Что же тог
да разрушает прочнейшие связи между молекулами кристаллической решетк
и? Откуда берется колоссальная энергия на разрушение этих связей? Может
быть, он не прав и пора обо всем рассказать Кибернетику? Возможно, там, где
биологические методы оказались бессильными, он найдет какое-то другое р
ешение, другой метод борьбы? Но Доктор слишком хорошо понимал, что таких м
етодов не существует, хотя бы потому, что сначала нужно было понять. Понят
ь, кто или что? А главное Ч зачем? Синтрилон в качестве пищи для организмо
в, которые не может обнаружить даже электронный микроскоп? Это опять нел
епость. Скорее всего, они лишатся шлюпки и останутся с этой непонятной вр
аждебной планетой один на один с голыми руками… Какое значение будут тог
да иметь те жалкие часы, о борьбе за которые он так агитировал Кибернетик
а?
Ч Тебе не кажется, что у нас не так уж много времени?
Доктор подозрительно посмотрел на Кибернетика.
Ч Что ты имеешь в виду?
Ч Не слишком ли долго мы прохлаждаемся?
Может, продолжим работу? Что ты скажешь насчет установки датчиков систем
ы защиты у входа в ущелье?
Доктор не стал возражать, и часа два они перетаскивали к выходу из ущелья
тяжелые ящики и выполняли бессмысленную, с точки зрения Доктора, работу.

В конце концов Кибернетику удалось остаться у шлюпки одному. Еще раз про
верив издали, как идет у Доктора работа по установке датчиков, он передви
нул к обшивке шлюпки анализатор. Пятно белого налета за это время значит
ельно расширилось и углубилось. Самое неприятное состояло в том, что неи
звестное излучение, поразившее материал обшивки, захватило сразу всю ле
вую половину шлюпки. Наиболее четко разрушение проступило в центре, там,
куда, по его первоначальному предположению, ударил заряд бластера. Тепер
ь он понял, что тут был совсем не бластер, во всяком случае, не только бласт
ер. Не удавалось даже замедлить разрушение обшивки. Он перепробовал все
доступные методы, но так и не смог установить характер поражения. Матери
ал обшивки еще держался, но разрушение прогрессировало в глубину. Часа ч
ерез два в шлюпку начнет поступать наружный воздух, а еще через нескольк
о часов от шлюпки останется один остов… То, что это не биологическая атак
а, он установил сразу. И все же придется сказать Доктору, надо спасать хотя
бы снаряжение, если это еще имеет какой-то смысл… Сколько суток смогут он
и выдержать, не снимая скафандров?
Ч А знаешь, Миша, Ч вдруг раздался в наушниках его скафандра голос Докт
ора,
Ч наша пещера может нам еще пригодиться. Если попытаться расширить и за
герметизировать вход.
Резко обернувшись, Кибернетик увидел Доктора у себя за спиной.
Ч Значит, ты знаешь?
Доктор пожал плечами.
Ч Я, собственно, тебя не хотел беспокоить… Одного не могу понять: зачем и
м это понадобилось?
Ч Кому им? И вообще, разве вопрос «зачем» в этой ситуации имеет какой-то с
мысл?
Ч С некоторых пор мне кажется, что все, что произошло с нами на этой плане
те, и все, что еще произойдет, имеет вполне определенный и кому-то понятны
й смысл.
Ч Неплохо было бы и нам в нем разобраться, Ч проворчал Кибернетик. Ч Ну
что же, пошли еще раз смотреть пещеру.
Но они не успели отойти от шлюпки. Один из датчиков, установленных Доктор
ом, включил сирену, и, обернувшись на ее рев, оба увидели у входа в ущелье зн
акомую фигуру Физика.

6

Практикант очнулся на рассвете, когда холодная роса собирается в тугие,
упругие капли. Он нащупал обломок мокрого камня и приложил его к потреск
авшимся губам. Камень напоминал леденец из далекого детства. Сознание ве
рнулось к нему сразу, и он вспомнил все, что произошло и где именно он лежи
т. Прямо от его щеки отвесно вверх вздымалась почерневшая от влаги повер
хность камня. Он попробовал встать, но не смог. «Это пройдет, обязательно п
ройдет, Ч сказал он себе, Ч главное, не распускаться. Наверное, это элект
рический разряд, обыкновенный поток электронов. Четыреста-пятьсот воль
т. Некоторые выдерживали больше. Подумаешь, пятьсот вольт! Даже руки не об
ожжены. Ловко они меня… Теперь вот валяюсь, а они смотрят…» Эта мысль заст
авила его рывком приподняться и сесть, привалившись спиной к камню. Беше
но заколотилось сердце. Голова оставалась ясной, вот только тело плохо с
лушалось.
Стараясь не делать лишних движений, он повернулся и через плечо посмотре
л на камень.
