Однажды в одной из темных аллей порта какой-то матрос с другого судна попытался изнасиловать Дункана, но ретировался, столкнувшись с железными мышцами и безошибочными рефлексами мальчика. Дункан оказался не по зубам взрослому мужчине. Покрытый синяками и кровоподтеками, негодяй позорно бежал.
Дункан начал свой нелегкий путь на север континента. Мальчик ловил на дорогах попутные грузовики, прятался в туннельных поездах и грузовых отсеках попутных орнитоптеров. Месяц шел за месяцем, но Айдахо неуклонно приближался к цели своего путешествия – Замку Каладан.
Часто шли дожди, и ему приходилось прятаться от них, свернувшись калачиком под деревьями. Но даже вымокнув до нитки и проголодавшись, Дункан не мог сравнить эти мелкие неудобства с теми несчастьями, которые пришлось ему пережить в Охраняемом Лесу, когда за ним охотились люди Харконненов, когда ему пришлось ножом резать себе плечо, когда он мерз и голодал. По сравнению с такими ужасами нынешние неприятности можно было просто не замечать.
Иногда он вступал в разговоры со случайными попутчиками, слушал их рассказы о популярном герцоге, узнавал фрагменты истории Атрейдесов. На Гьеди Первой никто и никогда не обсуждал таких вещей. Люди держали при себе свое мнение и рассказывали о себе только под страхом тюремного заключения. Жители Каладана, напротив, охотно рассказывали о себе. Дункана потрясло открытие, сделанное во время этого путешествия: народ действительно любил своего вождя.
Каким контрастом было положение на Гьеди, где из уст в уста, шепотом передавались рассказы об ужасах, творимых Харконненами. Народ там был охвачен страхом от действительных и мнимых наказаний, которые ждали любого ослушника, которыми каралось малейшее неповиновение или намек на сопротивление. На этой планете народ же скорее уважал, чем боялся правителя. Дункану говорили, что старый герцог ходил по деревням и рынкам в сопровождении лишь почетного эскорта, навещал людей в их домах и никогда не носил защитного поля или оружия, он не боялся неожиданного нападения.
Барон Харконнен на Гьеди Первой никогда не осмелился бы так себя вести.
Мне должен понравиться этот герцог, подумал однажды ночью Дункан, свернувшись под одеялом, которое одолжил ему один из добросердечных попутчиков…
Через несколько месяцев путешествия Дункан наконец остановился в деревне, расположенной у подножия скалы, на которой высился Замок Каладана. Величественное сооружение напоминало стража, который озирает с высоты просторы морей. Где-то там, внутри этого замка, жил герцог Пауль Атрейдес, фигура, ставшая для мальчика почти легендарной.
Дрожа от утреннего холода, мальчик глубоко вздохнул. От моря поднимался туман, за пеленой которого встающее солнце казалось огромным оранжевым шаром. Дункан вышел из деревни и начал подниматься на утес по крутой лестнице, вырубленной в камне. Теперь Айдахо точно знал, куда надо идти.
По дороге он постарался, как мог, привести себя в порядок. Почистился, стряхнул с одежды пыль дальних странствий и даже заправил в брюки видавший виды поношенный свитер. Однако, невзирая на свой вид, Айдахо чувствовал себя уверенно. Примет ли его старый герцог или вышвырнет вон, не имеет никакого значения. Дункан сумеет выжить и в том и в другом случае.
Когда мальчик подошел к воротам, ведущим во внутренний двор, стража попыталась преградить ему путь, думая, что он очередной попрошайка.
– Я не нищий, – поведал им Дункан, гордо вскинув голову. – Я пересек галактику, чтобы увидеть герцога, я должен рассказать ему свою историю.
Стражники расхохотались.
– Мы можем принести тебе что-нибудь с кухни, – сказал один из них.
– Это было бы очень любезно с вашей стороны, господа, – ответил Дункан, в животе у которого урчало от голода, – но я действительно пришел сюда не за этим. Пожалуйста, сообщите герцогу, что, – Дункан постарался точно вспомнить фразу, которой научил его один из бродячих певцов, – что мастер Дункан Айдахо просит аудиенции у герцога Пауля Атрейдеса.
Охранники снова рассмеялись, но на этот раз Дункан заметил, что сквозь смех проступило некое подобие уважения. Один из гвардейцев сходил на кухню и принес мальчику несколько меленьких печеных яиц, которые Дункан тотчас же с жадностью съел. Поблагодарив гвардейца, он облизал пальцы, уселся на землю и принялся ждать. Час проходил за часом.
