https://wodolei.ru/catalog/podvesnye_unitazy/Laufen/pro/
Мне надо с тобой поговорить.
Взглянув на неподвижного робота, Джейк вошел в комнату.
– Все никак не можешь поладить с коллегами, Пит, – заметил он. – Совсем как тогда, когда работал в южнокалифорнийской полиции.
– В те времена мне не приходилось зависеть от этого долбаного кресла, если появлялась нужда разобраться с такими вот надоедливыми засранцами.
Кресло Гудхилла проехало насквозь маленькую комнату и через еще одну дверь выкатилось в другой коридор.
– Вот сюда. Ты уж извини, что я начал тебе плакаться. Психиатру не к лицу так поступать – это плохой пример для пациентов. Но умирать и вправду тоскливо, если задумаешься об этом немножко. Как бы там ни было, Джейк, но я очень рад, что ты все-таки выбрался из этого места. Никогда не сомневался, что тебя просто подставили.
– Знаю, Пит. Было еще несколько людей, думавших так же, но никто не мог ничего доказать.
По правую руку от них открылась белая дверь.
– Моя контора.
Инвалидное кресло перенесло хрупкого, умирающего человека через порог большой комнаты с яркими оранжево-желтыми стенами.
– Вот такие мелочи немного скрашивают мне жизнь в этих стенах. Как выяснилось, теплые цвета не дают мне совсем пасть духом.
– Это заведение никогда не славилось особо теплой атмосферой. – Джейк сел в алое кресло. – Иногда мне кажется...
– Что тебе кажется, Джейк?
– Даже не знаю, Пит. Что меня здесь и вправду заморозили, а потом я так и не оттаял окончательно.
Гудхилл тронул кнопку на подлокотнике. Серебристый стержень выскочил из кресла, по-змеиному изогнулся и вытер ему нос платком.
– Никто никогда толком не изучал постэффекты пребывания в Холодильнике. Я собирался написать книгу, которая... Мать твою, чего я плету? Да меня до этого десять раз кондрашка хватит.
– А нельзя все-таки подобрать что-нибудь такое...
– Нет, ни хрена не выйдет. Это тебе, Джейк, не честертоновский вирус.
– Ты знаешь про Честертона?
– Я знаю, над чем ты работаешь.
– Есть какие-то догадки, кто мог спереть его хладный труп?
Гудхилл тронул кнопку на правом подлокотнике. Появился еще один серебристый стержень, на этот раз – с маленькой кислородной маской, которую он прижал к лицу врача. Секунд двадцать прошло в молчании.
– У меня нет никаких конкретных фактов, Джейк, – ответил Гудхилл, когда стержень снова куда-то спрятался, – однако я уверен, что не ошибаюсь. – Высокий голос врача звучал хрипло. – Чтобы найти Честертона, тебе нужно поговорить с начальником тюрьмы.
– С начальником тюрьмы? С Нивенхаузом?
– С ним самым. У нас, в Холодильнике, ты его не найдешь. Скорее всего сидит у себя дома в БЛА, в секторе Малибу. Тюрьма, уйма несчастных ублюдков, замороженных в стеклянных гробах, что твои спящие красавицы, – все это действует ему на нервы. «Они же совсем как мертвецы, Питер» – так он мне говорил. Я ведь и сам почти мертвец, так что, пожалуй, тоже его пугаю. Прости, снова эта жалость к себе.
– Меня тоже недавно обвинили в жалости к себе, – сказал Джейк. – Распространенная, видать, штука. Может, эпидемия?
– Что, несладко приходится?
– Слыхал про мою бывшую супругу?
– У нее чума.
– Дэн, мой сын, почему-то решил...
– Я знаю Дэна. Ты что, не помнишь – я же был на его дне рождения, когда ему исполнилось десять.
– Верно, ты еще показывал «волшебные фокусы». Дэн тогда и вправду...
Джейк смолк на полуслове.
