— Мэгги, мне неприятно это говорить, но я не в восторге от твоих песен, — заявила она с порога вместо того, чтобы сказать «привет».
— Ну ты и дрянь, — улыбнувшись, ответила я. Норма стала моей подругой, и только ей удавалось меня рассмешить.
— Нет, дрянь ты. Не хочешь помогать мне в работе, которая, между прочим, состоит в том, чтобы вытащить тебя из этого зверинца.
Я продолжала улыбаться, хотя тема была не из веселых. Но ведь нельзя же хмуриться и оставаться серьезным несколько недель кряду.
— Не хотелось бы тебя огорчать, но мне не нравится, как ты делаешь свою работу, — сказала я.
— А что? По-твоему, слишком круто, да? Надо сбавить обороты?
Я протянула руку к ее руке. Норма была одинока и свободна, но, возможно, из-за двадцати фунтов лишнего веса мужчины пропускали ее мимо своего внимания. Что ж, это их ошибка. Большая ошибка.
— Что у тебя сегодня? — спросила я, потому что она каждый раз приносила что-то новенькое.
— Хочу попытаться убедить тебя прекратить дурацкую игру в мученицу. Лично мне мать Тереза никогда не нравилась. Послушай, Мэгги, перестань изображать из себя страдалицу.
— Я и есть страдалица. Всегда ею была, с самого детства. Иначе за что бы меня любили? Тут уж ничего не поделаешь.
Норма похлопала меня по руке. Довольно сильно.
— Я люблю тебя, Мэгги. Сама не знаю, как это получилось. И я не одинока в этом чувстве — тебя любят многие. Невероятно, но факт, такой уж ты человек, что не любить тебя невозможно.
Я горько усмехнулась:
— Все меня любят, кроме мужей.
— Ну да, встретились тебе два мерзавца, так что теперь, всю жизнь изображать мученицу? Ты говоришь, ничего не поделаешь? А я скажу иначе: ты, Мэгги, только ты сама можешь себе помочь.
Я вздохнула. Мне было понятно, куда она клонит. О том же постоянно твердили Барри и Натан, но в исполнении Нормы это звучало по-другому.
— Не могу. Пойми, не могу. Может быть, стоило бы попробовать, но... Не хочу, чтобы Дженни давала показания.
— Можешь, — убежденно сказала Норма и вдруг совершенно неожиданно расплакалась.
Я впервые видела, чтобы она давала волю чувствам, — раньше такое казалось невероятным. Я впервые увидела ее слезы и сама, потянувшись к ней, зашмыгала носом.
Какое-то время мы просто сидели, давясь рыданиями, как две старые дуры.
— У меня был разговор с Дженни. Она сказала, что вам надо поговорить. Сказала, что это будет продолжение Паунд-Риджа и что за тобой должок.
Глава 99
Норма Брин приехала в дом Мэгги в последний раз. Она по-прежнему была убеждена, что упустила нечто важное, как упустили, впрочем, и все остальные. Но что? Что?
Милдред Лей встретила гостью у порога и предложила ей чашечку кофе. Алл и играл в гостиной, и Норма с удовольствием воспользовалась возможностью поговорить. Прежде они с Милдред едва успевали перекинуться парой слов; может быть, на этот раз удастся раздобыть какую-то ценную информацию.
— Знаю, вы уже рассказывали обо всем много раз, но мне бы хотелось услышать, как все же прошел тот день. Вы ведь были в доме?
— Да, но только до половины седьмого, а потом ушла. У меня был выходной. — Миссис Лей покраснела. — Мы встречались с мистером Фрэзером. В общем, я вернулась только на следующее утро, когда здесь уже были полиция и пресса и Мэгги обвинили в том, чего она не делала и никогда бы не сделала.
«Похоже, она довольна собой, — размышляла Норма. — Имеет право. Ее звездный час. Пятнадцать минут славы».
— До того как уйти, заметили ли вы что-нибудь необычное? Что-то такое, что могло бы помочь Мэгги. Говорите все, что только придет в голову.
