Опустившись на колени, я помог Свэллоу застегнуть кольчугу, поскольку руки у нее замерзли почти до бесчувствия. Время перед битвой известно как «пивной час» – люди запивали свой завтрак полными кружками рома. Оленины больше не предвиделось – животные были потревожены, и теперь нам придется урезать свой рацион до солонины и хлеба. Я видел, как открывали бочку с вином: замерзшее содержимое раскалывали топором и уносили в корзинах и шлемах. Чтобы не тонуть в грязи, солдаты соорудили настил из бревен и проложили его из конца в конец лагеря.
Лицо разведчика отразилось в браслете Молнии.
– Ты был с Танагерским фюрдом? – обратился я к нему.
– Да, Вестник. Я добрался даже до Лоуспасса. Все деревни в округе пусты. – Разведчик говорил с сильным восточным акцентом; у него была великолепная борода.
– Ты видел крепость?
Он выдержал паузу.
– Насекомые строят вокруг нее стену.
– Разве Тауни не может остановить их?
Молния, слушавший рапорт с самого начала, пояснил:
– У Вирео и Тауни недостаточно солдат, чтобы противостоять такому количеству Насекомых. Я думаю, им лучше бежать, пока стена не сомкнулась, и направиться на юг, чтобы встретиться с нами. Если нет, они окажутся в ловушке, и только Сан сможет помочь им.
Я знал, что у них полно еды и порядка полумиллиона стрел в оружейной, а посему, если бы мы могли попасть в крепость, у нас появился бы шанс пополнить собственные запасы.
Разведчик склонил голову.
– Долина полна Насекомых. Их пробудили несколько человек из Рейчиза, которые крошили Стену, пытаясь извлечь из нее своего друга.
– К Стене прикасаться запрещено, – заметил я.
Разведчик пожал плечами, как будто говоря, что законы Замка ныне не имеют в Рейчизуотере силы.
– Насекомые направляются на юг. Они приближаются. Эти твари скоро будут здесь.
– Как много? – спросил я, ловко управляясь с застежками Свэллоу.
– Много, очень много.
– Нельзя ли чуть более точно?
– Тысячи тысяч.
Не веря своим ушам, я поднял глаза.

Рог пропел три раза. Первый призывал солдат собирать лагерь. Однако большинство палаток осталось на прежнем месте, ибо они намертво примерзли к земле. Со вторым сигналом солдаты должны были разбиться по поместьям, что не заняло много времени, так как в поход выступили лишь Ондин и Микуотер. После третьего отряды заняли свои позиции, и войско, подняв стяги, начало движение.
Фюрд был построен так, чтобы атаковать в открытом боевом порядке – расстояние между солдатами в строю было достаточно большим. Разведчик и отряд лучников остались позади, чтобы охранять лагерь, повозки и окопы.
Все эти солдаты уже сталкивались с Насекомыми, и я не хотел перемешивать их со свежими, исполненными боевого духа бойцами.
Лошадь Свэллоу оставляла аккуратные следы в тонком снегу, разбрызгивая при этом ледяное месиво во все стороны. Губернатор Ондин обкусывала обмороженные кусочки кожи с губ и дышала на посиневшие пальцы. Утреннее небо напоминало жемчужную гитару Свэллоу. Пробегавшие по нему серые облака поливали нас дождем со снегом. Между ними иногда прорывался слабый солнечный свет – и мы тут же начинали тянуться к нему, пытаясь хоть немного обсохнуть и погреться. Но не проходило и нескольких минут, как небо вновь приобретало стальной цвет.

10.00 утра.
Свэллоу отъехала подальше, чтобы отдохнуть от бесконечных споров со мной и Молнией. Она, видите ли, поклялась вести свое войско в бой и поэтому решила, что ее место впереди, на острие клина солдат. Я попытался доходчиво растолковать ей ситуацию: если ее солдатам придется соорудить круг из щитов, то она просто не выживет в этом строю – ее сомнут. Свэллоу была ненавистна мысль о том, что физически она – слабое звено, но, поскольку ее комплекция совершенно не напоминала формы Вирео, она была вынуждена принять мои аргументы.
Как объяснил Молния, отец Свэллоу был убит на войне, и она жила с убеждением, что он не мог погибнуть за недостойную цель. А потому сейчас девушка решительно ехала за первой дивизией пехоты, а за ней следовала кавалерия. Колонна то и дело изгибалась и ломалась, двигаясь все дальше и дальше по замерзшим полям.

