Поэтому она проводила время, думая о тех странных обстоятельствах,
которые привели ее сюда, и ее мысли неизбежно сосредоточивались на Руизе
Аве, этом странном-странном человеке.
Ей потом пришло в голову, что он значил для нее гораздо больше, чем
она понимала сперва. Вспоминая прошлое, она думала, как глупо было
относиться к нему так холодно в их последние совместные дни.
Она пыталась представить себе, как бы все было, если бы она отнеслась
к нему иначе. На "Лоракке" они могли бы провести вместе много ночей, много
драгоценных ночей. Могли ли эти ночи быть такими же прекрасными, как ночи
на барже Глубокого Сердца?
Она покачала головой. Наверное, нет. Что могло превзойти те
поразительные минуты? Но какое значение это имело? Разве степень
совершенства в их любви могла что-нибудь означать в этой пустой и пыльной
комнате, когда она больше не увидит Руиза Ава... Ах, если бы только
увидеть его снова, дотронуться до него, услышать его голос, увидеть его
странную нервную улыбку... Эти простые вещи от своей невозможности и
нереальности казались такими дорогими. Ее воспоминания о нем становились
все ярче, ярче, чем ее прежняя жизнь на Фараоне, которую она пыталась
вспомнить.
- Это был сон, - говорила она себе печально, - а это явь.
Она оглядела свою камеру. Насколько по-детски глупо было с ее стороны
обвинять Руиза Ава за то, что он не смог защитить ее от всех опасностей
Суука. В этом страшном мире не было ни убежища, ни безопасности. И больше
не будет и прекрасных сладостных мгновений.
Она слишком поздно поняла правду. Слишком поздно. Она зарылась лицом
в ладони и заплакала.

17
- Мы решились, - сказала Гемерте, постучав к нему в дверь.
Руиз Ав сидел в кресле, в котором ждал уже несколько часов.
- И что?
- Мы поможем, - Гемерте уселась на подлокотник кресла Руиза Ава. - А
разве у нас есть выбор? Если мы ничего не сделаем, разве мы сможем выжить?
Наверняка нет. По крайней мере, ты даешь нам возможность хоть что-то
сделать. Даже если мы поступаем неправильно, у нас все же останется
утешительная иллюзия, что мы не сидели сложа руки. Правильно? Кроме того,
если ты все же доберешься до анклава и всем возвестишь с помощью нашей
телесети, где находится эта проклятая Машина-Орфей, никто не придет искать
ее в Глубоком Сердце.
- Мне кажется, правильно, - ответил Руиз. - И что теперь?
- Мы пытаемся договориться насчет подводной лодки. Это в первую
очередь. А пока что: не хотел бы ты встретиться и познакомиться со своим
клоном?
Руиз нахмурился. Возможно, в другое время и в другом месте ему бы и
стало любопытно. Но сейчас он чувствовал только слабый усталый страх.
- Хорошо, - сказал он наконец.
Она встала.
- Тогда пойдем. В его комнату, если ты не возражаешь. Мы ничего не
сказали твоему клону, кроме того, что ты здесь и что тебе нужна его
помощь. Тебе придется убедить его помочь тебе. Мы не можем его заставить.
Поэтому будь сам с собой поосторожнее:
Она улыбнулась, словно изрекла очень удачную шутку.

Гемерте отошла в сторону, и Руиз вошел в дверь. Его клон сидел перед
экраном компьютера, который был подключен к какому-то банку данных. Он
встал и повернулся к Руизу. Руиз смотрел на это темное и непроницаемое
лицо и не чувствовал, что узнает себя в нем. Лицо принадлежало человеку,
для которого сомнение в себе было неведомым чувством, для которого неудача
была словом, неупотребимым на каждый день. Неужели я когда-то выглядел
таким нагло самоуверенным? - подивился про себя Руиз Ав. Он только покачал
головой.
Гемерте переводила взгляд с Руиза на его клон.
- Ну хорошо, - сказала она наконец. - По-моему, вас не надо друг
другу представлять, правда? - она ехидно захихикала. - Я оставляю вас,
чтобы вы лучше познакомились друг с другом.
Когда она ушла, клон осторожно кивнул головой.
- Привет, - сказал он.
- Привет, - ответил Руиз.
- Садись, - сказал клон.
Они сели и молча стали рассматривать друг друга. Постепенно
дискомфорт, который испытывает каждый человек, которому приходится
смотреть на совершенного незнакомца с собственным лицом, стал пропадать.
- Это все очень странно, правда? - сказал Руиз.
Его клон серьезно кивнул. Лицо его было непроницаемо, что показалось
Руизу удивительно нехорошим, неправильным. Так не должно было быть. Перед
ним было сознание настолько идентичное его собственному. Как могло так
получиться, что он не мог прочесть его мысли и чувства? Неужели он так
переменился за несколько прошедших недель?