Миссис Лей пожала плечами:
— День был самый обычный, как и все другие. Нет, ничего необычного я не заметила. Не помню. Да ведь я уже все рассказала полиции.
— Они не ссорились? Не ругались? Ничего такого?
— Да они, по-моему, и не видели друг друга. Мистер Шеппард почти весь день провел в Нью-Йорке. Ездил туда по делам. Нет, я не слышала, чтобы они ругались.
— Расскажите, что они делали. Все, что вспомните, миссис Лей.
— Ну, Мэгги сидела у себя в кабинете. Наверное, сочиняла песни. Несколько раз выходила, разговаривала с детьми. Они с Алли любят играть.
— А мистер Шеппард?
— Он вернулся из города только вечером. Не знаю, когда именно. А уже потом, поздно вечером, я видела его возле клуба. Он шел к дому.
Норма потерла лоб.
— Так вы были в клубе, миссис Лей? А почему вы там были?
— У мистера Фрэзера там домик, на территории клуба. С той стороны, где парковочная стоянка, напротив главного здания.
— А вы не знаете, что делал там мистер Шеппард в ту ночь?
— Нет, мэм. Я только видела, как он прошел мимо.
— И во сколько это было?
— Около десяти. Может быть, чуть позже, в половине одиннадцатого. Примерно в это время.
— Вы недолго его видели?
— Совсем недолго, мэм. Нам ведь было не до него. Вы и сами понимаете.
— Да уж, конечно.
Что делал Уилл Шеппард в ту ночь в клубе? Мэгги, похоже, ничего об этом не знала.
— Но он же не ходил на вечеринку? Я имею в виду те вечеринки, которые устраиваются там иногда поздно ночью.
Миссис Лей бросила на Норму заговорщический взгляд.
— Так мистер Фрэзер вам рассказал, да? — почему-то шепотом спросила она. — Вы знаете, чем они там занимаются?
— Конечно, знаю. Кстати, вы, случайно, не заметили, как мистер Шеппард был одет?
— Нет, мэм. Было уже темно, да я и не присматривалась. Одно знаю точно: он нес из клуба свое ружье.
Норма напряглась. Вот это что-то новенькое!
— Ружье? Вы уверены?
— Они же тренируются иногда на стрельбище. Это там, за полем для гольфа. Мистер Шеппард часто туда ходил.
— Но только не в тот день, когда его убили.
Миссис Лей вздохнула:
— Я же вам говорила, он почти весь день провел в Нью-Йорке. И уехал совсем рано.
— Вы ведь сообщили обо всем полиции? — спросила на всякий случай Норма.
Миссис Лей кивнула:
— Да, все, что рассказала вам.
— И о том, что видели мистера Шеппарда с ружьем?
— Конечно.
Они допили кофе.
— Спасибо, миссис Лей. Вы мне очень помогли.
— Всегда рада. Посмотрите на мальчика. Он такой милый и так любит мамочку. Мы все хотим, чтобы она вернулась. Нам так ее не хватает, нашей Мэгги.
— Я тоже этого хочу. Извините, я могу воспользоваться телефоном?
— Конечно, в кабинете. Пойдемте, я покажу.
— Спасибо, думаю, что найду сама.
Норма поднялась и пошла к двери, едва удерживаясь, чтобы не побежать.
Глава 100
— Барри, я в доме Мэгги. Похоже, наткнулась на что-то. По крайней мере я на это надеюсь. Нет, я действительно думаю, что обнаружила нечто серьезное.
Норма закрыла за собой дверь, но все равно говорила шепотом.
— Слушаю, — сказал Барри.
— Помнишь про ружье? Про то, о котором рассказывала Мэгги. Так вот, миссис Лей видела, как Уилл нес его из клуба в ту самую ночь. Вообще к этому клубу надо бы присмотреться.
— С какой стати ему держать ружье в Озерном клубе?
