– Тем временем, – тщательно подбирая слова, продолжала Ли Хан, – я изложу вам, командир, содержание предсмертной записки, в которой говорится о том, что выпало на долю этой молодой женщины.
– Там написано, кто напал на лайнер?
– Написано, – ледяным тоном ответила Ли Хан. – Но разрешите мне вкратце пересказать ее содержание. Девушку звали Урсула Хаузер. Она училась на втором курсе философского факультета новоафинского университета.
Несмотря на то что Ли Хан изо всех сил старалась держать себя в руках, у нее задрожали губы.
– Урсула Хаузер училась на философском факультете, – негромко повторила она. Судя по характеру отверстий, ее каюта почти мгновенно потеряла герметичность, но Урсула была сообразительной девушкой и тут же залатала отверстия.
Затем по каналам внутренней связи стали раздаваться вопли пассажиров, которых убивали пираты. – Ли Хан подняла на Томанагу свои полыхавшие яростью глаза. – Пираты выстроили пассажиров, отобрали молодых привлекательных женщин, которые могли им пригодиться, а остальных умертвили в трюме номер три.
Урсула попыталась спастись. Ей приходилось участвовать в полетах на космических яхтах, и она решила добраться до одного из катеров лайнера и скрыться там. Пробираясь к шлюпочному отсеку, девушка наткнулась на пятерых смертельно перепуганных ребятишек из третьего класса, уносивших ноги от одного из пиратов. Урсула заколола его ножом, который прихватила в камбузе. – Ли Хан на мгновение замолкла, и Томанага почувствовал, как пульсирует кровь у него в висках. – Она взяла игломет бандита, но поняла, что отрезана от шлюпочного отсека. Конечно, пираты могли ее пощадить, но они наверняка расправились бы с ребятишками. Ей ничего не оставалось, кроме как попытаться где-нибудь с ними спрятаться.
Урсула не сомневалась, что пираты считают разгерметизированными все отсеки в районе ее каюты, и спряталась там вместе с детьми, надеясь, что их не найдут и они смогут добраться до катера, когда разбойники покинут корабль. Но пираты выпустили из корабля весь кислород, и девушка оказалась заживо погребенной в своей каюте с пятью ребятишками. У них не было ни энергии, ни скафандров, ни воздушного шлюза. Иными словами, они оказались в ловушке. – Ли Хан говорила все тише и тише. Она отвернулась от побледневшего Томанаги, который теперь едва ее слышал. – Она сделала то, что должна была сделать, командир, – дала каждому из детей по смертельной дозе снотворного из аптечки, находившейся в каюте. Убедившись в том, что они мертвы, села за письменный стол, записала их имена, изложила на бумаге происшедшее, – с этими словами Ли Хан прикоснулась к обложке блокнота, – и застрелилась. Ей было девятнадцать лет!
Последовало долгое молчание. За годы, проведенные на действительной службе, Роберт Томанага никогда не испытывал личной ненависти к противнику. Однако в тот момент он прекрасно понял, что значит ненавидеть и истинный смысл избитых фраз о «смертельной ярости».
– Однако, – начал он, пытаясь перевести разговор в профессиональное русло, чтобы справиться с приступом гнева, – как же им удалось догнать лайнер? «Арго Поларис» был таким быстроходным, что его смог бы настичь разве что космический истребитель. Вряд ли его капитан позволил бы приблизиться к себе неизвестному космическому кораблю в разгар гражданской войны.
– Разумеется, – ответила Ли Хан. – Но он позволил приблизиться к себе патрульной эскадре республиканских крейсеров.
– Боже мой! Не может быть!… – прошептал Томанага.
– Еще как может! Конечно, эти крейсера переоборудованы. По крайней мере, некоторые из гетеролазеров на них заменили излучателями первичной энергии. Как бы то ни было, остановив лайнер, капитан объявил пассажирам о встрече с республиканскими крейсерами… Вряд ли он успел понять свою страшную ошибку!
– Ну и что же?…
– Что же мы будем делать, командир? – Ли Хан отложила блокнот в сторону с почти благоговейным видом. Когда она снова подняла на Томанагу глаза, он увидел, что они сверкают, как стальные клинки. – Мы разыщем их, командир Томанага! Мы найдем мерзавцев, творящих разбой, прикрываясь незапятнанной честью Военно-космического флота! А когда мы их обнаружим, командир, я молю Бога лишь о том, чтобы они успели понять, кто вершит над ними казнь!

***

– Господин адмирал! Мы поймали сигнал бедствия на аварийной частоте!
Ли Хан подпрыгнула в кресле. Вот уже две недели они тщетно искали пиратов, и круг поисков неуклонно сужался.
Теперь неисследованными оставалось всего несколько систем, где они могли скрываться, и система Зигфрид, находившаяся за соседним узлом пространства, вполне могла быть одной из них.
– Запеленгуйте сигнал, Дэвид, – совершенно спокойно приказала Ли Хан. – Боб, объявите тревогу по боевой группе!
