Что-то такое она знала, пусть даже не отдавая себе отч
ета. Да и охранять ее я не мог просто физически. Чтобы сойти за спасителя, а
не наоборот, пришлось позволить сестре с мужем умереть еще раз и забрать
клиентку на выезде из палаты. А чтобы спасти обоих, пришлось добавить еще
парочку трупов. Не знаю, что там случилось раньше, яйцо или курица, но когд
а я вошел в коридор в третий раз, у меня имелись две пары мертвых тройняшек
мужского полу и одна живая, хотя и до смерти перепуганная девица Ч женск
ого.
Я отряхнул брюки и воткнул лопату в землю. Пропью талант Ч пойду в гробов
щики. «Могильщик-любитель, с большим опытом, цены умеренные». Ну не в килл
еры же мне подаваться, в самом-то деле.

6

Ч Отпусти киску, дурак, не мучь животное!
Принцесса нервничала. Прибор всё время включен вперед, сводя энтропию ко
ридора к нулю. А мотивом ожидания была элементарная безопасность. Выжида
л я более суток и вышел в больницу на следующий день, подгадав к часам посе
щений. В палате никого, вопросов никто не задавал, а потому я стал готовить
ся к эксперименту. Даже нет, к ЭКСПЕРИМЕНТУ. Обогнув больницу и войдя в хоз
двор, у мусорных бачков подобрал котенка. Взрослые кошки разбежались, а э
тот еще слишком мал и не знает подлой человеческой натуры. А потому довер
чиво пошел ко мне в руки, тихонько мурлыкнул и заснул. Котенок вызывал сос
традание. Инну тоже жаль. Но еще больше я сочувствовал самому себе. Спасен
ная, вопреки всем романам не торопилась вешаться на шею избавителю и зак
атывать глаза, а требовала объяснений. И уклончивые «дык-мык» считать он
ыми отказывалась наотрез. Сделав страшное лицо и представив шашлык из ко
тятины, я перешел. Ну, вышел себе и вышел, шашлыком не пахло, а очень даже мяу
кало. Облегченно вздохнув, я вернулся в континуум. Инна хмурилась, но в гла
зах сквозило облегчение, а заметив Мурзика, заулыбалась.
Ч Получилось? Ч Всё-таки дурой она не была. Кивнув, я протянул руку и спр
осил:
Ч Пошли?
Едва наши руки соприкоснулись, мы оказались в реальном мире. Палата по-пр
ежнему пустая, и нас никто не остановил. В моей старой одежде Инна походил
а на бомжиху, но «Ауди» стояла на площадке перед корпусом, и мы тронулись.
Особо не рассуждая, я доверился инстинктам, а обнаружив нас на Казанском
шоссе, только хмыкнул, ибо мы ехали к отцу Алексию. Настоятелю монастыря, в
миру спецназовцу, в свое время исполнившему интернациональный долг по в
сему миру. Он не то чтобы проникся религией, а пришел в монастырь получать
ответы. Получил или нет Ч не знаю, но за двадцать лет поднялся от простого
служки до настоятеля. Он ровесник моей покойной бабушки, царствие ей неб
есное, и сейчас ему под девяносто. Однако старик бодр духом и крепок телом
, а в прошлом году шутя вызвал меня на рукоборство и вполне серьезно побед
ил. В детстве и юности, когда бабушка сначала брала меня с собой, а потом уж
я сопровождал старушку, отец Алексий часто заводил со мной разговоры на
какие-то одному ему ведомые темы. Слушал мой детский лепет, потом юношеск
ий бред. Чему-то улыбался, иногда хмурился. Но независимо от результатов с
обеседования отношение его ко мне не менялось. Да и, по правде сказать, не
очень-то я об этом задумывался. И вот мы подъезжаем к монастырю. Как и год, к
ак и десять лет назад, меня проняло. Это невозможно описать словами, либо т
ы что-то чувствуешь, либо нет. Увидев Инну в прикиде «от Версаче», он лишь х
мыкнул, но, я уверен, всё понял правильно. Он всегда всё понимал правильно.
Да и делал тоже, потому и жив до сих пор.
Ч Отроковицу в гостевую горницу, а сам давай к вечерней. Ч Мы с Инной пер
еглянулись и разошлись по покоям.
Ч От кого бежишь? И почему вид у тебя неиспуганный? Ч Мы пили чай у него в
горнице, и я всё не решался начать.
Ч В общем, это хорошо, что не боишься, страх застилает взор и вводит ум в за
блуждение.
Довольный похвалой, я еле сдержал улыбку. Хотя он никогда меня не хвалил и
не ругал. Это была лишь констатация.