— Этот же вопрос я задала себе в первую очередь, — возбужденно ответила Норма. — Именно потому он и ходил в клуб. Чтобы забрать его. Именно там он его держал после того как Мэгги велела убрать оружие из дома. Она говорила, что обыскала весь дом, но так и не нашла ничего. А не нашла, потому что оно хранилось в клубе.
Барри долго молчал, потом сказал:
— Но тогда зачем ему понадобилось забирать ружье? Хочешь сказать, он спланировал собственное убийство? Ты на это намекаешь? Получается, Уилл подставил Мэгги?
— Черт бы тебя побрал, Барри, — уныло пробормотала она, — я пока не знаю. Это-то меня и угнетает. Не знаю, что и придумать. Что-то здесь не так, потому что иначе получается полная бессмыслица. Но я скажу тебе, что мне известно наверняка, — заговорила Норма после паузы. — Бедфордская полиция знала, что Уилл принес ружье из клуба. Они знали, но держали это при себе. Кто-то мутит воду, и я собираюсь выяснить, кто и почему.
— Взять их, Норма!
— Гррр!
Глава 101
Дженни вошла в комнату для свиданий, и я, едва увидев дочь, расплакалась. Я не собиралась. Не могла себе это позволить. Я должна была оставаться сильной ради себя и ради нее, ради нас всех. Мне нужно было выслушать Дженни.
И вот я сидела и не могла отвести от нее глаза. Я всегда любила ее и заботилась о ней куда больше, чем о себе. Знакомые говорили, что мы очень похожи, что у нас много общего, но я видела только то, что у дочери почти нет моих недостатков и слабостей. Дженни тоже высокая, в меня, и уже вымахала почти до пяти футов девяти дюймов. И волосы у нее такие же светлые и длинные. И глаза мои.
Я люблю ее, думала я, глядя, как Дженни садится по другую сторону стола, этого ненавистного, разделяющего нас стола. Мне так хотелось обнять ее. Никогда мне не хотелось этого сильнее, чем в тот момент.
Неожиданно она улыбнулась. Такая она, моя Дженни.
— У меня для тебя послание от Нормы. Говорит, раздобыла доказательства того, что мать Тереза — полная чушь.
Я рассмеялась — Норма умела поднять настроение.
— Она пытается помочь тебе, мама.
Дженни подалась вперед, и в ее голосе зазвучали взрослые нотки.
— Знаю, Дженни, знаю. Как ты?
Дженни закатила глаза.
— Хочешь — верь, хочешь — нет, но у меня все хорошо. Не скажу, что отлично, но я в порядке. — Она послала мне два воздушных поцелуя. — Это от Алли. Вообще-то он посылает их тебе целую сотню.
— Еще помнит меня?
— Мы показываем ему твои концерты на видео, так что он не забывает. Читаем ему твои письма, показываем фотографии. Но я здесь не затем. Мам, нам действительно надо поговорить.
— Понимаю. И я уважаю твои желания.
— Хорошо. Для начала. А теперь давай сделаем так. Ты задавай мне вопросы, потому что, как мне кажется, у тебя в голове завелись некоторые мысли, но я не уверена, какие именно. Так что воспользуемся методом Сократа.
Я улыбнулась.
— Об оценках даже спрашивать боюсь.
— Самые лучшие в классе. Попала в колею. Теперь только не сворачивай.
Да, не сворачивай. Это-то и было самое трудное. У меня действительно «завелись некоторые мысли». Но была ли я готова говорить на эту тему? Иногда казалось, что мне никогда не хватит смелости.
— Предлагаю начать с вечера... со смерти Уилла, — сказала я.
— Удачный выбор — начинать с конца.
— Я видела Уилла в твоей комнате. Что он делал там, Дженни?
— Зашел пожелать мне спокойной ночи.
Она произнесла это так невинно, что я невольно поморщилась.
— Пожелать спокойной ночи? И все? Дженни, ты не должна лгать мне. Ни чтобы защитить Уилла, ни чтобы пощадить мои чувства. Договорились?
— Конечно. Таковы правила игры. Мы же договорились. Так что давай играть.
