе, даже об убийстве Фафнира, хотя вы тогда были еще подростком. Если бы я тогда не отравил вашего братца, то сейчас он, а не вы, сидел бы на этом троне. Мы связаны короткой веревочкой, вы и я. Нам некуда деться друг от друга. Падать и подниматься мы будем вместе.
Шаддам смотрел на Фенринга без всякого удивления, ничего иного он и не ожидал услышать.
– Это было очень предсказуемо, Хазимир, но ты же сам всегда предостерегал меня от того, чтобы быть предсказуемым.
Фенринг призвал на помощь все свои актерские таланты, чтобы изобразить на лице смущение. Он решил смолчать.
– Это ты, и никто другой, вовлек меня в рискованные авантюры, и кто знает, когда мы получим дивиденды от этого безумного предприятия на Иксе. – В глазах Шаддама вспыхнул огонь. – Синтетическая пряность, нет, вы только подумайте! Как бы мне хотелось, чтобы наш союз с тлейлаксами оказался дурным сном. Теперь же мне приходится расхлебывать заваренную кашу. Посмотри, куда завели нас твои хитроумные схемы!
– Хмм-а, я не хотел бы спорить с вами, Шаддам. Это непродуктивно. Но вы знали о риске с самого начала, как и о возможных громадных доходах в случае успеха предприятия. Пожалуйста, проявите терпение.
– Терпение? В настоящий момент перед нами две возможности. – Шаддам снова уселся на трон и подался вперед, сидя на краешке сиденья, словно хищная птица. – Как ты сам сказал, либо меня коронуют и мы с тобой вместе взойдем на вершину, либо мы вместе падем.., в этом последнем случае нас ждут изгнание и смерть. – Шаддам перешел на свистящий шепот. – Но сейчас из-за твоих дьявольских планов с пряностью мы находимся в смертельной опасности.
Фенринг прибег к последнему средству, лихорадочно пытаясь найти хоть какой-то выход из создавшегося положения.
– Вы получили какие-то плохие новости, сир. Я чувствую это. Скажите мне, что случилось.
В имперской столице и во дворце могло произойти немного событий, о которых Фенринг не узнал бы немедленно.
Шаддам сцепил длинные пальцы рук. Фенринг сделал шаг вперед. Глаза его горели любопытством. Кронпринц смиренно вздохнул.
– Тлейлаксы подослали двух убийц в камеру Лето Атрейдеса.
У Фенринга упало сердце. Хорошая это новость или плохая?
– Они добились успеха?
– Нет-нет, наш юный герцог ухитрился протащить в камеру оружие и сумел защититься. Но само это происшествие вызывает у меня большую озабоченность.
Пораженный Фенринг отпрянул.
– Это немыслимо! Думаю, что вы уже переговорили с нашими тлейлаксианскими партнерами и недвусмысленно дали им понять…
– Я это сделал, – вспылил Шаддам, – но, очевидно, не ты один перестал слушать мои приказы. Либо Аджидика проигнорировал мои инструкции, либо он не контролирует своих подчиненных.
Фенринг, довольный тем, что может перевести разговор в иное русло, прорычал:
– Нам надо немедленно нанести ответный удар в том же стиле: пусть Хайдар Фен Аджидика знает, что он обязан подчиняться только своему императору, иначе цена, которую ему придется платить, станет непомерно высокой.
Шаддам посмотрел на Фенринга. Взгляд принца был усталым, в нем не было прежней открытости и теплоты.
– Ты хорошо знаешь, что надо делать, Хазимир. Фенринг без промедления ухватился за возможность реабилитировать себя в глазах кронпринца.
– Я всегда знал это, сир.
Он заспешил к выходу из тронного зала.
Шаддам прошелся по полированным плитам зала, стараясь успокоиться и взять себя в руки. Когда Фенринг был уже у выхода, кронпринц окликнул его.
– Дело между нами не окончено, Хазимир. Все может измениться после того, как я буду коронован.
– Да, сир. Вы должны.., хмм.., поступать так, как считаете нужным.
Низко поклонившись, Фенринг попятился к выходу, испытывая облегчение от того, что на этот раз вышел из зала живым.
***
Сталкиваясь с необходимостью действовать, всегда оказываешься перед выбором. Так делаются все реальные дела.
Граф Хазимир Фенринг. ?Донесения с Арракиса"
Пилот уцелевшего после нападения Атрейдеса на тлейлаксианские корабли судна был единственным ценным свидетелем на процессе, поэтому его вынудили остаться на Кайтэйне. Он не был узником, и его нужды вполне удовлетворялись, хотя никто не искал его общества. Бене Тлейлаксу даже не обнародовал его имени. Сам же пилот желал только одного: скорее вернуться на свой корабль и приступить к работе.
Однако вследствие огромного наплыва гостей, прибывающих на Кайтэйн в связи с предстоящей коронацией и бракосочетанием императора, найти подходящие апартаменты для важного свидетеля было практически невозможно, и министр протокола сумел выкроить для него лишь какие-то жалкие комнаты, что доставило немалое удовольствие слугам Шаддама.
Правда, к их глубокому разочарованию, тлейлаксианский гость и не думал жаловаться на неудобства. Казалось, он их вовсе не замечал. На уме у пилота было только одно: поскорее выступить в суде, чтобы пригвоздить Атрейдеса к позорному столбу и добиться торжества справедливости.
