Он поднял голову, и я увидела на его виске кровоподтек, наполовину прикрытый черной гривой. Мигательные перепонки обнажили темные глаза. Это выражение лица было чужим, неземным, но затем я с удивлением прочла его истинное значение: болезненную печаль.— Я не должен здесь находиться. Я должен был оставаться с ней. После стольких лет… — Патри помедлил. — Безумна ли она? Вы, С'арант и, скажете это мне; я этого больше не знаю. После всего, что я видел и что она делала в течение последних недель в Харантише, я этого больше не понимаю. Я боюсь ее, шан'тай .Последовавшее за этим молчание нарушил Дугги. С поразительной мягкостью он сказал:— Расскажите Представителю то, что вы рассказали мне, шан'тай Патри.Темнокожий ортеанец продолжил более официальным тоном:— Шан'тай , Калил бел-Риоч стремится быть Повелительницей, и такою, как в давно минувшие дни. Она намерена возродить Золотую Империю и сделать здешнюю землю ее частью, а всю землю хайек … — Он замолчал. Когда он продолжил, речь его была простой: — Вы видели ее. Она хотела бы стать вернувшимся Сантендор'лин-сандру. У нее есть ваше оружие, с'аранти , а теперь — и оружие Побережья. Не сумасшедшая ли она? Вы живете как женщина из Харантиша, шан'тай Кристи, живете так, что вас остерегаются, боятся и держат взаперти в этом бесплодном очаге заразы, так расскажите мне об этом! Все, что я знаю, — это что половина Харантиша думает так, как она делает.— Это правда? Действительно правда?— О да, — ответил он. — Теперь с хайек в Архипелаге есть люди из Харантиша.— Давно?— Два дня. Может быть, три.Говорит ли он правду, лжет ли? Так или иначе, что он действительно знает? Он человек, но насколько он надежен?Я подумала, что следовало воспользоваться коммуникатором и связаться с Корасон Мендес, но медлила. Она стала бы выслушивать доклад этого человека, который был Голосом Повелительницы-в-Изгнании, а это потребовало бы времени, и немалого, учитывая кризисное положение в Морврене…— У них есть оружие высокой технологии, — сказал Дуг.Орнитоптер накренился, резко ныряя к подернутой легким туманом суше, которой, должно быть, и был Кумиэл. Море сверкало, и на севере я мельком увидела что-то вроде белых домов телестре в утреннем свете. Таткаэр.— Вы должны остановить ее, но не причинять ей вреда, — сказал Патри, на полном лице которого застыло выражение какого-то нелепого упрямства. — И не должны возлагать ответственность только на нее одну, в городе много тех, кто думал так же, как она поступала, и тех, кто ей сейчас помогает. Если бы это была не она, то нашелся бы кто-нибудь другой. Шан'тай , вы должны поверить мне.Мне некогда было анализировать этот странный тоскливый вызов. Рука Дуга крепко сжала мою. Он сказал:— Повторите, что еще вы сказали мне, Патри.Харантишец моргнул, сначала полупрозрачными перепонками, а затем веками, и протянул руку, чтобы схватиться за рукоятку на стенке кабины, когда орнитоптер стал опускаться на землю.— Что еще… Вы должны понять, шан'тай , что теперь она ни с кем не разговаривает, даже со мной. Однако существует кое-что еще. Когда пала великая Империя, использовалось какое-то оружие — или так говорится в легендах. И вот если теперь вы поговорите с моими людьми из Харантиша, то поймете, что они верят, будто это оружие можно снова использовать… что она открыла, как им пользоваться. Никогда раньше я не слышал об этом ни слова. Поэтому думаю, что она сама распространяет этот слух среди нас. — Он открыл глаза. — Шан'тай , я прожил много лет. И у меня есть некий здравый смысл. Я не верю в то, что снова открыли древнее оружие Золотых, однако она может в это верить. Если может она, то верит и весь Харантиш, поверят и все хайек . А эта вера может оказаться такой же разрушительной, как оружие.Тут орнитоптер стал опускаться на землю. Под нами на скалистом грунте Кумиэла стояли выстроенные в ряд F90, увеличивавшиеся в размерах по мере быстрого приближения готовой встретить нас земли. Я ощущала раздвоенность: одна половина моего существа думала, что никогда нельзя недооценивать идеологии; харизматическое безумие нельзя игнорировать, а другая моя половина, не утешая себя никаким черным юмором, вопрошала: а что если Патри неправ, и она располагает знаниями Золотых? Орнитоптер без единого толчка опустился на серо-голубую мох-траву между «челноками».— Должна попросить вас остаться здесь, — сказала я. — Люди Кори позаботятся о вас, шан'тай Патри.Выбравшись из орнитоптера на землю, дрожа, он оглянулся на меня и произнес с легкой иронией:— Назовите это «защитным содержанием под стражей».Я сползла с орнитоптера на скудную голубую мох-траву Кумиэла. Теплый воздух дрожал над скалами острова, испещренными ямками, колебались от теплового искажения ряды «челноков» F90 с белыми, похожими на дельфиньи, спинами. Подошел первый врач, я отвела ее в сторону.