Взгляни: вот эти люди — целители, они тебе помогут. Это вот Велкас, великий маг, а эта госпожа его спутница, целительница Арал.
— Работай проворнее, великий маг, ладно? — проговорила она с вымученной улыбкой. — Меня все еще невыносимо гложет боль, будь она неладна.
— Даже сейчас, беседуя с тобой, я сдерживаю твою боль своей волей, госпожа, — ответил Велкас. — Когда все закончится, боль пройдет, но до этого еще далеко. Тебе необходимо осознать то, что с тобой происходит и что нам с тобой предстоит сделать, чтобы избавить тебя от страданий.
— Нам? Но ведь ты целитель, не я, — выговорила она слабо.
— Да, это так, но... я никогда раньше не проводил лечения, подобного тому, в котором ты сейчас нуждаешься, — сказал он. — Ты знаешь, что тело твое стремится отторгнуть твоих детей.
— Ребенка? Да, я знаю. Но он, похоже, не желает покидать мое тело. — Она нахмурилась и повернулась ко мне. — Я лишь боюсь, как бы он не забрал меня с собой.
— Кто тебе сказал, что ты умрешь? — в гневе вскричал Велкас, к моему удивлению. — Довольно на сегодня смертей! Я уже потерял человека, который был мне дорог. Клянусь Владычицей, дети твои будут жить, если ты этого пожелаешь, Ланен.
— Почему ты говоришь — «дети»? — спросила она. И, сейчас же обо всем догадавшись, пробормотала: — Час от часу не легче!
Велкас повернулся ко мне:
— Она ведь знает, кто ты, верно?
— Она все знает, — подтвердил я, с улыбкой глядя на свою возлюбленную.
— Конечно, знаю, — ответила она. Голос ее уже немного окреп. — Телепень такой-сякой, вот ты кто! Впрочем, все-таки ты мне муж, так что придется с этим примириться.
— Госпожа, сейчас не время для шуток, — проговорил Велкас серьезно. — Тебе известно, что этот человек был прежде драконом?
— Разумеется, олух, а ты как думал? — ответила она. — Он же сказал тебе, что я все знаю. А чего?
— Его драконья кровь и является причиной осложнения твоей беременности, — продолжал он, оставляя без внимания грубоватый ответ Ланен. — Я остановил кровотечение и начал работать над тканями, которые причиняют тебе боль, но покуда ты не поможешь мне устранить глубинную причину, полное исцеление невозможно.
— Хорошо, великий маг. Что мне следует делать? — спросила Ланен.
Велкас стоял, о чем-то размышляя.
— Не знаю, как тебе повразумительней объяснить это. Ты должна... Весь вопрос в восприятии...
Тут вмешалась госпожа Арал; голос ее был тих и мягок:
— Ланен, это зависит в первую очередь от того, как ты сама воспринимаешь вещи. Велкас способен творить чудеса, однако ты должна принять разумом и сердцем то обстоятельство, что дети твои не вполне обычны, иначе твое тело ни за что не позволит им родиться.
— Я уже пробовала, — воскликнула она, — но этот ребенок... дети... убивают меня! Я не хочу умирать!
Тогда Арал приблизилась к ней и сказала:
— Ланен, посмотри на меня. — Когда Ланен метнула на нее затравленный взгляд, она лишь усмехнулась. — Нет, не так. Я ведь всего лишь девушка, как и ты, не забывай этого. Давай же, посмотри.
Ланен немного успокоилась и повиновалась.
— Позабудь на миг страх и гнев и послушай меня. Это очень важно. Тебя с мужем беспокоили раньше ваши дети?
— А то как же! Я уже целую луну из-за этого мучаюсь.
— Нет-нет, я не о том. Зная, кем твой супруг был прежде, не задумывались ли вы над тем, какое потомство может породить ваш союз? — Маленькая целительница глубоко вздохнула, отпустила короткое проклятие и продолжала: — Чудовищ, Ланен. Вот первое, что приходит в голову. Боялась ли ты, что вынашиваешь в себе чудовищ?
Ланен вдруг зарыдала.
— О Богиня! — проговорила она срывающимся голосом. — Так и есть! Эти слова, они постоянно преследовали меня — слова Ришкаана... Ох, Вариен, помоги! Он говорил, что наши дети будут... будут...
— Что ей наговорил этот Ришкан? — спросила у меня Арал. — И почему это произвело на нее такое глубокое впечатление?
— У него было мрачное видения конца света, — ответил я. — Он пытался убить ее, и только мой друг Шикрар успел его остановить. Ришкаан говорил...
— Он говорил, что я смешала кровь кантри и гедри, что дети мои будут чудовищами, что мир наполнится огнем ракшасов и некому будет встать на защиту — а все из-за меня, — проговорила Ланен, не замечая, что по щекам у нее катятся слезы. — Это правда? О Богиня, неужели это в самом деле так? Они что, чудовища?
— Не говори глупостей, женщина, — резко вмешался Велкас — Они совершенно обычные, человеческие дети, если можно так сказать: они ведь еще совсем крохотные. Однако смешения крови не происходит, хотя должно бы произойти. Чтобы им остаться в живых, они должны перемешаться с твоим телом и стать иными, чтобы соответствовать и тебе и себе.
