Магистр Трегонна закончила свой курс, и ее сменил улыбчивый мужчина по имени Леннерт, с первого же урока затеявший с нами дискуссию по теории гармонии. Это ж с ума сойти! По теории! Ну кому в целом свете может быть дело до таких высоких материй?!Однако этому магистру Леннерту дело, похоже, было, и он всячески пытался заинтересовать своей теорией всех нас, особенно почему-то меня и Тамру. Тамра сладко улыбалась и задавала вежливые вопросы.– Значит ли это, что маг хаоса прибегает также к силе гармонии? – спрашивала она медоточивым голоском, подаваясь по направлению к нему на своей серой подушке.Неизвестно, откуда она себе эту подушку взяла. Все прочие сидели на коричневых, но ей, стервозе, лишь бы выделиться.– Вот именно! – радостно восклицал Леннерт, тогда как меня просто воротило от ее слащавого притворства. – Даже для того, чтобы манипулировать хаосом, необходимо совершать некие упорядоченные действия, каковые, по существу, являются проявлением гармонии. Таким образом, само существование мага хаоса предполагает наличие фундаментального конфликта.– Выходит, ему не обойтись без внутренней борьбы? – спрашивала Тамра – разумеется, чтобы неизвестно зачем подыграть магистру: столь элементарный вывод напрашивался сам собой.– ...Вот почему, – разливался соловьем Леннерт, – жизнь Мастеров хаоса весьма коротка, если только они, что доступно лишь немногим, не продлевают свое существование искусственно. А таких, кому удается разрешить этот внутренний конфликт, еще меньше.Я подумал о том, не заглянуть ли в подсунутую мне отцом книжонку, но руки так и не дошли. Мне казалось, что в будущем, в странствиях, у меня появится уйма времени для чтения.– ...Леррис!– Да?– Можешь ли ты сформулировать теорему соотношения силы естественного и магического начал?Я подавил вздох.– Согласно существующему представлению, чем значительнее в составе какой-либо структуры магический элемент, тем недолговечнее эта структура в сравнении с аналогичной, но созданной из природных материалов вручную или механическим способом.– Так. Ну и что это значит? – Леннерт улыбнулся и оглядел комнату.Миртен запустил пятерню в свои непослушные черные лохмы, Дорте смотрела на Миртена, а Кристал – на полуденные облака за окном. Саммел силился подавить зевок, а вот Тамра прямо-таки лучилась.– Это значит, что магия более пригодна для разрушения, нежели для созидания, – влезла она с ответом.Тоже мне, открытие совершила. Всякий знает, что разрушить что-либо с помощью магии хаоса легче легкого, но чтобы построить дом, проще не наводить чары, а пригласить каменщиков да плотников.– Вам еще предоставится возможность убедиться в том, что это не вполне точное утверждение, – промолвил Леннерт, переводя взгляд с Тамры на меня и обратно.Миртен тихонько заржал.– Магию гармонии можно использовать для увеличения природной прочности двумя способами: во-первых, защищая структуры от воздействия хаоса, а во-вторых – придавая им большую внутреннюю упорядоченность. Однако, – тут магистр Леннерт покачал головой, – это сложный вопрос, обсуждение которого требует глубоких познаний. На настоящем же этапе важно отметить то, что соответственно оснащенный и обученный индивид может успешно противостоять магическому воздействию и даже одержать верх. Но при условии... ПРИ ТОМ УСЛОВИИ, что и оснащен и обучен он по-настоящему хорошо.– Магистр? – подал голос Саммел. – А как насчет могущества древних чародеев Фэрхэвена? Или Белых Рыцарей?Леннерт покачал головой:– Ты путаешь два аспекта хаоса. Если речь идет о разрушении в чистом виде, то есть уничтожении гармонических связей, придающих вещам и явлениям структурную целостность, то в этом смысле противостоять хаосу более чем трудно. Но возможно – используя три фактора. Первый из них – воля. Ваша воля к жизни препятствует любой направленной магической атаке на вашу личность. Стремление выжить заложено в самой человеческой природе, и подавить его способны лишь самые сильные Мастера хаоса. Правда, вы пока еще подвержены всяческим искушениям... но это другой вопрос. Второй фактор – это природная сила материала. Молодой организм сам по себе обладает большой сопротивляемостью по отношению к магии, подобно зданию, выстроенному из самого крепкого камня с перекрытиями из лучшего дерева. Ну а третий фактор – сама магия, которая может дополнить оба предыдущих усилением структурных связей.Все, что говорил Леннерт, надо полагать, соответствовало действительности, но, на мой взгляд, не имело никакого смысла. Ясно ведь, что никто, кроме сильного Мастера хаоса, и не подумает предпринимать магическую атаку на личность. А все, кто практикует магическое воздействие, как правило, и сами являются «соответственно оснащенными и обученными индивидами». Белые Рыцари, как помнилось из уроков магистра Кервина, сражались мечами и были могучими воителями.