https://wodolei.ru/catalog/kuhonnie_moyki/iz-nerjaveiki/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

– (Девушки захихикали).
– Когда ты возвращаешься в Голландию, Трикси? – спросил кто-то, пытаясь сменить тему.
После чая они шумно удалились. Прощаясь, Джилл спросила:
– Ты поедешь с профессором в Вену, правда? Он же не захочет оставить тебя одну?
Вечером Трикси рассказала мужу о том, что заходили ее подруги, а после добавила:
– Джилл сказала, что ты собираешься в Вену; когда это будет?
– Где-то в конце января – там будет международная конференция.
– А я – ну, ты возьмешь меня с собой?
Он мягко проговорил:
– Учитывая обстоятельства, я думаю, тебе приятней будет остаться с моей семьей в Шаакслоте.
– Какие обстоятельства?
– Дорогая Беатрис, может, мы не будем в это углубляться?
К сожалению, в этот момент вошла Глэдис и сообщила, что обед готов. За едой Трикси уже не могла вернуться к начатому разговору.
После кофе профессор направился в свой кабинет.
– Ты еще не закончил свою книгу? – сердито спросила Трикси, заставив его обернуться.
Он ответил так небрежно, что она рассердилась еще больше.
– Скоро закончу. А потом решим, что дальше.
– Что ты имеешь в виду? – начала она, но его и след простыл.
– Вернусь к чаю, – сказал он ей на следующий день за завтраком. – На Рождество я собираюсь в Тимоти, но на святки весь день буду дома.
Испорченное настроение девушки мгновенно сменилось радостным возбуждением.
– Как здорово! И что мы будем делать? Он сгреб свои письма, собираясь уходить.
– Может, поедем к морю и пообедаем в портовой гостинице? А на вечер я заказал столик в «Рице». Как ты на это смотришь?
Ее маленькое личико засияло.
– О, Крийн, это замечательно! Ты вернешься к чаю?
– Да. Хочешь пойти на Всенощную?
– Да, очень. – Она улыбнулась во весь рот. – Какое прекрасное у нас будет Рождество!
Он не ответил на ее восклицание, лишь молча коснулся ее плеча и вышел из комнаты. В предыдущий вечер они оба немного погорячились, но теперь уже все позади, решила Трикси.
Они попили чаю у камина, потом вместе поужинали, после чего он принялся просматривать бумаги, а она вышивала и краем глаза посматривала в телевизор. Прямо как пожилые супруги, умиленно подумала Трикси и, сама того не заметив, вздохнула, что не укрылось от чуткого профессорского уха.
Они пошли в ту самую церковь, где не так давно венчались; Трикси не знала, куда он ее отвезет, однако, очутившись там, нисколько не удивилась. Он остановил машину в тихом переулке, и они органично влились в поток людей, входящих в церковь.
Вернувшись домой, они пожелали друг другу спокойной ночи. Уже перевалило за полночь, и поэтому он поздравил ее с Рождеством, наклонился и поцеловал в щеку.
– И я поздравляю тебя, Крийн, – прошептала она и, даже не взглянув на него, взбежала по лестнице. О, как она желала вернуться, остаться с ним, но…
Когда наутро Трикси спустилась к завтраку, возле своей тарелки она увидела несколько свертков с подарками. Не распечатывая их, она протянула ему свой подарок и стала с беспокойством следить, как он разрывает обертку.
– О, да тут такая нужная вещь! – воскликнул Крийн, и ее сердце радостно забилось.
– Я так рада, мне было ужасно трудно найти тебе подарок… – Только сейчас ее сияющие глаза переметнулись на лежащие перед ней подарки. – Интересно, от кого это все?
– Открой и посмотри.
Миес подарила ей пару вязаных перчаток, а в пакете Глэдис были тончайшие носовые платки. Свекровь передала для нее круглую золотую брошку с бирюзой. Последний же подарок прятался в длинной узкой коробочке из темно-красного бархата. Это было золотое ожерелье, инкрустированное золотыми же листьями с сапфировыми цветами. Посередине сверкала крупная жемчужина.