— Как он?Она бросила быстрый взгляд на кабину орнитоптера.— Возможно, мы спасем ему один глаз, если сейчас доставим его к аппаратуре регенерации тканей на орбитальной станции.— Разрешаю.Дуг появился в двери кабины; я протянула вперед руки, когда он на ощупь попытался сойти на невидимую землю, заметила при этом, как он смущенно завертел головой. Его рука поймала и так крепко сжала мою, что я вздрогнула. Затем я помогла ему спуститься, чувствуя биение его сердца, его тепло, и то, что мне хотелось ему сказать, осталось невысказанным, заглушённым печалью и гневом.— Я должен… — Его руки дрожали. — Я должен быть в Свободном порту.— Я стану вести дела правительства, пока вы не вернетесь. Боже, я должна знать эту работу, — сказала я. — Хотя я занималась ею довольно давно.Он раскрыл рот, чтобы что-то сказать, промолчал, и от сочувствия и жалости у меня захватило дух. Я велела врачу взять Дуга за руку, чтобы отвести к «челнокам», слишком хорошо зная, как он ненадежен, для того чтобы держать себя в руках. И на мгновение для меня, стоявшей здесь, на упругой мох-траве, стало лишним, ненужным все, кроме одного — отправиться вместе с ним на орбитальную станцию, чтобы, не доверяя другим, ухаживать за ним самой. «А ты вернешься скорее, чем нужно» , — подумала я, наблюдая за его невысокой фигурой, которая, прихрамывая, брела к возвышавшемуся фюзеляжу «челнока» F90. Не раньше, чтобы осознать, что это Калил, своими собственными руками… Я проворно пошла по острову в сторону центра связи, чувствуя раздражение, усталость от долго испытываемого от вращения.В восьмистах милях к западу… За время двухчасового полета на «челноке» я проспала сколько смогла, не ведая, когда у меня снова будет такая возможность. Проснувшись, я увидела на экране головизора картины ясного утра. Тени облаков скользили по поверхности Расрхе-и-Мелуур, когда мы пролетали мимо этого гигантского шпиля из хирузета , заходя со стороны моря, чтобы пройти над устьем реки Ай.Пилот «челнока» сказал:— Представитель, я выполняю вхождение в схему полета в зоне ожидания.С высоты пятнадцать тысяч футов заполненное островами устье выглядело как топографическая карта. Воздушное пространство над нею постоянно пересекали черные пятнышки, а когда «челнок» завис неподвижно, я разглядела орнитоптеры и другие «челноки». Блестело солнце, отражаясь от белых корпусов F90, — я подумала, что в одном из них находится Кори, и протянула руку к клавишам, чтобы выйти с ней на связь. Прежде чем я успела это сделать, на экране головизора появилось входящее сообщение.— Кристи на связи…А затем я переключилась с этого изображения на вставку, глядя на главный головизор. Поверхность моря сверкала, оно было светло-голубым, а в глубине — цвета лазури и индиго. Искры света отражались от металлических парусов джат-рай : десять, дюжина, двадцать… В Архипелаге их было больше, где же они сейчас? Ближайший к Расрхе-и-Мелуур остров был виден четко, как миниатюрная модель: вот гавань, Сторожевая башня и Дом-источник, какое-то движение — может быть, всадники на мархац ах… — вот видимость ухудшилась — вверх от домов телестре близ доков потянулся столб черного дыма. С такой высоты невозможно было понять: идет ли сражение, люди ли вот те цветные пятнышки? Затем «челнок» пролетел над островом и, миновав его, завис над проливом между ним и большим островом Свободного порта.— С'арант ? — во вставке в головизоре появилось лицо Блейза Медуэнина. — О Мать-Солнце! Не прикажете ли вы этой вашей Т'Ан Мендес посадить корабль? Мне нужно попасть в город.— Где именно?Он нахмурился.— У с'анов речных телестре . Т'Ан Хассие Рейхалин, если ветры благоприятствовали ему; он отплыл из Таткаэра два дня назад. Но он — Андрете, а не Т'Ан Морской маршал; жители Свободного порта не обращают на него никакого внимания.«Как известно, жители Свободного порта не станут считаться с каким-нибудь… Т'Ан Римон или представителем Компании», — с мрачным весельем подумала я.— Дайте мне поговорить с Кори, — сказала я и, когда появилась Корасон Мендес, добавила: — Высадите Т'Ан Римон на острове, ближайшем к материку, хорошо? Я тоже подлетаю. Намереваюсь поговорить с местными лидерами.Седовласая женщина прищурилась, вздернула бровь. Сказала:— Как долго продлится ваша политика невмешательства, Линн? Понимаете, я спрашиваю лишь из интереса. Когда вы закричите, что вам нужен орнитоптер, чтобы выбраться из кутерьмы, которая творится здесь внизу, тогда я и понадоблюсь, чтобы послать мои силы на ортеанскую территорию?— Кори, сделайте только то, что я сказала, идет? — и я отключила связь.