Глаза принца воспалились от соленого ветра и пепла, но он даже не пытался вытереть их платком. Как ни хотелось ему броситься в какой-нибудь укромный угол и замереть наедине со своим горем, он упрямо оставался на парапете.
Лизаэр чувствовал себя одураченным.
Он допустил непростительный промах, стоивший ему флота. Холодная ярость начала овладевать принцем. Где же его мудрость правителя? Где расчет и предусмотрительность полководца? Как он с самого начала не догадался, что скопище бригантин — уловка Повелителя Теней? Почему не внял голосу разума? Разве он забыл, что мериорская верфь появилась в начале весны? Никакая магия не сумела бы помочь обыкновенным ремесленникам за несколько месяцев построить столько кораблей!
Одно дело — капитаны этих несчастных судов. Они никогда не видели уловок Аритона. Им было простительно принять иллюзию за реальность и всполошиться. Но он? Он то с самого начала должен был распознать этот трюк и предупредить остальных.
Разве он забыл, как восемь лет назад на трущобной улочке в Итарре Аритон для развлечения малолетних оборванцев мастерски создал из теней парусные кораблики? Они были способны даже плыть и плыли по грязной сточной канаве. Еще тогда Лизаэра поразило, что иллюзорные корабли точь-в-точь напоминали настоящие, отличаясь от них лишь размерами. В те минуты любовь Аритона к детям показалась ему искренней. Прошли считаные недели, и на берегах Талькворина Илессид убедился в обратном: этот человек ради своих злодейских замыслов не щадит ни взрослых, ни детей. Надо отдать ему должное — он мастерски умеет усыплять подозрения и завоевывать доверие к себе.
В гавани Верпонта Аритон повторил фокус с корабликами, только теперь он усложнил свой трюк и заставил платить за представление. Плата осталась все той же — человеческие жизни.
Лизаэр позволил ветру трепать ему волосы и усилием воли подавил близкие слезы. Нет, он не станет рыдать от отчаяния. Отчаяния не было — только стыд, и на какое-то время это чувство целиком завладело принцем. С какой же точностью противник предугадал его действия! Потом стыд уступил место бессильному гневу. Только сейчас Владыка Света по-настоящему понял природу гнева, охватывавшего его отца после каждого нападения пиратов на Амрот. Он ненавидел свой дар рукотворных молний, которые услужливо помогли исполнению коварного замысла Повелителя Теней.
Должно быть, теперь Аритон смеется и торжествует, представляя его отчаяние и позор. Лизаэр ударил кулаком по холодному камню парапета, потом еще и еще… пока не содрал кожу на пальцах.
Он не сразу заметил поднявшегося на парапет Дигана. Главнокомандующий был бледен, но не подавлен.
— Если ты упорно не желаешь спускаться вниз, хотя бы позволь слуге одеть тебя потеплее.
Лизаэра затрясло. Он сдержал дурацкий смех, едва не вырвавшийся у него из горла. На нем и в самом деле не было никакой одежды, если не считать полотняной рубашки, которую он, вскочив с кровати, впопыхах натянул на себя. Ветер хлестал ее полами по голым ягодицам принца. Вряд ли сейчас кто-нибудь поднимал голову к парапету, а если бы поднял… Ну и зрелище: полуголый принц Илессидский.
— Не волнуйся, я оденусь.
Голос его звучал тихо и откуда-то издалека, заглушаемый звоном колоколов в гавани. Лизаэр оглядел себя и передернул плечами. Полководец так себя не ведет, он не забывает о своей армии, о солдатах, переживших страшное потрясение. В данном случае — о матросах нанятых кораблей. Каким бы ни было его душевное состояние, он должен сейчас позаботиться о них. Эти люди не виноваты в его личных ошибках и недооценке врага. Они нуждаются в поддержке, и он должен быть рядом с ними.
Лизаэр надел свои самые лучшие одежды из голубого бархата, расшитого золотом. Он не забыл о фамильных сапфирах, выбрав наиболее впечатляющие. После этого он отправился на причал, куда прибывали лодки с ранеными. Дорогие одежды быстро запачкались: принц не был простым наблюдателем, наравне с простыми матросами он вязал канаты к причальным тумбам и помогал выносить жертв пожара. Считая себя главным виновником трагедии, принц не жалел сил и брался за самые трудные и неблагодарные дела. Его лишь раздражал восторженный шепот горожан за спиной, считавших, будто рукотворные молнии Лизаэра спасли Верпонт от разрушения.
Слыша, как Принца Запада называют героем, отразившим нападение Повелителя Теней, уцелевшие капитаны и матросы сердито плевались, проклиная его дар света. У них было основание проклинать Лизаэра, однако и они несколько смягчались, видя, что он не чурается простой и тяжелой работы, а его роскошная одежда давно утратила парадный вид. Многие бросали ему в лицо гневные обвинения. Лизаэр выслушивал их с несокрушимым спокойствием.
