https://wodolei.ru/catalog/dushevie_dveri/steklyannye/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Было в этом зрелище что-то… волнующее… На лице женщины появилась удовлетворенная улыбка.
Поэтому она так легко прощала Жака. Он тоже путался с рабынями, но лишь потому, что не мог получить от белых девушек то, что ему требовалось. Иоланта это понимала. Понимала потребность заставлять людей страдать, потребность в полной власти над другими. Ей представлялось, что его чувства при изнасиловании были сродни тому ощущению, которое испытывала она сама, когда бич впивался в тело жертвы, когда все упорство, мольба, надежда исчезали из глаз раба и он оставался в ее власти. Это было не хуже опиума, слаще…
Иоланта забросила в рот еще один орешек и стала сосать налипшие на него сахарные кристаллы.
Глава 3
Джайлз сидел за столом напротив Джеффа в их общей конторе в Порт-Рояле. Он сразу заметил в глазах друга лукавые огоньки. Он как раз сообщил Хэмптонам, что, как только трюмы «Надежды» опустеют, а их содержимое будет продано, он Собирается провести пару дней на плантации Уэлборна. И вот на лице Фейт расцвела радостная улыбка, а Джефф хитро посмеивается.
— Перестаньте так на меня смотреть, — запротестовал Джайлз. — Я просто собираюсь отдать этому плантатору деньги за его товары.
— Ну, с этим можно управиться за день, — отозвался Джефф.
— Да, интересно, почему это ты решил провести столько времени именно у этого плантатора? — присоединилась к мужу Фейт, положив ему голову на плечо.
— У этого клиента прекрасная дочь, — вставил Джефф. На лице Фейт появилось притворное огорчение.
— Ах, Джефф! Ты же не обвиняешь Джайлза в том, что он интересуется женщиной больше, чем деловыми отношениями с ее отцом?
— Я? Да что ты! Я считаю девушку всего лишь незначительным сопутствующим обстоятельством. В точности как Джайлз.
— Я просто упомянул о ней, — защищаясь, проговорил Джайлз.
— Точно-точно! — воскликнул Джефф, обращаясь к Фейт. — Он действительно просто упомянул о ее золотых локонах и зеленых глазах.
— Поразительно зеленых глазах, — подхватила Фейт.
— Глубоко таинственных глазах, — продолжил Джефф.
— И ее загадочной улыбке. Он просто упомянул о ней, и все. — Фейт едва сдерживала смех.
Ну хорошо, хорошо! — воскликнул Джайлз. — Может, я и правда сболтнул лишнего. — Произнося эту фразу, он словно почувствовал кислый вкус во рту. — Но, черт меня подери, она действительно неповторима! Дело не только во внешности. Она умеет думать, искренне говорит о том, что у нее на душе. Кстати, она сразу указала на выгоду, которую я получаю от рабства.
— Как же, как же! — вскричал Джефф, поднимая руки, чтобы не слушать историю знакомства в десятый раз. — И она сумела отразить нападение, когда ты попытался обвинить ее в том же.
— Разве ты не ценишь в Фейт то, что она умеет нападать и защищаться?
Фейт с улыбкой посмотрела на мужа:
— Ты так сказал?
Джефф притворно нахмурился:
— Не поощряй ее, Джайлз, иначе у меня не будет ни минуты покоя, — и он лукаво ухмыльнулся. — Ты прав, но смотри, выбирай обстоятельно. Хорошеньких девушек везде полно, для этого не обязательно жениться.
Фейт насупилась, но мужчины не обратили на это внимания.
— И не обязательно мне об этом напоминать, — возразил Джайлз. — Как сказал отец Фейт, Эдмунд, видимо, ко мне расположен. Мне только что пришла в голову вот какая мысль. Если у его дочери аболиционистские настроения, возможно, он специально спровоцировал меня, чтобы я высказал свое отношение к работорговле. Хотел, чтобы она знала о моих взглядах, поняла, что у нас много общего. За время, что я там проведу, постараюсь узнать о ней больше, понять, такая ли она, как я себе представляю.
