Кто-то рядом с ним начертил на земле головешкой: «Поджигатель».— Господи Исусе.— А еще говорят, будто он горел заживо.Джек содрогнулся. Бенни, конечно, прохвост, но сгореть заживо...— Эй, Парабеллум, — воскликнул Эйб, — такова твоя благодарность?Выяснилось, что попугай обронил подарочек ему на плечо. Судя по соседним пятнам, не впервой.— Как вошло, так и вышло, — констатировал Джек. — Посмотрим с другой стороны. До сих пор ты только спереди пачкал рубашку, теперь и на плечах.— Знаю, знаю, — проворчал Эйб, вытирая круглое плечо бумажным полотенцем. — Только дружок, по-моему, заболел. Колит, наверно. Слушай, ты купил акции, о которых я тебе рассказывал?— Ты же знаешь, я не могу покупать акции.— Не то чтоб не можешь — не хочешь. Упускаешь кучу легких денег. Какой у меня брокер! Приобрел для меня кое-что. Я вышел из игры, не успев узнать, что вошел. Тыща акций — поднялись на два бакса, мы продали. Деньги из ничего. Надо только... — Он замолчал, пристально глядя на Джека. — Что означает кислая мина? Будто снова хочешь сказать: «Эйб, кончай эту белиберду».— Кто, я? — переспросил Джек, мечтая, чтобы он действительно кончил.— Да, ты. А я скорчу такую физиономию, словно снова хочу сказать: «Джек, когда ты ума наберешься?»— Господи боже мой, если не ты, так Джиа.— Я ж тебе не советую бросать дело. Ты для меня слишком хороший клиент. Я тебе советую не держать деньги в каких-то басурманских золотых монетах, а заставить на себя работать.— Чтобы открыть брокерский счет, Эйб, нужен номер социального страхования.— Ну и что? У тебя столько подставных фамилий, и мне точно известно, что некоторые с номерами.— С номерами покойников.— Хорошо. Обменяй несколько дукатов, крюгеровских рэндов Крюгер Паулус (1825 — 1904) — президент бурской республики Трансвааль; рэнд — денежная единица ЮАР.

, открой счет на номер какого-нибудь покойника у моего брокера. Пусть за тебя играет. Получишь двадцать процентов годовых.— Нет, спасибо.— Джек! Разве можно отвечать «нет, спасибо» на предложение удвоить деньги меньше чем за четыре года?— Да, но...— Никаких но. Я ж решился. Чего сидеть смотреть, как они утекают, когда надо только сказать: давай. А как только сказал: давай...Джек не мог этого сделать. Переступив черту, даже под чужим именем, он сразу шагнет в их мир. Окажется среди них. И они его узнают.— Тебе и «давай» говорить не придется. Говорить будет кто-то другой с социальным номером покойника.— Это одно и то же, Эйб.Тот секунду таращил на него глаза, потом вздохнул:— Я тебя не понимаю.— Нет, понимаешь, — улыбнулся он. — Смотри-ка, Парабеллум только что выпустил другой заряд.— Ой!Глядя, как Эйб вытирает какашку, Джек поинтересовался:— Не слышно, кто расправился с Бенни?— Ни словом никто не обмолвился. Однако, если хочешь знать мое мнение, в чем я безусловно уверен, скажу, что, по-моему, он собрался поджечь некий дом, который поджигать не следовало.У Джека возникло дурное предчувствие, что этот дом ему известен.Вспомнил рассказ Алисии о гибели двух человек, нанятых для решения ее проблемы. Неужели Фитиль Бенни поднял счет до трех?Есть лишь один способ выяснить. 2 Едва Алисия положила трубку, поговорив с больничной лабораторией — результатов анализов Гектора еще нет, но малыша уже перевели сюда, в Центр, несмотря на дальнейшие скачки температуры, — как раздался голос Реймонда по интеркому.— Вас хочет видеть тот самый приятель по имени Джек, — объявил он. — Предварительно не договаривался, но говорит, по важному делу. — На фоне послышалось тихое бормотание, потом Реймонд продолжил: — Хорошо... По неотложному важному делу.