Беда в том, что это вполне могут оказаться наши
собственные штучки, вышедшие из-под контроля. В наши дни стало столько
этой проклятой секретности, что никто ничего не знает. Все эти ученые из
закрытых лабораторий скоро от военной науки камня на камне не оставят.
- Журналисты уже примчались сюда, - проворчал начальник полиции. -
Некоторых мы выпроводили, но вы же знаете, что это за народ, - будут
рыскать вокруг, везде пролезать и совать нос повсюду. И как нам тогда
заставить их молчать?
- Пусть это вас не беспокоит, - сказал Бернард. - Уже есть
распоряжение министерства внутренних дел. Они к этому очень болезненно
относятся. Думаю, продержимся. Все зависит от того, обнаружится ли здесь
что-нибудь действительно сенсационное.
- Гм, - сказал полковник, снова оглядывая сонный пейзаж. - А я
полагаю, это зависит от того, сочтут ли газетчики "спящую красавицу"
сенсацией - или нет.
В течение следующих часа или двух появилось множество людей,
представлявших интересы самых разных учреждений, гражданских и военных.
Возле дороги на Оппли поставили большую палатку, и в ней назначили на
16:30 совещание. Полковник Лэтчер открыл его, кратко обрисовав ситуацию.
Это не заняло у него много времени. Когда он заканчивал, вошел мрачного
вида капитан ВВС и положил на стол перед полковником большую фотографию.
- Вот, джентльмены, - угрюмо сказал он. - Это стоило нам двух человек
и одного вертолета, и счастье еще, что мы не потеряли второго. Надеюсь,
снимок стоит этого.
Мы собрались вокруг, изучая фотографию и сравнивая ее с картой.
- А это что такое? - спросил майор из разведки, ткнув пальцем в фото.
Он указывал на бледные очертания овального предмета, который, судя по
отбрасываемой тени, напоминал перевернутую рыболовную блесну. Начальник
полиции наклонился, приглядываясь внимательнее.
- Понятия не имею, - сказал он. - Выглядит, словно какое-то необычное
здание, но этого не может быть. Я был у развалин монастыря меньше недели
назад, и ничего подобного там не заметил; кроме того, это собственность
ассоциации "Британское наследие". Они ничего не строят, а лишь стараются
помешать старым постройкам рассыпаться окончательно.
Один из присутствующих перевел взгляд с фотографии на карту, а потом
обратно.
- Что бы это ни было, оно математически точно находится в центре
круга, - показал он. - Раз его не было несколько дней назад, значит, оно
здесь приземлилось.
- Если только это не стог сена с очень светлой верхушкой, -
предположил кто-то.
Начальник полиции фыркнул:
- Посмотрите на масштаб и на форму. Оно размером по крайней мере с
дюжину стогов.
- Так что же это, черт побери? - спросил майор.
Один за другим мы разглядывали загадочный предмет в лупу.
- Вы не могли бы сделать снимок с меньшей высоты? - предложил майор.
- Пытаясь сделать именно это, мы и потеряли первый вертолет, -
коротко ответил капитан.
- До какой высоты простирается эта... зараженная зона? - спросил
кто-то.
Капитан пожал плечами.
- Можете сами слетать и выяснить, - сказал он. - Это, - добавил он,
постучав по фотографии, - снято с десяти тысяч футов. Там никакого эффекта
не ощущается.
Полковник Лэтчер прочистил горло.
- Двое моих офицеров полагают, что зона, скорее всего, имеет форму
полусферы, - заметил он.
- Может быть, - согласился капитан, - а может быть, ромбоида или
додекаэдра.
- Дело в том, - мягко сказал полковник, - что они наблюдали за
залетавшими туда птицами и замечали момент, когда зона начинала на них
действовать. Они утверждают, что граница не поднимается вертикально, как
стена, то есть это определенно не цилиндр. Очертания зоны слегка сходятся
кверху, и отсюда они делают вывод, что это либо купол, либо конус. Офицеры
говорят, что, скорее всего, это полусфера, но они имели дело со слишком
маленьким сегментом слишком большой дуги, чтобы утверждать точно.
- Что ж, это первый результат за последнее время, - заключил капитан.
- Если они правы насчет полусферы, то ее полюс находится примерно в пяти
тысячах футов над центром. Надо полагать, у них нет никаких идей, как это
точно определить, не потеряв еще один вертолет?
- Вообще-то, - неуверенно сказал Лэтчер, - у одного из них была такая
идея - подвесить к вертолету на тросе в несколько сот футов длиной
канарейку в клетке и постепенно снижаться... Я понимаю, конечно, что это
слегка...
- Нет, - сказал капитан. - Это мысль. Почти то же придумал и тот
парень, который предложил очертить границу зоны.
- Да, - кивнул полковник Лэтчер. - Это он и есть.
- Ну что ж, - сказал капитан. - Может быть, нам удастся придумать
что-нибудь получше канарейки, но за идею спасибо. Сегодня уже поздно.
