Если в авангарде поставить хорошо подготовленных бойцов, армии Сайенны не найдется равных на всей Новой Земле. Именно такому войску без труда удастся взять Кидан, несмотря на полученные от Избранной сведения о том, что в городе полно лонггонов. По крайней мере орудий было много, когда Квенион и Намойя бежали оттуда.
Лаймок услышал чьи-то шаги. Через мгновение на вершине башни показалась Избранная. На миг их взгляды встретились. Велан первым опустил глаза и деликатно кашлянул.
Квенион слегка покраснела, повернулась и, похоже, собралась удалиться. Велан надеялся на это, однако девушка передумала и подошла к нему вплотную.
– Скажите-ка мне, тысяцкий Велан Лаймок, с чего это вдруг мое присутствие стало вам неприятно? Вы что-то такое видели?..
Его нисколько не удивило, что Квенион сумела так легко разгадать его чувства, но поразила прямота, с которой был задан вопрос. Интересно, все ли Избранные так прямолинейны?
Все дело в самоуверенности, внезапно осознал Лаймок. Прямолинейность – лишь результат этой самой самоуверенности, желание устранить любую преграду на пути. Именно Квенион возглавит армию Кевлерена, а не он. Генерал в юбке, хмыкнул Велан.
Но тут же он с необычайной отчетливостью понял простую вещь: Избранная уже возглавляет армию. Она отвечает за привлечение новобранцев, за вооружение и оснащение… наверное, Квенион и стратегию будущей кампании разрабатывает сама, позволив Кевлерену думать, что этим занимается он.
– Какая разница, что именно я видел, – тихо произнес Велан и сделал шаг назад, собираясь спуститься вниз.
Квенион схватила его за локоть.
– Погодите. Что вы видели?
Лаймок покачал головой.
– Скажите мне, что вы видели?
Велан осторожно разжал пальцы девушки и отвернулся.
– Чего вы боитесь, тысяцкий?
Он резко развернулся. В душе молодого офицера смешались страх и сомнение, смятение и ярость.
– Чего я боюсь?.. Как насчет того, что по малейшей прихоти вы можете выбрать любого, включая меня, и сделать его трупом – чтобы его кровавое величество потренировался во владении магией? А как насчет того, чтобы отправиться сюда в качестве полномочного представителя Комитета безопасности – и превратиться в генерала, командующего от имени мятежного принца толпой плохо обученных тупых туземцев?..
Велан замолчал. Он понял, что зашел слишком далеко. По спине пробежали мурашки, волосы на затылке встали дыбом. Он сглотнул и вытер ладонью слюну.
Неожиданно тысяцкий успокоился. Он ждал реакции Квенион.
Собственно, он ждал, что девушка позовет на помощь своего господина.

* * *
Как только закончилось очередное заседание комитета и Харкер утвердился в мысли о том, что следующего никогда не будет, президент распорядился о назначении на руководящие должности верных ему людей, способных грамотно управлять столицей и государством на то время, пока его не будет. Если миссия пройдет удачно, он вернется через несколько дней; если же нет, тогда совсем скоро вся власть окажется в руках императрицы Лерены.
Кроме того, Харкер послал несколько толковых офицеров из Комитета безопасности – тех, кому мог безраздельно доверять, – в три основных военных лагеря, расположенных в сутках пути от столицы. Он приказал им собрать войска и встретить его у верховьев реки Эскельстоун.
Когда Крофт с маленькой свитой выезжал из Беферена, то остановился, чтобы еще раз окинуть взглядом город – пусть продуваемый всеми ветрами, но от этого не менее прекрасный. Он не знал, суждено ли ему снова увидеть столицу.
– Президент Харкер, куда мы отправляемся? – спросил один из сопровождающих.
– На север, – ответил Крофт. – И как можно быстрее.

* * *
– Я не убивала девушку, если это то, о чем вы подумали.
Велан недоверчиво посмотрел на нее:
– А как же кровь? Лужи крови…
Квенион криво усмехнулась:
– Не думала, что все будет так… грязно.
– Так, значит, вы все же убили ее, – произнес Лаймок.
Внутренний голос советовал ему бежать от этой женщины как можно дальше. Ничего хорошего такая беседа не сулила. Однако неожиданно на лице Квенион появилась такая боль, что он не решился уйти.
– Та девочка умерла из-за того, что я сделала… Но не от моей руки. Это сделало бы ее бесполезной для моего господина…
– В качестве жертвы, – насмешливо закончил Велан.
– Конечно. А как иначе он мог поправиться? И каковы наши шансы на победу в грядущем деле, если его величество не будет полностью здоров?
– С чего это вдруг наша победа каким-то образом связана с самочувствием его величества?
Квенион побледнела. Велан подумал, что вот сейчас-то она и позовет Намойю, чтобы раскрыть предательство коварного тысяцкого.