Наконец Руиз снова заговорил.
- Как нам называть друг друга?
Клон пожал плечами.
- Выбирай сам. Ты более старшая личность, если верить Трахальщикам.
Руиз улыбнулся.
- А что, если я буду звать тебя Младший, а?
Клон улыбнулся в ответ.
- Тогда мне надо звать тебя Папашей?
Руиз рассмеялся. Почему-то ему стало немного получше.
- Если хочешь.
- Так что, Папаша, - сказал Младший, - что за дело ты приготовил для
нас? Что мы должны сделать?
- Это будет очень нелегкое задание, - сказал Руиз. - Я обещал
разрушить машину.
Он посмотрел на свой клон. Насколько сильной оставалась смертная сеть
в этом дублированном мозгу? А что ему оставалось делать, кроме, как
спросить?
- Смертная сеть Лиги все еще в тебе работает?
Клон покачал головой с сомнением.
- Генч Глубокого Сердца утверждает, что осталось не так много, чтобы
меня убить. Мы не совсем идентичны - в передаче при дублировании всегда
что-то теряется или искажается, и мои параметры не такие четкие и резкие,
как были у тебя. Я вижу свет не так ярко, тьма не так черна для меня, - он
окинул Руиза критическим взглядом, - хотя я должен сказать, что ты
кажешься мне не совсем той личностью, какой ты наградил меня. Ты выглядишь
потрепанным. Словно сломанным. Твое тело претерпело много страданий и
получило раны, но ведь это как раз не главное, да? Меня это все беспокоит,
я не могу перестать думать о том, как сам восприму это задание, если на
тебя все случившееся оказало такое воздействие.
- Нас ранили и раньше, и в тело и в душу, - сказал Руиз в оправдание.
- Конечно, конечно... может быть, дело в том, что пока я ничего не
знаю, - сказал Младший.
- Возможно, - ответил Руиз. - Во всяком случае, дело обстоит так...
Он рассказал клону весьма сжатую версию событий, которые произошли за
прошедшие недели, с тех пор, как их память расходилась с момента
копирования. Он не видел никакого смысла в том, чтобы рассказывать клону
свои дела с Публием и то, что сделали друг другу за это время Публий и
Руиз Ав. Он очень немного рассказывал о том, что пережил на Родериго. Еще
меньше он рассказывал о своих товарищах и спутниках с Фараона. Он весьма
много времени уделил своему описанию визита в Компендий, хотя даже не
знал, как это получилось. Однако он упомянул Лиил только мимоходом.
Когда он наконец сказал клону все то, что Сомнир ему рассказал, клон
передернулся, и глаза его закатились. Цвет лица стал грязно-серым, и он
почти выпал из кресла.
Руиз поймал его и посадил поудобнее. Он почувствовал странное
нежелание касаться собственной клонированной плоти, поэтому он просто
посадил своего двойника попрямее и отпрянул.
Чуть погодя, клон судорожно вздохнул и овладел собой.
- Остатки сети все-таки функционируют? - спросил Руиз.
- Очевидно, - клон потер шею.
- С тобой все в порядке?
- По-моему, да. Она перестала так отчаянно давить на меня, - рот
Младшего скривился в улыбке. - Я почти забыл, какой тяжелой была эта сеть.
- Хорошо, - сказал Руиз. - Она чуть не убила меня несколько раз.
Младший довольно холодным взглядом посмотрел на него.
- Ты рискнул моей жизнью, даже не спрашивая меня особенно, а?
- Возможно, - сказал нетерпеливо Руиз. - Но это очень важно. Если мы
не разрушим Машину-Орфей, человечество станет расой рабов.
- Да-да, - устало ответил его двойник. - Я согласен с тобой насчет
того, как это важно. Но почему именно мы должны стать теми людьми, на долю
которых выпало такое испытание - ее разрушить? Почему не вернуться в
пангалактическую цивилизацию и не снарядить хорошо вооруженную экспедицию?
- Времени нет, - сказал Руиз. - К тому времени, как мы доберемся
домой и снарядим отряды, родериганцы смогут уже завладеть машиной, или
замок Дельт, или пиратские властители. Кроме того, кому, по-твоему, можно
было бы доверить такую тайну? Кто сможет устоять перед соблазном захватить
машину и использовать ее так, чтобы получше устроить вселенную?
Клон посмотрел на него взглядом, в котором явно читалось, что он
смирился с ситуацией.
- Ага. Понятно. Мы двое, которые и слыхом не слыхивали о
конструктивных решениях, как раз само совершенство для такого дела. Все, о
чем мы знаем - это разрушение - единственная безопасная альтернатива.
- Ты думаешь, я не прав? - спросил Руиз.
- Нет-нет.
- Ты мне поможешь?
- Если твой план покажется мне выполнимым, - сказал клон. - Тебе
придется довериться собственной оценке положения, тем более, что теперь ты
стал вдвое больше, чем был когда-то, - клон фыркнул.