* * *

Три старухи за окном пряли поздно вечерком. Впрочем, пряла только одна. Вт
орая придирчиво осматривала пряжу, проверяя целостность и качество мат
ериала. А третья внимательно вглядывалась в результат, качая головой и ш
евеля губами. Изредка что-то подправляя, подвязывая узелки, иногда подкр
ашивая, дабы не было пятен. И сматывая, сматывая нити судеб в один огромный
клубок. Иногда они объединяли усилия и о чем-то совещались, щупая волокна
. Наслюнив палец, скатывали пробную нить и прикладывали к уже готовой. Кач
али головами, но обрывать уже спрятое случалось редко, очень редко. И уж со
всем нечасто, практически никогда не приходилось разматывать клубок, чт
обы заменить кусок испорченной нити новым. Ну или почти никогда. Пусть да
же и качество пряжи не вызывало удовлетворения, отличался цвет. Порой ма
стерицам попадалась плохая шерсть, но и тогда веретено не останавливало
сь, а клубок рос, рос… Из клубка вылезала моль, время от времени взлетая, а ч
аще просто, поползав, скрывалась в недрах. Моль была неправильной, она мог
ла делать с уже спрятыми нитями что захочет, вернее, что сможет, ибо много
ли возможностей у мошки? Старухи недовольно поджимали губы, а веретено п
родолжало вращаться…
Но, кто знает, может, это и не старухи, а вполне ухоженные и современные жен
щины, слыхом не слыхивавшие ни о какой пряже. Молодые лица освещало мерца
ние мониторов, а пальчики проворно порхали по клавиатуре, возводя всё но
вые и новые переплетения не ведомой никому бухгалтерии. Также прогнозир
уя будущее, подчищая прошедшее и придавая ему лицеприятный вид. Иногда, п
о лишь им одним ведомым причинам, ставя всё с ног на голову. И тогда радужн
ые планы, существующие лишь на бумаге, становились явью, а результаты про
деланной работы обретали неопределенный статус. Но принтеры продолжал
и шуршать, кипы бумаги росли, и те и другие подшивались и ставились на полк
и.
И кто обратит внимание на незначительный сбой программы, кого заботит не
большой глюк. Он даже полезен, ведь на него можно посетовать, списав в случ
ае чего и то и это…

