Уже сейчас люди генералов Пихоева и Баратова разоружают некоторые подразделения ФСК и армии... до тех пор пока не будет доказана их лояльность.
Седовласый президент как будто даже не удивился.
– Понимаю, – он выпрямился, и от этого стал казаться еще выше и массивней. – Очень хорошо, полковник. Пусть так. Мне кажется, что время дорого...
– Да, – впервые голос Соловьева дрогнул. – Наши войска на польской границе...
– Готовы вторгнуться на территорию соседнего государства, – закончил за него президент. Заметив отразившееся на лице моложавого полковника удивление, президент хрипловато засмеялся. – Маршал Каминов был настолько любезен, что держал меня в курсе всего того, что он собирается проделать с народом, управлять которым я был избран, – он покачал крупной головой. – Подумать только, русские солдаты – наймиты французов! Какое безумие! Я скоро положу конец всему этому.
Соловьев с облегчением кивнул.
Когда они вместе спускались по лестнице, президент положил на плечо Соловьева свою тяжелую руку и сказал негромко:
– Еще одна вещь, полковник. Я знаю, чем рисковали вы и ваши товарищи ради нашей демократии. Я хотел бы только, Чтобы наш народ знал, сколь многим он обязан вам.
Соловьев медленно покачал головой.
– Мы просто исполнили свой долг, господин президент. Долг перед вами и перед Конституцией. Все остальное несущественно.
– И неразумно...
– И неразумно, – согласился Соловьев. – Каминов и его ближайшие соратники погибли, однако среди военных и министерских чиновников еще осталось немало им подобных. Сейчас они оказались без руководства, они растеряны и смущены, но так будет не всегда. Пройдет время... – тонкие губы полковника изогнулись в угрюмой гримасе. – Кто знает? Может быть, однажды мы снова вам понадобимся.
Российский президент медленно и печально кивнул. В молчании они вышли из дома и пошли к ожидающим бронетранспортерам.
* * *
ОПЕРАТИВНЫЙ ПУНКТ, БЕЛЫЙ ДОМ, ВАШИНГТОН
Высокопоставленные офицеры и гражданские чиновники, собравшиеся в помещении Оперативного пункта, кучкой сидели на одном конце большого прямоугольного стола таким образом, что все они были обращены лицами в сторону большого количества видеокамер, к огромному, во всю стену телевизионному экрану. На экране появилось изображение их британских коллег, собравшихся в помещении кабинета министров на Даунинг-стрит, 10. По мере того как военные действия набирали обороты, подобные видеоконференции между военными и политическими лидерами союзников, проводимые через спутник, стали привычным, ежедневным явлением.
Однако сегодня, благодаря поступившим из Москвы отрывочным сообщениям, тайное совещание на высшем уровне было неизмеримо важнее всех предыдущих.
Обширные карты на электронных дисплеях, видимые совещающимся по обе стороны Атлантики, отражали текущее положение дел и дислокацию военно-морских, военно-воздушных и сухопутных подразделений Объединенных вооруженных сил. Часть символов на картах высвечивалась красным цветом. Это были последние данные разведки, отражающие положение войск ЕвроКона. Русские дивизии, обнаруженные спутниками на восточных границах Польши, были высвечены белым огнем. Теперь, когда Каминов был мертв, никто не брался с достаточной степенью уверенности предсказать, в каком направлении они двинутся.
Президент наклонился вперед, торопясь поскорее перейти к сути дела. Буквы "действ.", мерцавшие рядом с маркером, обозначающим 101-ю десантно-штурмовую дивизию, означали, что некоторые подразделения этого воинского формирования армии США уже ведут бой с французскими и германскими войсками. Это было постоянное и очень полезное напоминание присутствующим, что, пока они раздумывают, американские солдаты продолжают сражаться и умирать.
Президент Соединенных Штатов постучал по столу, призывая собравшихся в обоих, далеко отстоящих друг от друга помещениях, ко вниманию.
– О'кей, леди и джентльмены. Вы все слышали магнитозапись моего разговора с русским президентом. Он сказал, что его наземные войска и авиация покидают свои позиции. Вопрос состоит в том, можно ли ему верить?
Первым заговорил директор ЦРУ Уолтер Куинн.
– Да, сэр, я полагаю, что можно. – Перехватив взгляд президента, он постарался развить свою мысль: – Данные, поступившие с нашего спутника, проходившего по орбите над приграничными районами, показали нам несколько соединений, которые движутся по территории Беларуси. Они движутся на восток, а не на запад. Приказ Москвы об отводе войск упоминался в переговорах по боевой тактической связи между полевыми командирами Российской армии. Эти сообщения были перехвачены нашим радиоэлектронным разведывательным спутником "Вортекс" над Восточной Европой.