— Будь осторожен, — посоветовала Фейт. — Старайся разглядеть настоящую девушку, а не ту, какой тебе хочется ее видеть.
— До чего же ты похожа на свою мать, Фейт, — заметил Джайлз. — Конечно, я мало знаю о дочери Уэлборна, но чувствуется, что в ее характере скрыта необычайная глубина!
Джефф ухмыльнулся:
— Нельзя винить мужчину, если он хочет познать такие глубины. — В награду за реплику Фейт толкнула его локтем в бок.
— Все это серьезно, Джефф, — возразил Джайлз. — Ведь можно знать человека долгие годы и так и не понять главного в его душе. Думаю, я никогда не устану от Грейс.
Он глубоко вздохнул и попытался сосредоточиться. Разумеется, Фейт права. Увлечение не должно помешать ему судить здраво. Он поживет на плантации Уэлборна, но будет действовать разумно, неспешно, надежно.
В кухне стояла ужасная жара, но все же не такая нестерпимая, как в сахароварне, откуда растекался одуряюще-сладкий запах кипящего сахара. Запах был настолько силен, что Грейс почти не чувствовала аромата жгучего перца, который Кейя дробила в мельнице. Кейя — жилистая негритянка с развитыми, несмотря на общую худобу, мускулами — была старшей поварихой. Она работала, сидя за столом возле круглого открытого очага и кухонной плиты в центре помещения. С женщины градом катился пот.
Когда в комнату влетела Мату, постучала девушку по плечу и стала отчаянно жестикулировать, изображая корабль, Грейс застонала.
— Оставь, пожалуйста! — вскрикнула она. — Неужели ты не видишь, я занята! — И обратилась к Кейе: — Да уж, Кейя, рыба к обеду получится хоть куда! И у… миссис Уэлборн кончился засахаренный миндаль.
Кейя бросила через плечо осторожный взгляд и только тогда прошептала:
— Столько сладкого ест, а отравы в ней не уменьшается. Грейс, как и следовало ожидать, рассмеялась:
— Что ж, раз миндаль не улучшает ее настроения, остается надеяться, что когда-нибудь она им подавится.
Теперь засмеялась и Кейя.
Мату снова похлопала Грейс по плечу, но девушка смахнула ее руку.
— Иди-иди, — приказала она служанке.
Мату показала жестом корабль, махнула в заднюю часть кухни, обращенную в сторону моря. Потом схватила Грейс за руку, потянула ее на улицу к лужайке перед домом. Наконец Грейс поняла, почему Мату проявила такую настойчивость. В бухту, раздувая паруса, входила «Надежда».
— Он вернулся, — выдохнула Грейс.
Мату кивнула и жестом показала девушке, что ей следует это обдумать.
Но Грейс и так постоянно думала о капитане Кортни. Сколько раз она говорила себе, что все это пустые фантазии, и все равно то и дело воображала, как будет жить с человеком, который не желает владеть другими людьми. А как же жена? По английским законам жена — это такая же собственность, как и все остальное. Она никогда об этом не говорила, даже с Мату, но, кроме тайны ее происхождения, у Грейс были и другие причины воздерживаться от брака. Причины, о которых никому не расскажешь. Это даже не ее смешанная кровь. Эти причины страшной тенью приходили в ее сны, облаченные в ночную рубашку, и говорили с французским акцентом.
Тем не менее Грейс пробежала руками по волосам и с неудовольствием поняла, что они, как всегда, представляют собой разметавшуюся копну локонов. Один взгляд на юбку напомнил девушке, что на ней чуть ли не самое старое ее платье. Она бросила отчаянный взгляд на Мату. Та насмешливо хмыкнула и направилась к дому. Разумеется, капитан Кортни сначала обсудит деловые вопросы с отцом, так что у Грейс достаточно времени, чтобы привести себя в порядок.
