Кирк увидел стоящего внизу у экрана Зулу.
– А разве здесь не пост мистера Кайла? – спросил он недоуменно.
– Да, капитан. Но когда доктор Т'Ван и Стлур прибыли со своими хирургическими инструментами, Кайл… ну… Он попросил меня подежурить, пока он…
– …поможет им разобраться с их оборудованием, – подсказал ему Кирк.
– Да, сэр, он хотел помочь им разместить инструменты в лаборатории крейсера, – подтвердил Зулу.
Кирк покачал головой.
– Ну, не знаю, Скотти. У меня такое чувство, что с того времени, как лауреаты премий начали прибывать на борт «Энтерпрайза», экипаж корабля только и делает, что отлынивает от своих обязанностей, словно школьники от занятий в колледже.
– Отлынивают, капитан?! – В отсек транспортации вошел Спок и встал позади Скотта.
– Ну, то есть отсутствуют без разрешения, или прогуливают, мистер Спок, как это делают ученики в школах.
Спок удивленно выгнул бровь:
– А почему они это делают?
Но заметив, что капитан не собирается распространяться на эту тему, он повернулся к инженеру двигательных установок и спросил:
– А что здесь за проблема возникла, мистер Скотт?
– Проблема в том, что мы можем оказаться вообще без всяких проблем.
Какой-то безмозглый дурак только что пытался направить ускоряющее поле на крейсер, и я теперь пытаюсь вычислить координаты этого идиота.
Услышав это, Спок потянулся к панели управления и ввел серию цифр в компьютер. Скотт тут же прочитал их на дисплее локатора.
– Так это же Университет Прикладной Пространственной физики Кохрана!
– изумленно свистнул Скотт.
– Да! – подтвердил Спок. – Думаю, что вы запросто обнаружите этого «безмозглого идиота», потому что человек, которого вы ищете, – это профессор университета Зоарим Ла'кара. Заслуженный ученый!
Скотт сердито сощурился:
– О господи! Так он же лучше других знает, что может произойти, если поместить ускоренное временное поле в область искривленного пространства, созданную работающими двигателями крейсера.
– Ну конечно, мистер Скотт. Поэтому-то он и стал лауреатом Нобелевской премии в области многомерной физики!
В это секунду раздался сигнал вызова и послышался голос Ухуры.
– Мостик вызывает капитана. У меня послание из Университета Кохрана, сэр. Профессор Ла'кара сообщает, что все еще ждет, когда его с оборудованием доставят на борт «Энтерпрайза».
– Спасибо, Ухура, – ответил Кирк. – Передайте ему, что мы готовимся принять его на корабль.
Затем, взглянув на Спока и Кирка, капитан многозначительно спросил их:
– Мы ведь, правда, готовимся к этому?
– Капитан! – воскликнул Скотт. – Ускоряющее поле – чертовски коварная штука! Если четырехмерная дилитиевая прямая столкнется с областью искусственно созданной энтропии, – господи! – тогда же вся мощность наших двигателей за три с половиной секунды вернется назад, разойдется по кристаллам и тут же выплеснется обратно. Возникнет огромное множество обратных связей и… – Скотт даже плечами передернул, представив, что произойдет в случае перегрузки корабельных генераторов антивещества.
– Но, капитан, – подал голос Спок, – факты говорят о том, что профессор Ла'кара разработал защищенное поле ускорения, которое не дает распространяться энергии дальше нескольких метров. Корабельные системы, таким образом, вне опасности. – Сказав это, Спок повернулся к инженеру двигательных установок и добавил:
– На этот счет существует многочисленная литература.
– А-а, в теории все это красиво звучит! – махнул рукой Скотт. Только я что-то нигде не встречал сведений о стабильных защищенных ускорителях! И пока я – старший инженер на этом корабле – тут будет только одно поле ускоренного времени, и его будут создавать мои дилитиевые кристаллы!
Скотт с решительным видом скрестил руки на груди. То же самое, только спокойнее, сделал и Спок, явно не собираясь сдаваться. Кирк насмешливо улыбнулся, глядя на них, и понял, что пора взять власть в свои руки.
– Мистер Скотт, вы немедленно доставите на борт корабля профессора Ла'кара со всем его оборудованием! За исключением, конечно, устройства по ускорению временных полей!
Скотт торжествующе улыбнулся. Однако в следующую секунду Кирк добавил:
– Мистер Спок, а вы с профессором дадите главному инженеру полное описание ускорителя и развеете, таким образом, все его опасения по поводу пребывания этого устройства на корабле! После этого вы, мистер Спок, транспортируете этот прибор на «Энтерпрайз», а потом мы отправимся на Звездную Базу IV, чтобы оттуда забрать последнюю группу лауреатов.