– Не бойся, Джейк, не бойся. Меня уже совсем не огорчают напоминания, что теперь я не то что вытаскивать золотые монеты из уха ребенка – собственный нос-то вытереть не могу.
И тут голова Джейка неожиданно поникла. Он закрыл лицо ладонью и заплакал. Продолжалось это какие-то пять – десять секунд. Потом он глубоко вдохнул, выдохнул и недоуменно покачал головой.
– Что это вдруг со мной такое?
– Возможно, тебе просто грустно и больно видеть меня в подобном состоянии, – ответил психиатр. – Кроме того, это может значить, что ты еще немного оттаял.
Гудхилл тронул подлокотник, и дверь его кабинета отъехала в сторону.
– А теперь, пожалуй, пора отвести тебя к твоему конвоиру. А то скоро нас начнут с собаками искать.
Джейк встал.
– Спасибо за эту подсказку, насчет начальника тюрьмы.
– Я уже давно подозревал, Джейк, что он время от времени устраивает никем не разрешенные отпуска – для некоторых заключенных. Скорее всего, Честертон попал в число этих избранных.
Кресло Гудхилла направилось к двери. Когда оно проезжало мимо Джейка, тот похлопал умирающего врача по плечу.
– Удачи тебе, Пит.
– Что-то ты очень расчувствовался. – Гудхилл выехал в коридор. – Это же надо, пожелать удачи мертвецу!
* * *
Онита Миксон решительными шагами направилась к Джейку.
– Какого хрена, что происходит, Кардиган? Ты ведь должен был вызвать меня сразу, как только Честертон проснется.
– Видишь ли, Нита, в Настоящий момент нет полной уверенности – спит он или проснулся.
– И если ты начал его допрашивать сам, без... Что это ты такое мелешь?
Джейк осторожно подался назад.
– Доктора Честертона в гробу не оказалось.
– Так где же он?
– Именно это и пытаются установить многочисленные здешние сотрудники, а также механизмы.
Повернувшись к Джейку спиной, оперативница Национальной эпидемиологической службы столь же решительным, как и прежде, шагом подошла к серому полукруглому столу.
– Почему вы не сообщили всего этого, когда я спрашивала, куда девался Кардиган?
– Потому, мэм, что это явилось бы нарушением наших правил, связанных с внутренней безопасностью, – невозмутимо ответил аппарат.
Онита с силой ударила кулаком по краю стола.
– Безопасность, черт побери! Я провожу ответственное расследование государственной важности, – почти выкрикнула она и добавила чуть более спокойным голосом: – Мне надо поговорить с начальником тюрьмы. Сию же секунду!
– В настоящее время это невозможно.
Бет подошла к Джейку.
– Он что, и вправду пропал?
– Пропал.
– Есть какие-нибудь мысли?
– Да.
Более громким голосом Кардиган сказал:
– Это все равно тупик, так что мы хотели бы отправиться домой ближайшим шаттлом.
– Шаттл отправляется через семнадцать с половиной минут, – сообщил стол. – Мне хотелось бы знать, все ли здесь присутствующие...
– Я останусь здесь, пока не выясню, что случилось с доктором. – Резко повернувшись, Онита с ненавистью и подозрением впилась глазами в Джейка. – Тебе известно что-нибудь о случившемся?
– Как раз это и спрашивал у меня заместитель начальника тюрьмы. Я ему ответил – нет, не знаю ровным счетом ничего.
– А вот я подозреваю, что знаешь.
Разъяренная негритянка подняла гневно руку, явно намереваясь ткнуть Джейка в грудь.
– Разве я не говорила, – спросила Бет, схватив ее за кисть, – что ты мне уже сильно надоела?
Использовав руку Ониты как рычаг, Бет отшвырнула ее в сторону.
Споткнувшись о какую-то неровность, та рухнула на пол.
Один из серебристо-белоснежных помощников Ониты бросился к ней на помощь, другой направился к Бет.
Подняв вверх руку, Джейк встал между ними.
