Я ничего меньшего от Родериго и не ожидал.
Но я человек без воображения, поэтому эта мысль не пугает меня нисколечко.
Геджас почувствовал, что это правда. Он прикусил губу.
- Что ты примешь в обмен на жизнь Желтого Листа?
- Я не знал, что у тебя есть что-то, чего мне хотелось бы больше, чем
ее смерти, - сказал весело убийца.
- Но ведь должно быть что-то! - завизжал Геджас.
От страха глаза его заволокло, и он почти ничего не мог разглядеть.
Последовало молчание. В темноте, которая царила на вершине холма, он
не мог разглядеть выражение лица безумца, но он понял, что тот
раздумывает, поэтому в сердце Геджаса зажглась надежда.
- Ну хорошо, - сказал Руиз Ав. - Я все еще хотел бы распрощаться с
Сууком. Хотя эта мысль теперь кажется мне просто слабой прихотью...
Посмотрим. Кажется, я диктую условия. Поэтому брось-ка свой огнемет.
- Как я могу это сделать? Ты просто убьешь меня, - ответил ему
Геджас.
- Нет! Скажи своему человеку у орудийной арки, чтобы он сжег нас
всех, если я это сделаю.
Геджас задумался. Где-то в таком плане был изъян. Вполне возможно,
что безумцу надо было только увериться, что он сможет безнаказанно убить и
гетмана, и языка. Но разве в таком положении у него был выбор? Он почти
физически воспринимал ярость безумца, она пульсировала в ночи черным
давящим пламенем. В любой момент ему может прийти в голову добить Желтый
Лист, или она может сломаться под тяжестью тех ран, которые он ей уже
нанес.
- Хорошо, - ответил Геджас, - дай мне минуту.
Он наклонился над коммуникатором.
- Ирсунт. Желтый Лист взяли заложником, и я должен разоружиться,
чтобы к ней приблизиться. Прежде чем я успею ее спасти, направь все орудия
на безумного убийцу. Если он нападет на меня, немедленно его сожги. Если
он отведет оружие от шеи Желтого листа, немедленно прожги его игольчатым
лазером.
Потом он встал и вышел из своего укрытия за камнем.
- Брось огнемет, - сказал его противник. Теперь голос Руиза Ава
звучал уже не столь безумно, он стал холоднее и критичнее. Словно он еще
крепче взял себя и ситуацию в руки.
Геджас взял огнемет за дуло и разбил механизм о камень, прежде чем
выбросить его на песок.
- Что теперь? - спросил он, заложив руки за голову. Он почти ожидал,
что его перережут надвое очередью из ружья. - Что теперь будем делать?

Руиз был приятно удивлен, когда язык выступил из своего укрытия и
разбил свой огнемет. Вероятно, на теле у Геджаса было спрятано и другое
оружие, но родериганец казался поразительно сговорчивым. Возможно, Руиз
недооценил преданность языка своему гетману.
Он вздохнул. Потом пересчитал Охранников у орудийной арки. Все
остальные родериганцы были там, вероятно, доверяя вооружению арки и
прикрытию землеходов.
Теперь он подошел к той части своего плана, где ему приходилось
полагаться на свое везение. Хотя естественно было предполагать, что
всякий, кто имел дело с Родериго, будет недоверчив и придет на встречу
вооруженный до зубов. Он должен на это надеяться, и еще на то, что
обещанная подводная лодка не окажется все же родериганской. Он настроил
код передатчика и услышал тоненький бесполый голос.
- Да? Нам высылать автолодку к берегу?
- Нет, - прошептал Руиз Ав. - Родериганцы планируют предательство. Их
похвальба о том, как ваша лодка укрепит их флот, а ваш экипаж пополнит их
откормочные, заставляет меня настораживаться. Если вы хотите их
перехитрить, то я устроил так, что их вооружение в настоящий момент
нацелено вглубь острова. Немедленно разрушьте орудийную арку!
Как только он закончил говорить, он толкнул Низу перед собой по
тропинке к языку, который терпеливо ждал.
Кореана наклонилась над своими экранами, а сосредоточенность
проложила глубокую вертикальную складку на лбу.
- Что ты думаешь, Мармо?
Киборг смотрел, как Руиз Ав вел пойманного гетмана перед собой к
берегу.
- Не знаю. Арка действительно нацелена вглубь острова. Это-то правда.
Но я все еще боюсь его везения - и его хитрости.
- Да, - медленно сказала Кореана. - Но ты ведь и предательства
Родериго боишься не меньше?
Старый пират вздохнул и отвернулся.
- Разумеется, разумеется. Предательство - это просто второе имя для
Родериго, и с самого начала этой безумной авантюры я предупреждал тебя,
что они никогда не станут честно поступать с тобой.
- Тогда, я полагаю, мы поступим так, как он нас просит.