Понятно?!
– Капитан, если позволите…
– Но, капитан, вы же не можете…
– Вот и отлично! Рад это слышать! Мистер Зулу, мне кажется, ваше место на капитанском мостике!
Кирк и Зулу направились к двери. Скотт и Спок остались в растерянности стоять на месте. Всем своим видом они выражали явное несогласие с решением капитана.
Дойдя до двери, Кирк оглянулся и вопросительно посмотрел на спорщиков:
– Может быть, мне оставить людей из службы Безопасности здесь, чтобы они проконтролировали выполнение моего приказа?!
– В этом нет необходимости! – сердито отозвался Скотт.
Капитан удовлетворенно кивнул и сделал знак офицерам из службы Безопасности, одетым в красную униформу. Когда все вышли, Скотт с самым мрачным видом открыл включатель несущего волнового колебания, ввел свой код безопасности, затем направил транспортирующий луч в соответствии с координатами Ла'кары, одновременно отфильтровывая сигналы ускоряющего поля от профессорского устройства.
– Знаете, мистер Спок, – пробормотал он сердито, – как сказал поэт:
«Сегодня лучше б я лежал…»
Спок недоуменно взглянул на Скотта:
– А разве это удобно?
Скотт тихонько застонал, но его стон заглушил мощный звук эффекта транспортации. Нет день начинался явно неудачно.
Глава 3
Голубой, голубой цвет. Цвет Звездного Флота Господи, как ему ненавистен этот голубой цвет!
Главный администратор Салман Нэнси, сидя за столом, мрачно смотрел на противоположную стену, жалея о том, что в его кабинете нет ни окон, ни даже самого простенького панорамного видеоэкрана, чтобы нарушить эту тоскливую монотонную окраску панелей. Хотя следовало признать, что, несмотря, на все недостатки Звездного Флота, когда дело дошло до проектирования внутренних помещений, его строители не повторили прежних ошибок.
Главный администратор не мог иметь здесь окон по одной весьма существенной причине: подчиненная ему звездная база Прима Мемори была одной из самых хорошо защищенных за всю историю Федерации. После катастрофы на Альфе пересмотрели всю концепцию строительства подобных сооружений, и отныне эти богатейшие источники и хранилища информации были прикрыты мощными силовыми полями и сложнейшей системой доступа к банкам данных. Нэнси искренне сомневался, что даже такой крейсер, как вскоре прибывающий «Энтерпрайз», смог бы пробиться сквозь защитные поля станции, питающиеся энергией дилитиевого синтеза. И уж: тем более никому не удастся проникнуть внутрь двадцатикилометрового железоникелевого астероида, чтобы добраться до центрального Бункера Межпространственной связи и установок Изыскателей. Фотонные батареи разнесут такого безумца на атомы раньше, чем он поймет, что происходит. А с другой стороны, никого, похоже, не волнует, что Прима Мемори выбрана местом проведения церемонии вручения премий Нобеля и Магнииза. Никого не беспокоит тот факт, что при таком стечении выдающихся ученых достаточно какому-нибудь «шутнику» установить здесь одно-единственное взрывное устройство, и наука Федерации погрузится в первобытный хаос. Вздохнув, Нэнси в который раз подумал, что уж он-то согласился бы жить в меньшей безопасности, лишь бы в кабинете появилось хотя бы одно окно.
В эту минуту на его столе засветился экран интеркома, и на нем появилось лицо ассистента-андорианина. Голубая антенна уважительно качнулась, и на почти несуществующих губах появилась вежливая гримаса.
– Тут хотят с тобой встретиться, Сэл.
– Дай мне минуту, чтобы собраться, X'pap, – отозвался он, – а потом присылай этого парня сюда.
– Боюсь, ш-што на этот раз-с это не совсем то, ш-што ты ждеш-шь, заговорщицки прошептал X'pap и прервал связь.
– О боги! – застонал в отчаянии Нэнси. Еще три месяца, и он наконец выйдет в отставку, отправится прямиком к себе домой и устроит роскошную рыбалку. Еще никогда раньше Марс не казался ему таким заманчивым и влекущим! Салман выпрямился, и в его кабинет вкатился тот, кто попросил о свидании с главным администратором.
Это был стандартный научный робот-помощник, по существу не более чем удлиненная коробка два метра на один, со скошенным передом, который придавал «помощнику» сходство с обычным служебным кораблем-челноком. Сотни подобных агрегатов сновали по широким коридорам и подземным тоннелям Прима Мемори, перевозя оборудование и приборы в манипуляторах и на тележках, выполняя разные ремонтные работы, эффективно освобождая сотрудников базы и прилетавших сюда ученых от всякой рутинной однообразной работы для более творческих занятий.