Ну и ладно, вот тут-то она все и обдумает.
Грейс терпеливо сидела, пока Мату втирала в ее волосы лосьон, составленный из вытяжек различных семян и фруктов. Лосьон хорошо распрямлял локоны и позволял уложить их в модную высокую прическу. Наряд тоже выбрала Мату — узорчатый шелк. Надевая платье, Грейс нервно сглотнула. Она-то знала: служанка выбрала темную ткань, чтобы кожа девушки выглядела светлее.
Как Грейс и рассчитывала, отец и капитан Кортни сидели в гостиной части зала нижнего этажа и обсуждали продажу товаров Эдмунда и сроки, когда тому снова могут потребоваться услуги транспортной компании Хэмптона и Кортни. Прежде чем спуститься к гостю, Грейс помедлила на площадке лестницы и прислушалась.
Сидя в гостиной, Джайлз изо всех сил старался не вертеть головой в поисках Грейс. Ее отец сказал, что дочь прихорашивается. Это добрый знак. Девушка не станет прихорашиваться для мужчины, который ей безразличен.
Когда он наконец услышал за спиной легкие шаги и встал ей навстречу, то едва справился с разочарованием — она нашла управу на свои непослушные локоны. Потом Джайлз сам себе улыбнулся: хоть небольшая, а все-таки жертва. Цвет платья был таков, что в нем любая другая женщина выглядела бы болезненной, но кожа Грейс мягко светилась на его фоне. Полные губы раскрылись, словно ожидая поцелуя. Чуть-чуть широковатый нос придавал лицу восхитительную мягкость.
«Господи Боже мой! Что же это такое! Ну-ка, парень, очнись!» — приказал себе Джайлз. Он прибыл сюда не для того, чтобы ее красота опять вскружила ему голову. Он приехал, чтобы получше изучить характер девушки.
Грейс ответила ему твердым взглядом, затем слегка улыбнулась. И почему они с Мату так беспокоились? Конечно, кожа у нее темнее, чем у некоторых белых, и такие непослушные волосы. Однако эти ее качества всегда лишь привлекали к ней мужские сердца. И впервые в жизни эта мысль не наполнила душу Грейс горечью и отвращением к себе и мужчине, смотревшему на нее. Его восхищение было таким явным, он выказывал его так открыто, не то что прочие. И опять в ее голове всплыло слово «хороший», оно наполнило душу Грейс мягким, успокаивающим теплом.
Девушка пересекла комнату и приветливо протянула руку.
— Как приятно снова вас видеть, капитан Кортни, — проговорила она и с удовольствием отметила, что он низко склонился над протянутой рукой, но целовать не стал. Грейс никогда не нравился этот обычай.
— Мисс Уэлборн, — отвечал он, — я рад куда больше.
— Ну нет! — с радостной улыбкой возразил Эдмунд. — Это вы оказываете нам честь. Я счастлив, что вы согласились воспользоваться нашим гостеприимством на неделю. — И он бросил многозначительный взгляд на Грейс.
— На неделю? — спросила она. Джайлз сделал шаг назад.
— Ваш отец очень великодушно решил продлить мой визит, а у меня, как я уже говорил, сейчас нет срочных дел.
Неделя? Значит, его пребывание растянется на целую вечность! Что она станет делать с этим мужчиной целую неделю? Грейс нахмурилась и напомнила себе, что если ей надо обдумать возможность замужества, то теперь как раз самое время.
Грейс заговорила с Мату, спустившейся следом за ней. Собственный голос казался ей слишком взволнованным, и это раздражало девушку.
— Мы сделаем все, чтобы наше гостеприимство пришлось вам по душе. Мату, подай напитки.
Негритянка кивнула и выскользнула на кухню.
— Мату? Так зовут вашу служанку?