— А я-то чем тут могу помочь? — спросила Ланен. Вновь заговорила Арал:
— Все это в твоем разуме, Ланен, — по крайней мере, там скрываются все первоначальные причины. Для нас с Велкасом все это настолько ново, что нам сложно облечь свои мысли в слова, однако думаю... думаю, что тебе следует позволить своим детям быть такими, каковы они есть, оставаться одновременно и людьми, и драконами, и не важно, что ты сама обо всем этом думаешь... Верно ведь, Вел?
— Верно, — откликнулся он. Все это время он не переставал посылать Ланен поток своей целительской силы, словно переливая в нее живительную мощь своего искусства. — Но есть и еще кое-что. Для того чтобы произошло это перерождение, госпожа, — продолжал он, глядя ей в глаза, — ты должна любить их. Такими, каковы они есть и каковыми станут. Любить их и желать грядущих изменений в своем теле, с радостью позволив им преображать его, так же как и вы с мужем положили начало их преображению.
— Первый — Ветер Перемен, второй — Перерождения, милая моя Ланен, — произнес я с трепетом. — Мне-то ничего не стоит произнести эти слова, ведь это ты сейчас перерождаешься, а не я. — Я крепко сжал ее руку, заставив ее посмотреть на меня. — Кадреши...
— Нет, Акор, — произнесла она, и голос ее уже обрел часть былой силы. — Они правы. Госпожа... прости, я позабыла твое...
— Меня зовут Арал, — ответила маленькая целительница.
— Арал, что мне следует делать?
Целительница улыбнулась:
— Спросим сперва у того, от кого зависит все твое исцеление. Вел!
Он поднял глаза; на лице у него ничего не читалось.
— Мы с тобой будем работать сообща, сударыня Ланен. Ты должна принять кровь дракона...
— Если можно — кантри, — перебила она. — Они называют себя кантри.
Он улыбнулся краешками губ.
— Ты должна принять кровь кантри в своем теле, а я поработаю над тем, чтобы перестроить твою кровь: нам нужно, чтобы она подходила одновременно и кантри, и людям. — Он внимательно на нее посмотрел. — Тебе следует осознавать, госпожа: это единственный способ спасти тебя от гибели, но тогда ты навсегда переродишься. И уже не сумеешь вновь стать такой, какой была.
Моя отважная возлюбленная рассмеялась, презрев боль и страх. И от души рассмеялась, назло всем напастям, что одолевали ее.
— Видишь, с Акором ведь все в порядке, хотя он тоже когда-то переродился. Так что теперь моя очередь! — Она широко улыбнулась, поглядев на меня. — Учти, мне легче, чем было тебе. Мне ведь помогают эти славные люди, смягчая мою боль, и к тому же я не собираюсь отращивать крылья или утрачивать что-то свое.
— Твое решение окончательное, дорогая моя? — спросил я.
— Еще бы, Вариен, — ответила она. — Что ж, великий маг Велкас, когда начнем?
— Как только будешь готова, госпожа, — проговорил он.
— Стало быть, давай сейчас, — отозвалась она. Он выпрямился, совершенно не прикасаясь к Ланен.
— Арал, мне нужна твоя помощь, — сказал он.
Я с удивлением увидел, как при этих его словах сияние вокруг девушки разгорелось с удвоенной силой; но она не произнесла ни слова, просто подошла к Ланен поближе. Они встали по обеим сторонам кровати и подняли руки — вернее, подняла Арал, а Велкас, наоборот, опустил пониже, — ладони их оказались совсем рядом: расстояние, их разделявшее, было не больше пальца. Так они стояли, прикрыв глаза, позволяя своим сияющим оболочкам соединиться вместе. Вдвоем они излучали гораздо больше сияния, чем поодиночке.
Арал, однако, вскоре раскрыла глаза и посмотрела на своего товарища.
— Велкас, — сказала она мягко, — это слишком серьезное дело, чтобы подходить к нему вполсилы. Посмотри: ты в безопасности. Здесь тебе некого опасаться, все хорошо, исцеление это проходит под взором самой Владычицы. Но у нас ничего не выйдет, если ты будешь ограничиваться лишь частью своего могущества. Нам потребуется все твое дарование, полностью, друг мой. Время пришло — ты ведь знал, что когда-нибудь оно наступит.
Арал
Представления не имею, с чего вдруг я все это сказала, но стоило словам слететь с моих губ, как я поняла, что они истинны. Клянусь Владычицей, меня даже пугает, когда со мною случается подобное.
— Я не готов, Арал, — ответил он, но это была лишь отговорка, и мы оба понимали это.
— Тебе не нужно для этого готовиться. Вся та сила, что тебе необходима, находится внутри тебя, в твоем распоряжении, как было и всегда. Воззови к ней, высвободи ее осторожно, Вел. Все будет хорошо. Осторожно, медленно, сосредоточившись. Дай волю своему могуществу и направь его на службу Владычице Шиа — и госпоже Ланен, что лежит перед нами в муках, благословенная страдалица, — проговорила я точно нараспев.