Сперва инстинктивно хотелось его отфутболить. Два дня назад он ее продинамил, поэтому ей со своей стороны разговаривать с ним больше не о чем.Однако слово «неотложное» остановило ее. Совсем не похоже на Джека. Если он говорит «неотложное», значит, так оно и есть.Ох, проклятье.— Впустите.Через несколько секунд Джек скользнул в дверь и закрыл ее за собой.— Вы наняли Фитиля Бенни?Не сел, даже не поздоровался. Впрочем, прозвучавшее имя Бенни заставило обо всем позабыть. Знает! Но откуда?— О чем это вы? — Сбитая с толку, она ничего лучшего не сумела придумать.— Сегодня утром Бенни обнаружили мертвым. Ночью его кто-то заживо сжег. Есть какая-то связь между ним и той просьбой, с которой вы ко мне обращались?— Ох, нет! — задохнулась она. — Опять!Джек опустился в кресло.— Хорошо. Я получил ответ на вопрос.Алисия чувствовала на себе его пристальный взгляд, борясь с приступом дурноты от сознания своей вины.Суетливый, дерганый человечек... сгорел заживо...— Мне казалось, — прервал он наконец молчание, — вы не собирались бежать искать кого-то другого. Я надеялся, что хорошенько подумаете.— Мне его нечего было искать, — глухо проговорила она откуда-то издалека, слыша собственный голос как бы из другой комнаты. — Я о нем уже знала. Боже мой... я убила его...— Вы его не убивали. Но по-моему, должны заметить, что все, кто с этим делом связывается, существенно укорачивают себе жизнь. Все, кроме вас. Вот что мне непонятно.— А мне понятно, — сказала Алисия, встряхиваясь, заставляя себя сосредоточиться. — Вчера прочла завещание.— Самое время. Открылись все тайны?— Нет. Пока нет. Только объяснилось, почему я жива до сих пор.Она мысленно вернулась во вчерашний день, снова ощутила пробегавший по спине мороз, когда читала слова, написанные тем самым существом, стараясь представить, о чем он при этом думал.— Почему?— После меня дом перейдет не к Томасу.Джек медленно вздернул брови, кивнул:— Очень интересно. Кто следующий наследник?— Не кто, а что. Гринпис.— Любители природы? — рассмеялся он. — Которые везде плавают, китов пасут?— Они самые.— Неудивительно, что ваш брат...— Сводный брат.— Хорошо. Неудивительно, что он взбесился. Ваш отец предпочел передать дом не ему, а защитникам окружающей среды. Видно, где-то по дороге адски рассорился с сыном.Алисия припомнила дату на завещании — всего за несколько недель до смерти чудовища. В тот момент он вычеркнул Томаса или с самого начала вычеркивал?— Откуда мне знать? Я уже говорила, что ни с тем ни с другим не общалась после отъезда в колледж. — И хотелось бы никогда не общаться. — Что касается предпочтения, оказанного этим субъектом «зеленым»... просто смешно. По-моему, он никогда в жизни даже не думал об окружающей среде. У него были... другие интересы.Джек нахмурился, подался вперед:— Почему тогда он...— Не имею понятия. Вообще не вижу никакого смысла. Словесные формулировки... Я плохо разбираюсь в законах, но, по-моему, это никак не похоже на типичное изъявление последней воли и соответствующие распоряжения. Кажется, он почти ожидал такой дикой возни вокруг дома.— Почему вам так кажется?Алисия дотянулась до сумки, вытащила завещание. Без труда отыскала заранее отчеркнутый параграф.