– Пошумели и хватит, – предостерегающе сказал он роботу. – Вы же не хотите, наверное, подвергать риску свою собственную персону?
– Оставь их, Эрни, – сказала, вставая, Онита.
– Но ведь они...
– Попозже, – пообещала она, отряхивая юбку. – Я разберусь с ними попозже.
– Буду с нетерпением ждать счастливой минуты.
Ухмыляясь, Джейк под локоть вывел Бет из комнаты.
Глава 24
Если не считать агента Мак-Квори, в шаттле кроме, них было еще пять пассажиров.
Сидевшая через проход от Бет и Джейка плотная блондинка тихо, почти беззвучно плакала.
– Пятнадцать лет, – снова и снова повторяла она, – пятнадцать лет, это же так долго.
– Да нет, не так уж это и долго, – утешала сидящая рядом с ней худенькая белокурая девочка-подросток. – И два года папа уже отсидел.
– Когда его выпустят, мне будет шестьдесят один год.
– Это еще не старость, во всяком случае – не полная старость.
– Но ведь ему так и будет сорок семь. – Блондинка покачала головой. – Не понимаю, зачем мы летаем сюда каждый месяц? Чтобы посмотреть на экране, как он лежит в этом жутком, тесном ящике?
– Это помогает тебе, мама.
– Помогает? Пятнадцать лет.
– Не самое веселое местечко, – прошептал Джейк.
– Ты отлично перенес поездку.
Бет ободряюще сжала его руку.
– Да не совсем.
Джейк, рассказал ей о встрече с доктором Гудхиллом, о том, как сорвался и заплакал.
– Ты плакал из-за него?
– Отчасти – из-за Кейт, отчасти из-за Дэна... да и из-за себя самого.
– Возможно, доктор Гудхилл прав, и ты, Джейк, оттаиваешь. – Бет задумалась. – И похоже, тебя это беспокоит. Иметь чувства – значит, быть уязвимым.
– Когда я работал в полиции, меня называли – считалось, что я этого не знаю, – Анди. Андроидом, значит.
Джейк крепко сжал руку Бет и откинулся на спинку сиденья.
– Моего папашу трудно было назвать теплым и общительным человеком.
– Да уж я так и поняла. Как ты думаешь, Нивенхауз и вправду замешан в исчезновении Честертона?
– Пит Гудхилл считает, что да.
– Вы с ним дружили, когда работали в полиции штата?
– Не совсем так. Все время казалось, что мы вот-вот станем близкими друзьями, но почему-то так и не стали. Но я ему полностью доверяю.
Сидевшая через проход женщина о чем-то его спросила.
– Извините, пожалуйста, я не расслышал.
– Я просто спросила, – сказала она, вытирая глаза. – Вы тоже навещали там кого-нибудь?
– Да, в некотором роде.
– А кого? Родственника?
– Себя самого, – ответил Джейк.
* * *
Они выследили Джейка в самом центре главного корпуса Оклендского космопорта.
Первым обнаружил его высоченный хромированный робот; развернув вперед установленную на сверкающем черепе видеокамеру, он буквально рванулся к Джейку.
– Джейк, ты тоже занимаешься чумой? – спросил металлический репортер агентства «Таймлайф».
Вместе с Бет и не отстававшим от нее ни на шаг агентом Мак-Квори Джейк направлялся к кабинам видеофонов. Он хотел поскорее узнать, что нового в больнице.
– Какая еще чума, Скуп?
В его голосе звучало искреннее удивление.
К роботу мгновенно присоединились трое живых репортеров – Пахтер из «Ньюз Инкорпорейтед», Гэри Инсацу из японского агентства видеоновостей «Синбун» и совсем еще юная девица с серебристыми волосами, которую Джейк прежде не встречал.