Блок, удар. Уклон, подскок, серия. Тело работало, прогоняя в десятый раз оче
редной урок рукопашного боя, намертво впечатывания его в подсознание. Ни
когда не был бойцом и не собирался, но жизнь внесла свои коррективы. Корид
ор давал возможность отточить навыки до филигранности, и я этим пользова
лся вовсю. Отец Алексий познакомил меня с одним из своих учеников. Мужчин
ой лет пятидесяти. Среднего роста и худощавого сложения. Он несколько уд
ивился моему желанию, но просьбу патриарха уважил. Нечасто оболтусы за т
ридцать с наметившимся брюшком берутся наверстывать упущенное. Первые
встреч пять на лице у него отчетливо был написан совет заняться русскими
шашками вместо русского боя. Но я эксплуатировал коридор вовсю, возвращ
аясь снова и снова. Собственно, этот отрезок времени вспоминал впоследст
вии как сон, еду и тренировки, часто происходившие как бы под гипнозом. Я ж
рал как лошадь, и животик мой постепенно исчезал. Но количество волей-нев
олей постепенно стало переходить в качество, и в глазах у Виктора пропал
о равнодушие. Дней через пятнадцать объективного времени, в которые я ух
итрился втиснуть сто пятьдесят уроков, сэнсэй спросил:
Ч Кто ты?
Я ошарашенно уставился на него. Не то чтобы не предполагал подобного раз
вития событий, но сюрприз, как всегда, подкрался незаметно.
Ч Ну, человек. Ч Ничего умнее в голову не пришло.
Ч Да уж вижу, что не обезьяна, Ч хмыкнул Виктор. За пределами «зала», роль
которого выполняла лесная поляна, у нас установились отношения двух взр
ослых людей. Не слишком любопытных и терпимых к слабостям друг друга.
Ч Ну, возможно, человек не вашего круга, Ч я попытался у уйти от ответа,
Ч а что, слишком заметно?
Ч В том-то и дело, что ты как бы вне круга. Делаешь всё правильно, но с какой
-то отрешенностью, словно тебе скучно. Да и глаза твои иногда пугают. Я вед
ь людей чувствую… ас ты или новичок, достойный противник или слабак. Наст
ройся на волну неприятеля, и тогда будешь знать, куда он будет бить, до зам
аха. Даже удар, который пропустишь, чувствуешь. Нет, есть в тебе неправильн
ость, но ты не говори. Если не разведет судьба Ч сам догадаюсь, а нет так не
т. Но мастер ты другой школы. Вернее, можешь им стать.
Я и в самом деле частенько «уходил», пытаясь улучшить, исправить. Ничего н
е попишешь, шила в мешке не утаишь.

Ч Всё в руках Божьих, а что касаемо новых свойств, то кто знает, где предел
неведомому? Ч Отец Алексий смачно прихлебывал из кружки неизменный чай
. Ч Бог един, а воплощений у него множество. А что есть человек, как не отра
жение его, по образу и подобию. Какое воплощение отразится, в каком осколк
е зеркала? Того нам знать не дано.
Ничего не скажешь, называться отражением воплощения самого Бога было пр
иятно. Значительно было, знаете ли. Да и груз ответственности, в случае чег
о, уменьшался вдвое. Таки прав был Маркс в своем изречении, так беспардонн
о перевранном коммуняками: «Религия Ч опиум для народа, она облегчает е
го страдания». Облегчает, и еще как. Во все времена духовник играл роль пси
хотерапевта. Чье место на семьдесят лет попытался занять оперуполномоч
енный. Операм-то исповедовались, может, и больше, но вот легче не становил
ось. А тут вот ничего особенного, сидим, чай пьем, временами даже забываешь
, что перед тобой лицо духовное. А чувство Ч будто гора с плеч свалилась. Я
и не рассказал-то ничего конкретного, а собеседник с присущим ему тактом
не лез в жопу без мыла. Но понял, ободрил, посоветовал.
Как уже упоминал, шла третья неделя нашего с Инной подполья. Настоятель п
одыскал нам жилье в близлежащей деревушке. Любопытства мы не вызывали Ч
так, молодая пара на отдыхе. Да и народу-то Ч две-три старушки, божьих оду
ванчика. В Москву Инна не рвалась, ведь для нее муж с сестрой были мертвы. Я
не спешил разочаровывать и ждал продолжения банкета, а в том, что оно посл
едует, не сомневался. Девушка капризничала, но я, измотанный тренировкам
и, не обращал на это внимания. Да и на нее, если честно, тоже. Всё это, вкупе с о
реолом таинственности, заставляло Инну бросаться на стены, и пора было д
ать ей выпустить пар. Над нами властвуют стереотипы, а потому ничего ориг
инальнее казино я предложить не мог. Так сказать, игра ферзем на своем пол
е.

