Дэйви, стоявший в двух футах от нее, бросил на Нору взгляд сидящего в клетке зверя. Нора попыталась окунуться в мир названий на корешках книг и таким образом успокоиться, но не смогла. Еще в гостиной Фенн что-то обронил об увлечении Натали романами ужасов, и вот они, доказательства его слов, в алфавитном порядке: «Адский дом», «Вампирский узел», «Книги крови», «Крысы», «Крысиные мозги», «Они жаждут», «Серебряный череп» «Hell House» — роман Ричарда Матесона. «Vampire Junction» — роман С. П. Сомтоу. «The Books of Blood» — культовые сборники повестей Клайва Баркера. «The Rats» — роман Джеймса Герберта. «The Brains of Rats» — роман Майкла Блюмлейна. «They Thirst» — роман Роберта Маккаммона. «The Silver Skull» — роман Лэс Дэниелса.

. В библиотеке Натали Вейл было больше книг Дина Кунца, чем Нора знала по названиям, здесь были все романы Стивена Кинга от «Кэрри» до «Долорес Клейборн», все книги Энн Райс, Клайва Баркера и Уитли Стрибера.Словно в полузабытьи, Нора двигалась мимо полок, размышляя о Натали Вейл, которой доставляли удовольствие книги о вампирах, расчлененных трупах, монстрах со зловонным дыханием, каннибализме, убийцах-маньяках. Эта женщина испытывала потребность в страхе, но страхе книжном — и потому безопасном. Для нее, страстной любительницы американских горок, пресные местечковые аттракционы пусть и были такими же захватывающими, как для завсегдатая Лас-Вегаса тамошние выворачивающие душу американские горки, тем не менее они оставались всего-навсего аттракционами.В конце нижней полки над именами Марлетты Титайм и Клайда Морнинга Нора увидела на корешках книг изображение сердитой птицы — знакомого логотипа «Черного дрозда» — небольшой серии романов ужасов издательства «Ченсел-Хаус», которую собирались вскоре прикрыть. Элден ожидал, что авторы серии будут приносить стабильный доход, но ошибся: книги с отрезанными головами и расчлененными трупами на ярких обложках возвращались от дистрибьюторов через несколько дней после публикации. Дэйви спорил с отцом, пытаясь сохранить серию, которая все же приносила небольшие суммы каждый сезон, отчасти потому что Титайм и Морнинг никогда не получали за книгу больше двух тысяч долларов. (Иногда Дэйви легкомысленно предполагал, что это на самом деле один и тот же человек.) Отец отвергал доводы Дэйви, который утверждал, что отсутствие рекламы обрекает книги на неудачу; прелесть ужастиков была в том, что они сами себя рекламировали, считал Элден. Дэйви говорил, что отец обращается с этими книгами как с сиротками, а Элден возражал: «Да, черт возьми, хорошо, как с сиротками, но сироткам просто надо набрать в весе».— Миссис Ченсел? — окликнул ее Холли Фенн.И тут вдруг она заметила на нижней полке «Ночное путешествие» — книга была словно второпях втиснута между двумя кирпичами путеводителя по Стивену Кингу, будто Натали, выбегая из дому, на ходу сунула ее куда пришлось.— Мистер Ченсел?Нора посмотрела туда, где стояли книги писателей с фамилиями на "Д". У Натали не было больше книг Драйвера.— Простите, что больше ничем не смог быть полезен. — Голос Дэйви звучал словно со дна колодца.— Попытка не пытка. — Фенн отошел от прохода.Дэйви бросил на Нору еще один страдальческий взгляд и направился к двери. Нора последовала за ним, замыкал процессию офицер Ледонн. Все четверо вошли в гостиную, где агенты-близнецы, встав рядышком, автоматически растеряли все признаки индивидуальности. И тут Дэйви вдруг произнес:— Простите, я должен вернуться.Фенн прижался животом к стене, пропуская его. Нора и двое полицейских наблюдали за тем, как он идет по коридору и сворачивает в спальню. Ледонн вопросительно посмотрел на Фенна и покачал головой. Через пару секунд Дэйви вышел из спальни с еще более несчастным видом.— Забыли что-нибудь? — спросил Фенн.— Мне показалось, я заметил что-то — даже не могу сказать вам, что конкретно, но... — Дэйви развел руками и покачал головой.— Бывает, — сказал Фенн. — Если вдруг вспомните, звоните, не стесняйтесь.Когда Нора и Дэйви повернулись, чтобы спуститься по лестнице, оба агента ФБР, не глядя на них, как по команде расступились. 16 — Что тебе там померещилось? — спросила Нора.— Ничего.— Ты же неспроста вернулся в спальню. У тебя что-то было на уме. Что?— Ничего. — Дэйви искоса посмотрел на жену. От волнения он был мертвенно бледен. — Это была дурацкая затея. Надо было сразу ехать домой.— Почему ж не поехал?— Хотел посмотреть на этот дом. — Он помедлил. — И хотел, чтобы на него посмотрела ты.— Зачем?Прежде чем ответить, Дэйви несколько секунд молчал.— Я думал, если ты взглянешь на дом, тебя перестанут мучить кошмары.— Весьма странная идея, — заметила Нора.