– Кончай крутить, Джейк, – сказал Пахтер, высокий худощавый брюнет лет сорока. – Ты прекрасно знаешь о безжалостном бедствии, обрушившемся на Сан-Франциско. О болезни, которая, не щадя ни старых, ни малых, опустошает его улицы, кипевшие прежде весельем, превращает великий город в подобие чумного барака, где правит смерть, сбирающая свою страшную жатву...
– Господи, Пах, – прервала его серебристоволосая девушка. – У тебя что, нет другого места и времени сочинять свои статейки? Зачем вы летали в Холодильник, Кардиган? Вы сотрудничаете с агентом Миксон?
– Как вы относитесь к предложению объявить Фриско зоной карантина? – спросил японец. – Не думаете ли вы, исходя из имеющейся у вас информации, что такой шаг оправдан?
– Ребята! – Джейк поднял руку ладонью вперед, пытаясь остановить поток вопросов. – Я просто навещал там своего больного друга.
– А то, что Миксон, расследующая причины возникновения эпидемии чумы, летела тем же самым рейсом, – это просто совпадение? – снова спросила девушка.
– Вот именно.
– Кстати, она ведь не вернулась, – сказал Пахтер. – Означает ли это, что она продолжает расследовать некую связь, существующую между огромной бедой, обрушившейся на Сан-Франциско, и преступниками, надежно изолированными от общества за неприступными стальными стенами...
– Если ты хочешь узнать, Пах, чем занята Нита, спроси лучше у нее. – Джейк взял Бет за руку. – А сейчас я должен....
– Мы уже битый час ждем здесь агента Миксон, – сказал Инсацу. – Считалось, что она вернется тем же шаттлом, что и вы.
– А она вот не вернулась.
Джейк направился к видеофонам.
– Ваша собственная жена – жертва ужасного и безжалостного недуга – лежит на смертном одре, – Пахтер двигался рядом, стараясь идти в ногу, – а вы не выказываете, во всяком случае – внешне, ни малейших признаков горя и страдания. Вот сейчас, прямо у нас на глазах, вы ухаживаете за молодой привлекательной женщиной, которая не...
– Уйди, Пах, – негромко посоветовал Джейк. – Конечно, то, что ты очередной раз получишь по физиономии, не станет большой сенсацией, но все равно, дело очень к тому близко.
Журналистка с серебристыми волосами тоже не отставала от них.
– Когда вы развелись с женой? До или после чумы?
Бет, ласково и дружелюбно улыбаясь через плечо, сообщила ей:
– А битьем газетных ищеек женского пола занимаюсь я. Брысь.
– Все-таки, Джейк, – сказал догнавший их Инсацу, – вам бы лучше сотрудничать с нами. Все это – дело слишком серьезное, чтобы можно было долго играть в молчанку. Если вы поможете нам, мы тоже вам поможем.
Джейк снова остановился.
– Сейчас я – простой оперативный работник детективного агентства «Космос», – сказал он. – Я работаю над порученным мне делом. Когда я узнал, что опасно болен один из прежних моих коллег, я попросил у шефа день отгула и навестил его. Больше сказать мне нечего.
– Берегись, Джейк, – предостерег Пахтер. – В твоих же собственных интересах говорить с нами честно и откровенно.
– Что я и делаю. – Джейк направился к выходу из зала. – Интервью окончено.
– Временно.
Дальше Пахтер не пошел.
Остальные репортеры тоже сдались. Джейк и Бет вышли под начинающее уже темнеть небо.
– Жаль, что они уже прознали, – сказал он.
– Это было неизбежно.
– Слишком уж много в этой проклятой жизни неизбежного.
Разрезая вечернюю мглу, аэрокар мчался на юг. Вела машину Бет, а Джейк тем временем говорил по вмонтированному в приборную доску видеофону.
– Маринскую больницу, – сказал он появившемуся на экране тускло-серому роботу.
– Мне очень жаль, сэр, но мы не можем связать вас с этой больницей.
– Почему?