Гвардейцы смотрели на мальчика и только качали головами. Один из них спросил, нет ли у мальчика оружия или денег, на что Дункан ответил отрицательно. Днем поток просителей и посетителей усилился; гвардейцы тихо переговаривались между собой. Из их разговоров Дункан узнал о мятеже на Иксе и о том, что герцог очень встревожен развитием событий и судьбой Дома Верниусов, особенно в свете того, что император раньше проявлял небывалую щедрость по отношению к Доминику и Шандо Верниус. Оказалось, что сын герцога. Лето, только что вернулся с истерзанного войной Икса вместе с двумя царственными беженцами. В замке сейчас творилась суматоха. Тем не менее Дункан упрямо продолжал ждать.
Солнце проделало свой путь над головой и спряталось за горизонтом, погрузившись в море. Мальчик провел ночь, свернувшись калачиком на земле в углу двора. Утром, когда сменилась стража, он повторил свой рассказ и просьбу об аудиенции. На этот раз он, правда, сказал, что бежал от преследований Дома Харконненов и хочет предложить свою службу Дому Атрейдесов. Упоминание имени Харконненов, кажется, произвело впечатление. Стражники снова проверили, нет ли у мальчика оружия, но на этот раз более тщательно.
В полдень, после того как его снова тщательно дважды проверили: один раз с помощью металлоискателя, а потом с помощью индикатора яда, стражники препроводили мальчика в здание замка. Древнее каменное здание, коридоры и помещения которого были задрапированы богатыми коврами, носило налет славной истории и несколько потускневшей элегантности. Под ногами поскрипывали старые деревянные полы.
У широкой каменной арки два гвардейца пропустили мальчика через более изощренные контрольные механизмы и снова не обнаружили ничего подозрительного. Он был просто ребенок, которому нечего прятать, но стражники вели себя так, словно он был наряжен в странный и тяжеловесный наряд. Может быть, они хотели испытать новые контрольные приборы? Как бы то ни было, гвардейцы остались довольны результатом и ввели Дункана в большое помещение с высокими сводчатыми потолками, поддерживаемыми тяжелыми темными балками.
В середине зала сидел старый герцог, с любопытством глядя на непрошеного гостя. Сильный, похожий на медведя человек, до самых глаз заросший бородой, Пауль, вольно откинувшись на спинку, сидел в деревянном кресле, а не на неудобном и роскошном троне. Это было место, в котором Пауль проводил многие часы, отправляя свои обязанности, и оно должно было быть удобным. В верхней части спинки из темного элаккского дерева был вырезан герб Атрейдесов – ястребиный гребень, который как бы венчал голову патриарха.
Рядом с отцом сидел его сын Лето, подросток с оливковой кожей, худой и бледный; он еще не оправился от страшных потрясений, пережитых им на Иксе. Дункан посмотрел в серые глаза Лето и понял, что им обоим есть что сказать друг Другу и чем поделиться.
– Вот это упрямый мальчик. Лето, – сказал герцог, взглянув на сына.
– По виду он сильно отличается от всех прочих просителей, которых мы сегодня выслушали. – Лето высоко вскинул брови. Он был всего на пять или шесть лет старше Дункана, правда, в его возрасте такая разница может считаться очень большой, но впрочем, они оба производили впечатление рано повзрослевших мальчиков. – Мне кажется, он совершенно бескорыстен.
Выражение лица Пауля смягчилось, он подался вперед, сидя в своем кресле.
– Ты долго ждал, мальчик?
– О, это не имеет никакого значения, милорд герцог, – ответил Дункан, надеясь, что правильно употребляет слова. – В любом случае я уже здесь.
Он нервно потер родинку на подбородке.
Старый герцог покосился на гвардейцев, которые привели Дункана:
– Вы накормили этого молодого человека?
– Они накормили меня до отвала, сэр. Благодарю вас. Я очень хорошо выспался на вашем внутреннем дворе.
– На внутреннем дворе? – Герцог снова метнул быстрый взгляд на гвардейцев. – Итак, зачем вы здесь, молодой человек? Вы явились сюда из какой-то рыбацкой деревушки?
– Нет, милорд, я прибыл с Гьеди Первой. Гвардейцы крепче схватились за оружие. Отец и сын обменялись недоверчивыми взглядами.
– Тогда тебе лучше рассказать все, что с тобой приключилось, – сказал Пауль. Выражение лиц герцога и его сына не оставляло сомнений в том, что рассказанная без пропусков история юного Дункана вызвала у них отвращение.
Широко открытыми глазами герцог смотрел на Дункана. Пауль видел бесхитростное выражение лица мальчика и перевел взгляд на сына, думая, что это скорее всего не выдуманная история. Лето кивнул. Ни один девятилетний мальчик не в силах состряпать такую историю, если, конечно, его не научили.
– Вот так, сэр, я и прибыл сюда, – закончил свой рассказ Дункан, – чтобы увидеть вас.
– На каком континенте Каладана ты высадился, что это был за город? – спросил герцог. – Опиши его нам.
Дункан не помнил названия, но припомнил, что именно он видел, и старый герцог согласился, что, вероятно, Дункан действительно проделал тот путь, о котором рассказывал.