Руиз не почувствовал победы. Скорее, его охватило предчувствие
какой-то беды - теперь тот момент, когда он должен был отправиться в
анклав генчей, все приближался.
На миг показалось, что сказать больше нечего, но Руизу стало немного
любопытно.
- Скажи мне, - спросил он, - какое чувство ты испытываешь от того,
что ты стал личностью так внезапно?
- Ты не продумал вопроса, - ответил Младший. - Я ничего особенного не
почувствовал. Совет подкорректировал мои воспоминания в момент нашего
появления в Глубоком Сердце. Мне казалось, что я заснул, а когда
проснулся, тут была Гемерте. Она - ну, тогда, правда, она была мужчиной, -
объяснила мне, что я Руиз Ав второй, и что ты продал меня в Глубокое
Сердце в обмен на их помощь.
Темное лицо окаменело, и черные глаза стали еще более непроницаемы.
- С той поры я стал Трахальщиком, нравится мне это или нет. Признаю,
что это было своего рода шоком.
- Думаю, да, - слабо сказал Руиз.
Когда он покидал Глубокое Сердце, ему и в голову не приходило, что
ему придется в один прекрасный день так вот сидеть и смотреть на результат
своей тогдашней сделки. Он подумал, принял бы он такое решение, если бы
знал заранее, как потекут события.
Младший бросил ему быструю невеселую улыбку.
- Да ладно. Не трать сил, выражая мне сочувствие. Из того, что ты
говоришь... и из того, о чем умалчиваешь, для тебя твой побег отсюда был
гораздо мучительнее, чем для меня мое пребывание здесь. В конце концов, я
выбрался из инкубаторского резервуара только несколько дней назад, вот
почему на мне все еще именно родное тело. Ночи были... интересными, скажем
так. А днем я тренирую отряды оборонительных сил Глубокого Сердца, так что
я практикую нашу прежнюю профессию. - Он рассмеялся кисло и отвел взгляд.
- А если Глубокое Сердце переживет разрушение Моревейника, Гемерте обещала
научить меня лепить из фарфора всякие штуки.
Руиз не мог найти подходящего ответа. Лицо клона было безнадежно.
- А Низа? Как она? Ты видел ее клон? - наконец спросил он
нерешительно.
Манера говорить Младшего стала ледяной и отстраненной.
- Нет. Я пытаюсь о ней не думать. Расскажи мне свой план, как ты
хочешь проникнуть в анклав.
Руиз объяснил свой весьма далекий от совершенства план.
Когда он закончил, клон кивнул своей красивой хищной головой.
- В твоем плане такие дыры, что мы можем запросто в них провалиться и
исчезнуть. Но, как ты уже сказал, времени у нас немного. Интересно,
сколько времени займет у Глубокого Сердца нанять для нас подводную лодку?
Если несколько дней им все же потребуется, то нам можно будет доработать
твой план, срезать с него все сучки и задоринки.
- Хорошо, - сказал Руиз.
Клон размышлял дальше.
- Нам нужны данные разведки. У Глубокого Сердца есть аппарат
разведки, но весьма пассивный. Хотя для их целей он хорош. Надо заставить
их прочесать для нас все банки данных. Не думаю, что им удастся многое
отыскать - в настоящий момент все пиратские властители страдают от острой
паранойи, и все их важные сообщения идут с курьерами.
- Все равно, это неплохая мысль. Как нам узнать побольше?
- Нет никого, кто мог бы отправиться в Моревейник и продержаться там
достаточно долго, а потом еще и вернуться со сколько-нибудь полезными
сведениями.
Клон печально улыбнулся.
- Тогда придется пойти одному из нас, - сказал Руиз с внезапным
страхом.
Младший пожал плечами.
- Очевидно, да. А как еще нам составить хороший план? Насколько мы
знаем, крепость Юбере попала в руки одного из пиратских властителей, и кто
знает, на какую глубину небоскреба им удалось проникнуть? Если эта машина
уже была захвачена и как следует укреплена... тогда дело безнадежное.
- Ты прав.
Они переглянулись, трезво оценивая ситуацию.
- Ты хочешь пойти? - спросил Руиз.
- Да, собственно говоря, мне бы очень хотелось пойти. Однако моя
личность еще не так хорошо сплавилась с телом, по крайней мере, именно это
говорят мне биотехники Глубокого Сердца. Есть определенная заторможенность
в восприятии и реакции. Это страшное чувство, и временами я очень неловко
воспринимаю свои недостатки. Несколько мужчин и женщин из охраны, которых
я тренирую, могут справиться со мной в рукопашной. Любой компетентный
наемник порубит меня на кусочки.
Это было очень неприятное открытие. Руиз нахмурился.
- Сколько времени пройдет, прежде чем ты заново овладеешь своими
навыками?
- Немного. День-два. Мне так говорят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52