Ночи Кайтэйна были, как всегда, прекрасными – с небом, усыпанным звездами и украшенным лунами. Частые полярные сияния превращали ночь в день, но, невзирая на это, подавляющая часть населения столицы мирно спала по ночам.
Хазимир Фенринг легко проник в опечатанную комнату, в которой жил пилот. Фенринг двигался крадучись, бесшумно, не пользуясь светом и не производя ни малейшего шума.
Он привык к ночи, среди тьмы он чувствовал себя в своей стихии.
Фенринг ни разу не видел спящего тлейлакса, вот и на этот раз, не успел он подкрасться к кровати, как увидел, что пилот сидит, ожидая, когда к нему приблизится незваный гость. Человек с серой кожей вглядывался во тьму, и казалось, что он видит в темноте так же хорошо, как и Фенринг.
– У меня в руке пистолет, стрелы направлены в твое тело, – произнес тлейлакс. – Кто ты? Ты пришел меня убить?
– Хммм-а, нет. – Фенринг мгновенно перестроился, придав своему голосу небывалую сердечность и приветливость. – Я – Хазимир Фенринг, добрый друг кронпринца Шаддама, и принес вам его сообщение и одну маленькую просьбу.
– В чем она заключается? – спросил пилот.
– Кронпринц Шаддам надеется, что вы могли бы пересмотреть свои показания. Вы ведь сможете это сделать, не так ли, хммм? Принц желает мира в Ландсрааде и не хочет, чтобы тень бесчестья пала на Дом Атрейдесов, который верой и правдой служил падишахам императорам со времен Великого Переворота.
– Бред, – резко отозвался тлейлакс. – Лето Атрейдес открыл огонь по нашим суверенным кораблям, уничтожил один и повредил мой. Сотни людей убиты. Лето стал причиной самого тяжелого политического кризиса за последние десятилетия.
– Да, да, – поспешно согласился Фенринг. – Но именно вы можете остановить эскалацию этого кризиса, не правда ли, хммм? Шаддам хочет, чтобы его царствование началось с мира и процветания. Можете ли вы представить себе более радостную и великую картину?
– Я думаю только о моем народе, – ответил пилот, – и какой вред причинил нам один человек. Все знают, что Атрейдес виновен, и он должен заплатить за свое преступление. Только в этом случае мы будем удовлетворены.
Пилот растянул в улыбке свои тонкие губы. Пистолет, заряженный стрелами, не дрогнул и не отклонился от цели ни на миллиметр. Фенринг понял, каким образом этот человек достиг своего высокого положения. Он был достаточно силен духом, чтобы командовать космическими судами.
– После этого, – продолжил пилот, – император Шаддам сможет сколько угодно наслаждаться миром своего царствования.
– Вы доставляете мне печаль, – сказал Фенринг, не скрывая разочарования. – Я передам кронпринцу Шаддаму ваш ответ.
Он скрестил руки на груди и низко, в пояс, поклонился, потом стремительно выбросил вперед обе руки, ладонями вверх. От этого движения сработало ружье, заряженное иглами, которые вонзились в горло тлейлакса.
Тело пилота свела судорога, руки непроизвольно сжались, и пистолет выстрелил, выпустив стрелы, от которых Фенринг легко уклонился. Пролетев мимо, стрелы воткнулись в стену. Через несколько секунд в стену постучали соседи, требуя тишины.
Не зажигая свет, Фенринг осмотрел результаты своей работы. Все улики были налицо, и тлейлаксы, несомненно, сразу поймут, чьих рук это дело. После безумной попытки покушения на Лето Атрейдеса – несмотря на ясно выраженный приказ Шаддама замять дело – Хайдару Фен Аджидике придется заглаживать свою вину.
Тлейлаксы не без основания гордились своей способностью хранить тайны. Нет сомнения, что они искусно вычеркнут имя пилота из списков свидетелей обвинения, и сделают это так, что никто не найдет никаких следов. Без этого свидетеля позиции тлейлаксов на суде станут слабее.
Однако Фенринг надеялся, что это убийство не сделает тлейлаксов еще более мстительными. Интересно, как отреагирует на него Хайдар Фен Аджидика?
Покидая запертую комнату, Фенринг скользнул в тень. Он оставил тело на месте, на тот случай, если тлейлаксы захотят изготовить из него гхола. В конце концов, этот человек, наверное, был очень хорошим пилотом.
***
Задумывая месть, надо ценить превыше всего предвкушение и все его моменты, ибо исполнение часто сильно отличается от первоначального плана.
Хазимир Фенринг. ?Донесения с Арракиса"
Барон Владимир Харконнен не мог бы испытывать большего восторга по поводу того, как развивались события. Он мог бы, конечно, полнее насладиться, если бы вся Империя оценила изящество его плана, но, к сожалению, он никому не мог раскрыть суть того, что он совершил.
Как глава важного Дома и правитель находящегося на окраине Империи Арракиса, дававшего большую прибыль от продажи пряности, барон был помещен в прекрасные апартаменты в одном из флигелей императорского дворца. Ему уже доставили билеты и приглашения на церемонию коронации и бракосочетания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96