– Распоряжение властей штата, отданное три часа семнадцать минут тому назад, запрещает любую связь со всеми больницами зоны Сан-Франциско – кроме случаев крайней необходимости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Взглянув на неподвижного робота, Джейк вошел в комнату.
– Все никак не можешь поладить с коллегами, Пит, – заметил он. – Совсем как тогда, когда работал в южнокалифорнийской полиции.
– В те времена мне не приходилось зависеть от этого долбаного кресла, если появлялась нужда разобраться с такими вот надоедливыми засранцами.
Кресло Гудхилла проехало насквозь маленькую комнату и через еще одну дверь выкатилось в другой коридор.
– Вот сюда. Ты уж извини, что я начал тебе плакаться. Психиатру не к лицу так поступать – это плохой пример для пациентов. Но умирать и вправду тоскливо, если задумаешься об этом немножко. Как бы там ни было, Джейк, но я очень рад, что ты все-таки выбрался из этого места. Никогда не сомневался, что тебя просто подставили.
– Знаю, Пит. Было еще несколько людей, думавших так же, но никто не мог ничего доказать.
По правую руку от них открылась белая дверь.
– Моя контора.
Инвалидное кресло перенесло хрупкого, умирающего человека через порог большой комнаты с яркими оранжево-желтыми стенами.
– Вот такие мелочи немного скрашивают мне жизнь в этих стенах. Как выяснилось, теплые цвета не дают мне совсем пасть духом.
– Это заведение никогда не славилось особо теплой атмосферой. – Джейк сел в алое кресло. – Иногда мне кажется...
– Что тебе кажется, Джейк?
– Даже не знаю, Пит. Что меня здесь и вправду заморозили, а потом я так и не оттаял окончательно.
Гудхилл тронул кнопку на подлокотнике. Серебристый стержень выскочил из кресла, по-змеиному изогнулся и вытер ему нос платком.
– Никто никогда толком не изучал постэффекты пребывания в Холодильнике. Я собирался написать книгу, которая... Мать твою, чего я плету? Да меня до этого десять раз кондрашка хватит.
– А нельзя все-таки подобрать что-нибудь такое...
– Нет, ни хрена не выйдет. Это тебе, Джейк, не честертоновский вирус.
– Ты знаешь про Честертона?
– Я знаю, над чем ты работаешь.
– Есть какие-то догадки, кто мог спереть его хладный труп?
Гудхилл тронул кнопку на правом подлокотнике. Появился еще один серебристый стержень, на этот раз – с маленькой кислородной маской, которую он прижал к лицу врача. Секунд двадцать прошло в молчании.
– У меня нет никаких конкретных фактов, Джейк, – ответил Гудхилл, когда стержень снова куда-то спрятался, – однако я уверен, что не ошибаюсь. – Высокий голос врача звучал хрипло. – Чтобы найти Честертона, тебе нужно поговорить с начальником тюрьмы.
– С начальником тюрьмы? С Нивенхаузом?
– С ним самым. У нас, в Холодильнике, ты его не найдешь. Скорее всего сидит у себя дома в БЛА, в секторе Малибу. Тюрьма, уйма несчастных ублюдков, замороженных в стеклянных гробах, что твои спящие красавицы, – все это действует ему на нервы. «Они же совсем как мертвецы, Питер» – так он мне говорил. Я ведь и сам почти мертвец, так что, пожалуй, тоже его пугаю. Прости, снова эта жалость к себе.
– Меня тоже недавно обвинили в жалости к себе, – сказал Джейк. – Распространенная, видать, штука. Может, эпидемия?
– Что, несладко приходится?
– Слыхал про мою бывшую супругу?
– У нее чума.
– Дэн, мой сын, почему-то решил...
– Я знаю Дэна. Ты что, не помнишь – я же был на его дне рождения, когда ему исполнилось десять.
– Верно, ты еще показывал «волшебные фокусы». Дэн тогда и вправду...
Джейк смолк на полуслове.