«Базальт. Просто базальт. Не поладили мы, значит. Это бывает… А я думал, ког
да встретимся, я вас сразу узнаю, успею приготовиться, придумаю какие-то в
ажные слова… Успел, подготовился! Обыкновенный базальт и пятьсот вольт…
Зачем вам это понадобилось? Молчите… Я бы многое отдал, чтобы узнать заче
м. Те же камни вокруг. То же небо. Все осталось прежним, все как было. Нет тол
ько Физика… И подумать только, что какая-то глыба…»
Он сжал в кулаке осколок камня так, что побелели костяшки пальцев.
«Если бы я мог, в порошок… Просто в порошок, и все…»
Камень подался под его пальцами. Он разжал ладонь и поднес ее к глазам, бли
зоруко прищурившись. На ладони лежала горстка серого порошка. Он не знал
еще, что это значит, он даже удивился не сразу Ч странный камень. Дунул, се
рая пыль послушно слетела с ладони. Постарался вспомнить, каким был этот
осколок, похожий на леденец из детства…
Шершавый и колючий осколок весомо лег на ладонь, словно неведомая сила п
одчинилась его желанию… Но и тогда он еще ничего не понял. Разглядывая ос
колок широко открытыми глазами, он старался ни о чем не думать, словно боя
лся спугнуть своими мыслями это неожиданное маленькое чудо. «А, собствен
но, чему удивляться? Если на этой планете камни умеют так много, почему бы
им не летать? Вот только для чего ему понадобилось рассыпаться в порошок?
Интересно, что будет, если его опять сжать?» Он сдавил камень изо всех сил,
так, что острые края глубоко врезались в ладонь. Камень как камень. Может,
ему показалось? Или это другой камень? Но он хорошо помнил завитушки из тр
ещинок, небольшую жилку… Все камни здесь одинаково серые. На Земле есть г
олубые, как море, и красные, как кровь, белые, как платье невесты, розовые, ка
к лепестки роз…
Если бы Райков смотрел в это время на осколок, зажатый в его руке, он бы уви
дел, как по его поверхности прошла вся гамма цветов. Но он уже смотрел на д
алекие вершины гор и думал о том, что даже эти вершины не похожи на земных
исполинов, покрытых ослепительными плащами ледников.
Сквозь огромное расстояние, сквозь зеленоватый туман воздуха ему почуд
ились на чужих вершинах белые шапки снега. Почудились так ясно, что он нев
ольно отвел взгляд, не зная, что в это мгновение там, в клубах тумана, стал р
асти снежный покров. Он рос, несмотря на тридцатиградусную жару, и тут же п
ревращался в веселые ручьи…
Практикант посмотрел на камень, который держал в руке, на обыкновенный с
ерый осколок базальта, вспомнил, что минуту назад он почудился ему горст
очкой пыли. Вспомнил, улыбнулся над нелепой галлюцинацией, и тут же улыбк
а сбежала с его губ, потому что на ладони снова лежала щепотка праха…
Камень, который читает мысли? Или это что-то другое?
Практикант оперся о холодный бок валуна, попытался встать на ноги. С труд
ом ему это удалось. Порыв ветра сдул с ладони пыль.
«А что, очень даже может быть. На этой планете живут разумные камни. Они, пр
авда, все перебесились от тоски и теперь рассыпаются в порошок. Здорово м
еня тряхнуло. Рассыпающиеся камни мерещатся. Надо добраться до ручья. Хо
лодная вода Ч вот что мне сейчас нужно больше всего. Глоток холодной вод
ы».
Ноги приходилось переставлять осторожно, точно они превратились в чужи
е и очень сложные сооружения. Пришла тревожная и нелепая мысль. На секунд
у показалось, что за время, пока он лежал здесь без сознания, с ним произош
ли какие-то странные, едва уловимые изменения. Тело стало чужим и чужими м
ысли. Слишком четкими, слишком резкими и плотными, как будто стальные шар
ики перекатываются в голове. Но тревога прошла, едва только он дошел до ру
чья. Так было всегда, стоило ему увидеть эту красивую, словно из сказки, во
ду.
Добравшись до берега и напившись, он долго сидел, не двигаясь и слушая, как
звенит вода. Вода здесь синяя, камни серые. Небо зеленое по утрам и фиолет
овое в сумерках. Ничего здесь нет, кроме воды, воздуха и камней… Простая пл
анета… Совсем простая планета…
И ничего он не сумел им объяснить: ни радость встречи, которой ждал так дол
го; ни эту горечь разлуки, словно он точно знает, что расставание произошл
о, и никогда они не узнают, что у ручьев на Земле растут сосны, шумливые, зел
еные, не похожие на каменные муляжи…
Откуда эта странная уверенность, что ничего больше не повторится? Что ко
нтакт уже свершился. Что теперь они одни, совсем одни на этой чужой, безраз
личной планете, среди мертвых камней, которые рассыпаются в прах?
Он встрепенулся: «Но если камни ведут себя так странно, значит, не все еще
потеряно?»
Он знал. Совершенно точно знал, что это не так. Что никого больше нет… Где-т
о в глубинах сознания медленно отступала пелена. Она еще что-то скрывала,
что-то очень важное. Но об этом он еще успеет подумать позже. Теперь ему не
куда торопиться.