Президент внимательно разглядывал представительного, осанистого руководителя разведки. Он подозревал, что у того есть немало иных оснований быть столь уверенным в искренности русских, просто он не хотел сейчас вдаваться в подробности. Дело было отнюдь не в британцах. Незадолго до того, как они установили спутниковую связь с Лондоном, Куинн длительное время находился в комнате связи, получив срочное сообщение из московского отделения Центрального разведывательного управления. Когда Куинн вернулся с сеанса связи, он выглядел так, словно его хватили топором по лбу, – настолько удивительным было то, что он услышал. При виде его лица президент мысленно завязал узелок на память, чтобы не позабыть вытрясти из шефа разведки его потрясающую историю после заседания. Для того, чтобы принимать решения, ему необходима была самая полная информация, которую он только мог получить.
Президент повернулся к генералу Риду Галлоуэю.
– Существуют ли еще достоверные подтверждения того, что русские отводят войска, генерал?
Генерал Галлоуэй, председатель Объединенного комитета начальников штабов, уверенно кивнул в ответ.
– Да, мистер президент. Наши самолеты "Авакс", курсирующие над восточными районами Польши, засекли большое количество русских военных самолетов, возвращающихся на свои базы к местам постоянной дислокации. При этом они не предпринимают никаких попыток уйти из-под нашего радарного наблюдения или скрыть свои перемещения. Иными словами, страна, которая продолжает готовиться к внезапному нападению, так бы себя не повела.
Офицеры американских и Королевских Военно-воздушных сил за обоими столами закивали в знак согласия.
– Очень хорошо, – президент взглянул прямо в объектив видеокамеры, которая транслировала его изображение в Лондон. – А каково ваше мнение, господин премьер-министр?
Глаза англичанина заблестели, это было видно даже через толстые стекла очков.
– Я считаю, господин президент, что нам необходимо удвоить наши усилия, чтобы довести эту войну до скорейшего и победоносного завершения.
– Я поддерживаю, – президент незаметно с облегчением вздохнул, чувствуя, как напряжение, в котором он пребывал, немного ослабло. Война с Германией и Францией – это было скверно само по себе, однако перспектива войны еще и с Россией была слишком ужасна, чтобы смотреть ей в лицо и не содрогаться.
Его взгляд остановился на карте, на которой были отражены союзные ВМС и транспортные конвои в Северном море. Если русские действительно решили не принимать участия в конфликте, значит, настала пора принимать более решительные действия против врагов, с которыми они уже столкнулись. Время сделать ответный ход.
– В этом случае я убежден, что мы должны немедленно одобрить операцию "Сенокосилка", господин премьер-министр.
Его британский визави так и подался вперед.
– Значит, вы уже разговаривали с Россом?
Президент кивнул.
– Да, вчера поздно ночью. Он заверил меня, что у него все готово. По всей видимости, наши новообретенные друзья ждут лишь нас, чтобы отдать приказ своим войскам двинуться в атаку, – президент покосился на своих советников, помня, что многие из них с большой осторожностью отнеслись к тому, что казалось им не чем иным, как политическим гамбитом – таким, который мог в военном смысле обойтись очень дорого, если хоть что-то пойдет не так, как надо. – Я знаю, что это рискованная операция, но я уверен, что нам стоит рискнуть.
Британский премьер некоторое время глядел на своих коллег по кабинету, а потом решительно кивнул.
– Заявляю вам от лица правительства Ее Величества, господин президент, что мы согласны. Мы должны нанести удар и нанести его именно сейчас.
– Тогда операция "Сенокосилка" начата, – президент повернулся к генералу Галлоуэю, и тот ухмыльнулся.
– Так точно, сэр.
Пока военные оживленно совещались, президент подозвал одного из своих помощников.
– Закажите телефонный разговор по защищенному каналу с нашим посольством в Нидерландах. Я хочу поговорить с Россом Хантингтоном. Срочно.
* * *
БОРТ АМЕРИКАНСКОГО ВОЕННОГО КОРАБЛЯ "ДЖОН ХЭНКОК", ТАКТИЧЕСКАЯ ГРУППИРОВКА 24.1, СЕВЕРНОЕ МОРЕ, РАЙОН ПРОЛИВА СКАГЕРРАК
Даже оставаясь недоступным для воздушной атаки и атаки вражеских подводных лодок, второй усиленный конвой транспортных судов, предназначенных для Польши, занимал значительное пространство. Дюжины торговых кораблей пересекали Северное море на скорости около пятнадцати узлов. Все они были нагружены танками "Абрамс", бронетранспортерами, орудиями и прочим имуществом двух американских "тяжелых" дивизий – 1-й бронекавалерийской и 4-й пехотной.