– Не бойся, Джейк, не бойся. Меня уже совсем не огорчают напоминания, что теперь я не то что вытаскивать золотые монеты из уха ребенка – собственный нос-то вытереть не могу.
И тут голова Джейка неожиданно поникла. Он закрыл лицо ладонью и заплакал. Продолжалось это какие-то пять – десять секунд. Потом он глубоко вдохнул, выдохнул и недоуменно покачал головой.
– Что это вдруг со мной такое?
– Возможно, тебе просто грустно и больно видеть меня в подобном состоянии, – ответил психиатр. – Кроме того, это может значить, что ты еще немного оттаял.
Гудхилл тронул подлокотник, и дверь его кабинета отъехала в сторону.
– А теперь, пожалуй, пора отвести тебя к твоему конвоиру. А то скоро нас начнут с собаками искать.
Джейк встал.
– Спасибо за эту подсказку, насчет начальника тюрьмы.
– Я уже давно подозревал, Джейк, что он время от времени устраивает никем не разрешенные отпуска – для некоторых заключенных. Скорее всего, Честертон попал в число этих избранных.
Кресло Гудхилла направилось к двери. Когда оно проезжало мимо Джейка, тот похлопал умирающего врача по плечу.
– Удачи тебе, Пит.
– Что-то ты очень расчувствовался. – Гудхилл выехал в коридор. – Это же надо, пожелать удачи мертвецу!
* * *
Онита Миксон решительными шагами направилась к Джейку.
– Какого хрена, что происходит, Кардиган? Ты ведь должен был вызвать меня сразу, как только Честертон проснется.
– Видишь ли, Нита, в Настоящий момент нет полной уверенности – спит он или проснулся.
– И если ты начал его допрашивать сам, без... Что это ты такое мелешь?
Джейк осторожно подался назад.
– Доктора Честертона в гробу не оказалось.
– Так где же он?
– Именно это и пытаются установить многочисленные здешние сотрудники, а также механизмы.
Повернувшись к Джейку спиной, оперативница Национальной эпидемиологической службы столь же решительным, как и прежде, шагом подошла к серому полукруглому столу.
– Почему вы не сообщили всего этого, когда я спрашивала, куда девался Кардиган?
– Потому, мэм, что это явилось бы нарушением наших правил, связанных с внутренней безопасностью, – невозмутимо ответил аппарат.
Онита с силой ударила кулаком по краю стола.
– Безопасность, черт побери! Я провожу ответственное расследование государственной важности, – почти выкрикнула она и добавила чуть более спокойным голосом: – Мне надо поговорить с начальником тюрьмы. Сию же секунду!
– В настоящее время это невозможно.
Бет подошла к Джейку.
– Он что, и вправду пропал?
– Пропал.
– Есть какие-нибудь мысли?
– Да.
Более громким голосом Кардиган сказал:
– Это все равно тупик, так что мы хотели бы отправиться домой ближайшим шаттлом.
– Шаттл отправляется через семнадцать с половиной минут, – сообщил стол. – Мне хотелось бы знать, все ли здесь присутствующие...
– Я останусь здесь, пока не выясню, что случилось с доктором. – Резко повернувшись, Онита с ненавистью и подозрением впилась глазами в Джейка. – Тебе известно что-нибудь о случившемся?
– Как раз это и спрашивал у меня заместитель начальника тюрьмы. Я ему ответил – нет, не знаю ровным счетом ничего.
– А вот я подозреваю, что знаешь.
Разъяренная негритянка подняла гневно руку, явно намереваясь ткнуть Джейка в грудь.
– Разве я не говорила, – спросила Бет, схватив ее за кисть, – что ты мне уже сильно надоела?
Использовав руку Ониты как рычаг, Бет отшвырнула ее в сторону.
Споткнувшись о какую-то неровность, та рухнула на пол.
Один из серебристо-белоснежных помощников Ониты бросился к ней на помощь, другой направился к Бет.
Подняв вверх руку, Джейк встал между ними.