10.30.
Молния отвел меня в сторону и попросил присмотреть за Свэллоу.
– Будь рядом с ней, – сказал он. – Пожалуйста.
– Хорошо, не беспокойся. – Я потрепал его по плечу.
– Янт, я серьезно. Находиться на фланге – это самый настоящий кошмар для меня, ведь я и половину времени не смогу присматривать за ней.
Я был раздражен. Молния не верил в меня.
– Я клянусь, что буду охранять ее так же рьяно, как это сделал бы ты! От Насекомых и от людей, восстань они против мокрой обуви и укусов этих тварей.
– Я боюсь за нее, – признался он. Это было не совсем то, что я хотел услышать. – Когда начнется сражение, постарайся убрать ее подальше от гущи боя.
Я вспомнил о том, как Свэллоу одолела меня на дуэли; сейчас ее мощные плечи казались еще более массивными.
– Ты что? Если разгорится схватка, то я спрячусь за ее спину и буду молить о защите.
– Я серьезно.
Молния был в страшном напряжении – его голос звучал так, будто он держал в руках половинки разбитого сердца. Я искренне поклялся защищать ее – разве он не понимал, что мне это по силам? Молния удовлетворенно кивнул и вернулся к своему фюрду.

10.45.
Молния полностью изменил построение своих солдат только для того, чтобы быть немного ближе к Свэллоу.

11.00.
Люди стали бодрее и дружелюбнее – марш разогрел их. Солдатам было разрешено разговаривать, и некоторые беседы – о мечах, топорах и способах убиения Насекомых – доносились до нас. Некоторые делились друг с другом табаком или передавали товарищам фляги. Им также было позволено идти в свободном строю, поскольку передвижение боевыми порядками в таких условиях плохо отражалось на моральном состоянии солдат. Мы маршировали наперекор метелям, окрашивавшим наш авангард в снежно-белый цвет. Пропитанные воском солдатские плащи трепетали на ветру, свои лица бойцы обмотали поношенными шарфами, а щиты держали против ветра. Пригибаясь, они шагали вперед, не обращая внимания на снег, слепивший глаза, боль в ногах и то стихавшую, то снова усиливавшуюся бурю.

Полдень.
Марш был монотонным, и я, изучавший этот вид передвижения достаточно долго, нашел его успокаивающим, не скучным, а гипнотическим. На меня снизошло умиротворение, скованные страхом мышцы расслабились, и я даже начал наслаждаться процессом. Каждый километр, который мы оставляли позади, был частью вновь отвоеванной земли. В течение нескольких часов мы двигались по безопасной территории. Теперь до укреплений Лоуспас-са было уже недалеко.
Свэллоу и я ускорялись в конце каждого поля, заставляя лошадей перескакивать препятствия, через которые солдаты когда перелезали, когда просто прорубались, а потом снова занимали свое место в строю. Свэллоу все время посматривала на свои карманные часы. Печально оглядевшись, она покачала головой и прикусила губу. Мне подумалось, что ей не хватало ее гитары, однако, когда я протянул ей инструмент, она нахмурилась:
– Янт, ты помнишь мои слова. Не раньше, чем мы доберемся до укреплений. Не ранее, чем я отгоню Насекомых обратно за Стену.
Одиннадцать тысяч ног и две тысячи копыт раскалывали тонкий лед. Крошили его на искрившиеся песчинки. Погружались в зеленую от сырой травы воду и разбрызгивали замерзшую грязь – мы двигались вперед.

2.00.
После полудня мы добрались до более холмистой местности, и на вершинах небольших возвышенностей начали встречаться каменистые участки. Вскоре Молния выдвинулся в голову колонны, а дивизия Гончего пристроилась за нами, поскольку ущелье было слишком узким для того, чтобы стрелки могли продвигаться по флангам.
Несколько раз мы замечали одиноких Насекомых, несшихся по дороге, а также пару раз видели группы тварей в редколесье. Никто из них не спасся: наши солдаты окружили и изрубили всех. Земля позади нас была свободна от пожирателей людей.
Я наблюдал за тем, как с течением дня моя тень становилась все длиннее. Мы продолжали марш на север.

3.00.
– Уже темнеет, – сказал Молния, подойдя ко мне. – Будем разбивать лагерь прямо здесь.
– Я бы хотела добраться до конца ущелья, – тут же инстинктивно возразила Свэллоу. – Янт говорит, что оно выходит прямо к Лоуспассу. Оттуда мы уже сможем увидеть крепость. Это поддержит наших людей морально.
– «Янт говорит, Янт говорит…» – Молния зло хлестнул поводьями. – Может быть, риданнцам и доставляет удовольствие шарахаться из стороны в сторону в темноте, но мне – нет.
– До наступления ночи осталось всего два часа, Молния говорит дело, – повернулся я к Свэллоу.
– Мы сможем добраться до долины за полчаса?
– Да, но у нас останется совсем мало времени!
– Нужно, по крайней мере, попробовать. В любом случае – как мы сможем разбить лагерь в этом крохотном овраге? Как мы будем здесь маневрировать?
– Ты права, – согласился Молния, обдумав ее слова. Окружить ущелье стеной из щитов, дабы предотвратить проникновение Насекомых, будет несложно, однако в таком случае мы не сможем использовать наше численное преимущество, чтобы разгромить их. Молния знал, что лучникам необходимо пространство для маневра, и мы предвидели, какая может произойти бойня, если нас атакуют Насекомые, а мы не будем иметь возможности передвигаться.
– Нам стоить попробовать выйти из ущелья. Свэллоу абсолютно права.
После этого никакие мои слова не убедили бы его в том, что его возлюбленная может хоть в чем-то ошибаться.