— Ну, хорошо, это была дурацкая идея. — Дэйви повысил голос. — Худшая идея за всю историю человечества. Ведь любая идея, которая когда-либо приходила мне в голову, всегда оказывалась самой ужасной. Теперь мы пришли к единому мнению? Отлично. Значит, можно об этом забыть.— Дэйви...— Ну, что?!— Помнишь, я спросила тебя, чем ты расстроен?— Нет. — Дэйви замялся немного, шумно вздохнул, и по его глазам Нора поняла, что он был на грани признания. — С чего вдруг я должен расстраиваться?Нора собралась с духом.— Тебя, наверное, удивило то, что сказал твой отец о Хьюго Драйвере.Дэйви взглянул на жену, словно пытаясь вызвать в памяти слова Элдена.— Он сказал, Драйвер был великим писателем.— Это ты сказал, что он был великим писателем, — напомнила Нора, затем, после секундной паузы, добавила: — А я имела в виду его отношение к Драйверу.— А, да, — кивнул Дэйви. — Точно, было дело. Этакое неприятное для меня откровение...Следующие несколько мгновений Нора напряженно и с надеждой ждала его слов.— Меня кое-что тревожит, Нора, а может, я просто переутомился на работе... И знаешь, мне совсем не хочется ссориться.— Значит, ты больше на меня не злишься?— А я и не злился. Просто был немного растерян.Два часа в обществе родителей снова превратили его в Маленького Пиппина. И если ему нужен Зеленый рыцарь, Нора готова была выступить в этой роли. Ведь ей требовалась работа, и вот она, работа, рядышком сидит. Она могла бы помочь Дэйви стать наконец взрослым. Она поможет ему занять в «Ченсел-Хаусе» положение, которого он заслуживал. И ее собственные планы — подружиться с Дэйзи и перебраться в Нью-Йорк — были лишь ступеньками к истинной, большой цели.«Вот оно! — скомандовала себе Нора. — Вперед!»— Дэйви, — начала она. — Чем конкретным тебе хотелось бы заниматься в «Ченсел-Хаусе»?И вновь у него был такой вид, словно он с трудом заставил себя задуматься.— Редакторской работой.— Значит, этим ты и должен заниматься.— Да, но ты же знаешь... папа... — Он бросил на жену покорный взгляд.— Я знаю, что ты не из тех, кто водит на ланч пожилых леди, как этот мерзкий Дик Дарт. Какая именно редакторская работа могла бы заинтересовать тебя по-настоящему?Он закусил изнутри щеку и несколько секунд молчал, прежде чем решился объявить о том, о чем Нора уже догадывалась.— Я хотел бы быть редактором «Черного дрозда». Думаю, я смог бы сделать из этой серии что-то стоящее, но папа хочет ее закрыть.— Он не закроет, если ты убедишь его не делать этого.— Но каким образом?— Как конкретно — не знаю. Но уверена, что ты должен прийти к нему со своим планом. — Она на секунду задумалась. — Подбери статистику по серии «Черный дрозд». Напиши свои предложения, составь графики. Подбери список авторов, с которыми предполагаешь заключить договор. Подготовь рекламные материалы. Скажи ему, что будешь заниматься этим помимо основной работы.Дэйви, повернув голову, с удивлением смотрел на жену.— А я помогу тебе. Вместе мы придумаем что-нибудь такое, против чего он не в силах будет устоять.Дэйви посмотрел в сторону, потом оглянулся и набрал в легкие побольше воздуху.— Ну что ж, давай попробуем.— Итак, начинаем работу над серией «Черный дрозд», — произнося эти слова, Нора вспомнила корешки книг Клайда Морнинга и Марлетты Титайм в спальне Натали. В отличие от остальных ее книг, они не были расставлены по алфавиту, а стояли отдельно в дальнем конце нижней полки.— А знаешь, это может сработать, — сказал Дэйви.Нора гадала про себя, почему эти книги поставили отдельно от других — может, они казались хозяйке намного лучше или намного хуже других ужастиков? А может, главным было то, что они входили в серию «Черный дрозд»?— Мне тут как-то приходило в голову, что мы могли бы начать выпускать и классиков.— Хорошая идея, — откликнулась Нора, припомнив вдруг, что все книги серии «Черный дрозд» на полке Натали Вейл показались ей одинаково новыми и нетронутыми, словно их купили в одно и то же время и ни разу не открывали.— Если нам удастся как следует представить серию, он вынужден будет обратить на это внимание.— Дэйви... — Тепло надежды и ожидания переполняли Нору, и следующий вопрос вырвался у нее прежде, чем она успела себя сдержать: — Ты никогда не думал о том, чтобы уехать из Вестерхолма?Дэйви поднял подбородок.— Честно говоря, о том, чтобы вырваться из этой дыры, я думаю чуть ли не каждый день. Но я ведь знаю, как много значит этот городок для тебя.Дэйви очень удивил ее смех. Книга IIХвост Пэдди Первое, что увидел Пиппин, был тонкий кончик хвоста, не толще четырех конских волосков, связанных вместе. Он пошел вдоль изгибов хвоста в поисках его хозяина — обходя скалы, продираясь сквозь кустарник и высокие травы, вверх и вниз мимо огромных петель и замысловатых клубков, — а когда он добрался до другого конца длинного-длинного хвоста, то увидел, что тот принадлежит крошечной мышке. Мышка казалась мертвой. 