Естественно, все эти автоматы были окрашены в тот же самый треклятый голубой цвет с оттенком серого. «Черт бы взял этот комитет по дизайну, подумал главный администратор. – В нем слишком много парней с Вулкана таких логичных, умных и до смерти тоскливых».
Робот остановился перед столом, за которым восседал Нэнси, и уставился на шефа своими окулярами, расположенными на выступе, который, должно быть, означал голову. Огоньки на поверхности корпуса загорелись и погасли – аппарат приготовился к беседе.
– Вообще-то я ожидал, что прибудет представитель из отряда посредников межпространственной связи, – начал Нэнси.
– Этот модуль разработан специально, чтобы представлять интересы сотрудников отряда и обслуживать все необходимые вопросы с администрацией Базы.
Голос робота был на удивление естественным и звучал без механической резкости переговорных устройств. Кто-то неплохо поработал над перепрограммированием этого аппарата!
– Боюсь, что поскольку меня вынуждают проводить эту встречу с «помощником», на ней не может быть достигнуто никакого соглашения, дипломатично начал Нэнси, хотя на самом деле совсем не было необходимости щадить чувства машины.
– Соглашение может быть достигнуто, – безапелляционно заявил робот. Для этого вам нужно согласиться с требованиями посредников межпространственной связи.
– А могу ли я, в свою очередь, надеяться, что вы уполномочены согласиться на мои требования? – спросил Нэнси, чувствуя полный идиотизм ситуации, когда ему приходится, улаживая трудовой спор, вести переговоры с машиной.
Механический «парламентер» пару секунд обдумывал вопрос человека и, очевидно, ответил «нет», потому что через мгновение своим хорошо поставленным, почти человеческим голосом он просто повторил свое нахальное требование.
Нэнси вздохнул, подумав, что в этом мире ему уже не увидеть совершенства, и предложил окаянной железке изложить требования тех, кто ее послал. Аппарат с готовностью заговорил:
– Первое: все консоли прямой межпространственной связи с Изыскателями должны быть заменены на новые модификации. Второе: лица, приглашенные на церемонию вручения Нобелевской Премии и Премии Магнииза, не должны допускаться к контакту с Изыскателями, кроме тех ученых, о которых было объявлено заранее. Третье: главный технолог Звездного флота немедленно отстраняется от должности и на его место назначается представитель посредников.
Машина задумчиво погудела, словно разговаривая сама с собой, а затем поинтересовалась:
– Какой будет ответ администрации? «Катись к черту, железяка, а я скоро уйду на пенсию! Вот тебе мой ответ!» – подумал Нэнси, но вслух сказал достаточно правдиво и, главное, спокойно:
– Первое: существующие консоли межпространственной связи работают меньше года, и в бюджете средства для их замены не предусмотрены. Второе: со стороны персонала было бы разумнее согласиться с тем, чтобы все участники церемонии вручения премий смогли как можно лучше ознакомиться с потенциалом данной научной станции, даже невзирая на возможные нарушения нормального производственного процесса. Не следует забывать, что, когда все ученые вернутся на свои планеты, они постараются внедрить у себя многие из наших разработок. А это, в свою очередь, создаст условия для увеличения финансирования наших собственных программ и постоянного улучшения оборудования. И третье, я – представитель Федерации, и должность главного технолога не попадает под мою юрисдикцию. Вопрос о его снятии вам следует обсуждать с командованием Звездного Флота, а не со мной.
Искренний и спокойный тон Нэнси, похоже, не произвел на его оппонента никакого впечатления, потому что робот, не задерживаясь ни на секунду, произнес:
– Этот модуль уполномочен заявить, что с двухсотшестидесятого часа по галактическому времени персонал отряда посредников начинает внеплановую аварийную очистку Бункера под предлогом дополнительной проверки сохранности дублирующих систем. Все проекты с этого времени замораживаются до последующих распоряжений.
После этих слов окуляры машины начали понемногу исчезать в углублении купола.
Однако Нэнси почувствовал, что настал его час, и с плеч у него словно гора свалилась. Все-таки он недаром был чиновником Федерации более тридцати лет: бюрократический шантаж стал тем поприщем, которое ему было хорошо знакомо.
– А я еще не закончил! – заявил он. Окуляры немедленно вернулись в прежнее положение, а индикаторы загорелись даже ярче, явно свидетельствуя о том, что машина мучается из-за противоречий в программе. Робот наверняка решил, что Нэнси изложил свою позицию, и поэтому, согласно инструкции, выдал ультиматум. Но оказалось, что он поторопился: человек еще не закончил говорить.
«В старые времена, – ностальгически подумал Нэнси, – уже бы давно изо всех вентиляционных отверстий этой консервной банки вовсю валил бы дым».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47