– ...Сила хаоса заключается в его способности дезинтегрировать сложные структуры... – дундел Леннерт.– Не по этой ли причине многие народы остерегаются использовать паровые машины? – сияя, как медный таз, осведомилась Тамра.Ринн еле слышно фыркнула.Я вздохнул. Сама по себе теория, может, и недурна, но мне уже осточертел и фальшивый энтузиазм Тамры, и ярое стремление магистра Леннерта разжевать очевидное и уклониться от разъяснений чего-либо существенного. Например, что такое магия гармонии? Каким образом способствует она усилению структурных связей? Как эта магия работает и почему никто не признается в том, что ею занимается? Должен же кто-то ею заниматься!Магистр Леннерт продолжал теоретизировать, а я задумался о Кандаре и о том, что может меня там ожидать. XV Нас – во всяком случае, у меня было такое ощущение – с самого начала собирались отправить в Кандар. Но одно дело – думать об отплытии как о деле неопределенного будущего, а совсем другое – узнать, что для тебя время покинуть Отшельничий уже настало.Нас собрали в той самой комнате, где состоялась наша первая встреча по прибытии в Найлан. Но на сей раз каждому предстояло переговорить с Тэлрином по отдельности.Дубовые стенные панели казались еще более мрачными чем в тот раз, а изображенные на портретах мужчина и женщина выглядели так, словно знали некую тайну, которой не собирались с нами делиться.Разумеется, я понимал, что все это чепуха, однако стоило мне взглянуть на мужской портрет, как по коже пробегал холодок. А на женский мне и вовсе не хотелось смотреть, поскольку изображенная на нем особа, при полнейшем отсутствии внешнего сходства, почему-то заставляла меня вспомнить Тамру.Вызванный за дверь на беседу с Тэлрином Саммел так и не вышел. То есть, надо думать, вышел, но не к нам в комнату ожидания, а через другую дверь. Потом Тэлрин позвал Дорте, за ней – Ринн, следом – Миртена. Кристал и Тамра все еще ждали. Кристал ерзала на краешке скамьи, готовая вскочить в любой момент. Я ее понимал, поскольку сам вовсе не мог сидеть. Со времени прибытия в Найлан я заметно окреп и научился обращаться с полудюжиной видов оружия, но так ни в чем толком и не разобрался. И готовым к испытанию себя вовсе не чувствовал.Самое паршивое заключалось в том, что причина, по которой меня отсылают с Отшельничьего, так и осталась невыясненной. То есть, конечно, мне сказали, что я каким-то образом представляю некую угрозу для разлюбезного порядка нашего расчудесного острова. Но чтобы растолковать, что же во мне такого страшного – это уж дудки!– Кристал, – позвал Тэлрин, приоткрыв черную дубовую дверь.Кристал встала.– Удачи, – шепнул я.Она слабо улыбнулась и пожала плечами.Выражение лица у Тэлрина было открытым, благодушным и приветливым, как у привычного к своему делу опытного палача.Дверь затворилась.Тамра подняла на меня глаза. В отличие от Кристал, она небрежно разлеглась на скамье. Ее рыжие волосы и яркий голубой шарфик резко контрастировали с мрачной обстановкой помещения.– Что, любишь женщин постарше? – ехидно осведомилась она.– Нет, просто люблю женщин, – откликнулся я, хотя, наверное, не стоило бы ввязываться с ней в спор. – Перво-наперво – настоящих. Которые сами признают себя женщинами.– Этаких смиренных овечек...Я покачал головой, не удостоив ее взглядом.– Хоть ты и хороший боец, Тамра, Кристал могла бы без труда изрубить тебя на кусочки. Это она-то смиренная овечка? Мы с ней друзья, вот и все.– Ага, значит в вашей парочке тон задает она, – усмехнулась Тамра, потянувшись на скамье, как кошка.Отвечать я не счел нужным – Тамра все едино перетолковала бы мои слова по-своему – а вместо того принялся рассматривать камень под ногами. По утверждению магистра Леннерта, поверхностные узоры любого материала определенным образом отражали его внутреннюю структуру. В древесине я разбирался и сейчас думал, что, доведись мне заняться резьбой по дереву снова, это знание, пожалуй, помогло бы мне создавать изделия получше, чем большинство не столь сведущих в философии ремесленников. Вид материала позволял определить его плотность, а плотностью во многом обуславливалась прочность. Это имело отношение в равной мере и к камню, и к металлу.Особенность мощения пола заключалась в том, что каждая плита, будучи отдельной структурной единицей, в то же время являла собой неотъемлемую, органичную часть единого целого. Поверхностный узор, отражавший структуру гранита, и узор мощения составляли некое не сразу уловимое, но неразрывное, воистину гармоническое единство. Это относилось ко всем мостовым и каменным строениям Найлана.