Попробуем завтра рано утром и сделаем снимки с наименьшей безопасной
высоты, при хорошем освещении.
Наступившую тишину нарушил голос майора из разведки.
- А если бомбы? - задумчиво сказал он.
- Бомбы? - переспросил капитан, подняв брови.
- Если сделать все аккуратно, больших повреждений не будет. Никто не
знает, на что способны эти Иваны. Может быть, стоит рвануть там пару бомб.
Не дать этой штуке уйти и взглянуть на нее поближе.
- Мне это кажется несвоевременным, - заметил начальник полиции. -
Если можно, лучше ее не трогать.
- Может быть, - согласился майор, - но тем временем мы позволяем ей
делать то, для чего она сюда явилась, пока она не подпускает нас к себе...
- Не понимаю, что вообще можно сделать в Мидвиче, - вмешался другой
офицер. - Наверное, у них вынужденная посадка и они поставили этот экран,
чтобы им не мешали заниматься ремонтом.
- Но там Ферма... - робко сказал кто-то.
- Чем скорее мы получим разрешение вывести эту штуку из строя, тем
будет лучше, - произнес майор. - В любом случае на нашей территории ей
делать нечего. Самое главное, конечно, не дать ей уйти. Слишком много
интересного. Не говоря уже о ней самой, этот эффект экрана может оказаться
очень полезным. Я бы посоветовал сделать все возможное, чтобы до нее
добраться, желательно, конечно, не повредив, но если необходимо, то...
Затем последовала серьезная дискуссия, но я помню лишь, что было
решено для наблюдения каждый час пускать осветительные ракеты, а утром -
попытаться сделать с вертолета более информативные фотографии. На этом все
и закончилось.
Я не мог понять, какое отношение имею ко всему этому я и какое
отношение к этому имеет Бернард, поскольку за все время совещания он не
сказал ни слова. На обратном пути я спросил:
- Могу я поинтересоваться, что тебя связывает с этим делом?
- Можешь. Профессиональный интерес.
- Ферма? - предположил я.
- Да. Нас очень интересует все необычное, что происходит в ее
окрестностях. А сейчас происходит нечто весьма необычное, согласен?
Как я уже успел догадаться, "нас" означало либо военную разведку в
целом, либо отдел, в котором он работал.
- Я думал, что для таких вещей у вас есть специальные подразделения.
- Есть разные точки зрения, - туманно ответил он и сменил тему.
Нам удалось снять для Бернарда комнату в "Орле", и мы пообедали
втроем. Я надеялся, что после обеда он выполнит свое обещание "объяснить
позже", но, хотя мы говорили о самых разных вещах, в том числе и о
Мидвиче, Бернард явно избегал каких-либо упоминаний о своем
профессиональном к нему интересе. Но все равно, вечер получился
прекрасным, и я удивлялся, как мог забыть старого друга.
Дважды за вечер я звонил в полицию Трейна, узнать, не изменилось ли
что-нибудь в Мидвиче, и оба раза мне отвечали, что изменений почти нет.
После второго звонка мы решили, что дальше ждать не имеет смысла и, допив
последний бокал, разошлись.
- Приятный человек, - сказала Джанет, когда я закрыл дверь нашей
комнаты. - Я боялась, что это окажется одна из тех встреч старых бойцов,
которые так утомительны для жен, но все оказалось совсем по-другому. Где
вы были днем?
- Сам удивляюсь, зачем я ему понадобился, - признался я. - Вероятно,
у него были какие-то планы, но он стал более скрытным.
- Действительно, странно, - сказала Джанет, словно только что
осознала происшедшее. - Он что, вообще ничего не сказал о том, что это?
- Ни он, ни остальные, - заверил я ее. - Единственное, что им
известно - это то, что могли сказать им мы: оно действует неожиданно и
никаких последствий не остается.
- Ну, хоть это обнадеживает. Будем надеяться, что в поселке никто не
пострадал больше, чем мы, - сказала она.

Утром 28-го, когда мы еще спали, офицер метеослужбы сообщил, что
туман над Мидвичем рассеивается и экипаж из двух человек поднялся на борт
вертолета. Им подали клетку с парой хомячков, и вертолет с шумом взмыл в
воздух.
- Они полагают, - сказал пилот, - что на шести тысячах вполне
безопасно, так что, на всякий случай, начнем на семи. Если все будет в
порядке, начнем потихоньку снижаться.
Наблюдатель установил свои приборы и занялся игрой с хомячками, пока
пилот не сказал:
- Порядок. Теперь опускай их, сделаем отметку на семи тысячах.
Клетка пошла вниз, и наблюдатель отмотал около трехсот футов троса.
Вертолет сделал круг и пилот сообщил земле, что собирается пролететь над
Мидвичем. Наблюдатель лег на пол, следя в бинокль за хомяками.