– О, Боже мой, – выдохнула Трикси. – Это от тебя, Крийн? Оно так прекрасно… – Она осторожно дотронулась до ожерелья. – Я никогда не предполагала… Оно… оно… – Трикси едва сдерживала подступившие рыдания.
– Оно очень подойдет тебе, Беатрис, – закончил за нее Крийн. – Я рад, что подарок тебе понравился.
Она улыбнулась дрожащими губами:
– Я надену это в «Риц».
Днем они собрались в больницу – Крийну нужно было взрезать рождественского гуся и обойти с поздравлениями палаты. Пока он разговаривал с пациентами и обменивался вежливыми приветствиями с медсестрами, Трикси болтала со своими подружками. В одной из палат он взял ее за руку прямо при сестре-монахине Снелл, и Трикси охватила мстительная радость. Она была в том же платье, в каком выходила замуж, и Снелл, скосив глаза, с презрением оглядывала каждую складку на юбке.
А как приятно было снова очутиться дома! Они почаевничали, а потом и пообедали – рождественский обед был восхитителен. Какой замечательный день, подумала Трикси вечером, забравшись под одеяло. Полежав немного, она снова вылезла из постели, чтобы еще раз взглянуть на ожерелье. Какая красота! Ее до краев переполняло счастье. А вот если бы оно было подарено еще и с любовью, размечталась Трикси…
Ну и пусть профессор не любит ее, зато отношения у них прекрасные. Святки удались на славу. Они добрались до Восточного побережья, прогулялись по тем самым местам, куда как-то уже наведывались, и съели ланч в портовой гостинице, а вечером отлично поужинали и потанцевали в «Рице». Трикси так и таяла от счастья.
И лишь позже, вспоминая события прошедшего дня, она вдруг подумала, что они никогда не говорят о своем браке. Если Крийн отвлекался на время от своей медицины, он вел так называемую «светскую беседу», и так день за днем… Точно так он мог вести себя и со случайной знакомой, и с дальней родственницей, и даже с пациенткой.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
На следующий день после святок никаких планов у них не было. Профессор последний раз съездил в Тимоти, принял последнего частного пациента; теперь до конца февраля ему незачем оставаться в Англии. Видимо, день будет свободным, подумала Трикси, выбираясь из постели. Вещи можно собрать за полчаса, еще надо бы поболтать с Миес, а потом – потом можно будет снова куда-нибудь съездить… Так или иначе, весь день они будут вместе – она и Крийн. Она спустилась к завтраку, предвкушая что-то интересное.
За завтраком Крийн спросил:
– Я говорил тебе, что сегодня к нам кое-кто зайдет на кофе?
Дрогнувшей рукой Трикси поставила чашку на стол.
– Нет, не говорил. Кто же это будет?
– Мои коллеги из Тимоти; хотят пожелать нам счастливого путешествия.
– Понимаю. К чаю тоже надо ожидать гостей?
– Вполне возможно…
– Ладно, скажу об этом Миес. Но мы теперь никуда не можем отлучиться.
Он вдруг пристально посмотрел на нее.
– А ты бы хотела?
– Не так уж это обязательно, у меня еще достаточно дел до отъезда.
После завтрака она пошла искать Миес, чтобы попросить ее приготовить кофе и бисквиты для гостей, а потом пустилась в объяснения о том, как управлять домом, пока их не будет. Профессор каждый месяц выписывал Миес чек на домашние расходы.
– Денег больше чем достаточно, – сказала Миес на своем ломаном английском. – Но давайте я буду теперь посылать квитанции вам? Не будем беспокоить профессора по мелочам.
– Хорошая мысль, Миес, а если вам вдруг что-нибудь понадобится, сообщите мне. Его действительно не стоит беспокоить.
