Слово даю, сегодня же напишу по собственному желанию. Уволюсь, мне самому надоело!
– Уволишься, значит? – прищурился Илья.
– Уволюсь!
– Ну, тогда ладно. Давай, вставай! Полицейский поднялся на ноги и уставился на Илью.
– А все-таки морда у тебя лживая, – вздохнул Илья. – Нат-ко, чтобы не забыл! – И он одним щелчком выбил полицейскому все зубы, включая коренные.
Оставив стонущего полицейского приходить в себя, Илья вышел на улицу. Служители порядка действительно олицетворяли собой порядок. Они лежали, сложенные аккуратным штабелем. Алебарды Яромир на всякий случай переломал и тоже сложил в кучку. Отовсюду из окон неслись аплодисменты и крики «ура!». Богатыри невольно раскланялись.
– Понимают здесь искусство! – сказал Илья, с любопытством поглядывая по сторонам. – Однако пошли, а то Гриша небось беспокоится.
Юный дракон действительно проглядел все глаза, ожидая богатырей. Любопытные горожане пялились на него из окон, какой-то сорванец попытался бросить в него кирпич, но промахнулся и попал в проходящего мимо стражника. Тут о драконе все забыли, потому что стражник тут же прилег на мостовую, а сопровождавшие его шпики заметались по тесной улице в поисках выхода. Пока они метались, в них летели булыжники для гнета, кастрюли, горшки и прочие предметы домашнего обихода. В результате три шпика тоже прикорнули на мостовой, а четвертый, самый скоростной, почти убежал, но, поскольку бежал он, не разбирая дороги, то врезался Яромиру в грудь. Точнее, врезался бы. Но богатырская реакция оказалась отменной. Яромир по привычке выбросил вперед кулак в бронированной перчатке. В этот момент произошло сложение скоростей, шпик закрутился винтом и, высоко взмыв в сереющее вечернее небо, быстро скрылся из глаз.
– Поспешишь – людей насмешишь, – прокомментировал это происшествие Илья, забираясь на судно. – Гриша!
– Я тута! – Гриша высунулся из колеса и несказанно обрадовался, увидев богатырей. – Вы приели? А это хто, птиська?
– Птичка, птичка, на, кушай, – Илья протянул ему индюка, вытер засаленные руки о подол рубахи.
– Значит, на Камелот! – сказал он, поглядывая на опустевшую улицу. – К ночи должны успеть. Гриша пусть отдыхает, а я покручу.
– Ни в коем слюсяе! – немедленно возразил дракон. – Я оссень люблю крутить, это полессно для здоровья!
Схрумкав последнюю косточку, он снова залез в колесо.
– На старт! Внимание! Марс! – скомандовал он сам себе, и баркас рванул по опустевшей улице. На выезде из городка судно прохрустело по толпе не успевших разбежаться упырей и вырвалось на оперативный простор.
Пролетели затаившиеся в сумраке дома окраины, промелькнул дорожный указатель с надписью «Камелот», мелькнула и пропала синюшная морда упыря, высунувшегося из кустов. На небе зажглись первые звезды. Огромная луна нехотя поднялась над горизонтом и погрузила весь мир в океан волшебного света. Время от времени по небу пробегали огненные прожилки. Это чародеи спешили по своим неотложным делам. Откуда-то вынырнула огромная сова и уселась на носу судна, лупая большими глазами. Однако, увидев богатырей и дракона в колесе, едва не свалилась на палубу.
– Полный отпад! – ахнула она и бесшумно канула в ночь. Впереди, словно огромные тени, вырастали холмы.
– Смотри! – Илья тронул Яромира за руку. – Похоже, пожар.
Действительно, над одним из холмов разгоралось медленное багровое зарево. Казалось, вся вершина была охвачена магическим пламенем.