17 Хотя Дэйви казался грустным и подавленным, следующие пять дней были едва ли не самыми счастливыми в жизни Норы. Нечто подобное — несколько месяцев во Вьетнаме — пришлось на такой период ее жизни, когда она была слишком завалена работой, чтобы думать о чем-то другом. И лишь годы спустя оглядываясь назад, она поняла: это и было настоящим счастьем.Первый месяц, проведенный в эвакуационном госпитале, так перевернул все существо Норы, что к концу его она не знала, что могло бы помочь ей пережить все это. Ну, может, марихуана. Алкоголь. А еще лучше — сделать свою душу недоступной чувствам. Работая на двадцати — тридцати операциях в день, она знала теперь все об извлечении из раны инородных предметов и спринцевании, об очистке раны и промывке ее во избежание инфекции, а также о червях в грудной полости, ампутациях, вшах и псевдомонадах. Она особенно ненавидела этих псевдомонад — бактериальную инфекцию, покрывавшую раны обожженных зеленой слизью. За этот месяц Нора выкинула из головы все, чему ее учили в школе медсестер, и научилась ассистировать в блиц-операциях, собирать из кусочков кровеносные сосуды и отрезать там, где велел нейрохирург. Когда к ночи она покидала операционную, ее бахилы оставляли на полу коридора кровавые следы. Она работала не в госпитале, а на фабрике по ремонту человеческой плоти. Прежнее ее существо — принадлежащее безнадежной идеалистке по имени Нора Керлью — бесцеремонно сорвали с нее, словно оболочку, одежду, из которой она выросла, а обновленная Нора казалась себе самой просто бездушным автоматом.И тут произошло чудо. Точно так же продолжали умирать во время или после операций пациенты, раненые кричали на своих койках, и Нора по-прежнему к концу смены уставала, но чувствовала себя уже не настолько измученной, как в начале срока, а безликая масса пациентов начинала постепенно распадаться на отдельные личности. Она быстро, точно и правильно делала для этих людей то, благодаря чему они оставались живы. Иногда, держа на коленях голову умирающего солдата, Нора чувствовала, как часть ее существа переходит к нему, облегчая его страдания и успокаивая. Она научилась концентрировать свое внимание, несмотря на царящий вокруг хаос, и каждая операция становилась драмой, в которой они с хирургом, подчас импровизируя, играли главные роли и если не изживали, то хоть немного обуздывали этот хаос. Некоторые из их действий обладали даже каким-то изяществом, а порой тщательным, неумолимым и сокрушительным изяществом наполнялась вся драма в целом. Она научилась делить хирургов на «регбистов» и «пианистов», и Нора очень ценила их похвалы. По ночам, слишком возбужденная от усталости, чтобы спать, она курила травку вместе с остальными и играла в ту игру, в которую играли в эту ночь все, — в карты, в волейбол или в ленивые перебранки.К концу пятой недели ее пребывания во Вьетнаме на место нейрохирурга по имени Крис Кросс назначили другого — Дэниела Харвича. Кросс, жизнерадостный блондин с неиссякаемым набором ужасных шуток и неутолимым аппетитом к пиву, был «регбистом», но при этом великолепным. Он работал как вол, но с проблесками изумительного изящества, и Нора даже решила для себя, что она, пожалуй, вряд ли встретит когда-нибудь лучшего хирурга. Все подразделение горевало о замене, и когда преемником Кросса оказался странный тощий тип с напоминающими пух волосами, в темных очках цвета бутылки с кока-колой и без видимых признаков чувства юмора, они все сплотились вокруг памяти о докторе Кроссе и вежливо игнорировали присутствие чужака. Одна из медсестер, маленькая шустрая Рита Глоу, сказала, мол, какого черта, она может работать и с этим клоуном — ей абсолютно все равно. Нора же продолжала учиться волшебству под руководством двух других хирургов (один из которых — по ее классификации — был «регбистом», а другой «пианистом», поднахватавшимся «регбистских» приемов Криса Кросса) и вскоре заметила, что этот странный Дэн Харвич не только работает, как все, по двенадцать часов, но умудряется за тот же отрезок времени справляться с несколько большим количеством пациентов, особо при этом — в отличие от других — не жалуясь на тяготы.Однажды Рита Глоу сказала, что Норе стоит посмотреть, как работает этот парень; он был, по ее словам, «прямо-таки праведником», а в работе «с ума сойти, первоклассный чечеточник». На следующее утро Рита изменила назначения таким образом, что Нора должна была стоять за операционным столом напротив Харвича.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78