- "Но ты, наверное, тоже время проводила не дома у плиты". - "Да нет, конечно, - засмеялась она. - Я погуляла тоже неплохо, врать не буду. И тачка была крутая, и шмотки лучше не придумаешь, и мир посмотрела с ним и без него, и мужики были, разумеется. Немало. Но мне чего-то постоянно не хватало в жизни. Я знаю чего - такого преданного человека, как ты. Для которого я - это главное, а все остальное - чепуха". И, вдохновленный ее словами, он овладел ею, был неутомим в ту ночь, и она стонала от наслаждения, а он зажимал ей рот рукой. Ему тогда казалось, будто кто-то стоит за дверью и слушает, что у них происходит, ему почудились легкие шаги. А потом она твердо сказала: "Я замужем. Вить. Нельзя давать повод. Иди.
Не в последний раз видимся". И он ушел, сначала в комнату, надел пиджак, потом пошел за плащом. И опять он чувствовал на себе тяжелый напряженный взгляд... Теперь он не мог отделаться от мысли: ведь кто-то в доме подстроил всю эту провокацию, кто-то организовал убийство Ирки.
И все было сделано так, чтобы подумали на него.
Виктор покурил на кухне, а потом опять принялся за роман. Но теперь уже не читалось. Как же, однако, странно, что писатель Игорь Лозович - отец и его командира Владимира, и Таниного мужа Олега. Какие разные люди - волевой, красивый, сильный Владимир и рыхлый, аморфный Олег, съевший тогда за столом неимоверное количество всякой жрачки. А Владимир в Термезе порой довольствовался одним зеленым чаем и узбекской сухой лепешкой. И был мобилен и бодр. Эх, приехал бы он сегодня, глядишь, за разговором они бы и разобрались во всех этих загадках.
Виктору становилось одиноко и тоскливо. Он начинал и здесь себя чувствовать, как в тюрьме.
Человек быстро ко всему привыкает, ведь еще вчера он парился в душегубке в "Матросской тишине". Здесь было тепло и уютно, но сидеть одному со своими переживаниями... Не с кем поделиться мыслями, не с кем посоветоваться...
Так и прошел целый день. Никто к Лозовичу не наведался, день был будний, дачи пустовали.
Иногда Виктор глядел за окно сквозь занавески - проходили какие-то люди, шли медленно, неторопливо. У всех своя жизнь, свои заботы...
Уставший от безделья, он рано лег спать. И чем больше спал, тем больше хотелось спать еще...
Лозович приехал только на следующий день часов в двенадцать. Виктор услышал шум его машины и прильнул к окну. Потом поворот ключа в замке.
- Жив, ефрейтор?! - крикнул Лозович. - Где ты там? Здорово! Не скучаешь?
- За таким романом не скучно, товарищ полковник. Круто написал ваш покойный батюшка...
Читать жутко...
- То-то, знай наших, - смеялся Лозович. - Давай пожрем, я свинины привез из ресторана, шашлычки на дворе жарить нельзя, чтобы тебя не увидели, так мы и на сковородке их быстро сделаем. Сейчас я тебя накормлю по высшему разряду, чтобы ты не думал, будто я только кости дробить умею да зубы выбивать. Парная свинина, за десять минут пожарится, вот тут капустка квашеная малосольная, оливки, китайский салат, ну а тебе, ефрейтор, только хлеба порезать да пиво открыть. Сумеешь?
- Так точно, товарищ старший лейтенант, то есть полковник! - воспрянул духом Виктор. Как же умел Лозович поднимать людям настроение!
С ним ничего не было страшно.
Они вкусно пообедали, попили пива. Свинина, пожаренная Лозовичем, таяла во рту. За едой Лозович сказал:
- События тут были, ефрейтор, интересные.