7

Негромко играла музыка, машину тихонько покачивало, а за окном мелькали
подмосковные березки. Мы ехали развлекаться. Инна, притихшая и возбужден
ная одновременно, сидела рядом и изредка косила глазом. Девушку разбирал
о любопытство. Еще бы, после трех недель «Синяя Борода» снизошел наконец-
то и заметил, дурак несчастный, что рядом с ним женщина. Виноват, каюсь, но э
гоизм не способствует развитию джентльменских качеств. А она была для ме
ня больше фигуранткой, нежели женщиной. Стоило же мне взглянуть на нее гл
азами мужчины, как сразу вспоминалось про замужество. А для меня замужни
е женщины всегда были Ч табу. К тому же наличие моего невольного гостя в к
оридоре заметно охлаждало и так не слишком жаркий пыл.
Но наступал чудесный октябрьский вечер, мы ехали кутить, и настрой был бл
агодушным.
Ч Чем вы занимаетесь, Юрий?
Ч Живу, а на досуге спасаю случайных знакомых.
Ч Так это хобби или всё-таки профессия? Ч Я хмыкнул.
Ч Но я же ничего про вас не знаю. Кто вы, чем зарабатываете на жизнь, и вооб
ще, может, вы сообщник этих…
Ч Не так давно я был мелким клерком, а потом получил наследство.
Ч Много? Ч живо спросила она.
Ч Боюсь, что не унесу.
Ч И всё вы врете, Ч она лукаво улыбнулась, Ч дешевые шмотки, машина эта
подержанная, у вас вон даже сотового нет.
Меня впервые препарировали подобным образом, и я немножко обиделся.
Ч Да ладно, не будьте букой, Ч она ласково погладила меня по щеке, Ч я со
всем не то имела в виду. Вы очень даже милый.
Такая грубая лесть невольно вызвала улыбку, а проказница расхохоталась.

Ч Вы вспоминаете Раю? Ч внезапно спросила она.
Я нахмурился. Откровенно врать не хотелось, и я совершенно не готов был к т
акому повороту.
Ч Но мне же совершенно нечего надеть. Ч Я облегченно перевел дыхание.
Ч Я не шутил по поводу наследства.
Ч Я девушка бедная, но гордая, а мама учила ничего не брать у незнакомых д
ядей.
Это было уже слишком.
Ч Ты выпила столько моей крови, что я тебе почти родной. Ч Беседа сворач
ивала в привычное русло, и я приободрился, снова почувствовав себя в свое
й тарелке.
Так, коротая время за милой беседой, подъехали к моему дому. На антресолях
в коробке из-под обуви хранилась заначка на черный день, что-то около пят
и тысяч. Маловато, конечно, чтобы сделать из Золушки принцессу, но за порог
нас пустят. Со мной проблем не возникло, так как я понатыкал по два-три ком
плекта «спецодежды» по всем местам обитания, включая офис и коридор. Над
о сказать, что к костюмам и всяким там смокингам я относился как к робе в б
уквальном смысле слова.

Ч Как тебе это, милый? Ч Испытывая мое терпение, Инна перебиралась из бу
тика в бутик уже второй час.
Я скорчил страдательную гримасу, и она расхохоталась. Я стоял, увешанный
свертками и сверточками, нагруженный какими-то коробками. Утешало, что т
ретья, и последняя, тысяча долларов подходила к концу, что ознаменовало ф
иниш моих мучений. Но всё рано или поздно заканчивается, и мы направились
на снятую недавно квартиру. Стараясь быть джентльменом, я пропустил даму
в душ первой, а сам принялся варить кофе. Не знаю, кому как, а мне для удовол
ьствия всегда требовалось сил больше, чем для самой тяжелой работы. Мину
т пятнадцать спустя она вышла из ванной, вся укутанная в мой махровый хал
ат и с чалмой из полотенца на голове. Посмотрела этак таинственно и, сказа
в противным голосом «Без стука не входить», скрылась в спальне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45