– Тамра! – Тэлрин просто назвал ее имя.Та неожиданно резко уселась на скамье, а потом встала. Я хотел было проводить ее взглядом, но тотчас передумал. Не стоило давать ей повод для каких-то дурацких измышленийОставшись в одиночестве, я наконец сел. Прямо под женским портретом. Если подумать, так какое мне вообще дело до Тамры? Кристал – та во мне нуждается, а Тамре вовсе никто не нужен. Ну разве только как объект для насмешек, чтобы было на ком демонстрировать свое превосходство. Спору нет, ни в сообразительности, ни в силе ей не откажешь. Непонятно только, кому и зачем она это беспрестанно доказывает.– Леррис. – Голос Тэлрина звучал спокойно, хотя выглядел он, кажется, уже не так благодушно. Я вздохнул и встал, почему-то пожалев, что со мной нет моего посоха. Вместе с уже упакованными в дорогу вещами он дожидался меня в моей комнате.Придержав дверь, магистр пропустил меня и закрыл ее. Я остановился перед столом, за которым мы ели и слушали его много восьмидневок назад.– Садись, Леррис. – Сам Тэлрин уселся во главе стола, на тот самый стул, что и тогда.Выдвинув черный дубовый стул – на сей раз это удалось мне без труда – я сел. И стал ждать, что скажет наставник. Я заранее знал, что мои соображения и пожелания не имеют никакого значения.– У тебя могут возникнуть затруднения, – начал он. – Ты все время ждешь, когда кто-то преподнесет тебе готовые ответы, а в жизни так не бывает. И в гармонизации – тоже. Ты требуешь и ответов, и истолкований и думаешь, будто все скрывают от тебя нечто важное.Я изо всех сил попытался сдержать разочарованный вздох. Неужели даже напоследок нельзя обойтись без нудных нотаций?– Но я попробую кое-что тебе втолковать. Уже пытался, попробую и еще. Наверное, ты мне не поверишь, но постарайся хотя бы просто запомнить мои слова. И ВОЗМОЖНО, это спасет твою жизнь.Это мелодраматическое вступление едва не вызвало у меня улыбку, но я решил послушать. Хуже-то не будет.Тэлрин ждал моей реакции. Я на всякий случай кивнул.– Так вот, во-первых, ты – потенциальный Мастер гармонии. Способности позволяют тебе стать и Мастером хаоса, но вот склонности у тебя иные и, вступив на тропу хаоса, ты погибнешь в Кандаре весьма скоро, если не сразу.Во-вторых, ты достаточно силен, чтобы вызвать у большинства Мастеров хаоса искушение тебя совратить.Ну а в-третьих, ты никак не хочешь понять, что каждый Мастер должен сам обрести смысл собственной жизни.И наконец... – тут Тэлрин – Мастер в серебристых одеждах! – вздохнул, как какой-нибудь зауряднейший ученик, – наконец, нельзя не признать, что по отношению к тебе мы поступаем нечестно и несправедливо.– Ты это признаешь? – изумился я.– МЫ это признаем.– Тогда зачем вы это делаете? Не понимаю!– Дело в том, что твоей склонности подвергать все сомнению и твоего неприкрытого скептицизма вполне достаточно, чтобы разрушить основы мировоззрения любого неподготовленного человека, который проводит много времени в твоем обществе. Сам подумай: обычно группу к гармонизации готовят два Мастера. Бывает, что хватает и одного.– Тэлрин, Трегонна, Гильберто, Кассиус и Леннерт, – тут же припомнил я наших наставников. – Целых пятеро, не считая помогавших им учеников, вроде Деморсала.– Четверо... Нет, пятеро! – промолвил Тэлрин – Пришлось задействовать пятерых, чтобы нейтрализовать твое влияние. И кое-какие последствия твоего пребывания здесь нам еще придется расхлебывать. Этак с годик.– Да в чем вообще проблема?– В твоих потенциальных возможностях. Они весьма велики, причем ты способен обратить их на служение как гармонии, так и хаосу. Выбирать тебе, но выбор может оказаться непростым. Весьма непростым.Я открыл рот.Тэлрин поднял руку:– Позволь мне объяснить. Дело в том, что ПРИЧИНА, по которой ты обращаешься либо к гармонии, либо к хаосу, не имеет значения. Срубая дерево на растопку, ты предаешься хаосу, даже если делаешь это ради того, чтобы согреть замерзающего ребенка. А исцеляя убийцу, ты отдаешь себя гармонии.– Что?! – Слова Тэлрина просто не укладывались в моей голове.– Именно поэтому иметь дело с гармонией весьма трудно. Предполагается, что благие поступки приумножают гармонию, однако, используя силы хаоса из самых добрых побуждений, ты усиливаешь элемент противоречивости, а следовательно, ослабляешь гармоническое начало.Мне по-прежнему было трудно в это поверить.– Это что ж получается: нельзя срубить дерево, даже чтобы спасти ребенка?Тэлрин печально улыбнулся:– Этого я не говорил. Я сказал, что тебе нельзя использовать силы хаоса, а обрубить ветки мечом или топором ты бы мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60