Вла-
делец дома вывесил электрические звонки в нашем доме.
Электричество поступало из аккумуляторов. Их обслу-
живал мой кузен Мартин, которого я очень любил. Его
интересовали все виды ремесел, и приборчики, которые
все меня страшно привлекали. По-видимому, он никогда
не интересовался девушками. Он покончил с собой, и я
всегда фантазировал, что он сделал это в отчаянии,
потому что не мог преодолеть <грех> мастурбации.

Трамваи тянули лошади, пока не было проведено
электричество. Когда строили берлинское метро, я часами
наблюдал за гигантскими молотами, вгонявшими прочные
сваи в землю. Я наблюдал первые полеты братьев Райт
на большой, нарядной императорской площади, сейчас
там знаменитый аэродром. Тогда самолет разгонялся до
скорости 40 миль в час.

Тем временем мои родители все более и более от-
чуждались, пока они ютились на лестнице среднего клас-
са. Первая квартира была все еще квартирой дворовой
части дома с четырьмя комнатами.

Под нами жила вдова Фрайберг с сыном, который
сначала предъявлял права на актерское исполнение, а
позднее на пение. Через него произошло мое посвящение
на сцену.

Когда мне было четыре года, я влюбился в цирковую
наездницу, которая, казалось, принадлежала другому, чу-
десному миру. Ее золотой костюм, ее элегантность и

222

самоуверенность - принцесса воплощенной сказки. Моя
первая богиня, поставленная на пьедестал.

Был ли этот недостигаемый мир? Возможно, нет. Вско-
ре после этого я увидел несколько мальчиков на песчаном
карьере, играющих в цирк. Я узнал клоуна. Когда-нибудь,
кто знает, когда-нибудь... В нашей большой жилой ком-
нате был большой альков. Мальчик Фрайберг, Тео, вос-
пользовался им для представления пьесы. Две сестры
моей матери - тетя Салка и тетя Клара - находились
в нем. Мать моя трепетала, как бы отец не пришел домой
раньше меня и не учинил большой скандал. Но это
бывало редко. Либо он был где-нибудь в Германии,
торгуя своим вином и идеалами, либо он отсутствовал,
наслаждаясь вином, женщинами или песнями. В то время
я не был ворошим актером, и уроки актерского мастерства
дали мне немного, однако я хорошо имитировал голоса
многих известных актеров. Другими словами, я был хо-
рошим имитатором, но совсем не творцом. Только пять
лет назад я открыл секрет собственной хорошей игры.

Это было на вечеринке в Зин Ходе в Израиле. Уча-
ствовал в исполнении целый ряд людей. Мне было за-
видно, а когда я завидую или ревную, верх во мне берет
дьявол. Я решил испугать их жизнью и сыграть смерть.
Трюк заключался в том, чтобы поверили, что я дейст-
вительно умираю. Сейчас я думаю, что этот трюк лежит
в основе истерии. Эта вещь удалась великолепно. Черт
возьми, они встревожились и заинтересовались, пока я
не раскланялся и не рассердил их. Сейчас я хороший
актер и постановщик, легко достигающий хамелеонопо-
добного перевоплощения. Я доставил много радости мно-
гим людям, в основном, своей клоунадой.

Мне снова скучно, и я не в духе. После того, как я
проработал кое-что из сновидения о дедушке, я вижу,
что у меня есть все причины быть удовлетворенным.
У меня есть какая-то известность, деньги, друзья, таланты.
Работа над моей собственной патологией хорошо про-
двигается. Смертельная скука исчезает, когда я погру-
жаюсь в описание. Она вернулась сейчас в урезанной
форме. Сейчас) как тогда, когда я получал удовольствие
от своей жестокости в борьбе с армией тетушек, неу-
молимо и несокрушимо марширующих и разрушающих

223

мой дом или, по крайней мере) потребляющих мое иму-
щество, я ощущаю энергию и увлеченность.

Когда я концентрируюсь на своем шизофреническом
слое, я все больше и больше могу оставаться бодрству-
ющим и засвидетельствовать тысячу всплывающих явле-
ний. Но потом я либо засыпаю, либо становлюсь столь
беспокойным и возбужденным, что часто не могу выдер-
жать это возбуждение и блуждаю, как потерянный в
хаосе без опоры.

Тогда я думал, что я справлюсь со своей печатной
машинкой и разовью скорость 50-60 слов в минуту -
потом испортил ее и снова потерял к ней интерес.

Я очень хорошо осознаю, что пропускаю ядовитые
справедливые суждения. Я все еще упорствую. Я слушаю
квинтет Брамса для кларнетов. Нет, я не слушаю, я
только подслушиваю, я не вовлекаюсь. Теперь, конечно,
он овладеет моим интересом, и описание деперсонали-
зируется и утяжеляется. Хорошо, Брамс, я сдаюсь. Скука
теряется.