На Хованском, когда Ирину хоронили, произошел взрыв совсем неподалеку от них. И погибла мать Ирины. Она была пьяная, пила прямо на могиле. Там могло бы из ваших знакомых и больше погибнуть, но они все как-то быстро оттуда ушли. Случайность это или нет, но факт - больше никто не пострадал. А на той могиле столько трупов, раненых - мне директор кладбища рассказывал.
- Вот это да... Верно, мамаша ее здорово пила, особенно после смерти мужа. Тот-то на улице прямо околел, около помойки, как собака.
- Бог с ними, господь их простит, ефрейтор.
Дальше слушай. На следующий день после похорон я видел в своем ресторане твою одноклассницу и жену моего брата по отцу Таню. А с ней был знаешь кто?
- Кто?
- Муж твоей Ирины усопшей, Андрей Дорохов. Я его видел раньше, он бывал у меня в ресторане. Мне говорили люди, ко мне народ ходит избранный, все про всех знают, так вот, мне говорили, показывали - это Андрей Дорохов, сын командарма второго ранга Андрея Дорохова, расстрелянного в тридцать девятом. А ты рассказывал мне в машине, что Ирина была замужем за бывшим бизнесменом Андреем Андреевичем Дороховым, который тебя обвиняет в убийстве его жены и смотрит на тебя ненавидящими глазами.
Ну, я поначалу не сопоставил, уж больно много ты имен всяких называл, а как увидел их вместе, сразу понял - тот это самый Дорохов и есть.
И на другой день после похорон в компании нашей дорогой Танюшки.
- А что вы так про нее? Не в ладах с ней? - напрягся Виктор. - Ну, пришли в ресторан помянуть его жену и ее одноклассницу? Что в этом особенного?
- В этом, ефрейтор, ничего особенного нет.
Хотя странно после похорон жены наедине с другой женщиной сидеть в ресторане. И вообще эта женщина очень любит после чьих-то похорон сидеть с мужчинами в ресторане.
Виктор вытаращил глаза на командира. А тот спокойно дожевывал свинину, запивая ее крепчайшим чешским "Дипломатом".
- Она меня пригласила в ресторан Дома литераторов в восьмидесятом году, после гибели моего отца. Поначалу вела себя прилично, скромно, но потом призналась мне, что любила не Олега, а моего отца, а теперь ее любовь перешла на меня, так как я очень, мол, на Игоря Дмитриевича похож. Но она не в моем вкусе, ефрейтор.
Я человек старых нравов, эмансипированные крутые бабенки мне не по душе. Мне куда приятнее с моей располневшей домашней Любкой. Вот и отшил я красавицу.
- Вообще-то Танька не такая уж эмансипированная крутая бабенка, как вы говорите. В восьмом классе, я помню, она была такая строгая, тихая. Мы дружили с ней...
- Вы с ней дружили? Ты мне об этом не говорил.
- Ну, я же не мог в машине рассказать всю свою биографию и биографии моих одноклассников. Дружили мы с ней в восьмом классе, потом пришла Ирка, и я влюбился в нее. Таня поначалу обижалась, а потом мы помирились, стали друзьями.
- Может быть, может быть... А что касается того, какой она была в восьмом классе, это ни о чем не говорит, ты бы еще вспомнил, какова она была в пеленках.
- А вы что, подозреваете ее в чем-то?
- Да нет у меня оснований ее в чем-то подозревать. Что она не любит моего нелепого брата, так это неудивительно. Что ей мог нравиться мой красавец-отец, тоже вполне реально. Вышла замуж за Олега, потом влюбилась в его отца, а затем, увидев меня, действительно похожего на отца, полюбила и меня. Все это вполне нормально. Только в ее доме убийство произошло. И тебя в нем обвиняют. Это вот удивительно. А Дорохов? Что ей этот Дорохов? Пожилой человек, денег нет, машины нет, квартира однокомнатная, как ты рассказываешь. Просто зашли в ресторан, и все. Просто.
- Нет, вы о чем-то догадываетесь. И скрываете от меня.
- Я нащупываю нить, ефрейтор. Налить тебе пива? Пей и расслабляйся.