— Только послушайте: «Если Алисия умрет, не вступив во владение упомянутым домом, или умрет, вступив во владение упомянутым домом, упомянутый дом следует передать в собственность международной группы активистов по охране окружающей среды под названием Гринпис со следующим уведомлением. В этом доме находится ключ, который откроет путь к исполнению всех ваших желаний. Продайте дом, и лишитесь всего, ради чего работаете». — Она швырнула документ на стол. — Можете объяснить, что означает эта чертовщина?— Разрешите взглянуть? — спросил Джек, потянувшись вперед.Рука Алисии инстинктивно дернулась, чтоб схватить завещание, спрятать. Не хочется, чтобы кто-то знакомился с родичами. Но она удержалась. Кому-то надо довериться, а в данный момент у нее нет никого, кроме Джека.Она подтолкнула к нему бумаги.— Сейчас со стула свалитесь от изумления.Чувствуя напрягшиеся на скулах желваки, смотрела, как он внимательно просматривает страницу. Понимала, что находится на пределе. Готова кого-нибудь укусить. Думала, будто освободилась от этого гада, но даже из могилы он умудряется портить ей жизнь.— Знаете, — кивнул Джек, — видимо, ваш отец действительно ждал неприятностей. — Он взглянул на нее. — Его сына когда-нибудь арестовывали?— Нет.— Наркотики? Насилие?— Мне об этом ничего не известно. У Томаса были проблемы, но не такие.Джек принялся пролистывать завещание до конца.— Тогда почему... — Умолк на полуслове, вытаращив глаза. — Это еще что такое? Стихи? — Вот именно! Верите?Он прочел:— "Клей(тон) покоится, кровь странствует по свету".— Из Альфреда Хаусмена, — пояснила Алисия и, заметив косой взгляд Джека, добавила: — Я проверяла. В оригинале сказано «Клей покоится». Он приписал окончание «тон».— Ну и что это значит? Что ваш... сводный брат «странник»? Бродяга? Рыщет, где не надо, с блудливым взором? Что?— Не могу сказать. — Она тоже была озадачена.— Стойте-ка, — заметил Джек, — вот еще: «Куда идешь, прекрасный странник, какая цель тебя влечет?»— Это некий Роберт Бриджес. Я отыскала стихи, думала найти еще подсказку, ничего не нашла.— Бред сумасшедшего.— Именно так утверждают адвокаты Томаса. И ссылаются на весь этот бред в доказательство невменяемости составителя при изменении завещания.— Когда он его изменил?— Согласно дате, незадолго до смерти.— Ну, независимо от душевного состояния, определенно задумал оставить дом именно вам, будь я проклят.— Я вовсе не уверена в этом, — возразила она. — По-моему, больше старался, чтоб его Томас не получил.— Не припомните ли чего-то существенного насчет этого самого дома, ради которого ваш сводный брат готов пойти на убийство? Какую такую оставленную отцом ценность он там жаждет найти?— Не знаю. Я и Томаса не знаю. Ничего про него не могу объяснить. Не хочу даже пробовать.— Ну ладно, — сдался Джек. — Может быть, корень проблемы в отце. Кто такой Рональд Клейтон? Чем он занимался?Алисия закрыла глаза, сглотнула. Он просит ее рассказать о чудовище, кем он был, чем занимался...Если бы ты только знал...Джек начал волноваться, не случилось ли чего с Алисией. Сидит напротив него за столом, молчаливая, бледная, но глаза ее вдруг распахнулись, и она начала говорить ровным тоном, глядя куда-то за его плечо, словно читала текст с установленного сзади телесуфлера с бегущей строкой.— Его называли блистательным специалистом в своей области — физике. В разное время работал на факультетах в Принстоне, в Колумбийском, Нью-Йоркском университетах, занимался фундаментальными исследованиями. Сотрудничал с лабораториями «Белл», «Ай-би-эм». Гнался за деньгами. Может быть, ум у него был блестящий, но абсолютно безжалостный. Когда ему чего-то хотелось, он этого добивался, посылая всех прочих к чертям. И сын его точно такой же.