И жителям это пойдет на пользу, в Ривер-Хайтсе появится масса рабочих мест.
— Как давно вы начали интересоваться средневековой эпохой? — спросила Нэнси, поднимая глаза от блокнота, в котором она якобы что-то записывала.
Ромеро на миг чуточку смешался.
— О, думаю, вы можете написать, что я всегда любил эту эпоху. — И затем небрежно прибавил: — Впрочем, историческую часть я предоставлю специалистам. Моя задача — привлечь народ и заставить его потратить деньги. — Он как-то нервно хохотнул. — Но это так, шутка.
— Я поняла, — сказала Нэнси, даже не улыбнувшись. — Мистер Ромеро, а где будет размещаться ярмарка? Разве ежегодный елизаветинский фестиваль не резервирует на эту неделю помещение павильона?
— Видите ли, — ответил Ромеро, недовольно поерзав в кресле, — я полагаю, что это помещение можно было бы разделить. Между нами говоря, елизаветинский фестиваль организован поразительно непрофессионально. К тому же на моей ярмарке славные жители Ривер-Хайтса получат за свои деньги куда больше удовольствий.
— А нельзя ли выбрать для средневековой ярмарки другую неделю? — спросила Нэнси.
— Ничего не выйдет, — решительно покачал головой Ромеро. — Речь идет об устройстве грандиозного зрелища, на которое есть уже заказы по всей стране. Я могу уделить этой ярмарке только одну неделю следующим летом, и мне нужна именно та неделя.
Нэнси сильно сомневалась, что на средневековую ярмарку существует такой уж большой спрос. Она, например, ни о чем подобном не слышала.
— Но почему вы думаете, что фестиваль поделится с вами помещением? Он проходит успешно уже три года, и его поддерживают многие мелкие предприятия — например, здешние поставщики продуктов и местные художественные кружки у него есть горячие приверженцы.
Ромеро пристально посмотрел на Нэнси.
— Эти люди будут приверженцами каждого, кто сумеет увеличить их доходы, — холодно изрек он. — И, откровенно говоря, я не уверен, что будущий фестиваль может рассчитывать на их поддержку, судя по тому, что там творится…
Сердце Нэнси учащенно забилось.
— Что вы имеете в виду? — спросила она как можно спокойней.
Глаза Ромеро сузились.
— Мне известно из достоверных источников, что нынешний фестиваль был омрачен несколькими происшествиями. Я думаю, что так называемому елизаветинскому фестивалю Филиппа Шоттера должен прийти конец.
— Почему вы так в этом уверены? — поинтересовалась Нэнси.
— Я вам гарантирую, — твердо заявил Ромеро, — что фестиваль в Ривер-Хайтсе проходит в последний раз.
ПО СЛЕДУ
Нэнси откинулась на спинку кресла. Почему Ромеро так уверен, что елизаветинскому фестивалю придет конец? И не способен ли он подкрепить свои слова делами?
Долго размышлять ей не пришлось. Ромеро тоже, очевидно, показались подозрительными ее вопросы.
— Я очень занят, мисс Дру. — Он поглядел на часы. — И я уже нарушил свое расписание. Надеюсь, вы сумеете сами найти дорогу к выходу. — И он углубился в лежащие на столе бумаги.
Захлопнув блокнот, лежащий у нее на коленях, Нэнси вежливо поблагодарила Ромеро и вышла из кабинета.
Сидя за баранкой автомобиля, она думала о разговоре с Ромеро. Куда девалась его невозмутимость, когда речь зашла о елизаветинском фестивале? Это ему явно не понравилось.
Она вспомнила подслушанную ею беседу Ромеро с Шоттером. Шоттер категорически отказался сотрудничать с ним… Коммерческие планы Ромеро не могли заинтересовать такого человека, как Шоттер.
Конечно, у Ромеро было достаточно оснований терроризировать фестиваль. Ведь если бы кто-нибудь из актеров пострадал, труппа наверняка решила бы больше никогда не приезжать в Ривер-Хайтс.
Остаток дня Нэнси намеревалась провести дома. Ханна, еще не совсем оправившаяся от ночного происшествия, будет рада ее обществу. Да и ей самой не помешают несколько часов покоя. Необходимо хоть на время отвлечься от фестиваля.
Рано утром в четверг Нэнси проснулась полная решимости действовать. Фестиваль продлится еще только три дня, а таинственный сочинитель записок не разоблачен. После душа она позвонила Бесс. К телефону подошла Джорджи, которая свой выходной день провела на фестивале, помогая Дж. З.. в разных делах.
— Тебя должны бы наградить как супердобровольца, — поддразнила подругу Нэнси.
— Я столько узнала от Дж. З.. про строительство, — устало рассмеялась Джорджи, — что когда-нибудь сама смогу построить себе дом или, по крайней мере, балкон.
— Может, тогда бы ты нашла своего Ромео, — пошутила Нэнси.
Она рассказала Джорджи о встрече с Луисом Ромеро, затем спросила, не произошло ли что-нибудь необычное на территории фестиваля в этот выходной день.