- Чего расслабляться? Меня ищут, Владимир Игоревич. Меня в убийстве обвиняют. В убийстве Ирки Чижик, понимаете?!
- Пока тебе дергаться не нужно. А нужно именно расслабляться. До допустимых пределов, разумеется. Пьяных рож мне здесь не надо, да и запасов таких нет. Надо находиться в умеренном, взвешенном состоянии. Сейчас идет бой, понимаешь? Впрочем, ты не участвовал в боях, а у меня их столько было... Собраться надо, а не впадать в панику, сконцентрироваться на враге, понять, что это враг. И добить его...
- Кого добивать-то?
- Тупой ты, однако, ефрейтор Александров! - разозлился Лозович. Прежде всего твой заклятый враг - этот бандюган Серж Заславский. Он все организовал, именно он. Или на равных началах с кем-то из ваших. Кто мог быть знаком с ним из ваших гостей?
- Я не знаю. Я же говорил, только Дорохов среагировал на его появление.
- Вот. Возможен такой вариант - убийство Ирины затеял Дорохов, будучи знаком с Заславским. Может быть, у него с этой Татьяной старый роман, и они хотят пожениться, она женщина обеспеченная, хорошо зарабатывает, вот он и хочет к ней под крылышко. К тому же очень интересная женщина, бывают такие, которые именно к сорока годам расцветают, соком наливаются. А она стала гораздо интереснее, чем была в двадцать с небольшим, когда мы с ней пили водку в ЦДЛ и беседовали о любви. Так вот, он решил избавиться от надоевшей жены с небезупречным поведением и жениться на Татьяне. Он и позвонил тебе, предупредив, что его не будет, а Ирина будет. Ты пошел к Заславскому, оттуда отправился к Тане. Посидели, выпили, пошли спать. Тебя увидели у двери Ирины, нормально - все видели. Ты переспал с Ириной, пошел опять к Заславскому. Там тебе подсыпали этот транквизин, я вспомнил, как он называется, ты отрубился, сунули в руку пистолет, потом в тряпочке его отнесли к Тане, тебе дали антитранквизин, ты воскрес и поехал домой. За это время кто-то вошел в дом, застрелил из этого пистолета Ирину, подбросил пистолет под окно и ушел. А все дрыхли как убитые, накачанные опять же этим транквизином.
Проснулись - а Ирина уже в раю, менты - сразу за Дороховым и за тобой. Дорохов на тебя волком смотрит, а как же ему еще смотреть на предполагаемого убийцу его дорогой супруги? Привозят Заславского, Дорохов дергается, но берет себя в руки. Заславский говорит, что не видел тебя с восьмидесятых годов, но на следующий день соображает, что ты можешь описать его особнячок в три этажа, в котором ты якобы не был, и делает великолепный ход - сам приезжает в МУР, говорит, что ты у него был, просил содействия в убийстве Ирины. Логично? Дорохов остается вдовцом и закидывает сети нашей красавице Танюшке.
Как, пойдет такой вариант, ефрейтор Александров?
Виктор задумался, выслушав красноречивое выступление командира.
- Что-то не сходится, Владимир Игоревич.
- Ну? А что именно? - приподнялся Лозович.
- Во-первых, кто подсыпал транквизин этот, если организатора убийства Дорохова в доме не было? А во-вторых, зачем Заславскому, ворочающему сотнями тысяч долларов, впрягаться в эту историю? Чтобы помочь разорившемуся Дорохову? Вряд ли.
- Ну, вот видишь, ты здесь подышал сквозь форточку свежим воздухом, хорошо покушал и выпил хорошего пива, и сразу мысли зашевелились в твоей голове. В "Матросской тишине" думается хуже, согласен со мной?
- Куда уж там думаться? Вонь, духота, мат...
- Выходит, ты молодец, что сбежал из-под стражи. Значит, я своих солдатиков неплохо учил, раз они на такое способны. Но парадоксальное решение может быть и в таком варианте. Допустим, Заславский за что-то хочет отблагодарить Дорохова, или хочет от него что-то поиметь. Ну а транквизин могла подсыпать всем и сама Ирина.
