На чайном столике находилось еще одно блюдо засахаренного миндаля. Мату сняла крышку и сбросила блюдо на пол. Орехи раскатились по полу. Она подняла два орешка, и с решительным видом просунула их в глотку мертвой хозяйки. Потом подняла руки женщины к горлу и пристроила тело так, чтобы поза больше не менялась.
Осталось только сообщить управляющему о своей мрачной находке.
Диего стоял у штурвала своего небольшого торгового судна «Магдалина» и пытался забыть о боли в спине. Оказавшись на борту, сеньора Кортни проявляла такую трогательную благодарность, так старалась больше ни в чем не оказаться помехой, проявляла готовность спать в самом крошечном уголке, который он мог для нее подыскать! Как он мог поступить в таких обстоятельствах? Только предложить ей свою каюту, а сам отправиться спать в матросскую койку вместе с командой. Ну хорошо, надо попытаться спать. Привычной удобной кровати ему очень недоставало. В следующий раз, когда на борту окажется женщина, она будет жить в каюте первого помощника.
Движения наверху привлекли внимание нескольких человек из команды, а потом и самого Диего. Значит, гостья проснулась. У нее не было одежды, поэтому ей пришлось надеть кое-какие вещи Галено. Но даме не пристало появляться перед командой в одних кюлотах, а потому она оставила камзол Диего, который доходил ей до колен и скрывал почти всю фигуру. Однако глазам открывались стройные бедра, и от них не мог отвести взгляд ни один человек из команды. Кисти рук скрывались за подогнутыми обшлагами камзола. Грейс, как смогла, причесалась, но вьющиеся волосы никак не желали укладываться в строгую прическу. Разглядывая гостью, Диего усмехнулся. Мулатка или не мулатка, капитан Кортни выбрал себе отличную жену!
— Buenos dias, senora! — окликнул он Грейс.
Она подняла голову, улыбнулась и приветливо взмахнула рукой.
— Buenos dias, Capitan!
Диего следил, с каким достоинством, несмотря на слишком большой камзол, она идет вдоль палубы, глядя прямо перед собой и игнорируя любопытные взгляды матросов.
— Надеюсь, вы хорошо спали?
Сеньора Кортни грациозно повернула голову.
— Чудесно! Мне очень стыдно, что вам пришлось покинуть собственную каюту, но я так вам благодарна. Я просто не могу найти слов…
— Вы уже много раз благодарили меня. No importa.
— No importa?
— Это не важно.
— Вы спасли мне жизнь, капитан!
— Это преувеличение, — запротестовал Диего, но расправил плечи и выпрямился еще сильнее.
— Нет! Что бы сделала испанская девушка в моем положении? Я твердо решила покончить с жизнью при первом же подходящем случае.
— Это смертный грех, сеньора!
— Значит, вы спасли мою жизнь и душу!
Диего почувствовал, как горят у него щеки. Ведь он действительно все это сделал!
— Это честь для меня, — отвечал он.
Разумеется, он действовал как благородный человек, однако, решил капитан, вреда не будет, если в возмещение он потребует небольшую сумму, слегка превышающую понесенные им расходы. Вознаграждение за находку, плату за доставку сеньоры с Кубы на Ямайку… Он — человек не жадный, но вправе рассчитывать на благодарность Джайлза Кортни.
К несчастью, на пути к этой компенсации капитану уже встретились некоторые препятствия. Он пытался приблизиться к Порт-Роялю, но был встречен предупредительными выстрелами не менее чем шести английских кораблей, которые полностью проигнорировали белый флаг мирных намерений на мачте «Магдалины». Они продолжили плавание, направляясь в Уэлборн, но их заставил повернуть английский военный корабль, патрулировавший побережье. Теперь они плыли к западной оконечности острова, надеясь найти приют в Уинстон-Холле — имении, где жили дядя Диего и его английская тетя.
Внезапно Диего как будто почувствовал жар, мягкое утреннее солнце показалось нестерпимым для глаз моряка. Ощущение было знакомым, он много раз испытывал нечто подобное. Его глаза прикрылись сами собой, а в голове эхом зазвучал женский голос, говоривший на испанском со странным, нежным акцентом: «Диего! На горизонте корабль. На нем французский флаг. Это каперы, а ты далеко от испанских вод».
Ему не нужно было открывать глаза, чтобы убедиться, что на горизонте действительно появился корабль, о котором вещал женский голос. С тех пор как два года назад ему стала являться святая Магдалина, она ни разу его не подводила.
Наперед зная ответ, Диего все же не устоял и задал вопрос: «Ты не можешь послать его в другом направлении?» Святая не удостоила его ответом.
«Примем бой?» — спросил капитан.
«Беги!»
Проклятие!
«Как же мне доставить домой эту женщину? Ты сама настаивала, чтобы я ее спас. Я чувствовал это так же ясно, как сейчас слышу твой голос. Ты могла бы мне сейчас помочь!»
Ветер коснулся его лица, как легкое женское дыхание. «Диего, еще не время!»