– Пошумели и хватит, – предостерегающе сказал он роботу. – Вы же не хотите, наверное, подвергать риску свою собственную персону?
– Оставь их, Эрни, – сказала, вставая, Онита.
– Но ведь они...
– Попозже, – пообещала она, отряхивая юбку. – Я разберусь с ними попозже.
– Буду с нетерпением ждать счастливой минуты.
Ухмыляясь, Джейк под локоть вывел Бет из комнаты.
Глава 24
Если не считать агента Мак-Квори, в шаттле кроме, них было еще пять пассажиров.
Сидевшая через проход от Бет и Джейка плотная блондинка тихо, почти беззвучно плакала.
– Пятнадцать лет, – снова и снова повторяла она, – пятнадцать лет, это же так долго.
– Да нет, не так уж это и долго, – утешала сидящая рядом с ней худенькая белокурая девочка-подросток. – И два года папа уже отсидел.
– Когда его выпустят, мне будет шестьдесят один год.
– Это еще не старость, во всяком случае – не полная старость.
– Но ведь ему так и будет сорок семь. – Блондинка покачала головой. – Не понимаю, зачем мы летаем сюда каждый месяц? Чтобы посмотреть на экране, как он лежит в этом жутком, тесном ящике?
– Это помогает тебе, мама.
– Помогает? Пятнадцать лет.
– Не самое веселое местечко, – прошептал Джейк.
– Ты отлично перенес поездку.
Бет ободряюще сжала его руку.
– Да не совсем.
Джейк, рассказал ей о встрече с доктором Гудхиллом, о том, как сорвался и заплакал.
– Ты плакал из-за него?
– Отчасти – из-за Кейт, отчасти из-за Дэна... да и из-за себя самого.
– Возможно, доктор Гудхилл прав, и ты, Джейк, оттаиваешь. – Бет задумалась. – И похоже, тебя это беспокоит. Иметь чувства – значит, быть уязвимым.
– Когда я работал в полиции, меня называли – считалось, что я этого не знаю, – Анди. Андроидом, значит.
Джейк крепко сжал руку Бет и откинулся на спинку сиденья.
– Моего папашу трудно было назвать теплым и общительным человеком.
– Да уж я так и поняла. Как ты думаешь, Нивенхауз и вправду замешан в исчезновении Честертона?
– Пит Гудхилл считает, что да.
– Вы с ним дружили, когда работали в полиции штата?
– Не совсем так. Все время казалось, что мы вот-вот станем близкими друзьями, но почему-то так и не стали. Но я ему полностью доверяю.
Сидевшая через проход женщина о чем-то его спросила.
– Извините, пожалуйста, я не расслышал.
– Я просто спросила, – сказала она, вытирая глаза. – Вы тоже навещали там кого-нибудь?
– Да, в некотором роде.
– А кого? Родственника?
– Себя самого, – ответил Джейк.
* * *
Они выследили Джейка в самом центре главного корпуса Оклендского космопорта.
Первым обнаружил его высоченный хромированный робот; развернув вперед установленную на сверкающем черепе видеокамеру, он буквально рванулся к Джейку.
– Джейк, ты тоже занимаешься чумой? – спросил металлический репортер агентства «Таймлайф».
Вместе с Бет и не отстававшим от нее ни на шаг агентом Мак-Квори Джейк направлялся к кабинам видеофонов. Он хотел поскорее узнать, что нового в больнице.
– Какая еще чума, Скуп?
В его голосе звучало искреннее удивление.
К роботу мгновенно присоединились трое живых репортеров – Пахтер из «Ньюз Инкорпорейтед», Гэри Инсацу из японского агентства видеоновостей «Синбун» и совсем еще юная девица с серебристыми волосами, которую Джейк прежде не встречал.
– Кончай крутить, Джейк, – сказал Пахтер, высокий худощавый брюнет лет сорока. – Ты прекрасно знаешь о безжалостном бедствии, обрушившемся на Сан-Франциско. О болезни, которая, не щадя ни старых, ни малых, опустошает его улицы, кипевшие прежде весельем, превращает великий город в подобие чумного барака, где правит смерть, сбирающая свою страшную жатву...