— Дин Бетлен чуть не свел всех нас с ума, — сказала Джорджи. — Всеми командовал, всех поучал и, конечно же, не упускал возможности пожаловаться на то, что ему мало платят.
— Гм, — пробурчала Нэнси, с интересом выслушав эту информацию.
— А знаешь, Джош Форстер хоть и с большим самомнением, но он, пожалуй, единственный, кто способен поставить Дина на место. Не думаю, что Дин его любит, но слушается только его.
— А Мартина вчера была? — спросила Нэнси.
— Ее я видела только один раз, — ответила Джорджи. — Она жаловалась Шоттеру, что кто-то заходил в ее трейлер.
— Что там еще случилось? — встрепенулась Нэнси.
— Извини, Нэнси, но это все, что я знаю. Я слышала, что Мартина и Шоттер о чем-то спорят, но я же не могла стоять рядом и слушать. К тому же мне надо было забивать гвозди и вытирать бокалы…
— Постарайся сегодня не слишком много работать, — посоветовала Нэнси подруге. — Я заеду за тобой и Бесс в половине двенадцатого.
С помощью Ханны Нэнси натянула свое платье с высоким воротником и пышными рукавами, надела на палец кольцо с рубином.
— Пощеголять в таком наряде неделю забавно, — сказала она Ханне, — но я уверена, что теперь и щеголиха не наденет ничего подобного. Попробуй походи в этом тяжеленном наряде целый День!
Заехав за подругами, Нэнси подробно рассказала им о своей беседе с Ромеро.
— Мне надо срочно повидать Филиппа Шоттера, — заключила Нэнси.
Она обрадовалась, застав Шоттера в его трейлере, — он как раз закончил говорить по телефону.
— Заходите, Нэнси, — сказал он приветливо. — Я помню, что обещал с вами поговорить, но, право же, ни одной свободной минуты… — Он взглянул на часы. — Нет, минутку я все-таки для вас выкрою.
— У меня всего несколько вопросов, — сказала Нэнси.
— Конечно, конечно, — произнес Шоттер. — Должен вам сказать, что сочинитель записок совсем меня замучил. — Он слегка понизил голос. — Боюсь, что он хочет кому-то сильно навредить. Не дай Бог, если случится беда… Просто не знаю, что делать! — И он потер нахмуренный лоб. — У меня ощущение, что все это по моей вине.
— Я слышала, Мартина Деври все время говорит о своем контракте с фестивалем. Там что, есть какие-то неувязки?
— Да, знаю, Мартина все еще из-за этого сердится, — устало добавил Шоттер. — Она хотела заключить с фестивалем контракт на два года, то есть на два сезона, каждый из которых длится с апреля по октябрь. И это ее желание понятно! Народ привыкнет связывать именно с нею образ королевы Елизаветы.
— И, я полагаю, она такой двухгодичный контракт не получила?
Шоттер покачал головой.
— Роль королевы Елизаветы была изначально задумана как роль почетная. Мы хотели дать ее актрисе опытной, с солидной репутацией, способной почувствовать дух фестиваля.
— Разве Мартина не отвечает этим требованиям? — с недоумением спросила Нэнси.
— О да, конечно, отвечает. Но поскольку роль была задумана как почетная и не требовала заучивания текста, как в пьесе, мы полагали, что ее могли бы исполнять пе очереди и другие. Многие известные актрисы охотно сыграли бы королеву Елизавету в следующие сезоны. Это было бы для них почетно и приятно.
— Но Мартина с этим была не согласна? — предположила Нэнси.
— Ну, сперва-то она согласилась, — сказал Шоттер. — То есть, по крайней мере, я так думал. Но, изобразив королеву Елизавету в нескольких городах, она стала вести себя так, словно эта роль обещана ей навсегда. Она утверждает, что если бы знала, что роль временная, то не согласилась бы ее исполнять. В конце концов мы условились, что пока она будет играть эту роль все лето, а после мы решим, как быть.
— Это ее удовлетворило?
— Боюсь, что нет, — ответил Шоттер. — Она все твердит, будто я стараюсь выставить ее в дурном свете и ей приходится завоевывать то, что принадлежит ей по праву. Она грозится, что не даст мне об этом забыть. — С минуту он озабоченно помолчал. — Мартина очень талантливая актриса. Я ее уважаю, хотя, мне кажется, она в это не верит.
Директор ненадолго погрузился в размышления. Затем, вдруг спохватившись, посмотрел на часы.
— Опять опоздал! — воскликнул он. — Извините, Нэнси, но мне надо бежать.
— Еще только два вопроса, — сказала Нэнси, когда Шоттер поднялся. — Вы собираетесь заключить с Мартиной длительный контракт?
— Не знаю, — ответил он. — Мы с продюсерами пока обсуждаем это.
— И второй вопрос… Есть ли еще у кого-нибудь ключ от вашего офиса?
— Дж. З.. и Джошу приходится часто заглядывать сюда, — пожав плечами, ответил Шоттер, — но они тогда берут мой ключ. И задерживаются здесь не дольше, чем минут на пять. В течение дня я обычно оставляю дверь незапертой, чтобы члены труппы могли пользоваться телефоном.