– Вот это да! – Яромир даже перегнулся через борт, чтобы получше рассмотреть, что там происходит. Он так увлекся, что едва не улетел вниз, когда над его головой раздался насмешливый женский голос:
– Ну надо же, какие красавчики! И откуда вы, такие хорошенькие?
– Что? Кто? – Яромир бухнулся на скамейку и завертел головой, пытаясь определить, откуда доносятся эти соблазнительные звуки.
– Какие вы смешные! Да тут я, тут, прямо над вами! – Веселый смех прозвенел как серебряные колокольчики.
Богатыри подняли головы и ахнули. Прямо над кораблем, оседлав метлу, висела прехорошенькая ведьмочка и весело скалила зубки. Но не это словно громом поразило друзей. Ведьмочка была совершенно голой!
– Мало кто способен сохранить хладнокровие, когда на расстоянии вытянутой руки над тобой парят самые откровенные женские прелести!
– Муромец обалдел, увидев буквально перед своим носом то, что суровые монахи называют сетью дьявола.
– Ка-ка-я попка! – с трудом выдавил он из себя.
– Где, где? – забормотал Яромир, не отрывая взгляда от чудесного видения.
– А это что? – захохотала ведьмочка и игриво выставила то, от чего Яромир и так не мог оторваться. – Ладно, мальчики, хватит прикалываться! Я и так с вами задержалась, боюсь опоздать!
– Куда! – простонали богатыри, едва не заламывая руки.
– На Лысую гору! Там сейчас состоится конкурс Евроведьмения! Лучшие исполнители от всех болот и лесов! Сходите, не пожалеете! – Еще раз блеснув своими прелестями, которые при свете луны казались особенно привлекательными, она пришпорила метлу и скрылась в направлении пылающей горы.
– Коросий девуска – голый девуска! – прокомментировал происшедшее Гриша. Удивительное явление не прошло и мимо него. Он высунул голову из колеса и вздохнул. – Адраконоська все равно лусси!
Только теперь богатыри пришли в себя и повалились от хохота.
– Сто я такого скасал? – удивился Гриша. – Есть оссень красивые драконоськи!
– Есть! – легкомысленно сказал Илья. – У нас в Лодимере драконов завались. Вот вырастешь, найдем и тебе драконочку!
– Я буду оссень старасся, стобы заслузить такое ссястье! – пролепетал Гриша и снова нажал на колесо.
Друзья опять посмотрели на пылающую вершину Лысой горы.
– А что… – задумчиво проговорил Муромец и замолчал.
– Может, заглянем на часик, посмотрим, что там за концерт? – подхватил Яромир.
– Заметано! – кивнул Илья и положил руль вправо.
26.
Они остановили корабль у подножия и строго-настрого приказали Грише не высовываться. Повсюду в окрестностях горы тусовалась самая разнообразная нечисть. Правда, Яромир сразу заметил, что никто никого не задирал и все вели себя культурно. Мелкие инциденты, конечно, имели место. Под ногой тут и там блестели выбитые зубы, хрустели чьи-то челюсти… Вампиры в кустах что-то пили большими пивными кружками, горланили нестройными голосами похабные песни. Парочка чародеев в темном углу самозабвенно предавалась греху. Какой-то леший, присмотревшись, бросился навстречу богатырям с распростертыми объятиями:
– Земляки! Какими судьбами? Вы откуда?
– Из Лодимера, – сдержанно ответил Илья.
– А я из-под Резани! Пойдемте, я проведу вас на вершину, а то отсюда плохо слышно.
Он схватил Илью за рукав и потянул за собой, расталкивая оборотней, колдунов и шишиг.
– Что делать будем? – шепотом спросил Яромир. – Сразу начнем крушить или немного погодя?
– Неудобно! Мы вроде как в гостях, – пробормотал Муромец. – Разогнать эту шоблу всегда успеем.