Она прошла в свою комнату, поправила прическу, чуть подмазала губы и надела голубую блузку и такого же цвета юбку – как раз для утреннего кофе. Дополнила наряд золотой цепочкой – чтобы выглядеть празднично, – и спустилась в гостиную.
И как раз вовремя. Казалось, все коллеги Крийна со своими женами собрались здесь, чтобы пожелать им счастливо отпраздновать Новый год в Голландии. Трикси, разливая кофе, тихо удивлялась тому, сколько же у Крийна друзей.
К полудню они снова остались одни.
– Пойду прогуляюсь с Цезарем, – сказал профессор и ушел, даже и не подумав спросить ее, не хочет ли Трикси присоединиться.
Чтобы скоротать время, она собрала вещи и села вместе с Крийном за ланч. Позже, к чаю, гостей собралось еще больше, чем утром. Когда последний гость ушел, Крийн сразу удалился в свой кабинет; после обеда он отправился туда же, оправдавшись тем, что до отъезда из Англии ему нужно вычитать и вернуть в издательство первую главу книги.
На следующий день, сразу после ланча, они поехали в Дувр.
Тяжело было расставаться с Миес и Глэдис, и даже еще тяжелее – с Цезарем.
– Если ты все же решил постоянно жить в Голландии, – сказала она в машине, – ты должен взять туда Цезаря. Миес и Глэдис могут поехать тоже, так ведь?
– Конечно, это возможно, – согласился он, – но когда я не был женат, мне не нужен был постоянный дом.
– Однако теперь-то ты женат, – твердо сказала Трикси и тут же неуверенно прибавила: – Так ты все-таки не хочешь осесть на одном месте?
– Хочу, но все зависит от обстоятельств. – Его тон не допускал возражений. Покосившись на него, она увидела, как крепко стиснуты его губы, и не стала больше ни о чем спрашивать. И тем не менее всю дорогу до Дувра думала о том, что же это за обстоятельства такие.
В это время года темнело совсем рано, к тому же сильно похолодало. Когда они высадились на берег и покатили по Голландии, было уже совсем темно, а пока добрались до Лейдена, повалил снег.
– Отлично, – беззаботно сказал Крийн, – скоро можно будет кататься на коньках. – Он взглянул на нее. – Ты умеешь, Беатрис?
– Нет, но могу научиться…
– Уж учителей у тебя будет достаточно, – проговорил он бесстрастным тоном и после этого надолго замолчал.
Они подъехали к дому. Рэбо распахнул дверь, Уолке вышла навстречу, а Самсон прыгал вверх и вниз по ступенькам, визжа от радости.
– О, как же хорошо дома! – с чувством воскликнула Трикси и радостно пожала руки Уолке и Рэбо, не заметив, что Крийн слегка нахмурился.
Старый дом приветствовал их светом и теплом. В гостиной, на своем обычном месте, спал Перси; когда они вошли, он приоткрыл один глаз и мурлыкнул.
Было уже поздно, но Уолке все равно накрыла столик в маленькой гостиной и накормила их ужином: суп, холодец и салат из шпината. Она бегала туда-сюда и что-то тараторила по-голландски; Трикси сумела разобрать несколько слов, из которых явствовало, что у них все в порядке и к празднованию Нового года все давно готово.
– Когда соберутся гости? – спросила Трикси Крийна.
– Через два дня. Уолке хочет завтра поговорить с тобой обо всех приготовлениях; Рэбо будет переводить.
– Да, конечно. А ты будешь дома?
– У меня завтра несколько консультаций – и в больнице, и в конторе, и в поликлинике. Но завтра, уверяю тебя, ты не заскучаешь. Наверняка прибудут первые гости – моя семья знает, что мы вернулись.
– Хорошо. Ты вернешься к чаю?
– Вряд ли. – Он взглянул на часы. – Уже очень поздно, ты не устала?