Однако девушка сказала:
– Я – его Избранная. О чем еще я могу думать?
Лаймок пожал плечами.
– Мы не можем вернуться в Беферен, – тихо сказала Квенион. – И вы об этом знаете…
– После того как вы послали Комитету безопасности официальный отказ, с этим спорить трудно, – хмыкнул Велан.
– Вы и раньше прекрасно знали, что Намойя Кевлерен не вернется… да и вы тоже. У вас в Ривальде нет будущего, и вы об этом думали с того самого момента, как сошли с корабля. Наша общая судьба – Новая Земля, и на пути к счастью только один враг – тот же, с кем столкнулся наш народ в Ривальде. Хамилайцы в Кидане. Пока они там, мы не можем считать себя в полной безопасности. Чтобы победить Кидан, необходимы две вещи: армия и Намойя Кевлерен.
Лаймок подошел к парапету и еще раз посмотрел на север – туда, где раскинулся лагерь. От него до гор, видневшихся вдалеке, простирались огромные равнины, поросшие сочной травой. Ветерок, наполненный свежестью, снова принес запах моря. Какие бесконечные пространства, подумал Велан. Какие безграничные возможности…
Лаймок посмотрел вниз и увидел слуг Намойи, суетившихся во внутреннем дворике замка. Несколько человек были заняты стиркой, кто-то шил, кто-то разделывал цыпленка. Неожиданно он почувствовал, как это противоестественно – быть слугой Кевлерена. Но уже поздно. Есть ли у него теперь выбор? Есть ли теперь вообще у кого-либо выбор?..
Велан понял, что Квенион пытается оправдать себя, а не своего господина. Она хотела, чтобы ей простили преступление, совершенное ради исцеления хозяина. Единственным свидетелем той страшной ночи стал Лаймок, у него-то девушка и искала поддержки и понимания.
– Даже ради великих дел не стоит идти на все, – проговорил молодой офицер.
В ответ Квенион улыбнулась. Лаймок удивился.
– Значит, вы чувствуете, каково это? – сказала Избранная. – Вы понимаете, что мне приходится пережить?
Девушка произнесла эти слова так, будто все, что ей сейчас нужно, – обычное человеческое понимание.
Велан смешался. В предстоящей войне ему тоже придется отдавать приказы. Выполнение некоторых из них приведет к такому результату, который будет нельзя простить, но возможно понять.
– Я понимаю, – честно признался он.
Глава 19
– Я уж подумал, что ты отрубишь ему голову, – произнес Арден.
Эриот Флитвуд остановилась у входа в здание Ассамблеи. Она нахмурила брови.
– Я хотела именно так и поступить.
– Так что ж тебя остановило?
– Ты. И ты сам прекрасно это знаешь.
Арден как-то смущенно хмыкнул и отвел глаза.
Люди, желавшие попасть в здание, огибали странную парочку, застрявшую посреди дороги. Некоторые невнятно бубнили себе под нос что-то про дурные манеры иноземцев, при этом искоса посматривая на Ардена.
– Ты помог мне осознать, что сейчас наступил именно тот момент, когда мы, переселенцы, должны определиться, кем же нас все-таки называть – ссыльными хамилайцами или киданцами. Я удивлена. Я думала, ты готов поднять оружие против «истинных» граждан.
– Был готов, – мрачно пробурчал великан. – До тех пор, пока думал, что мы им действительно воспользуемся.
– А что изменило твое мнение, интересно?
– Один из политиков, – нехотя сказал Арден. – Пойдем, а то опоздаем.
Когда они с Эриот вошли в Ассамблею, большинство советников уже расселись по своим местам, а около Поломы стояли Гэлис, Кадберн и Гош.
– Ты говоришь о нашем префекте? – вполголоса сказала девушка.
– В нем есть нечто большее, нежели можно увидеть с первого взгляда.
Эриот вспомнила, как впервые встретилась с Поломой во время набора добровольцев в Омеральте. Ее поразил человек с экзотической для тех мест внешностью заморского принца.
Действительно, Мальвара вел себя как настоящий аристократ. Гордый, но вежливый, строгий, но обходительный, он крайне располагал к себе. Именно его поведение в значительной степени убедило Эриот покинуть старый мир и отправиться в неизвестность в поисках счастья. Долгое время девушка думала, что направляется на остров Каел, самый отдаленный рубеж Хамилайской империи, где, по слухам, возможности для поселенцев буквально безграничны.
Эриот улыбнулась своим воспоминаниям. Действительно, безграничны… Каел – всего лишь маленькая провинция, в то время как Новая Земля – целый континент, неисследованный и неизвестный, пугающий и притягательный, словно материальное воплощение великолепного грядущего. И Полома – часть этого нового мира. В каком-то смысле он – ключ к Новой Земле и их общему будущему.