Всю дорогу леший говорил без умолку. Выяснилось, что его зовут Игнат Матвеич, что он холост, что дома у него осталось три брата и две сестры, что хозяйство у него большое, считай, до Мурома, и что Соловей-разбойник чаевничает у него по пятницам в несчастливые дни.
– Ну Соловушку я тоже знаю хорошо, – буркнул Муромец, – мы с ним старые кореша!
Эта новость привела Матвеича в восторг, и он пустился в воспоминания.
В конце концов они устроились в передних рядах для VIP-гостей. Рядом с ними оказался зеленый гоблин. Он все время вертелся и пялился на богатырей, пока Матвеич не свесил ему подзатыльник. Гоблин сразу сжался и затих. Из этого Яромир сделал вывод, что Матвеич здесь в авторитете.
– Господа! – на середину площадки выскочили элегантный упырь и густо напомаженная ведьма. Кроме помады, другой одежды на ведьме не было, и это сразу привлекло всеобщее внимание. Гомон затих.
– Господа! Разрешите объявить фестиваль Евроведьмения открытым!
– Ур-ра! – прокатилось по округе, и нечисть запрыгала, возбужденно дергая ногами.
– Господа! Первую песню исполнит ведьма Алиса из города Бремена!
– Бременские музыканты! – прошептал леший Матвеич. – Известная группа!
Шум затих, и на поляну выскочила препохабная компания: осел, петух, собака и кошка. Вслед за ними, под гром аплодисментов, вышла знойная девица с такими грудями, что вся нечисть пришла в неописуемый восторг.
– Ну такой и петь не надо, – прошептал Илья. – Вот увидишь, первый приз – ее!
Ведьма Алиса из Бремена встала в красивую позу, оглянулась на своих музыкантов и дала им отмашку.
Осел заревел так, что у Яромира заныли зубы. Тут же залаял и завыл пес, петух громко захлопал крыльями, а кот пронзительно заорал. И под этот аккомпанемент ведьма начала петь.
Майне кляйне поросенок
Вдоль по штрассе побежал… –
затянула она легкомысленную песенку, дергаясь и кривляясь под ослиный аккомпанемент. Слушатели были в восторге.
Следующим выступал упырь из Урмынии. Тонким комариным голосом он спел песенку о трудной любви человека и вампира. Он тоже понравился публике. Матвеич даже прослезился.
Вслед за урмынцем выступили: призрак из Кроватии, сводный оркестр чертей из Биварии и коллектив гишпанских русалок. И тут кто-то потянул Яромира за руку:
– Братишка!
Яромир обернулся и едва не лишился дара речи. Перед ним стояли лесные великаны Бурмогол и Тормозул.
– Привет, братцы! – Яромир попытался, насколько это было можно, обнять великанов. – Какими судьбами?
Зрители на них зашикали, но братья, словно невзначай, наступили на ноги самым ретивым, и все смолкло.
– Брат, выручай!
– Это мы завсегда! – разом откликнулись богатыри. Илья даже начал засучивать рукава. Но дело оказалось более деликатным. Оба великана должны были выступать от Великого княжества Лодимерского, но перед концертом простудились и начисто лишились голоса.
– Выручай, брат! – канючили великаны. – Ты ж поэт, тебе и карты в руки! Сбацай им чего-нибудь, а то незачет поставят и не допустят на следующий год.
– Да я же петь не умею, – испугался Яромир.
– Умеешь, умеешь! Илья, скажи ему!
– А что такого? – поддержал великанов Илья. – Я бы и сам спел, если бы слова знал. Иди, Яромирка, не бойся, мы с тобой!
– Верно! – поддержал Матвеич. – Покажи всем, что в Лодимере тоже таланты есть!
– А теперь, – заорали хором ведущие, – гость из далекого Лодимера!