Хомячки чувствовали себя прекрасно и безостановочно бегали по клетке.
Он на мгновение перевел бинокль на лежащий внизу поселок.
- Эй, шкипер, - позвал он.
- Что?
- Та штука, которую мы собирались фотографировать, у монастыря...
- Ну так что с ней?
- Или это был мираж, или она улетела, - сказал наблюдатель.

6. МИДВИЧ ВОССТАЕТ ОТО СНА
Почти в то же самое время, когда наблюдатель сделал свое открытие,
полицейский пост на дороге из Стоуча в Мидвич проводил обычную проверку.
Стоявший на посту сержант бросил кусок сахара через белую линию,
проведенную поперек дороги, и стал наблюдать за собакой, которая тут же
кинулась за сахаром, схватила его и моментально сгрызла.
Несколько мгновений сержант внимательно смотрел на нее, потом подошел
к линии и, поколебавшись, перешагнул. Ничего не случилось. С растущей
уверенностью он сделал еще пару шагов. Несколько ворон с карканьем
пролетели над его головой. Он проводил их взглядом - птицы полетели к
Мидвичу.
- Эй, Связь, - позвал он. - Сообщи на КП в Оппли, что зараженная зона
уменьшилась в размере и, кажется, совсем исчезает. После следующих
проверок дадим подтверждение.

Несколькими минутами раньше в поместье Кайл Гордон Зеллаби с трудом
пошевелился и застонал. Вскоре он осознал, что лежит на полу и что в
комнате, где только что было светло и тепло - может быть, даже чересчур
тепло - теперь темно и очень холодно.
Он поежился и подумал, что никогда в жизни так не замерзал. Холод,
казалось, пронизывал его до костей. В темноте зашевелился еще кто-то.
Послышался слабый голос Феррелин:
- Что случилось? Папа?.. Антея?.. Где вы?
Зеллаби пошевелил непослушной и ноющей челюстью и сказал:
- Я здесь... почти замерз. Антея, дорогая, где ты?
- Тут, Гордон, - произнес неуверенный голос совсем рядом.
В комнате раздались шаги.
- О Господи, я вся окаменела! - пожаловался голос Феррелин. - О-о-о!
Ноги как будто вообще не мои.
Зеллаби взглянул на камин и не поверил своим глазам. Только что он
клал в огонь новое полено, а теперь там не было ничего, кроме кучки золы.
Антея, сидевшая на ковре рядом с ним, и Феррелин у окна - обе тоже
смотрели на камин.
- Да что же это... - начала Феррелин.
- Шампанское? - предположил Зеллаби.
- Что ты, папа! - Феррелин, пошатываясь, подошла к камину и, дрожа,
протянула к нему руку.
- По-моему, он погас, - сказала она.
Она попыталась взять со стула "Таймс", но онемевшие пальцы не
слушались. С несчастным видом, зажав газету в окоченевших ладонях,
Феррелин запихнула ее в камин. Так же, двумя руками, она с трудом достала
несколько щепок из корзинки и бросила их на бумагу.
Пытаясь зажечь спичку, Феррелин чуть не заплакала.
- Пальцы не слушаются... - жалобно сказала она.
Спички рассыпались по полу перед камином. Каким-то чудом, чиркая
коробком, ей удалось зажечь одну спичку. От нее вспыхнула следующая, и
Феррелин подтолкнула огонек ближе к газете, торчащей из камина. Бумага
занялась, и пламя расцвело чудесным цветком.
Антея поднялась на ноги и, шатаясь, подошла ближе. Зеллаби подполз на
четвереньках. Начали потрескивать щепки. Все трое, сидя на корточках,
жадно потянулись к огню. Онемевшие пальцы стали понемногу отогреваться.
Вскоре Зеллаби начал оживать.
- Странно, - заметил он сквозь зубы, которые все еще пытались
стучать, - странно, что, лишь прожив столько лет, я начал понимать, почему
люди поклонялись огню.
На обеих дорогах, из Оппли и Стоуча, не замолкал шум моторов. Вскоре
два потока санитарных, пожарных и полицейских машин, "джипов" и военных
грузовиков двинулись в Мидвич, где встретились на площади в центре
поселка. Подъехал гражданский транспорт, и из него высыпали пассажиры.
Большая часть военных грузовиков направилась по Хикхэмской дороге к
монастырю. Только один маленький красный автомобиль развернулся и помчался
к поместью Кайл, затормозив на дорожке из гравия у самой двери.
Алан Хьюз ворвался в кабинет Зеллаби, схватил Феррелин, сидевшую у
огня, и крепко прижал к себе.
- Милая! - воскликнул он, все еще тяжело дыша. - Милая! С тобой все в
порядке?
- Милый мой! - ответила Феррелин, словно это и был ответ.
После деликатной паузы Гордон Зеллаби заметил:
- С нами тоже, кажется, все в порядке, хотя мы совершенно сбиты с
толку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29