Время от времени Мальвара и Эриот встречались друг с другом. Сначала на корабле, а теперь в качестве префекта и главы Союза колонистов. Больше всего девушку привлекали в Поломе доброта и вдумчивый подход ко всему, за что он брался, а также огромный запас смелости, непонятно откуда взявшийся в этом скромном и хрупком на вид молодом человеке.
Арден прав, подумала Эриот. В Мальваре действительно скрыто гораздо больше, чем можно увидеть с первого взгляда.
В начале заседания Полома подал знак страже, и в дверях показался Ланнел Тори в сопровождении двух переселенцев и двух коренных киданцев. Руки преступника были крепко связаны за спиной. Он старался держаться прямо, но взгляд его казался взглядом мертвеца.
Префект кратко рассказал об известных ему обстоятельствах смерти Кардера – сначала по-кидански, а затем по-хамилайски. Кайсор Неври и его сторонники старательно изображали на лицах скуку, когда префект переводил сказанное для переселенцев. Они постоянно торопили Полому, подавали реплики с мест, шумели и громко переговаривались. Многие советники стали выражать недовольство таким поведением «истинных» граждан. Эриот не без удовлетворения отметила, что общественное мнение явно не на стороне Неври.
Полома рассказал присутствующим о том, как арестованный пробрался в его дом с целью убийства. После этого даже Кайсор со своими прихлебателями смолкли. В конце выступления префект упомянул, что Эриот Флитвуд, истинная киданка, передала дело Ланнела Тори на рассмотрение в Ассамблею. Он попросил девушку подняться со своего места, чтобы ее увидели собравшиеся. Смущенная Эриот встала. По галерее пронесся шквал аплодисментов. Залившись краской, девушка опустилась на скамью.
В конце своей речи Полома обратился к Ассамблее с просьбой строго осудить Тори. По рядам пронесся шум. Префект посмотрел на Кайсора Неври. Тот выглядел совершенно растерянным, однако справился с собой и довольно твердо произнес:
– Амрифа.
– Виновен, – перевел для колонистов префект. По галерее прокатился гул облегчения.
Полома повернулся к советнику, сидевшему рядом с Неври.
– Амрифа.
Встал следующий:
– Амрифа.
Советники были единодушны.
– Ассамблея признает Ланнела Тори виновным в убийстве колониста Кардера, – торжественно произнес Полома. – Теперь обсудим приговор…
– Нет, – уверенно перебил его Неври. – Сначала нам следует определить статус жертвы.
Мальвара удивленно посмотрел на него:
– О чем вы, советник?..
– Я хочу сказать, что мы должны определить, являлся ли Кардер настоящим киданцем. Если же нет, то Ассамблея выносить приговор не вправе.
Полома ожидал чего-то подобного со стороны Кайсора Неври.
После случившегося в Седловине префект приказал срочно собрать заседание городского совета. Мальвара хотел использовать разоблачение преступлений Тори в интересах Кидана, а не советника Неври. Но его оппонент не собирался так легко сдаваться. Загнанный в угол, он продолжал отбиваться и огрызаться, стараясь как можно дольше сохранить недоверие между переселенцами и местными жителями.
Полома быстро перевел Гэлис, Кадберну и Гошу слова Кайсора.
– Какая разница, кем считать Кардера? – удивилась стратег.
– Разница есть, – ответил Мальвара. – Городской совет может приговорить Ланнела Тори за убийство киданца, но у него нет прав осудить человека, убившего иноземца. Совет может вмешаться только в том случае, если иноземец прибыл по прямому приглашению Ассамблеи, то есть как купец или наемник. Кардер же появился здесь по собственному желанию… или, точнее сказать, по желанию императрицы Лерены. А в местных законах ничего по этому поводу нет.
– Значит, Кайсор Неври пытается спасти Ланнела Тори, убедив Ассамблею в том, что Кардер – никому не нужный чужак? – уточнил Кадберн.
– Более того. Если я все правильно поняла, – угрюмо сказала Гэлис, – то в случае признания Кардера иноземцем без защиты и покровительства городской совет сможет отказать любому переселенцу в признании его киданцем. Неври победит.
Полома кивнул:
– И Тори ответит только за покушение на меня.
– Будет ли совет голосовать по данному вопросу? – быстро спросил Кадберн.
– Да.
– Могу я обратиться к нему до голосования?
– По этому поводу? – хмыкнул префект. – Не понимаю, чем тут можно помочь. Ты только подчеркнешь свое иноземное происхождение. Мне ведь придется переводить.
– Я собираюсь выступить по вопросу, очень близкому к данной теме. Обсуждение повлияет на решение советников относительно прав Кардера и возможности находиться под защитой законов Кидана.
– Как префект я могу дать тебе возможность обратиться к совету, но все равно не вижу смысла…
– А что, есть другой план?
Прежде чем Полома успел ответить, слово взял Кайсор Неври.
– Префект Мальвара! Следует начать голосование по данному вопросу, – мерзко ухмыляясь, сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49