— Ты рассказываешь мне правду, я делаю то же самое, хорошо? Все, что захочешь узнать, узнаешь. О смерти Уилла.
Дженни смотрела мне в глаза.
— У меня есть несколько вопросов.
— Сначала я, потом ты, ладно?
Она кивнула:
— Ладно. Начинай.
Я все еще не знала, с чего начать, а потому выбрала самый очевидный вопрос.
— Уилл часто приходил к тебе пожелать спокойной ночи?
— Иногда. Обычно он приносил мне теплое молоко. Говорил, что тетя в Англии всегда приносила ему молоко, когда он там жил.
Упоминание о тете насторожило меня, хотя Дженни и не могла догадаться о причине. Я глубоко вздохнула. Смогу ли я продолжать? Тюрьма — совсем не то место, где я предпочла бы разговаривать с дочерью на эту тему.
Она погладила меня по руке.
— Может быть, позволишь мне? Я же вижу, как тебе трудно.
— Если думаешь, что сможешь, — прошептала я.
У меня даже голоса не осталось. Внутри было пусто, как будто оттуда выскребли все чувства. Странное, неприятное ощущение.
— Уилл был очень сложным человеком. Ты и сама это знаешь. Думаю, какая-то часть его действительно хотела быть хорошим отцом. Иногда он приходил ко мне, и мы подолгу разговаривали. Просто разговаривали. Мне кажется, он хотел доказать — себе, — что может вот так просто приходить и просто разговаривать. Много рассказывал о том, как рос. И умел слушать. Иногда.
— Да, это он умел.
Я помнила.
— Я его ужасно обожала. Он казался таким красивым, как бог, как Ральф Файнз или Мел Гибсон. И я много о нем думала. Я постоянно о нем думала.
— Но... ничего ведь не случилось?
— Знаю, он сказал, что случилось, что мы с ним... Я же там была, мам, я все слышала. Но нет, ничего не случилось. Ты не должна защищать меня. Пожалуйста, поверь, ничего не было.
Я положила руки ей на плечи. Мне так хотелось быть ближе к ней, но это было самое лучшее, что мы могли сделать в том страшном месте.
— Мама, разреши мне быть твоим свидетелем, Пожалуйста, пожалуйста, позволь мне сделать это для тебя! Я должна помочь тебе. Хотя бы в этот раз. Думаю, что смогу. Между мной и Уиллом ничего не было. Ты не должна защищать меня.
Глава 102
В Озерный клуб Норма Брин прибыла не в самом лучшем своем настроении, что не сулило окружающим ничего хорошего. Эти пропавшие кусочки чертовой головоломки! Они где-то здесь, снова и снова повторяла она, как будто от частого повторения заклинания что-то могло измениться.
В клуб Норма приехала специально для того, чтобы встретиться с Джей Си Фрэзером. Объектом ее профессионального внимания стал крепкий, подтянутый, мускулистый мужчина с обветренным лицом, лет около пятидесяти.
«Красавчик, что и говорить, — подумала Норма, усаживаясь рядом с садовником на крылечке главного здания Озерного клуба. — Теперь посмотрим, какой ты разговорчивый».
Для начала она попросила Фрэзера подтвердить то, что уже знала: в клубе устраивались вечеринки для избранных, и Уилл Шеппард участвовал в них несколько раз в качестве приглашенного гостя.
Затем Норма перешла к тому, за чем, собственно, и пришла.
— У вас ведь должен быть список участников, не так ли? Я имею в виду ребят-полуночников.
Садовник пожал своими широкими плечами:
— Если он и существует, я его никогда не видел. Да и сомневаюсь, что таковой имеется.
— Тогда просто назовите мне несколько имен. Тех, кого вы сами видели. Тех, кто оставался после официального закрытия клуба. Ну же, Джей Си.
Фрэзер покачал головой:
— Не могу. Я же вам говорил, если кто-то узнает, меня уволят. Я-то и знать ничего не должен.
— Но о мистере Шеппарде вы же мне рассказали.
— Потому что пытаюсь помочь. Просто я не могу помочь так, как вам хочется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31