– Есть! – рявкнул Томанага, и по всему огромному монитору завыли сирены.
– Пеленг взят! Ноль-один-девять по горизонтали! Двести восемьдесят восемь по вертикали… Похоже на обычный сигнал космического челнока!
– Благодарю вас, Боб. Свяжитесь с капитаном Онсбруком. Пусть одна эскадрилья истребителей вылетит на разведку, а две другие ее прикрывают. Может, там кто-то действительно терпит бедствие, а может быть, это ловушка. Так что передайте пилотам, чтобы смотрели в оба!
– Есть!
– Благодарю вас! – Ли Хан нажала несколько кнопок, и на экране коммуникационного монитора появилось лицо капитана Шверина. – Капитан, пока мы не выяснили, что там происходит, боевая группа не должна приближаться к источнику сигнала ближе чем на десять световых секунд.
– Есть!
– Благодарю вас. – Ли Хан выключила канал, снова повернулась к Томанаге, и худощавый начальник штаба вздрогнул, увидев неутолимую жажду крови в ее глазах. – Ну что ж, командир, – негромко проговорила она. – Теперь мы будем ждать.

***

– Я прекрасно понимаю, что это очень важно! – твердо ответил майор медицинской службы Лейси своему адмиралу. – Но эти люди совершенно истощены. – Дня через два они, может, немного придут в себя, – пожав плечами, добавил он. – А пока вам придется довольствоваться тем, что они успели сообщить, до того как поступили в лазарет.
– Ну ладно. Благодарю вас, доктор. – Ли Хан отключила связь с медицинским блоком и повернулась к людям, с напряженными лицами сидевшим в штабной рубке. Командиры кораблей группы тоже принимали участие в совещании по коммуникационным каналам, и их лица на экранах мониторов были еще мрачнее, чем у штабных офицеров.
– Лейтенант Йоргенсен! – сказала Ли Хан. – Вы сопоставляли показания спасенных. К каким выводам вы пришли?
– Мне не удалось найти противоречий. – Ирена Йоргенсен задумчиво намотала прядь волос на указательный палец. – Люди сообщили, что капитана пиратов зовут Артур Рюйярд. В довоенных базах данных он значится командиром крейсера пограничной стражи «Кирсардж». Судя по всему, он заявил, что поддерживает восставших, и под этим предлогом захватил Зигфрид, а когда в его руках оказались все средства коммуникации, сбросил маску и начал грабить грузовые космические корабли – наши, принадлежащие Пограничным Мирам и даже орионские.
– Боже мой! – простонала капитан монитора «Эйзенхауэр» Дженет Мак-Иннес. – Неужели он не гнушается даже усатыми-полосатыми?!
– Боюсь, что да, капитан, – ответила Йоргенсен. – Хотя орионцы нам об этом ничего и не сообщали. Полагаю, они решили смириться со своими потерями и попытаться разобраться с пиратами своими силами, опасаясь спровоцировать пограничный инцидент, совершенно нежелательный Хану, любой ценой стремящемуся сохранить нейтралитет.
– Весьма возможно, – вмешалась Ли Хан, стараясь деликатно вернуть разговор к более насущным проблемам. – Какие силы, по вашему мнению, имеются в его распоряжении, лейтенант?
– Судя по всему, у него тяжелые крейсера «Кирсардж» и «Громовержец», а также легкие – «Лейпциг», «Агано» и «Фаэтон». Кроме того, у него есть пять или шесть эсминцев и эскадрилья космических истребителей, до войны базировавшаяся на планете Зигфрид-III для обороны этой звездной системы.
– Но ведь «Лейпциг» и «Агано» погибли в бою с флотилией эсминцев из Пограничных Миров! – возразил Альфред Онсбрук. – Я видел копии сигналов «омега» с этих крейсеров, которые были доставлены курьерскими ракетами.
– Не сомневаюсь, что это именно так, – сказал капитан Шверин.
– Лейтенант, – обратился он к Ирене Йоргенсен, – я уверен, что ни один из этих кораблей не значится в настоящее время в списках республиканского Военно-космического флота, не так ли?
– Совершенно верно. «Лейпциг» и «Агано» когда-то числились в республиканском ВКФ. Что касается остальных, их команды никогда не заявляли о переходе на нашу сторону.
– Все ясно, – решительно вмешался Стравос Коллентай. – Рюиярд начал пиратствовать на своем корабле, а потом захватил остальные, одни – у нас, другие – у Пограничных Миров. Наверное, он прикидывался дружественным крейсером, капитаны подпускали его к себе и – попадали в ловушку. Не могу понять только одного, – после непродолжительной паузы добавил он, потирая себе нос. – Кто же служит на его кораблях? Неужели среди нашего личного состава так много потенциальных пиратов?!