Вода плотная и синяя, как в море. Здесь везде одинаковая вода. В ней не раст
ут зеленые усики водорослей, по ней не плывут лепестки цветов… И корабли
никогда не опускаются на эту планету. Нечего им здесь делать. Дорога в одн
у сторону. Дорога без права на возвращение. С той минуты, когда они с Физик
ом увидели каменные деревья, Райков поверил, что им сумеют помочь, надеял
ся и ждал.
Теперь ждать больше нечего, потому что те, кто вступил с ним в контакт, ушл
и, ушли так, что он знает об этом.
Одного не знал Практикант: не знал, что, прежде чем уйти, они сделали для ни
х все, что могли, все, что от них зависело. Сделали больше, чем мог он предпол
агать в самых смелых мечтах: что из четверых они выбрали лишь одного и ему
передали свой дар; что этот единственный из десяти миллиардов людей сиди
т сейчас на берегу ручья и грустит о далекой планете, на которой растут зе
леные, живые деревья. О планете, которую он любил так сильно, что покинул е
е ради звезд.
Ничего этого он не знал и о звездах не вспоминал. Он думал о том, что ботинк
и совсем изорвались за эти дни. Починить их не удастся, пока он не найдет Ф
изика и они не вернутся в лагерь. Он старался не признаваться себе в том, ч
то возвращаться, скорее всего, придется одному.
Вода освежила его и успокоила. Немного кружилась голова. Практикант раст
ер неподатливые, упругие капли в ладонях, смочил виски и стал решать, что т
еперь делать дальше.
Стиснув зубы, медленно поднялся. Не было смысла возвращаться к валуну. Пр
ежде всего следовало спуститься ниже по ручью к тому месту, где Физик наб
ирал воду. Один раз он уже прошел весь его путь, но сейчас нужно было сдела
ть это еще раз, внимательно осматривая каждую выбоину в камне, каждую цар
апину. Человек не может исчезнуть совершенно бесследно.
Метров сто он прошел благополучно, только в голове шумело. Напротив того
места, где валялась канистра, Практикант решил взобраться по склону ущел
ья, чтобы сверху осмотреть все русло. Подниматься пришлось по очень крут
ой поверхности, покрытой толстым слоем каменных обломков. Они разъезжал
ись под ногами при каждом шаге, и тут его подвели рваные ботинки. Отставша
я подошва зацепилась за какой-то выступ. Райков потерял равновесие и упа
л всей тяжестью на каменную осыпь. Само падение сошло для него довольно б
лагополучно, но удар его тела нарушил равновесие в осыпи, с трудом держав
шейся до сих пор на крутом склоне.
Вся масса обломков дрогнула и пришла в движение. Несколько тяжелых глыб
наверху зашевелились, а потом с гулом и грохотом понеслись вниз.
Они летели на него. Практикант видел квадратный, похожий на утюг камень, к
оторый шел на него прыжками, как гигантская жаба. Не было уже ни малейшей в
озможности ни уклониться, ни избежать удара. Он закричал что-то этому кам
ню, вытянул руку, точно хотел удержать многотонную глыбу. И, хотя до нее бы
ло еще несколько метров, камень, словно уткнувшись в невидимую преграду,
остановился.
Он был не тяжелее подушки. Практикант ощущал мягкое, упругое давление, сл
овно у него выросла гигантская рука и в ее ладони упиралась остановленна
я глыба. Еще не разобравшись в том, что произошло, Практикант мысленным пр
иказом остановил и другие обломки. Ни на секунду не опуская невидимой ст
ены, поддерживая ее пружинящее давление усилием воли, Практикант вскочи
л и бросился по склону в сторону. Очутившись в безопасности, отпустил все
обломки сразу. Там было, наверное, тонн двадцать, и теперь он смотрел, как в
ся лавина вдребезги разносила скалу, торчащую на ее пути.
Чтобы еще раз проверить себя, чтобы понять, он сосредоточился и представ
ил, как огромная глыба метрах в ста от него медленно поднимается вверх. Гл
ыба послушно поднялась. Тогда он напрягся и швырнул ее в сторону, словно э
то был обыкновенный булыжник. Обломок скалы, вращаясь, взвился в воздух и
исчез из глаз. От его падения мягко дрогнула земля под ногами, а когда доне
сся тяжелый грохот, Практикант, сжав голову, опустился на землю.
Так вот оно что, вот он каким был, этот первый контакт… Вот для чего был нуж
ен тот экзамен, который он, кажется, выдержал…
Он не мог бы словами описать изменившуюся остроту ощущений, словно между
ним и окружающим миром протянулись вибрирующие струны. Эти невидимые св
язи казались сложнее и в то же время проще привычного закона причин и сле
дствий. Результатом этих новых, непонятных пока связей с окружающим и бы
ла сила, которую он только что ощутил, сила осуществленного желания.
Способность творить чудеса? Но чудо Ч это то, что противоречит законам п
рироды;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19