— Да, — коротко ответила Грейс.
— Ваш отец упоминал ее, когда я был у вас в прошлый раз, но тогда я не понял, что Мату — это имя.
— Мату похитили из Африки.
— Привезли, — вмешался Эдмунд. — Ее в юном возрасте привезли из Африки. Сначала она принадлежала отцу моей жены. У него она работала в поле, но потом мы заметили, как ловко Мату управляется с детьми рабов, и сделали ее нянькой Грейс. Теперь их водой не разольешь.
— Я вижу, — отозвался Джайлз. Значит, вот где источник отвращения Грейс к рабству. Она привязалась к своей няне, полюбила ее. Одна тайна разгадана.
Вечером за чаем он понял и то, почему Грейс предпочитает любить няню, а не собственную мать.
Миссис Уэлборн тоже оказалась привлекательной женщиной, но красота Грейс была совсем иного типа и ничем не напоминала материнскую. У Иоланты были высокие скулы, остренький носик, маленький рот и глаза цвета крепкого чая. Прямые волосы глубокого каштанового цвета матово поблескивали в безупречной прическе. Идеально белая кожа напоминала фарфор.
Очевидно, она тратила на уход за ней немало усилий. Но красота Иоланты совсем не давала тепла, пожалуй, женщина действительно напоминала фарфоровую статуэтку.
Эдмунд приветствовал Иоланту широкой улыбкой, но Джайлзу, с его обострившимся чутьем, она показалась скорее гримасой. Хозяин сообщил жене, что капитан Кортни погостит у них неделю.
Губы миссис Уэлборн растянулись в официальной улыбке, а когда она заговорила, то впечатление от улыбки было испорчено зрелищем почерневших зубов.
— Замечательно! Вероятно, вы с Эдмундом должны обсудить серьезное деловое соглашение?
Джайлз улыбнулся в ответ с истинной теплотой:
— Должен признать, что мой визит носит скорее частный, нежели деловой характер. — И он перевел взгляд на Грейс.
В реакции обеих женщин угадывалась некая странность, то же таинственное напряжение, которое он ощутил при упоминании о миссис Уэлборн во время первого визита.
Грейс вызывающе вздернула подбородок. Улыбка миссис Уэлборн скорее напоминала оскал, а глаза излучали чудовищный холод.
— Понимаю, — проскрежетала она. Последовало краткое напряженное молчание. Джайлзу пришло в голову сравнение с тишиной в воздухе за миг до того, как над горизонтом возникнут первые признаки урагана.
— Грейс! — обратился к дочери Эдмунд, и его голос расколол тишину, как стекло. — Возможно, капитану Кортни понравится прогулка по берегу нашей реки? — Он повернулся к Джайлзу. — У нас тут есть несколько живописных водопадов, не особенно высоких, но все же очень красивых. А еще минеральный источник с водой удивительного сине-зеленого цвета.
— Да, конечно, — отозвалась Грейс, которая на самом деле предпочла бы остаться поблизости и услышать, как отец отчитает Иоланту. Однако она поднялась, жестом пригласила капитана Кортни следовать за собой и пошла к задней двери. Увидев, что Мату составляет на поднос чайную посуду, она нахмурилась. — А ты разве не пойдешь с нами? — спросила девушка.
Мату выпрямилась и издала горлом свистящий звук. Грейс его прекрасно поняла. Мату прибегала к нему, если Грейс предлагала какую-нибудь глупость, например, устроить мелкую гадость Иоланте. Служанка уперла руки в бока и отрицательно покачала головой, как будто Грейс все еще была маленькой девочкой, а потом махнула им обоим — мол, уходите.
Рука Грейс словно бы приклеилась к дверной ручке. Гулять одной с этим мужчиной? Если осматривать и водопад, и источник, то прогулка займет не менее трех четвертей часа или даже больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41


А-П

П-Я