Наверное, этого мне и следовало ожидать, но разве могла я заранее догадываться, что он сделает?
Когда я вновь опустила взор, Ланен парила над постелью на уровне пояса Велкаса. Глаза ее были открыты, но видела она только своего исцелителя. Вряд ли он сперва преследовал какую-то особую цель — когда я вспоминала об этом позже, то всегда предполагала, что у него, скорее всего, побаливала от напряжения спина, а ему нужно было рассмотреть Ланен поближе, — но тем не менее именно так было положено начало.
Я посмотрела на Ланен, распростертую прямо у меня перед глазами, и едва не ослепла от целительского пламени, исходившим от Велкаса. То, что я видела, было поразительным. Она казалась почти прозрачной — мне была видна каждая кость, каждый внутренний орган, даже кровь, струившаяся у нее по жилам.
Я стояла как завороженная, а Велкас изливал в ее тело поток своей силы, наблюдая за движением крови, вглядываясь в нее, чтобы понять ее свойства.
Потом он заговорил. Святая Шиа, какой у него был голос! С легкостью готова признать, что одна из самых замечательных особенностей Вела — это его голос. Но когда в тот момент он заговорил, окруженный точно сиянием самого солнца, он показался мне еще мудрее, еще сильнее и — старше. Гораздо старше. На несколько сотен лет.
— Ланен Кайлар, пора, — произнес он.
— Как посчитаешь нужным, — отозвалась она. И ухитрилась добавить: — Во имя Ветров, Акор, голос у него точно у кантри!
Велкас вскинул руки, заставляя весь широкий ореол своей силы сжаться в маленький клубок, который легко уместился у него на ладони. Он полыхал бело-голубыми вспышками и вскоре сделался настолько ярким, что невозможно было смотреть. Легким движением рук он погрузил это голубовато-белое солнце в плоть Ланен, и оно мгновенно разлилось по всему ее телу, заполнив его с головы до пят. Какое-то мгновение Ланен продолжала парить в воздухе, и свечение в ее теле мерно подрагивало вместе с ударами ее сердца. Потом я узрела Велкаса... Мне трудно описать это: казалось, он удерживает в себе последний звук песни, готовый слететь с губ, или последнюю каплю воды, грозящую перелиться через край. Она мерцала у него на ладони.
Тут вдруг я ощутила, что равномерность мерцания нарушилась. Ланен закричала. Но Велкас сумел перекричать ее:
— Держись, изменения уже происходят, все хорошо, все хорошо... Знай же, Ланен, что сущности кантри и гедри сливаются воедино, подобно тому как это произошло с твоим возлюбленным, только глубже... Не препятствуй этому, ни кровью, ни плотью своей... да, вот так, Ланен... Давай же!
И он стряхнул последнюю световую каплю прямо ей в сердце. Она вскрикнула лишь раз, и крик этот сотряс все ее тело, после чего замерла без движения.
Тогда Велкас опустил ее на постель, медленно и осторожно, и я увидела, как перепачканное кровью ситцевое платье слегка приподнялось. Опало. Снова приподнялось. Хвала святой Шиа, она задышала!
Меня трясло так, что я едва могла стоять. Велкас вынужден был отстраниться, чтобы я смогла вобрать в себя свое жалкое мерцание, после чего и сам — правда, очень неохотно — расстался со своим несравненным великолепием, которое мне посчастливилось узреть лишь на краткий миг.
Из последних сил я глянула на Ланен, насколько еще позволяли мне остатки моих целительских способностей. Битвы, что прежде бушевала у нее в крови, отныне не было. Сейчас она казалась обычной, хотя и совершенно изможденной, но вполне здоровой беременной женщиной.
— Велкас! Вел, любимый, дорогой мой! — проговорила я, слишком утомленная, чтобы следить за собственными речами. — Тебе это удалось. Честь и слава! Ты все-таки воззвал к своему глубинному могуществу, использовал весь свой дар, Вел! И тебе удалось! Она исцелилась.
— Благодари за это Богиню. Ох, Матерь всех нас, как же я устал! — произнес Велкас и внезапно рухнул как подкошенный.
Уилл
Услышав крик, я бросился к ним. Явился я как раз вовремя, чтобы увидеть, как Велкас шмякнулся на пол, а у Арал подкосились колени.
— Арал, что случилось? — спросил я.
— Все в порядке, не беспокойся, — пролепетала она. — Нужно поесть и выспаться... Помоги Велу...
Я собрался было нагнуться к Велкасу, но меня опередил незнакомец с серебристыми волосами. Он подхватил Вела на руки с такой легкостью, словно тот был ребенком.
— Пусть хозяин гостиницы принесет еды и питья в самую лучшую из его комнат, чтобы эти двое целителей, израсходовавшие все свои силы, смогли вволю отдохнуть, — сказал он так, точно провозглашал державную волю.
Следом за мной примчались и все прочие, включая Гайра, так что Вела и Арал сейчас же отнесли в ближайшую спальню, где устроили поудобнее. Я достаточно прожил среди целителей, чтобы знать, что делать: разбудил их и заставил пропустить по глотку вина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70