— Думаете, вы первые, кто пострадал от коварных уловок Фаленита? — спрашивал он. — Или я никогда не говорил вам, что его магия теней смертельно опасна? Если одно короткое столкновение с ним повергло вас в дрожь и вы уже готовы бежать, бегите без промедления и радуйтесь, что уцелели. В моих рядах нет места малодушным.
Несколько раз Лизаэр уходил с берега, но не ради отдыха. Он приказал отрядам наемников, взяв ищеек, прочесать всю местность к югу от Верпонта и попытаться найти какие-либо следы подручных Аритона, пригнавших в гавань «зажигательную флотилию».
Отдав распоряжения и выслушав донесения, принц возвращался на берег и вновь наклонялся к раненым, жаждавшим отмщения.
— Оно наступит, но для этого ты должен выжить и поправиться, — говорил он каждому из них. — Не сомневайся, у тебя еще будет возможность отомстить и помочь мне восстановить справедливость.
Получившим тяжелые увечья он предлагал переехать вместе с семьями в Авенор, где их никогда не оставят заботой. Умирающим он шептал слова утешения, становясь на колени перед их носилками.
На город опустились ранние осенние сумерки. Воздух все еще пах дымом, и в нем носился пепел. На лодках зажгли факелы. Теперь из темной воды вылавливали и поднимали на борт только закоченевшие трупы. При свете походных фонарей офицеры Лизаэра подсчитывали размеры потерь. В особый список заносились корабли, которые еще можно было восстановить.
Вечером изможденные наемники вернулись на взмыленных лошадях в город.
— Магия, — коротко ответил на вопрос Сканта рослый, крепко сбитый офицер. Он с подозрением косился на привычные вечерние тени, удерживая взмыленную лошадь. — Нигде никаких следов, ни малейшего признака. Мы не нашли даже головешки от костра. Если эти проклятые корабли привели в гавань люди, а не призраки, остается лишь предположить, что злодей построил им мост из теней и они перебрались на остров Полумесяца или куда-нибудь еще. Если бы они ушли по суше, мы бы наверняка обнаружили хоть какие-то следы.
Скант отмел безрассудные фантазии своего офицера, и его доклад принцу и городскому совету Верпонта звучал уже по-другому. Заседание происходило в одном из прибрежных складских строений. Прислонившись к дверному косяку, Скант торопливой скороговоркой сообщил:
— У злоумышленников наверняка было припрятано несколько лодок и какой-нибудь рыбачий парусник. Они бежали морем. На суше мои собачки наверняка бы их учуяли.
Диган вскочил, готовый увязнуть в дотошных расспросах, но Лизаэр слегка дернул его за рукав.
— Я и не ждал, что наши дозорные кого-нибудь захватят в плен. Аритон слишком хитер и умен, чтобы оставить нам зацепки. Но для капитанов это важно. Они должны знать, что мы намеревались схватить злодеев и сделали все возможное. Сегодня они разочарованы исходом поисков, зато завтра станут нашими надежными союзниками, и их не надо будет уговаривать плыть в Мериор.
Скант покинул заседание, старательно пряча презрительную усмешку. Остальным предстоял долгий разговор, грозивший растянуться до глубокой ночи.
— Что даст ваша погоня за Аритоном? — вскричал сухощавый начальник верпонтской гавани. — Того и гляди ударят морозы.
Сердито скрючившись, он едва сдерживался, чтобы не плюнуть на пол в присутствии наследного принца.
— У нас не осталось ни одного неповрежденного судна. Как вы рассчитываете плыть на кораблях со сгоревшими мачтами и парусами? Армия, которую вы сюда привели, может двигаться только по суше, но там свои сложности. Зимой прибрежные дороги почти непроходимы.
Провиантщики, сидевшие тесной кучкой, мрачно переглядывались и молчали. Как ни тяжело принцу, но, скорее всего, он будет вынужден отказаться от продолжения марша и распустить свою армию. Зимним бурям наплевать на его войну во имя защиты справедливости и избавления Этеры от Повелителя Теней. Да и голодных солдат не насытишь воодушевляющими речами. Почти все запасы продовольствия, имевшиеся в Верпонте, уже израсходованы на прокорм матросов, и никакие высокие цели не изменят этого печального обстоятельства. Хотя город и не пострадал от пожара, он не может отдать Лизаэру последнее и обречь своих жителей на голодную смерть.
Заседание застопорилось. Городские власти обвиняли армейских офицеров; в ответ те выкрикивали свои обвинения и стучали кулаками по столу. Бесплодные препирательства доконали Лизаэра. Он вскочил и гневно обвел глазами спорящих.