Кореана почувствовала, что в ней все перевернулось при этой
невыносимой мысли. Ей показалось таким неестественным, таким странным и
непривычным, что Руиз Ав все-таки нашел способ заставить ее действовать
так, как он считал нужным.
Но она разомкнула ключом панель управления вооружением и зарядила
орудия.
- Всплываем, - сказала она.

Там, на море, заря уже настолько взошла, что Руиз смог рассмотреть
кипение белой пены там, где подлодка вынырнула из моря.
Было все еще слишком темно, чтобы он мог ясно разглядеть корабль, но
в этом силуэте было что-то зловеще знакомое - хотя это не была та
подлодка, которая высадила их на остров Дорн. Однако он успел только
кратко подумать, что что-то неладно, когда большие огнеметы лодки
вспыхнули и стали стрелять.
Геджас повернул голову, рот его открылся от изумления. Он стоял
неподвижно, пока орудийная арка и оставшиеся охранники горели, объятые
оранжевым пламенем. Руиз попробовал вырвать осколочное ружье из щели между
шлемом Низы и воротником.
На один миг, такой важный и драгоценный, ружье зацепилось за воротник
мушкой и не хотело вырваться из щели.
Геджас пришел в себя и рванулся в укрытие за камень. Как раз в это
время Руиз наконец выдернул ружье и дал первый залп. Вращающиеся
проволочные осколки высекли искры из камня и отбросили назад ноги Геджаса,
но Руиз не мог быть уверен, что серьезно ранил языка, а теперь Геджас был
надежно укрыт за камнем.
Руиз толкнул Низу так, что она упала, прижал ее к земле, а сам
укрылся за ее телом в прочной броне.
Он чувствовал глубокое сожаление. Видимо, он не смог убить языка. Как
только мог он быть таким неловким?
Он прислушался. Он ничего не слышал, кроме стона взрывающегося в огне
металла и шипения пламени.
Его терзала нерешительность. Пойти и посмотреть, что с языком? Или
ему надо подождать, чтобы раны родериганца ослабили его потерей крови?
Видимо, лодка и впрямь не была с Родериго, но мог ли он теперь верить, что
они выполнят свое дело? Не посчитают ли они более безопасным умертвить и
остальных свидетелей? Они нарушили свой контракт с Родериго, что было
делом крайне опасным. Он рискнул посмотреть поверх высокой прибрежной
травы. Трое выживших пленников все еще сидели возле воды, видимо, не
раненные. Это был хороший знак.
Он протянул руку и застегнул шлем Низы, чтобы он давал ей по-прежнему
ту защиту, которую можно было от него ожидать.
- Слушай, - сказал он ей шепотом, - нам придется действовать как
можно скорее, прежде чем родериганцы пришлют подкрепление. Но я не уверен,
что попал в Геджаса.
- Ты что-то часто промахиваешься, - сказала она сухо.
- Правда, похоже на это? Я обвиняю в этом нечеловеческую ловкость
моих противников, - Руиз улыбнулся ей и представил себе, что она улыбается
в ответ.
Он снова настроил коммуникатор и сказал:
- Высылайте автолодку. Я спускаюсь вниз с ценным родериганским
пленником. Один из десанта родериганцев, который высаживался здесь вчера,
мог уцелеть. Убейте его, если только он покажется.
- Как скажете, - согласился нейтральный, неузнаваемый голос.

Геджас смотрел на пылающие руины лагеря, глубоко потрясенный. Он не
мог себе представить, почему все так стремительно пошло прахом. Он
посмотрел на черную подлодку, которая лежала теперь на поверхности моря,
как раз за линией прибоя. Как мог такой мощный корабль принадлежать
незначительной работорговке Кореане? Необъяснимо, думал он.
Его поразила волна тошноты и слабости, и он снова обратил внимание на
свои раны. Он оттянул изорванные клочья ткани на правом бедре и увидел
пульсацию артериальной крови. Он сжал в нерешительности медицинскую
прилипалу. Он собирался использовать прилипалу для Желтого Листа, но если
он сам не воспользуется ею в ближайшие несколько секунд, он потеряет
сознание и потом умрет. А кто тогда поможет Желтому Листу, если он умрет?
Он сдернул упаковку с прилипалы и положил ее на рану. Он установил
параметры так, чтобы исключить седативные или анестезирующие средства, и
включил ее. Немедленно ее щупы скользнули в рану и пережали артерию.
Он осмотрел свое вооружение - нож, пару парализующих гранат,
одноразовый игольчатый лазер ближнего боя, гарроту из мономолевого
углерода, аптечку химических средств для допроса с пристрастием. Он
проклял свою непредусмотрительность. Как он мог надеяться, раненый и с
таким жалким арсеналом, победить такого могучего противника, как Руиз Ав?
Он едва мог удержать сознание. Ему подумалось, что лучше бы ему
спрятаться, а не то Руиз Ав найдет его здесь беспомощным, как кролик. Он
заскрипел зубами и прополз, извиваясь, через камни, стараясь не попасть в
поле зрения перископов подлодки.