И она исчезла.
Бриз остудил голову моряка, он открыл глаза, солнце по-прежнему ярко светило, но больше не ослепляло. Грейс с беспокойством следила за выражением его лица.
— Вы себя хорошо чувствуете, капитан?
— Si, — рассеянно отозвался тот и пробормотал: — Сейчас не время. Сейчас не время разыгрывать из себя героя. Сейчас не время получать то, что хочешь. Сейчас не время везти домой эту женщину. — Диего ворчливо перечислял список деяний, которые в последние два года Магдалина советовала отложить на неопределенное будущее.
— Простите? — с недоумением произнесла Грейс.
— Ничего, — ответил Диего. Она смотрела на него, как на сумасшедшего. Разве может он ее подвести? Диего и сам уже задумывался над этим. Команде он крикнул: — Уходим оттого корабля!
В команде никто и не пикнул. Всем была известна поразительная способность капитана предчувствовать опасность. Он всегда абсолютно точно угадывал, когда стоит вступать в бой, а когда спасаться бегством. Если он утверждал, что едва заметное на горизонте суденышко представляет угрозу, значит, так оно и есть. И «Магдалина» отвернула от берегов Ямайки, устремляясь в дружественные испанские воды.
Грейс застыла, наблюдая, как скрывается из глаз родной остров. Капитан знает, что делает, убеждала она себя. По ним уже стреляло столько английских кораблей! Но ведь он даже не дал тому кораблю приблизиться, не убедился, что от него исходит угроза! Что, если это просто еще одно испанское судно или корабль дружественной державы?
В глазах девушки закипали слезы, грудь сдавило от боли. Она не знала, где может быть Джайлз, но ясно одно — он не станет искать ее в испанских водах. Будь проклят дядя Жак! Если бы он забрал ее в Санто-Доминго, Джайлз сумел бы ее найти!
Если бы Жак увез ее в Санто-Доминго, ее не нашел бы Диего. К этому времени она могла уже превратиться в настоящую проститутку! И все же… Ямайка была так близко!
— Капитан Монтойя, вы уверены, что тот корабль…
Он сверкнул на нее глазами, и Грейс умолкла. Вся эта сцена выглядела так странно! Только что она благодарила его за все, что он для нее сделал, вдруг капитан побледнел, лицо его стало того же цвета, что и хлопающие у них над головой паруса. Моряк прикрыл глаза и выглядел так, как будто сейчас упадет в обморок. Когда он снова открыл их, глаза его сверкали, он начал что-то сердито бормотать. А в следующее мгновение они уже бросились наутек от едва различимого на горизонте корабля, удаляясь от родного для Грейс берега. И от Джайлза.
Но если смотреть правде в глаза, разве она, Грейс, готова с ним встретиться?
— Простите, сеньора, — отозвался наконец Диего. — Поверьте, я не меньше вашего огорчен таким поворотом событий. В этом путешествии против нас восстают силы, над которыми мы не властны.
Грейс слабо улыбнулась, капитан еще раз извинился и заговорил со своим первым помощником.
«Эта отсрочка, так ли она ужасна?» — думала Грейс. Она добралась до огромной бухты каната, опустилась на нее и плотнее завернулась в камзол Диего, словно это были руки Джайлза, которые защищали ее и не давали замерзнуть. Но от камзола все равно пахло лимоном и капитаном Монтойей. Грейс даже не могла вспомнить острого мускусного запаха своего мужа.
Она должна ему все рассказать. Все. Еще до того, как их тела сольются в одно. Она предоставит ему свободу, когда он узнает правду. Джайлз такой добрый! Неудивительно, если чувство чести заставит его остаться с ней, но Грейс не могла вынести этой мысли. Когда-то она боялась разделить с ним ложе, а теперь страшилась, что он оставит ее и решит спать в одиночестве! Когда-то она боялась настоящего брака, а теперь страшилась остаться ни с чем. Да, Джайлз — человек добрый, способный к сочувствию, но сможет ли он смириться с тем, что в крови его детей окажется негритянская примесь? Даже собственный отец всегда смотрел на Грейс как на мулатку.
Как может она ему все рассказать? Грейс оглянулась. Родной остров исчез из виду. Может быть, это к лучшему? Наверное, ей требуется время, чтобы собраться с силами, встретиться с мужем и раскрыться перед ним до конца, рискуя навсегда потерять его любовь.
Глава 21
Джайлз равнодушно наблюдал, как приближается пристань Уэлборна. Его спутанные волосы свободно лежали на плечах смятой рубахи, в которой он спал две ночи подряд. Рядом стоял Джефф, положив руку на плечо друга. С другой стороны расположился Джавара. Сложив на груди мощные руки, он перехватывал любого из команды, кто по глупости решался приблизиться к капитану с какой-нибудь мелочью. Если первый помощник или кто-то еще рычал, что Джавара слишком много себе позволяет, один взгляд на мрачное лицо капитана отбивал охоту лезть к нему с неуместными жалобами. Энкантадора и маленькая негритянка из Гаваны сидели на пустом ящике с другой стороны палубы. Старшая успокаивала младшую, поглаживая ее по плечу, но та со страхом смотрела, как приближается плантация на берегу. Временами ее взгляд натыкался на широкую спину Джавары, и тогда лицо девочки странно смягчалось.