Нэнси покинула директорский офис в глубоком раздумье. Шоттер только подтвердил ее подозрения. Мартина затаила обиду на него, а способность Мартины впадать в ярость была всем хорошо известна. Возможно, что если она не уживется на фестивале с труппой, то постарается сделать так, чтобы и фестиваль нигде не мог ужиться.
Вдобавок Нэнси вспомнила, что Мартина жаловалась, будто кто-то заходил в ее трейлер. А вдруг это просто уловка, чтобы отвести подозрения от нее самой? И не кроется ли здесь разгадка истории с паланкином? «Нет, так можно слишком далеко зайти», — одернула себя Нэнси. Ведь вполне возможно, что Мартина говорит правду.
Нэнси так была погружена в свои мысли, что чуть не налетела на Бесс.
— Ох, а я тебя повсюду искала, — сказала Бесс. — Ты не забыла? Мы должны сопровождать королеву во время охоты.
Нэнси и думать забыла о том, что в полдень должна состояться королевская охота. Разумеется, эта «охота» была всего лишь пикником в лесу. Никто не собирался стрелять в настоящих птиц и зверей. Перед зрителями разыгрывалось представление: королевская охота в шестнадцатом веке.
Нэнси и Бесс поспешили присоединиться к процессии, которая уже двигалась к лесу.
Для желающих подкрепиться на земле были расстелены коврики. Для королевы приготовили невысокое кресло, вокруг которого на циновках расселись члены ее свиты. Мартина обмахивалась своим любимым веером с рукоятью, глядя на окружающих с застывшей улыбкой.
«Дворяне» затрубили в охотничьи рога, призывая публику подойти поближе. Один из охотников держал в руке дрессированного ястреба и рассказывал о соколиной охоте в шестнадцатом веке. Тут же прохаживался Джош Форстер, отвечая на вопросы из области истории. Остальные участники труппы демонстрировали зрителям, как охотились в старину.
Нэнси и Бесс решили присоединиться к фрейлинам, которые сидели на коврике, уплетая печенье и холодную курятину. Нэнси обратила внимание подруги на Дина Бетлена — он позировал фотографам и раздавал автографы.
— Я думаю, — сказала Бесс, взглянув на Дина, — что он раздает автографы людям, даже не знающим, кто он.
— Похоже, что он изо всех сил старается, — со смехом подхватила Нэнси, — чтобы его узнали все.
Она остановилась и посмотрела вслед Дину, который пробирался через толпу и вскоре исчез из виду. Взгляд ее упал на лесную зелень, и она залюбовалась бликами солнечных лучей на деревьях.
Ее отвлек резкий, вибрирующий свист над ухом. Нэнси вздрогнула от неожиданности — и ощутила возле щеки легкое дуновение. Повернув голову, девушка охнула. Всего в нескольких дюймах над ее головой, вонзившись в ствол дуба, трепетала стрела!
САМОЕ ОСТРОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
Услышав возглас Нэнси, Бесс и другие фрейлины тоже заметили стрелу, прочно засевшую в стволе. Раздались испуганные крики; женщины повскакали с коврика, стали прятаться за деревья.
Нэнси между тем изучала угол, под которым вонзилась стрела. Он указывал на то, что ее выпустили из-за деревьев, находившихся невдалеке. Может быть, кто-то из охотников выстрелил случайно? Но кто? Затаив дыхание, Нэнси несколько секунд внимательно вглядывалась, стараясь уловить хоть малейшее движение среди деревьев.
— Нэнси, уходи оттуда, спрячься! — закричала Бесс из-за дерева. — А вдруг они еще раз выстрелят?
Нэнси решила, что нельзя терять время. Резким движением она вытащила из ствола короткую стрелу. Блеснул на солнце маленький острый наконечник.
Лишь тогда Нэнси побежала к тому месту, откуда, по ее мнению, была выпущена стрела. Бесс и прочие фрейлины из укрытия наблюдали за ней. Длинная широкая юбка мешала бежать; Нэнси подняла подол и стала осторожно пробираться между деревьями.
Через несколько мгновений она замедлила шаг — теперь она шла, опасливо озираясь. Вокруг не было ни души. Наконец она разглядела белеющий сквозь заросли деревьев трейлер. Нэнси сообразила, что, вероятно, она подходит к трейлерам с тыльной стороны. Подумав, что именно отсюда должна была вылететь стрела, Нэнси усомнилась, по простой ли случайности трейлеры и то место, откуда прилетела стрела, находятся так близко.
Нэнси не вполне была уверена, что точно определила траекторию полета стрелы. Она повернулась и пошла обратно к просеке, слегка отклонившись от той дороги, по которой прибежала. Пришлось опять пробираться между деревьями, и вдруг ее внимание привлек какой-то крупный предмет.
Нэнси остановилась, чтобы получше его рассмотреть. Она узнала арбалет — оружие шестнадцатого века. Стреляли из него короткими стрелами вроде той, которую она держала в руке. Видимо, кто-то, выпустив из арбалета эту единственную стрелу, просто бросил его.
Нэнси осторожно подняла арбалет и тщательно осмотрела пространство вокруг него, надеясь обнаружить еще какой-нибудь след.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12