Более всего я заинтересован двумя явлениями - про-
екцией и болью. Если мы придерживаемся сверхупроще-
ния топологии размещениями и движением в простран-
стве, мы вновь и вновь отмечаем, что каждый из нас
пытается сохранить область в пределах границы, такой
гармоничной и приятной, насколько это возможно. Чтобы
сделать это, мы должны очистить эго.

Я хочу вернуться к началу книги, к дифференциации
между аутентичностью самоактуализации и искажением
образа <я>. Между тем, чем мы являемся как унаследо-
ванная возможность, и желанием стать тем, чем мы пред-
полагаем быть. Между существующим и создаваемым
достижением. Между произвольностью и надуманностью.

Я написал эти два параграфа примерно 10 дней назад.
Потом я утратил желание писать. Провел группу с пер-
соналом <Центра прорыва> и уик-эндовский семинар.
У меня еще возникло несколько хороших идей, которые
я записал только в воображении. Конечно, есть рацио-
налистическое объяснение <А в чем польза?>, при этом
удачно забыть, что пишу я по собственной необходимости,
а вовсе не для человечества.

224

Я говорил Дику Прайсу, что работаю над жизнью
несовершения. То, что меня интересует - и более того,
зачаровывает - решить проблему шизофрении. Я пола-
гаю, что один случай, понятый до конца, может дать
больше, чем исследование и проверка сотен случаев и
сотен историй болезни. В этом отношении я полностью
разделяю взгляды Курта Гольдштейна и Зигмунда Фрей-
да. То, что я не хочу брать у них, это переоценка
разыгрывания ролей. Исследования Гольдштейна, в ос-
новном, сосредоточены вокруг овладения. Что сделал
Шнайдер, известный его пациент, когда получил задание?
Что заставило его исполнить в первом случае?

Я переключился на случай с энцефалитом, когда боль-
ного, не испытывающего жажду, попросили выпить стакан
воды. Тогда он выполнил это как представление, как
преднамеренный акт фальшивого поведения, но выполнял
его неуверенно и с напряжением. Когда он аутентичен,
произволен, а не исполняет роль, он пьет воду легко и
удобно. Если права теория, что у личности с поврежде-
нием мозга отсутствует категорическое мышление, тогда
- не может быть ответа: <Я не хочу. У меня нет по-
требности исполнять это>. Одна вещь, кажется, стала
понятной. Скажем, на все неявные явления у нас есть
готовые ответы. Единственная сложность состоит в том,
чтобы задать правильный вопрос.

Кент Прайс сегодня живет для того, чтобы заботиться
о нашем первом призрачном свойстве. На первый взгляд
это кажется противоречивым, как если бы я сказал, что
не хочу принять на себя ответственность за любые бу-
дущие проекты, и в то же самое время говорил об
исследовании шизофрении и начал прежде всего с геш-
тальттерапии.

Когда я принимаю на себя обязательство, я очень
надежен. Я могу назначить встречу в любом месте Штатов
в любое время и я буду там. Я все еще веду ряд групп
и провожу семинар. Я обещал в течение месяца быть в
. лагере университета Святой Барбары. У меня есть еще
один круг групп и лекций от Флориды до Ванкувера,
длящийся шесть недель, и потом я буду свободен от
обязательств и оставлю открытым свое будущее, которое

8 ф. Не-рлз и др. 225

будет зависеть от политического развития и моего ин-
тереса.

Между тем я полон фантазиями и планами, полон
возможностями и отсутствием уверенности. Все может
случиться, включая смерть. Я часто избегал смерти в
своей жизни и много раз я жаждал ее. Сейчас я нахожу
жизнь такой полной обещаниями и риском, что скорее
люблю ее.

Один из глупейших случаев, когда я чуть не убил
себя, произошел во время моего первого одиночного
полета. В наши дни вы ведете свой трехколесный самолет
прямо на землю. Мы должны были приземляться с по-
мощью определенного снижения скорости самолета.
Я был неопытен в то время, произвел неудачное при-
земление и решил сразу же продолжить полет. Но затем
проклятый самолет не захотел оторваться от земли, а на
краю аэродрома был лес, надвигающийся прямо на меня.
В конце концов я оторвался от земли, с треском и
грохотом сняв верхушки деревьев, которые срезало как
ножом. Я оглянулся. Мой инструктор сильно размахивал
руками. Я развернулся и хотел Приземлиться. Он указал
на пропеллер. Я не поверил своим глазам. То, что от
него осталось,едва ли походило на пропеллер. Во время
тряски при первом приземлении я исковеркал его и (что
за самолет?) умудрился поднять эту штуковину на высоту
б тысяч футов (Йоханнесбург) и заставлять его оставаться
в воздухе с культей, которая некогда была пропеллером.
Снижение с такой высоты никогда не беспокоило меня,
так же, как и подъем на тысячу-друтую футов вверх в
открытой кабине. В то время у меня не было забот с
сердцем. А сейчас? Предполагаемый призрак является
высотой 7500 футов в Нью-Мексико. Это должно вызвать
напряжение.