– Ничего подобного, – ответила Йоргенсен. – Среди первых захваченных им кораблей были «Юстикар» и «Хамураби» – корабли ВКФ, перевозившие каторжников. По свидетельству спасенных, экипажи его кораблей состоят в основном из них.
– Понятно. А кого это мы спасли, лейтенант?
– Всего семнадцать человек. Семерых мужчин и десять женщин. Мужчины работали шахтерами на Зигфриде еще до войны. Две из спасенных женщин тоже самостоятельно прилетели в эту систему. Остальные женщины путешествовали на борту захваченных Рюйярдом кораблей. Насколько я понимаю, – добавила Йоргенсен с гримасой отвращения на своем простеньком личике, – Рюиярд очень печется о продолжении рода. Он берет в плен молодых женщин для того, чтобы его экипажи не скучали и предавались совершенно определенного вида усладам, но самых привлекательных оставляет для «своей милости».
Офицеры Ли Хан прокомментировали эту часть доклада междометиями, поразительно похожими на рычание.
– А как же им удалось скрыться? – через несколько мгновений спросил Коллентай.
– Пиратская флотилия отправилась на очередной разбой, а они украли челнок для перевозки руды, стоявший на ремонте. Двигатели работали плохо, но они решили испытать судьбу. Им удалось проскочить узел пространства, а потом двигатель вышел из строя. Они дрейфовали в пространстве целый месяц, прежде чем решились включить аварийный маяк.
– Какие храбрецы! – негромко проговорил Онсбрук.
– Совершенно с вами согласна, – заметила Ли Хан. – Кроме того, от них я узнала то, что Ирена еще не упомянула. Этот мерзавец Рюйярд до такой степени не доверяет своим пленникам, что ни под каким предлогом не допускает их на борт своих кораблей.
– Очень мило с его стороны, пробормотала капитан Мак-Иннес.
– Я понимаю, к чему вы клоните, – сказал Онсбрук. – Но даже если мы можем теперь спокойно разнести его корабли в щепки, не опасаясь за жизнь невинных людей, нам надо сначала подойти к нему на расстояние выстрела. А это не так уж и просто.
– Согласна, – улыбаясь одними губами, ответила Ли Хан. – Однако командир Коллентай и командир Томанага уже обдумали эту проблему. Не так ли, Боб?
– Совершенно верно! – Томанага обратился к Онсбруку, хотя излагаемые им соображения касались всех участников совещания. – Наша проблема заключается главным образом в том, что хотя огневая мощь наших мониторов и превышает в пять раз огневую мощь его кораблей, все они быстроходнее.
– Вот именно, командир! Они ведь не будут стоять на месте и ждать нас. – Онсбрук мог бы сказать это с издевкой, но сдержался.
– Командир Коллентай кое-что придумал. Дезинформационный режим маскировочных устройств! Мы не будем скрываться, но они увидят не наши настоящие корабли, а два линейных крейсера – «Да Сильву» и «Эйзенхауэр» – и три эсминца: «Шокаку», «Черную Вдову» и «Термита». Хотя сами по себе «линейные крейсера» будут казаться мощнее всего, что есть в распоряжении у пиратов, они не догадаются, что у нас есть космические истребители, и будут думать, что их огневая мощь намного выше нашей.
– А что если они вышлют вперед крейсера-разведчики, чтобы прощупать наши силы?
– По сообщениям спасенных, этот мерзавец Рюйярд всегда пользуется одним и тем же испытанным методом. Прежде чем обнаружить свои истинные намерения, он приближается к своим жертвам со всей своей флотилией, чтобы потом у них не возникало желания артачиться, – ведь он может сразу разнести их на куски с короткой дистанции. Уверена, что он не устоит перед возможностью присовокупить к своей «эскадре» два линейных крейсера.
– А что если он все-таки поступит по-другому? – настаивал Шверин.
– В этом случае придется положиться на удачу. Их истребителям деваться некуда. Они базируются на Зигфриде-II. Что же касается кораблей, штурмовикам дальнего действия с «Шокаку» наверняка удастся прищучить оба тяжелых крейсера, пока они не ускользнули через узлы пространства. Это лучше, чем ничего.
– Мне этого мало!
Все головы повернулись в сторону Ли Хан, чей голос был таким же ледяным, как и ее глаза.
– Дамы и господа, – сказала она, – сейчас мы обсуждаем другую проблему, но все мы – даже те, кто поступил на службу в ВКФ после мятежа, – находимся здесь, потому что считаем своим долгом защищать наши миры и их население. Это единственная достойная причина носить ту форму, в которую мы облачены. Кроме того, полагаю, с моим мнением сейчас согласились бы и те, кто носит знаки различия ВКФ Земной Федерации.
Ли Хан оглядела собравшихся. Кое-кто казался немного смущенным, особенно Дэвид Резник, но никто не стал возражать.
– Капитаны же пиратских кораблей позволили себе надругаться над самой идеей существования Военно-космического флота. Они грязные насильники, повинные в массовых убийствах, но, помимо всего прочего, они попрали нашу честь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67