— Ты можешь взять «Надежду» и утюжить испанские воды еще десять лет, но так и не найдешь Грейс, — говорил Джефф. — Она не хотела бы, чтобы ты из-за нее снова вернулся к той жизни.
— Будь я проклят, — отвечал Джайлз, — если позволю ей стать шлюхой какого-то испанца!
— Кто бы он ни был, он хотел ей помочь, — возражал Джефф. — Может быть, он даже доставил ее домой.
— Будь она здесь, то уже пришла бы на пристань вместе с тем человеком. — И Джайлз кивнул управляющему, который стоял на берегу, наблюдая за кораблем.
— Если только она не в Порт-Рояле, — предположил Джефф.
Джайлз скептически фыркнул:
— Испанский корабль заходит в Порт-Рояль? Не могу себе этого представить.
Руки Джайлза вцепились в ограждение.
— Иногда твоя должен продолжать, и все, — вмешался Джавара. — Нет толк себя убивать такой мысль. Твоя убил человек, который ее украсть. Это больше, чем получить моя.
Джайлз с силой ударил кулаками по ограждению.
— Мне нужен человек, который похитил ее из борделя. Не могу поверить, что мы прочесали всю гавань, каждую таверну и каждый трактир и так и не выяснили, кто он такой.
— Джайлз, честное слово, если бы я думал, что у нас есть шанс, я плавал бы с тобой до конца моих дней! Насколько я знаю, он может сейчас уже плыть в Испанию.
— Что же мне делать, Джефф? Неужели продолжать жить, как будто я никогда ее не знал? Притвориться, что ничего этого не было? Что я скажу ее отцу? — И он раздраженно оглянулся, удивляясь, что не видно Эдмунда. — Черт возьми, где же он?
— Мы скажем ее отцу, что во всем виновата его сумасшедшая жена.
— Грейс — моя жена! Я должен был ее защитить! Господи! Боже мой, Джефф! Я сам доставил ее дядю в Порт-Рояль! И дал ему время поговорить с ней наедине. Господи, как мне с этим жить?!
— Ты же не знал.
— Если бы это случилось с Фейт, ты бы согласился с таким оправданием? — Джефф промолчал. Джайлз кивнул: — Думаю, нет.
— Твоя станет сумасшедший, если так думать все время, — снова вмешался Джавара. — Иногда ничего нельзя сделать.
Джайлз оторвал взгляд от берега и посмотрел на Джавару.
— Вот что значит быть черным? — спросил он. — Человек привыкает к своей беспомощности, так?
Глаза Джавары гневно сверкнули.
— Нет, не так. В Африка — не так. В Африка — мы не черный. Тот, кто нас воровать, — белый. Мы — просто люди. Некоторые — рабы, некоторые — свободный. Я — свободный человек. Даже в мире белый человек я — не беспомощный. Разве я чей-то раб? Моя просто знает, когда смириться, когда нет.
Джайлз заскрипел зубами от гнева. Он не смирится с похищением Грейс! За прошедшие дни он перебрал все воспоминания, которые остались у него от жены. Он все пытался найти черточку, которая превращала бы его в одно существо, а ее в другое. И не мог. У нее был острый ум, она быстро соображала, заразительно смеялась. А взять, например, его нового друга Джавару. Выглядит он иначе, но у него были сестры, с которыми он ссорился и которых тем не менее любил. Он горевал о жене и их неродившемся ребенке. У него тоже были амбиции, он многого хотел от жизни. Если не именно это делает человека человеком, то что тогда?
Обдумав все это, Джайлз пришел к одному неизбежному выводу. Грейс была такой же женщиной, как и остальные, независимо от того, какой цвет кожи был у ее родителей. Но в Грейс было нечто, выделявшее ее. Он любил эту женщину. Джайлз представить себе не мог, как вернется в свое опустевшее жилище. Сейчас он просто мечтал рыться в разбросанных по комнате кружевах, разыскивая свой галстук. Мечтал, чтобы комод в его комнате опять был заставлен множеством баночек с таинственными притираниями. При мысли, что по ночам снова придется в одиночестве сидеть за безупречно чистым рабочим столом и бесстрастно складывать цифры, сердце его наполнялось острой болью. Когда он произносил что-то слишком беспрекословным тоном или слишком самоуверенно рассуждал, убежденный, что полностью владеет ситуацией, ему нужен был кто-то, кто сузил бы зеленые глаза и циничной усмешкой поставил его на место.
Ему нужна Грейс!
Да, нужна! Он хочет снова держать ее в объятиях и стереть с этого дерзкого лица следы того зла, которое причинили ей другие мужчины, неспособные оценить ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41