В прохладном, залитом зеленоватым светом салоне «челнока» не было слышно ничего, кроме гула двигателей. С трудом верилось, что снаружи был настоящий воздух, загрязненный дымом пожаров. У меня потели руки, я ощущала боль в желудке и думала: «Глупо это или совсем глупо? В это дело не стоит впутываться, и уже слишком поздно, чтобы все остановить — теперь, когда началось. Господи Боже, только бы вернуться сейчас на Кумиэл и ждать…»Но невозможно узнать, что происходит, если не спуститься.Речной гравий захрустел под моими ботинками, когда я спрыгнула с трапа «челнока». Нижняя тяга двигателей F90 в режиме зависания на некоторое время ослепила меня вихрем мелкого песка. Я побежала под укрытие зданий, стоявших возле пристани. Возле арочного входа в товарный склад ждал Блейз Медуэнин.— Я становлюсь… — я прислонилась к светлой оштукатуренной стене, — …становлюсь слишком стара для подобных дел. И, думаю, не знаю, какого черта я собираюсь тут делать.Медуэнин ухмыльнулся. Ветер из гавани забрасывал его желтую гриву на изборожденное шрамами лицо и нес с собой затхлый запах сорной травы декани и перезрелых плодов зиира . Стоя здесь, на уровне моря, невозможно было что-либо где-либо видеть. Над этой частью причала возвышалась ветряная мельница с медленно вращавшимися лопастями. Я оглядела доки — складские строения и общественные здания, но ни единого жителя Свободного порта. Было так тихо, что слышался плеск волн о стенку причала… и громкие крики вдали.— Они снова открыли дворец Морских маршалов, — сказал Медуэнин. Я вспомнила, что видела этот дворец, заколоченный досками полгода назад. Он вынул харур-нилгири , взял в левую руку, и мигательные перепонки прикрыли его светло-голубые глаза без белков. — Смотрите: вон там.Я в замешательстве оглянулась. Там, куда он показывал, я увидела кольцеобразные мачты одного джат-рай , менее чем в трехстах ярдах в проливе между этим островом и соседним. На палубе толпились ортеанцы в мантиях- мешаби . Утреннее солнце отражалось вспышками света от металлического паруса и цепей. Я непроизвольно отступила в тень арочного входа в товарный склад и подумала: «Линн, не делай глупостей» , когда мою щеку уколол осколок грязного кирпича. Через мгновение мой взгляд застыл на древке арбалетной стрелы, глубоко застрявшей в трещине кирпичной кладки. — Они думают, им повезет, не так ли? — Блейз тронул меня за руку. — Кристи — сюда, идемте.Солнце пекло голову, когда мы снова шли по причалу, а потом проскользнули в узкий проход, что вел от гавани. По пыльной земле и светло-желтым стенам промелькнуло что-то темное: тень орнитоптера. Я попыталась отогнать все мысли. У меня ныл желудок, и от меня не укрылись взгляды, которые бросал Блейз по сторонам.Проход вывел нас на площадь, запруженную толпой ортеанцев из Свободного порта. Над их головами я мельком увидела полукруглые арки дверей дворца Морских маршалов. Толпа находилась в постоянном движении, прибывали и отбывали мужчины и женщины: в дальнем углу площади вскидывали головы и громко трубили мархац ы с отливавшими бронзой телами. В этой неразберихе темных и светлых грив я бегло искала взглядом лица, которые могли быть мне знакомы. Тут были и ортеанцы в морвренских мантиях с вырезами на спине, и в кожаных облачениях прибывших с севера всадников на мархац ах, вот высокая тонкая женщина с кожей золотисто-зеленого цвета — она могла принадлежать только к обитателям Топей, а вот аширен не старше двенадцати лет с харурами на поясе…— Хассие, наверное, во дворце, если только он здесь, — заметил Блейз и добавил с перекошенной из-за шрамов ухмылкой: — Когда начнется сражение, наш Т'Ан Андрете благополучно уберется отсюда!Громкие голоса звенели у нас в ушах: ортеанцы кого-то звали и кричали. Утреннее солнце отражалось от светлых стен. Площадь окружали двух— и трехэтажные здания без окон, имевшие, однако, на верхних этажах прорези-бойницы. Когда мы пробирались сквозь толпу, я подыскивала слова и наконец возразила:— Блейз, это не игра .Его глаза, смотревшие на меня, были по-неземному чужими. Он не страшится умереть здесь, да и как бы он мог, помня другие смерти и рождения… но для меня это не есть нечто реальное. Реальность для меня — тошнота, слабость, страх, лишающий способности к действию. Я могу вызвать орнитоптер, могу вызвать его сейчас же …— Вон Хассие Рейхалин, — показала я на террасу с низкими ступенями, окружавшую дворец Морских маршалов. Там вместе с тремя или четырьмя другими мужчинами и женщинами стоял высокий мужчина со светлой гривой, его пальцы, украшенные золотыми пуговками, поблескивали, когда он, жестикулируя, отдавал приказания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97