3.30.
Мы вышли из ущелья с последним вздохом потрясающего заката, и перед нами открылся весь Лоуспасе. Увидев Крепостную скалу, люди издали торжествующий клич. И внезапно они замолкли.
– Что это? – Свэллоу задрожала.
– Я не знаю, – пробормотал я. – Раньше этого здесь не было.
– Сейкер?
Молния кричал людям, чтобы те успокоились. Колонны пехоты сбились в ощетинившуюся остриями копий толпу, все уставились на открывшийся перед нами вид.
– Господи, я не знаю.
Я никогда не видел ничего подобного.
Возле крепости, возвышаясь над ней, находился мост. Вернее, половина моста, ибо сооружение было еще не завершено, но уже сейчас по сравнению с ним скала не казалась такой уж большой. Мост устремлялся, выгибаясь, прямо в ясное небо. Последние солнечные лучи сияли между его опор.
– Как он держится? – прошептала Свэллоу.
– Не знаю. – Молния развернулся на месте. – Разбиваем лагерь! Гончий, мне нужны окопы, с двух сторон перегораживающие ущелье, и шатры прямо на этом месте.
Люди, продолжая перешептываться, повиновались.
– Это Насекомые, – ошеломленно проговорил я.
– Чертовски ясно, что это строили не Тауни с Вирео, – буркнул Гончий.
– Займись делом! – прикрикнул на него Молния. Земля под огромным мостом была усеяна серо-белыми постройками Насекомых. Низкие остроконечные крыши их жилищ были похожи на замерзшие волны. От основания моста до бледного горизонта тянулось море серой бумаги. В ней выделялись длинные отрезки стен Насекомых. Те, которые они уже миновали, твари могли использовать в качестве опорных пунктов при отступлении. Сейчас они были заняты возведением стен перед ближайшими к скале новыми постройками. Я взглянул туда, где надеялся увидеть дружелюбный дымок из труб Уитторна, однако там не было ничего, кроме зданий Насекомых. Деревня исчезла. Обгоревший остов башни Пасквина торчал из массы однообразных построек. Сам Лоуспасс был окружен кольцом стен.
– Саммердэй? – подумал я вслух.
– Что?
– Я надеюсь, Насекомые не дошли до побережья, – объяснил я. – В Саммердэе живут тысячи людей.
– Но как мост удерживается в воздухе? – повторила Свэллоу.
– Это не может быть мостом! Он никуда не ведет!
Сооружение было таким же беловато-серым, как и жилища Насекомых, его поддерживали тонкие изогнутые опоры. По всей видимости, они были гораздо прочнее, нежели выглядели. Пролет, который на них опирался, имел в длину, пожалуй, не меньше километра. На высоте двухсот метров мост внезапно обрывался. Там заканчивались опоры.
– Это потрясающе, – прошептала она.
Молния потряс головой.
– По нему спускаются Насекомые.
Я уставился в сумерки. У Сейкера было великолепное зрение, я же далеко не так хорошо видел в сгущающейся тьме. Но все же и я вскоре стал различать до боли знакомые приземистые туловища, спешившие вниз по мосту, который и вправду был совершенно необъятных размеров. Достигнув земли, они исчезали в своем городе, но вот что странно: в обратном направлении – вверх – не двигался никто. У меня быстро разболелись глаза, когда я попытался определить, в каком конкретно месте они… возникали прямо из воздуха.
– Там поместятся в ряд четыре большие кареты, – сообщил Молния.
– Мне подобраться поближе?
Я раскрыл крылья, и моя лошадь попятилась назад.
– Во тьме? Нет, Янт, оставайся здесь, на разведку отправишься завтра.

3.50.
Как только мы разбили лагерь, на нас напали Насекомые.

3.55.
Одно Насекомое, второе… Они были похожи на вырвавшихся вперед гончих. Затем из долины, из этого моря разрушенных домов, тоннелей и бумажных построек рекой потекли тысячи и тысячи тварей.
Свэллоу выругалась.
– Они все прибывают и прибывают, и упорно идут вперед.
– Как и мы.

3.57.
– Убери к черту эти хреновы часы! – заорал я на Свэллоу.
Молния был, как всегда, молниеносен.
– Избранные, на передовую! Полная готовность! Донэйс – в центр, Биттердэйл – на фланги!
Решив не терять времени, он приказал пехоте:
– Вперед!
Солдаты, у которых были щиты, перебежали вперед и опустились на колени. В несколько заученных движений они сформировали плотный шестиметровый заслон.
Мимо пронеслись стрелки. Двести лучников скрылись во тьме, заняв позиции на флангах. Первый отряд выпустил стрелы ровно над головами щитоносцев, а два задних выстрелили высоко в небо. Просвистев в воздухе, стрелы вонзились в туловища Насекомых, находившихся в трехстах метрах от нас.
Воздух наполнился специфическим запахом членистоногих тварей, словно возле нас рассыпали груду старых медных монет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52