– Мне сказали, чтобы я пришел к вам и спросил, не скажете ли вы, что я должен делать. Я ненавижу Харконненов, сэр, и охотно предложу вам свою верность, если вы, конечно, позволите мне остаться здесь.
– Я готов поверить ему, отец, – спокойно произнес Лето, внимательно изучая серо-зеленые глубоко посаженные глаза Дункана. – Или это просто урок, который ты хочешь мне преподать?
Пауль откинулся на спинку кресла, его грудь и живот содрогались от спазмов. Через мгновение Дункан догадался, что этот великан просто сдерживает неуемное желание расхохотаться. Не в силах совладать с этим желанием, герцог все же взорвался смехом. Он смеялся, хлопая себя по коленям.
– Мальчик, я просто восхищен тем, что ты сделал. Парень с такими яйцами, как у тебя, не мальчик, а мужчина. И такого мужчину я не должен упустить.
– Благодарю вас, сэр, – произнес в ответ Дункан.
– Уверен, что мы сможем найти для него какую-то срочную работу, отец, – сказал Лето с усталой улыбкой. Он находил, что компания этого храброго мальчугана составит благотворный контраст всему, что он так недавно видел и пережил.
Старый герцог поднялся со своего удобного кресла и громко кликнул придворных. Он распорядился, чтобы мальчика вымыли, переодели и накормили.
– Нет, я передумал, – сказал он. – Накройте большой стол. Мой сын и я разделим трапезу с юным мастером Дунканом Айдахо.
Они перешли в соседний зал – столовую, где слуги засуетились, выполняя распоряжения герцога. Один из слуг гладко причесал и уложил курчавые волосы Дункана и провел статическим очистителем по его пыльной одежде. Во главе стола уселся Пауль, по правую руку сидел Лето, по левую – сероглазый Лето. Герцог задумчиво оперся подбородком на свой огромный кулак.
– У меня есть идея, мой мальчик. Поскольку ты доказал, что можешь справиться даже с Харконненами, то для тебя не составит труда справиться с простыми салусанскими быками. Как ты думаешь, это не будет слишком сильным испытанием твоих способностей?
– Нет, сэр, – ответил Дункан. Он слышал о грандиозных боях быков, которые устраивал герцог. – Если вы хотите, чтобы я сражался с быками, то я буду счастлив делать это.
– Сражаться с ними? – Пауль рассмеялся. – Это не совеем то, что я имел в виду. – Герцог, смеясь, посмотрел на Лето.
Сын герцога заговорил:
– Думаю, мы с отцом нашли для тебя подходящее место здесь, в Замке Каладана. Ты будешь работать в стойле под руководством мастера Иреска. Будешь помогать ухаживать за быками моего отца; кормить их, а потом, может быть, если ты сумеешь подойти к ним поближе, то и дрессировать. Я сам это делал. – Он взглянул на отца. – Помнишь, Иреск обычно разрешал мне ухаживать за быками, когда я был в возрасте Дункана?
– О, этот мальчик сделает нечто большее, чем кормить быков, – сказал старый герцог. Пауль выгнул бровь, глядя, как в зал вносят кушанья, одно великолепнее другого. Он заметил, каким зачарованным взглядом смотрит на еду Дункан. – И если ты хорошо справишься с работой в стойле, то мы найдем для тебя более славное дело.


Том 2

***


История редко бывает добра к тем, кто должен быть наказан. Наказания Бене Гессерит не могут быть забыты.
Бене Гессерит. Изречения

На Гьеди Первую прибыла новая делегация Бене Гессерит, доставившая Гайус Элен Мохиам. Она снова оказалась в Убежище барона меньше чем через год после первого посещения, и все из-за рождения больной дочери Харконнена.
На этот раз Мохиам прилетела на Гьеди Первую днем, но жирные облака и столбы дыма, поднимавшиеся к небу из труб предприятий, никогда в жизни не пользовавшихся очистными сооружениями, не пропускали на землю солнечный свет. На Гьеди стояли вечные сумерки.
Преподобные Матери прибыли в тот же космопорт с теми же требованиями о специальном приеме. Но на этот раз барон Харконнен поклялся, что все будет иначе.
К месту посадки, безупречно печатая шаг, промаршировал полк личной гвардии барона – явно больше, чем требовалось для почетного эскорта, но ровно, столько, чтобы запугать ведьм. Солдаты окружили челнок Бене Гессерит.
На два шага впереди строя стоял Бурсег Криуби, бывший на Арракисе пилотом, а теперь ставший шефом личной охраны барона. Все встречающие были одеты в парадную синюю форму.
Мохиам показалась на вершине трапа в сопровождении послушниц, личной охраны и других Сестер. Преподобная Мать недовольно нахмурилась, увидев Бурсега и его рать:
– Что означает этот прием? Где барон? Бурсег посмотрел в глаза Мохиам.
– Не пытайтесь пробовать на мне свой обольстительный Голос, в этом случае.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96