Он наконец нашел место под осыпью выветрившегося бетона, откуда он
мог наблюдать за берегом. Он лежал там на грани обморока, глядя на
происходящее и думая, какие еще новые напасти на него обрушатся.
Клапан на бронированном боку лодки поднялся, чтобы обнажить маленькую
автоматическую бронированную лодку. Она помчалась к берегу, прорываясь
сквозь прибой с высоким султаном пены и брызг, а потом заскребла днищем в
нескольких метрах от песка у берега.
Геджас увидел Руиза Ава и Желтый Лист, которые бежали по берегу к
остальным пленникам.
Тут он понял, как его провели. Черноволосая женщина с примитивной
планетки надела броню Желтого Листа. Она бежала неуклюжим, спотыкающимся
шагом - совсем не похожим на ловкие длинные броски гетмана. Видимо, броня
плохо сидела на ней.
Желтый Лист была мертва - как еще могли извлечь из ее мозга
локатор-радар, который показывал ее передвижения? Это была его последняя
отчаянная мысль, прежде чем тьма окутала его и он потерял сознание.
Руиз чувствовал себя так, словно был гол. Пока они бежали, он пытался
держаться так, чтобы своим незащищенным телом быть между телом Низы и теми
камнями, за которыми укрылся Геджас. Пусть тело Низы было лучше защищено,
но все же... И к тому же, если он погибнет, может, ей удастся спастись...
Но ничего не случилось. Они добежали до остальных, и Руиз прокричал:
- Все в лодку, живо!
Мольнех и Дольмаэро разинули на него рты, ошеломленные тем, что
страшный Желтый Лист послушно бежит трусцой возле Руиза, но Гундерд
подпрыгнул и стал пробираться по воде поближе к лодке.
- Вперед! - подгонял их Руиз, схватив Низу за руку. Он бросился в
воду и стал пробираться в лодку.
Остальные наконец зашевелились, как раз когда Гундерд перевалился
через борт в лодку. Бывший ученый повернулся и протянул руку, чтобы помочь
взобраться Низе, а Руиз бесцеремонно подтолкнул ее.
Дольмаэро было немного труднее приподнять, но Руиз и Гундерд, помогая
друг другу, смогли сделать и это. В тот же миг, когда Мольнех сам сумел
забраться в лодку, а Руиз влез и устроился на металлической скамье, лодка
вздрогнула и снялась с прибрежной мели с противным скрежещущим звуком.
- Куда мы направляемся? - спросил Дольмаэро.
- Не знаю, - сказал Руиз. - Но я почти уверен, что это будет лучше,
чем Родериго.
Гундерд потер подбородок уже знакомым жестом.
- А что мы еще можем сделать? Даже если мы окажемся сейчас в руках
обыкновенного работорговца, это все же лучше, чем родериганские чудовища.
Он заметил, что Низа борется с застежками своего шлема, и отложил в
сторону свое осколочное ружье, чтобы ей помочь.
Она стянула шлем с сочным вздохом облегчения.
- Там была такая вонь, - сказала она.
Неузнаваемый голос прозвучал из решетки, встроенной в носовую часть
лодки.
- Добро пожаловать на борт, - голос был чуть менее анонимный, словно
говорящий немного уменьшил фильтрацию звука. Может быть, подумал Руиз,
тот, кто хорошо знал этого говорящего, мог бы легко догадаться, кто именно
разговаривает.
- Нам придется забрать вас на борт как можно скорее. Родериганцы
успели отправить сигнал бедствия прежде, чем мы смогли разрушить их
коммуникаторы. Их корабль прямо у горизонта и быстро приближается к нам.
Тот, кто говорил, разговаривал без угроз и деловым тоном. Но Руиз
почувствовал, как беспокойство завязалось жестким узлом внизу его живота.
В этом искаженном голосе что-то было ему мучительно знакомо.
Они уже преодолели половину расстояния до подводной лодки, двигаясь с
приличной скоростью. Руиз опустил руку, пытаясь нашарить свое ружье, но
его там не было.
Он медленно поднял глаза. Двумя скамьями впереди него сидел Мольнех и
держал его ружье в руках. Руки его не дрожали. Крестовина прицела смотрела
прямо на Руиза, не колеблясь. На черепообразном лице Мольнеха играла
странная улыбка, выражение лица сочетало в себе сразу и счастье от хорошо
выполненного долга, и слабое смущение, и осторожность.
Дольмаэро ошеломленно покачал головой.
- Мольнех! Что ты делаешь?
- Свою работу, как полагается, - ответил ему голос из решетки.
Мольнех удовлетворенно кивнул, но внимание его ни на миг не
отрывалось от Руиза.
Руиз наконец узнал голос.
- Это Кореана, - сказал он, - на подлодке Кореана.
От шока у него перехватило дыхание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52