— Очнитесь! Вы забыли, что у нас не погиб ни один солдат? Вместо препирательств мы должны благодарить Эта, сохранившего нам армию. Да, мы поставлены перед трудным выбором, однако у нас есть кому воевать. Так давайте разумно сохраним то, что возможно. Если мы не согласны отдать победу Повелителю Теней, нужно здраво оценить оставшиеся у нас возможности и искать такой выход, который избавит нас от необходимости новой войны.
С прежними замыслами было бесповоротно покончено. Принц и его штаб принялись разрабатывать новые.
Лизаэр рассчитывал получить поддержку от Джелота и Алестрона. В Миндерль срочно отправили гонца, наказав ему передать послания надежным капитанам, которые доставят их в оба города.
— Какая численность войск должна быть у нас для удара по Мериору? — спросил Лизаэр под конец заседания.
Волосы нависали над воспаленными глазами принца. Он невыразимо устал, однако голос его звучал твердо и решительно. Никто и не догадывался о том, что творится у него в душе. Офицеры и городские власти видели перед собой человека, который не сник под ударами трагедии, а преодолел ее и стал еще сильнее.
— Мериор — жалкая рыбачья деревушка, где нет ни единого солдата. Вдобавок она находится в труднодоступном захолустье. Авенорские отряды — самая опытная и закаленная часть армии. Они выдержат зимний переход. И среди итарранцев найдется немало крепких солдат. Нам нужно выбрать корабли, годные к починке, и найти капитанов и матросов, у которых не остыло желание отомстить Повелителю Теней. На этих кораблях мы отправим наши отборные части.
Уверенность Лизаэра заразила всех остальных. Городские сановники и офицеры, забыв о недавних стычках и о сне, вместе с принцем погрузились в создание новой стратегии: простой, ясной и продуманной до мелочей. Это напоминало чудо, но к рассвету были приняты все необходимые решения, и от слов перешли к делу. Лизаэр почти не спал и забывал перекусить. Его присутствие требовалось везде. Немало времени уходило на выслушивание нескончаемых претензий торговцев. Принц понимал, что многие из них просто выплескивают свою досаду и раздражение, однако себе он не позволил ни одного резкого слова или обидного замечания. Утихомирив очередных жалобщиков, Лизаэр спешил к постелям раненых или уединялся, чтобы написать еще несколько писем вдовам погибших. Мелочей для него не существовало.
Сломленных, разочарованных или охваченных злобой людей он преображал, и они уходили, исполненные новых надежд. Принц возвращал им смысл жизни.
За эти неполные два дня Лизаэр ни одной минуты не потратил впустую. Вряд ли он заметил, что и этот день уже клонится к вечеру. Отведенные ему покои были завалены морскими и сухопутными картами. В углу громоздилась стопка прочитанных срочных донесений. Тут же стояли тарелки с обглоданными рыбьими костями и корками черствого хлеба. Мягкие ковры вобрали в себя песок и грязь множества сапог. Лизаэр вызывал к себе командиров, выслушивал донесения гонцов и, конечно, ободрял и успокаивал недовольных торговцев, сумевших прорваться и сюда. Его глаза жгло от утомления, лицо огрубело на холодном соленом ветру, а сам он охрип от бесконечных разговоров.
Наконец Диган не выдержал и приказал караульным никого больше не пускать. Когда он вернулся, Лизаэр отрешенно сидел в кресле. Он выглядел почти больным. Совсем недавно ему пришлось проявить чудеса дипломатии, произнеся речь перед командирами ратанских гарнизонов. Они ни за что не поверили бы, что с ними говорит глубоко разочарованный, раздавленный поражением человек. Командиры видели перед собой мудрого полководца, образец выдержки и уверенности.
Только Диган знал, каких душевных мучений стоило все это самому принцу, сколько обещаний, данных Лизаэром, пошло прахом. Надежды долгих восьми лет были безжалостно уничтожены огнем и коварством Аритона.
Завтра они начнут расформировывать армию, иначе солдат ждет голодная зима. Слушая речь Лизаэра, Диган ежеминутно опасался, что гарнизонные командиры не выдержат и разразится буря негодования. Умом он понимал: армия есть армия, и у подчиненных не спрашивают, нравится ли им полученный приказ и согласны ли они этот приказ выполнить. Но что должны испытывать эти люди, уставшие от трех долгих месяцев пути? Верпонт был их надеждой; этим словом они подбадривали друг друга и своих солдат. Теперь же им предстояло, лига за лигой, проделать весь путь в обратном направлении. Никто не говорил о суровой погоде и возможных болезнях, которые непременно соберут свой зловещий урожай. Командиров угнетало не это. Только-только их отряды по-настоящему ощутили себя армией, и теперь — поворачивать назад. Уходить без единого сражения, так и не обнажив мечи. Диган представил, какой шум поднимется в Итарре, когда узнают о впустую потраченных средствах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102