– Господи, Пах, – прервала его серебристоволосая девушка. – У тебя что, нет другого места и времени сочинять свои статейки? Зачем вы летали в Холодильник, Кардиган? Вы сотрудничаете с агентом Миксон?
– Как вы относитесь к предложению объявить Фриско зоной карантина? – спросил японец. – Не думаете ли вы, исходя из имеющейся у вас информации, что такой шаг оправдан?
– Ребята! – Джейк поднял руку ладонью вперед, пытаясь остановить поток вопросов. – Я просто навещал там своего больного друга.
– А то, что Миксон, расследующая причины возникновения эпидемии чумы, летела тем же самым рейсом, – это просто совпадение? – снова спросила девушка.
– Вот именно.
– Кстати, она ведь не вернулась, – сказал Пахтер. – Означает ли это, что она продолжает расследовать некую связь, существующую между огромной бедой, обрушившейся на Сан-Франциско, и преступниками, надежно изолированными от общества за неприступными стальными стенами...
– Если ты хочешь узнать, Пах, чем занята Нита, спроси лучше у нее. – Джейк взял Бет за руку. – А сейчас я должен....
– Мы уже битый час ждем здесь агента Миксон, – сказал Инсацу. – Считалось, что она вернется тем же шаттлом, что и вы.
– А она вот не вернулась.
Джейк направился к видеофонам.
– Ваша собственная жена – жертва ужасного и безжалостного недуга – лежит на смертном одре, – Пахтер двигался рядом, стараясь идти в ногу, – а вы не выказываете, во всяком случае – внешне, ни малейших признаков горя и страдания. Вот сейчас, прямо у нас на глазах, вы ухаживаете за молодой привлекательной женщиной, которая не...
– Уйди, Пах, – негромко посоветовал Джейк. – Конечно, то, что ты очередной раз получишь по физиономии, не станет большой сенсацией, но все равно, дело очень к тому близко.
Журналистка с серебристыми волосами тоже не отставала от них.
– Когда вы развелись с женой? До или после чумы?
Бет, ласково и дружелюбно улыбаясь через плечо, сообщила ей:
– А битьем газетных ищеек женского пола занимаюсь я. Брысь.
– Все-таки, Джейк, – сказал догнавший их Инсацу, – вам бы лучше сотрудничать с нами. Все это – дело слишком серьезное, чтобы можно было долго играть в молчанку. Если вы поможете нам, мы тоже вам поможем.
Джейк снова остановился.
– Сейчас я – простой оперативный работник детективного агентства «Космос», – сказал он. – Я работаю над порученным мне делом. Когда я узнал, что опасно болен один из прежних моих коллег, я попросил у шефа день отгула и навестил его. Больше сказать мне нечего.
– Берегись, Джейк, – предостерег Пахтер. – В твоих же собственных интересах говорить с нами честно и откровенно.
– Что я и делаю. – Джейк направился к выходу из зала. – Интервью окончено.
– Временно.
Дальше Пахтер не пошел.
Остальные репортеры тоже сдались. Джейк и Бет вышли под начинающее уже темнеть небо.
– Жаль, что они уже прознали, – сказал он.
– Это было неизбежно.
– Слишком уж много в этой проклятой жизни неизбежного.
Разрезая вечернюю мглу, аэрокар мчался на юг. Вела машину Бет, а Джейк тем временем говорил по вмонтированному в приборную доску видеофону.
– Маринскую больницу, – сказал он появившемуся на экране тускло-серому роботу.
– Мне очень жаль, сэр, но мы не можем связать вас с этой больницей.
– Почему?
– Распоряжение властей штата, отданное три часа семнадцать минут тому назад, запрещает любую связь со всеми больницами зоны Сан-Франциско – кроме случаев крайней необходимости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26