Что я понимаю под гешталытерапией? Как я уже
говорил, индивидуальная терапия устарела, я теперь счи-
таю, что постоянные групповые встречи и занятия тоже
старомодны. Значительно усилились марафонские встречи.
Я предполагаю сейчас провести следующий экспери-
мент: разрыв между участниками семинаров и персоналом
должен быть устранен. Вся работа должна осуществляться
людьми пришедшими. Постоянный персонал: 1. Сторож

226

и застройщик, тот, кто имеет квалификацию фермера и
строителя и т.д. 2. Терапевт.

Главный акцент делается на развитие духа коммуны
-< созревания. Люди намереваются приезжать туда на три
месяца, первоначально с оплатой 1000 долларов за этот
период. Будет оборот: каждый месяц 10 выбывают и 10
поступают. Будут организованы и овощное хозяйство и
ремесленный цех для создания простейшей мебели.

Уже есть хороший дом, но понадобятся дополнитель-
ные постройки.

Когда они будут сделаны, плата может быть снижена,
возможно, в конце концов отменена.

Если этот эксперимент будет работать, сюда могли
бы приезжать для создания семей непрофессионалы: оди-
ночки, подростки, черные и белые, берчисты и хиппи.

Кто знает? В конце концов это могло бы распрост-
раниться на гетто и другие места, где мог бы приветст-
воваться конструктивный образ жизни.

Сегодня ночью я, наконец, почувствовал некоторый
импульс писать, еще несколько кусков стали на место.
Дифференциация нашего отношения с миром на сенсор-
ную и моторную системы приобретает все больше и
больше смысла. Прошлую неделю я был занят слушанием,
в основном, музыки, и моторная система побуждала пи-
сать, идти, говорить, получая меньше биоэнергии. У меня
сейчас есть несколько тяжелых случаев компульсивного
моторного поведения до степени обсессии и паранойи
(они очень тесно связаны), и во всех этих случаях от-
сутствует ощущение.

Это будет полезным для понимания крайних полюсов
при шизофрении: параноидальное моторное отсутствие
чувствительности и исчезающая чувствительность при
отсутствии целеустремленной моторной активности.
Я также знаю, что я прав, не подавляя свою привычку
к курению. Всякий раз, когда я избегаю каких-то непри-
ятных ощущений, энергия уходит в движение, и сигареты,
конечно, являются наиболее легким оправданием.

Как только энтузиазм к описанию пошел на убыль,
мой <удачник> берет верх и донимает меня требованиями
закончить книгу, стянуть вместе потерянные концы и
найти путь, чтобы сделать мои идеи более легко пони-

маемыми. Я думаю, например, об индийском слове в
европейской философии, философии <как если бы>, про-
тивостоящем реальности, наблюдаемому банальному ми-
ру. Их можно чрезмерно разделить, что есть умопоме-
шательство, или их можно интегрировать, что есть ис-
кусство. Все - фантазии, размышления, исполнение ро-
лей или игр, сновидения, романы и т.д. - были бы его
частью. Особенно важна иллюзия эго и его границы.

Учет функции границы почти полный, но мы должны
добавить еще два феномена: эстетика и право собствен-
ности.

Полюса эстетического поведения так же предопреде-
лены, как и моральные проблемы вопроса: все прекрасное
лежит внутри границы в все безобразное - вне ее.
В немецком языке слова, обозначающие <безобразное>,
<ненавистный> и <любовь>, <красота> почти идентичны.

Ричард III похож на многие <ненормальные> случаи:
полная отмена нормальной границы. <Поскольку я бе-
зобразен, я могу быть и негодяем и ненавидеть красоту
и добро>.

По-видимому, то, что легче всего понять - это ощу-
щение владения в пределах границы. Все в пределах
границы является <моим>, принадлежащее, должным об-
разом оцененное. Все вовне - ваше, не мое, будь то
вещь или отношение. Зависть или жадность могут хотеть
включить кое-что извне в свою границу, и каждый хочет
избавиться от вещей, отношений внутри, которые пони-
маются как безобразные, плохие, слабые, безумные, гру-
бые, страшные, симптомы, которые в нормальном психо-
логическом состоянии, идентифицируются как мои.

Вот этот метаболизм, который ведет к интроекции:
фальсификация <я> путем <эго> есть представление себя
большим, чем это есть на самом деле. В подавлениях и
в проекциях также есть фальсификация <я>: представт-
ление себя меньшим, чем это есть на самом деле. Этот
метаболиум позволяет избежать боли, дискомфорта, псев-
дострадания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68