На мгновение возникла пауза, и тут великаны легонько подтолкнули Яромира вперед. Богатырь вылетел на середину поляны и остановился, как вкопанный. На него смотрели тысячи глаз: горящих и темных, как ночь, зеленых, как трава, и красных, как пламя. И тут он увидел перед собой ту самую очаровательную ведьмочку, которая пролетала над их баркасом. Ведьмочка улыбнулась ему и задорно подмигнула.
– Ах так? – Яромир осмотрел притихшую нечисть, вспомнил, как хрустят под бронированной перчаткой тусклые черепа, и усмехнулся. – Есть у меня одна песня. Братцы, сбегайте за гитарой, Илья скажет, где она.
Через пару секунд Бурмогол принес гитару-самопляс. Он довольно усмехался и посасывал укушенный палец. Яромир насторожился:
– Что это с тобой?
– Ах, это? Да откуда я знаю! Я полез за гитарой, а меня кто-то тяпнул. Я в темноте и не разобрал. Может, собачка?
– Это Гриша, – сказал Яромир и взял гитару. Нечисть замерла в сладостном ожидании. И это ожидание оправдалось. Яромир ударил по струнам:
Повстречался я с красой
Под березою – косой!
Яромир не умел играть ни на одном инструменте, и для него всегда оставалось загадкой, как это удается другим. Но, оказалось, что никакого умения и не надо. Стоило ударить по струнам, как они сами отчебучили залихватскую мелодию. Восторженная нечисть загудела, затопала и пустилась в пляс.
А под спелой вишнею
Выпил рюмку лишнюю!
Вот это оказалось понятнее всего.
– Да чего рюмку, стакан, стакан! – послышались тонкие упыриные голоса.
– Чарку-у! – верещали ведьмы.
– Ведро! – не выдержал Тормозул, пускаясь в плясовую.
На поляне было тесно, и нечисть стала потихоньку давить друг друга, но все равно никто не обижался. Когда Тормозул наступил на зеленого гоблина, тот даже не крякнул, а продолжал веселиться, похожий теперь на зеленую лепешку.
Эх, не надо было пить,
Лучше б девушку любить!
закончил Яромир, и тут гитара выдала такой аккорд, от которого слушатели едва не сошли с ума. Ряды их сильно поредели, но втоптанные в землю, лопнувшие и разнесенные в клочки продолжали аплодировать уже с того света. Нечисть не сразу поняла, что музыка закончилась, и еще долгое время не могла успокоиться. Ведущему пришлось надрывать голос, чтобы навести хотя бы видимость порядка.
Яромира встретили как победителя.
– Гран-при обеспечен! – сказал Тормозул, пытаясь обнять Яромира, что при его размерах было несколько затруднительно.
– Мы снова твои должники! – добавил Бурмогол. – Если кому по репе надо настучать, крикнешь – мы тут же явимся!
Леший Матвеич крепко пожал Яромиру руку:
– Ну, теперь эти прохвосты не отвертятся, первая премия наша! А то уж сколько лет все десятые да двадцатые! Опрошлый год выступала заозерная шишига, Люська Подболотная. Как пела, ах как пела! А в результате – шиш! Но теперь – другое дело.
И тут ведущий объявил следующего исполнителя:
– Лапландские монстры! Самые клевые орки во всей Европе!
– Что это за лапландские морды? Эти самые клевые урки? – шепотом переспросил Яромир. Но Леший Матвеич только пожал плечами. Зато превратившийся в лепешку зеленый гоблин прямо-таки затрясся от возбуждения.
На сцену, безобразно кривляясь, вылезли самые мерзкие уроды, каких только Яромиру приходилось видеть. У него даже на мгновение потемнело в глазах, так захотелось выйти и раздавить всю эту кучку мутантов, как назвал их образованный леший. Больше всего они напоминали чертей, скрещенных с тараканами. Публика приплыла… Такая внешность вызывала у нечисти невольную зависть и уважение. В руках они держали гитары, балалайки и мандолины. Зал затих. В следующую минуту Лапландские монстры ударили по струнам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37