Скажем, для своих каких-то целей, чтобы никто, например, не слышал, как ты зайдешь к ней. Дурацкий вывод, но вывод...
- Это как-то через.., одно место, товарищ полковник, - криво усмехнулся Виктор.
- Кому было удобнее всех подсыпать снадобье гостям? Как ты полагаешь?
- Полагаю, хозяевам.
- Так. Либо Таня, либо мой братец Олег. Его тоже нельзя сбрасывать со счетов. И знакомы с Заславским могли быть они оба, в конце концов, недалеко друг от друга жили. Но Олегу-то зачем это, тут я пас...
- Да и Татьяне зачем? Чтобы угробить Ирку из-за старой ревности? И меня подставить...
А потом сойтись с разорившимся Дороховым...
- Ну, тут надо бы проверить, действительно ли он разорился... Возможен сговор Татьяны, Дорохова и Заславского. Может быть, Татьяна и не знакома с Заславским, а Дорохов с ним связан, и тот помог ему все это устроить.
- Вот это, кстати, запросто, - призадумался Виктор.
- Во всяком случае, нам надо выяснить все о Дорохове, до мельчайших деталей. И это моя задача, раз уж я взялся помогать тебе. Дорохов, безусловно, здесь играет важную роль. Как ни поверни, все вращается вокруг него. Есть у меня старые связи, попробую через них...
- А мне чего делать?
- Тебе что? Сидеть тут пока. Как выйдешь, упрячут тебя снова за решетку, и вытащить тебя оттуда будет очень непросто. Читать книги, думать... Жрать, пить, курить, я вот тебе сигарет привез.
- Спасибо. Жаль, конечно, что я сам не могу ничего выяснить. И ваши, наверное, на днях на дачу приедут.
- Мать не приедет, я тебе уже объяснял, а жену и дочь я тоже просил пока не ездить. Они умные, понимают: раз я говорю - значит, ездить не надо. Да дочери и некогда - работает на телевидении, день и ночь там пропадает. Давали у них материал про взрыв на Хованском, я потом туда и поехал. Поболтал с директором, потом потолокся у могил, поговорил с тамошними бабками. Так вот одна сказала, что незадолго до взрыва к группе, хоронившей Ирину, подбежал человек, стал дергать одного из них за рукав и чуть не силой увел с кладбища. За ним и другие пошли.
- А кого дергал-то? - насторожился Виктор.
- Как кого? Неутешного вдовца, Андрея Андреевича! Если бы не этот человечек, разлетелся бы наш вдовец и остальные, пришедшие на кладбище, на кусочки. Ну а кто там был из ваших, этого я, понятно, не знаю. Была ли там Татьяна или нет, понятия не имею. Факт, что, кроме Ирининой матери, никто не пострадал.
- Да, занятно, - пробормотал Виктор.
- Занятно, дальше некуда... И вот что я тебе хотел поведать, ефрейтор, раз уж разговор так далеко зашел. Тогда, в восьмидесятом году, мне позвонил какой-то мужчина и сказал, что мой отец погиб не своей смертью, - он видел, собирая грибы в лесу, что на дороге его "Волгу" подрезала другая "Волга", он на большой скорости полетел в кювет, и машина взорвалась. И не поймешь, то ли предупреждал об опасности, то ли угрожал.
Говорил, что двое с пистолетами вышли из "Волги", поглядели, как машина горит, и уехали. А у вас, говорит, - семья, дочь маленькая, побереглись бы, говорит. Чего беречься, так я и не понял.
- А кому была выгодна смерть вашего отца?
- Да многим... Может быть, кто-то из "инженеров человеческих душ" прознал про романприговор, который он тайком пишет на даче. Ну а если о материальной стороне дела, так, безусловно, жене отца Эльвире, сыну Олегу и снохе Татьяне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39