Трикси решила, что надоела ему – он просто был слишком хорошо воспитан, чтобы это показать. Она поспешно вскочила, чуть не уронив стул, и впопыхах ответила:
– Да-да, очень устала. Пойду спать. Спокойной ночи, Крийн. – Она вихрем выбежала из комнаты, даже не взглянув на мужа. Выжать улыбку она не могла, но уж глупые слезы просто обязана была от него скрыть.
Рано утром он ушел; Трикси позавтракала в одиночестве, а после затеяла беседу с Уолке. Рэбо переводил, а время от времени Трикси и сама вставляла голландское словечко – и очень гордилась этим. Они обсудили закуски, и Уолке предложила Трикси украсить дом цветами… Было очевидно – Рэбо и Уолке и сами отлично знали, что делать, и могли прекрасно обойтись без ее советов, ведь уже столько лет они устраивали тут все сами. Она благодарно улыбнулась – ведь они с таким терпением выслушивали все ее указания – и поехала в Лейден купить цветов.
Как приятно выбирать цветы, не думая о цене! Нарциссы, лилии, тюльпаны, фрезии, гиацинты… Она погрузила их в багажник, вернулась домой и стала расставлять в вазы. Луговые лилии в маленькой хрустальной вазе она оставила в холле, гиацинты же хотела отнести к Крийну на письменный стол… Вдруг за ее спиной раздался голос Андре:
– Как я рад видеть тебя, Беатрис.
Она обернулась к нему, едва сдерживая раздражение.
– Привет, Андре. Я очень занята. Ты к Крийну?
– Нет. К тебе.
– Извини, но у меня действительно нет времени. Ты ведь приедешь к нам на Новый год?
– Конечно, но тогда здесь соберется все семейство, и мы не сможем поговорить наедине.
– Но нам с тобой решительно нечего обсуждать наедине, Андре. – Голос Трикси звучал холодно и рассудительно. – Ты чересчур самонадеян. Я думаю, тебе лучше уйти.
Он коротко хохотнул и не двинулся с места. Тогда она отнесла в кабинет вазу с гиацинтами, вернулась в холл и отчеканила:
– Я иду на кухню помогать Уолке. Жаль, что не могу предложить тебе чашку чаю. – Она натянуто улыбнулась. – До свидания, Андре.
Профессор покончил со своими делами намного быстрее, чем предполагал. Он обработал кое-какие записи, отдал их напечатать секретарю и сел в машину, предвкушая, как сейчас попьет с Беатрис чаю. Маленькая аккуратная головка жены, освещенная лампой, будет кивать в такт его словам; иногда она, улыбаясь, будет поглядывать на него… До чего же славная у нее улыбка, какие блестящие глаза; он никогда не считал ее хорошенькой, но сейчас, внезапно полюбив, был уверен, что она прекрасна. Он гнал машину домой намного быстрее, чем обычно.
Притормозив у порога, Крийн увидел перед дверью машину Андре. Мгновение он глядел на нее, не заглушая мотора, а потом развернулся и поехал прочь… Вернулся в Лейден, оттуда доехал до побережья. Там он остановил машину, вылез из нее и пошел вдоль берега навстречу жестоким порывам ледяного ветра, смешанного с дождем и мелким снегом. Он бродил так больше часа и только после этого вернулся домой.
Та машина уехала; он оставил «бентли» в гараже и вошел через заднюю дверь. Трикси за кухонным столом начиняла оливки, а Уолке что-то помешивала в кастрюле. Трикси первой заметила его и вскочила со стула.
– Крийн, ты же сказал, что придешь к чаю… – Она перевела взгляд на его мокрое пальто. – Что случилось? Ты же совсем промок! Дай мне пальто. Сейчас будет кофе. Хочешь, пообедаем пораньше?
Он швырнул пальто на стул и потрепал за ухо Самсона.
– Не хочу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19


А-П

П-Я