На расстоянии трех десятков морских миль впереди этой армады двигался на восток корабль ВМС США "Джон Хэнкок", прощупывая море своими гидрофонами и сонарами. Несмотря на то, что это был штабной корабль американских, британских и норвежских судов, сопровождавших конвой, его обособленная, выдвинутая позиция имела глубокий военный смысл. Ни один капитан, охотящийся за бесшумными дизельными подводными лодками, не желал бы находиться без крайней необходимости вблизи грохочущих двигателей и винтов огромного "стада" транспортных судов.
Напряжение на посту анализа боевой информации и на мостике миноносца класса "Спрюнс" нарастало. Они находились в нескольких часах пути от входа в узкое ограниченное водное пространство пролива Скагеррак – района, где предпочитали охотиться уцелевшие германские подводные лодки. Несмотря на то, что это был первый поход "Джона Хэнкока" сквозь смертельно опасный пролив, самые отъявленные пессимисты уже предвидели худшее и напевали "Железный таз идет на дно...", так как каждому на борту было известно, сколько хороших крепких посудин, пущенных на дно немецкими торпедами, уже исчезло из реестра ВМС.
В центре анализа боевой информации миноносца склонился над планшетным столом невысокий, плотный, рыжеватый командир конвоя капитан Том Уэйгант. Он наблюдал за тем, как офицер по тактическим операциям создает новый поисковый график для "Орионов" Р-3, которые должны были провести конвой через эту часть Северного моря. Он был озабочен тем, что теперь довольно долгое время он не будет иметь в своем распоряжении самолетов. Р-3 должны были вернуться на базу еще до того, как конвой войдет в Скагеррак. Впрочем, даже в сопровождении истребителей, тяжелые транспортные суда были слишком медлительны и неповоротливы, чтобы появляться в столь опасной близости от районов действий авиации ЕвроКона.
– Сэр, радиограмма "Обоу" от командующего Атлантическим флотом!
Негромкое восклицание радиста нарушило задумчивую сосредоточенность капитана, и он поднял голову от схем. "Обоу" было морским жаргонным словечком, означающим литеру "О", вторую по степени срочности в серии отправки донесений после "Молнии". "Молния" применялась только в случае неожиданного контакта с противником и прочего внеочередного радиообмена.
Капитан взял в руки телеграмму и просмотрел ее. После обычных значков, предваряющих радиограммы командования, помещался короткий текст приказа. Содержание его было непонятным и оттого – тревожным.
Поднимая глаза от бумаги, командир надеялся, что его бесстрастное, как у игрока в покер, выражение лица, привычку к которому он вырабатывал с самого училища в Аннаполисе, не выдаст подчиненным его волнения. Командиры ВМС США не должны терять самообладания, получив приказ, каким бы неожиданным он ни был.
Капитан второго ранга Эйвери, командир "Джона Хэнкока", приблизился к Уэйганту.
– Неприятности, сэр?
– Не совсем, Рич, – Том Уэйгант покачал головой. Подойдя к планшету, он внимательно посмотрел на подходы к проливу Скагеррак. – Поступила новая вводная. Передайте всем кораблям сигнал готовности изменить курс в течение ближайших тридцати минут, – наклонившись над картой, он взял в руку линейку и прочертил новую линию от той точки, в которой располагался "Хэнкок". Новый курс пролегал на зюйд-вест, прочь от Скагеррака и от Гданьска.
* * *
НА БОРТУ КОРАБЛЯ ВМС США "ИНЧХОН", ГРУППА ДЕСАНТНЫХ ТРАНСПОРТОВ В СЕВЕРНОМ МОРЕ
В двух сотнях миль к юго-западу десять десантных кораблей ВМС США, битком набитые морскими пехотинцами, техникой, боеприпасами и штурмовыми вертолетами, соединились с пятеркой боевых кораблей сопровождения – крейсером "Эгида" класса "Тикондерога", двумя миноносцами класса "Спрюнс" и двумя сторожевиками класса "Перри". Десантные корабли значительно различались между собой по величине и возможностям, начиная от десантно-штурмового корабля "Уосп", длиной в тысячу футов, и заканчивая танко-десантными кораблями и десантными катерами. "Инчхон", десантный вертолетоносец класса "Айводзима", служил штабным кораблем десантных сил.
Адмирал Джек Уорд в беспокойстве прохаживался по полетной палубе. Мало что в мире могло заставить его нервничать, во всяком случае после всего того, что ему довелось увидеть своими собственными глазами, однако таинственные "гости", наделенные полномочиями президента США, как раз и входили в этот короткий список чрезвычайных ситуаций. Особенно это касалось визитера, который должен был вот-вот прибыть вертолетом из Гааги, столицы нейтральной Голландии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116