Джек сообразил, что ни разу не слышал, чтобы Алисия назвала отцом Рональда Клейтона. «Он», «субъект», «тип», только не «мой отец».Он причинил ей зло? Или брат? Или оба?— Видно, у вас с ним были не слишком хорошие отношения.Тон ее стал еще холодней и ровнее.— Рональд Клейтон был полным подонком, мразью без стыда и совести. Плевать, что он отдал мне дом. Я его не возьму. Плевать на все ценности, какие он в своем доме оставил. Не прикоснусь ни к чему, к чему он прикасался. Буду счастлива, когда с земли исчезнут все его следы. Поэтому хотела, чтобы вы сожгли дом. Поэтому я... я...И больше не могла найти слов.Джек тоже сидел молча. Алисия относится к отцу не просто со злобой и гневом. Она его ненавидит. Причем не только за личные недостатки.Господи помилуй, что творилось в том доме? Физическое насилие? Сексуальное?Джек пристально наблюдал за ней, надеясь, что она не расплачется. Никогда не знаешь, что делать с плачущей женщиной. С мужчиной, если на то пошло, тоже. Джиа можно обнять, крепко стиснуть. Но Алисию? Гм. Предупредительный флаг выброшен на самую верхушку мачты.Впрочем, она не заплакала. Даже и не подумала. Закрыла глаза, глубоко вздохнула, взглянула на него:— Извините.— Ничего, — сказал он, пряча облегчение. — Каков ваш следующий шаг? Только, пожалуйста, пообещайте не произносить больше слово «поджог».Ее губы дрогнули в мимолетном намеке на улыбку.— Хорошо. Никакого поджога, — вздохнула она. — Может, действительно уступить. Я имею в виду, если просто продать дом Томасу с его тайными покровителями, это наверняка дьявольски облегчит мне жизнь. Став мультимиллионершей, можно решить целую кучу проблем.Джек с удивлением ощутил неожиданный укол разочарования. Кто убил частного сыщика, адвоката, Фитиля Бенни? И зачем? Что такого в доме ценного, чтобы ради него убивать? Если Алисия уступит, все эти вопросы останутся без ответа.— Но с другой стороны, — продолжала она после паузы, вновь устремив на него стальной взгляд, — может быть, и не стоит. Не хочу, чтобы меня запугивали. Особенно Томас. Есть! Джек удержался от импульсивного побуждения стукнуть кулаком. Вместо этого поднялся на ноги.— Вам решать, — сказал он. — В любом случае я для вас мало что смогу сделать. Впрочем, подумаю. Может, найду какого-нибудь помощника.— Для чего? — спросила она. — Не поймите неправильно. Я с радостью приму от вас любую предложенную помощь. Хотя мне казалось, что вы оказываете услуги только за деньги. Зачем со мной связываться?— Из любопытства, — пожал Джек плечами.— Учитывая случившееся с другими связавшимися, любопытство может оказаться опасным.— Знаю, — кивнул он. — Находиться рядом с вами, леди, рискованно.Она помрачнела; он вдруг пожалел о своем замечании. Ей и так плохо. Только правда: связавшись с Алисией, придется почаще посматривать за спину. Надо выяснить, кто творит зло, свалить с ног, скормить несколько доз их же собственного лекарства. Пускай сами за спину поглядывают.— Будьте на месте, — велел Джек, открывая дверь. — Если чего-нибудь выясню, сообщу.И пошел своей дорогой, размышляя насчет любопытства. Один из его худших пороков. Редко не доводил до беды. 3 Почти всю вторую половину дня Джек осматривал недвижимость. Наконец отыскал то, что нужно: трехэтажный викторианский дом рядовой застройки на Западной Тридцать первой улице между Седьмой и Восьмой авеню.Дом имел свою печальную историю, которую Долорес, пухленькая агентша из «Хадекриэлти», полностью ему поведала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45