Но уже этих доказательств будет достаточно, чтобы отправить несколько человек в камеры смертников. Включая меня, напомнил себе Попов. Так что же здесь происходит! — в который уже раз задал себе вопрос русский. Только сейчас он как следует подумал об этом и понял нечто очень важное. Чем бы ни занимался его наниматель, это намного больше, чем массовое убийство. Тогда, пропади все пропадом, что это может быть? Больше всего Попова беспокоило то, что он взялся за организацию терактов в надежде — осуществленной надежде, следует признать, — получить в результате много денег. Теперь на его счету в банке Берна лежало больше миллиона долларов. Достаточно для того, чтобы вернуться в матушку-Россию и жить очень хорошо, но все-таки недостаточно для того, к чему он действительно стремился. Как странно узнать, что «миллион» — магическое слово, характеризующее магическую цифру, после того, как ты достигаешь ее, становится совсем не магическим. Это всего лишь число, из которого приходится вычитать деньги на покупки. Миллиона американских долларов недостаточно, чтобы купить дом, который ты хочешь, автомобиль, о котором мечтаешь, пищу, которую ты желаешь, и затем чтобы осталось достаточно для поддержания образа жизни, к которому стремился. Миллиона американских долларов недостаточно для того, чтобы прожить в роскоши оставшиеся годы в любой западной стране, за исключением, пожалуй, России, где он, к сожалению, не хотел жить. Навещать ее — да, остаться в ней — нет. Таким образом, Дмитрий тоже попал в ловушку. Только в какую, он не знал. И вот он сидел здесь, за письменным столом, напротив того, кто, подобно ему, тоже изо всех сил пытался обдумать ситуацию, но ни один из них еще не решил, как из нее выбраться. Один из них знал, что происходит, а другой — нет, но второй знал, как изменить ход событий, а его наниматель не знал. Это был интересный и в некотором отношении элегантный тупик.— Я действительно нуждаюсь во времени, чтобы обдумать создавшееся положение. Дай мне день-другой, а?— Конечно. — Попов встал и вышел из кабинета. Он был игроком большую часть своей взрослой жизни в этой самой интересной и увлекательной из всех игр. Теперь он понял, что вовлечен в новую игру, с новыми правилами. Он овладел огромной суммой денег, но эту сумму его наниматель считает тривиальной. Он стал участником операции, смысл которой превосходил значение массового убийства. Трезво подумав, Попов понял, что такая ситуация не была для него чем-то новым. Он когда-то служил стране, названной своим, в конечном итоге, победителем Империей Зла, и тогда «холодная война» была по своим масштабам намного больше массового убийства. Но Брайтлинг не был государством, и какими бы колоссальными ни были его ресурсы, они были крошечными по сравнению с ресурсами любой из развитых стран. И по-прежнему оставался главный вопрос — что это за чертовщина? Чего на самом деле хочет этот человек? И зачем ему нужны услуги Дмитрия Аркадьевича Попова? * * * Хенриксен успел на рейс компании «Квантас» до Лос-Анджелеса. Перед ним было больше половины дня в кресле первого класса, хороший отрезок времени, чтобы обдумать то, что стало ему известно.План для Олимпийских игр был в общем готов. Система создания тумана установлена, и это являлось прямо-таки идеальным для целей Проекта. Он пошлет одного из своих людей проверить работу системы и, таким образом, приготовит все к доставке в последний день. Это оказалось так просто. Он заключил консультационный контракт, необходимый для того, чтобы все осуществилось. Но теперь на сцене появилась еще и эта команда «Радуги». Насколько назойливыми они окажутся? Проклятие, в этом нельзя быть уверенным. В худшем случае может случиться, что какая-то мелочь испортит все. Такое часто бывает. Он знал это по своей службе в ФБР. Случайно появившийся полицейский автомобиль, проходящий мимо пеший полицейский или проезжающий радиомобиль могут привести к срыву хорошо задуманного ограбления. Или в стадии расследования неожиданно хорошая память случайного прохожего, или неосторожная фраза, брошенная субъектом другу, могут попасть к заинтересованному следователю, и преступление будет раскрыто почти мгновенно. Бум, все так просто! Это происходило миллион раз!Таким образом, со своей точки зрения, он знал, что обязан устранить любую возможность возникновения таких случайных событий. Он находился так близко к решению. Оперативная концепция была блестящей — с самого начала она почти полностью принадлежала ему; Джон Брайтлинг всего лишь обеспечил финансирование. Мысль о том, чтобы заставить террористов действовать в Европе, подогрела страх международной общественности перед такой угрозой, и это позволило ему и его компании получить контракт по наблюдению за безопасностью на Олимпийских играх. Но затем появилась эта проклятая «Радуга» и решила исход трех крупных инцидентов — и что за осел стоял за третьим, спросил он себя, — настолько успешно, что теперь австралийцы обратились к ним с просьбой приехать и все проверить. Если они приедут, то могут остаться и продолжать наблюдение, а в таком случае они будут присутствовать на Олимпийских играх, и в случае возникновения вопроса о химическом оружии, не исключено, что им удастся заметить идеальную систему распространения, и тогда...Множество «если», сказал себе Хенриксен. Множество «если». Но понадобится масса препятствий, чтобы помешать осуществлению Проекта. Эта мысль утешила его.Может быть, ему удастся встретиться с людьми «Радуги» и отвлечь их внимание от угрозы? В конце концов, у него в компании служит эксперт по химическому оружию, а у них, наверно, нет такого специалиста, и в этом заключается его преимущество, разве не так? Проявив небольшую изворотливость, его человек сможет выполнить свою работу прямо под носом у них, и никто даже не подумает проверить, чем же он занимался? Вот в чем состоит польза планирования. Расслабься, сказал он себе, когда появилась стюардесса с подносом напитков, и Хенриксен взял еще один бокал вина. Расслабься. Но нет, он не мог заставить себя сделать это. У него слишком много опыта в расследовании преступлений, чтобы он мог принять простую возможность случайного вмешательства без рассмотрения возможных последствий. Если его человека остановят, пусть даже случайно, возникнет вероятность того, что будет раскрыт весь Проект. А это означает нечто большее, чем просто неудачу.Это приведет, в лучшем случае, к пожизненному заключению, а он не был готов согласиться с таким вариантом. Нет, он присоединился к Проекту по нескольким причинам. Прежде всего, его задачей было спасение мира, и второе — ему хотелось присутствовать при этом и видеть то, что ему удалось спасти, присутствовать и наслаждаться достигнутым результатом.Таким образом, риск любого вида и размера был неприемлем. Нужно решить, как устранить даже малейшую вероятность его возникновения. Ключом к этому был русский, Попов. Интересно, что сумел узнать этот шпион во время своей поездки в Европу? Если бы удалось собрать необходимую информацию, можно придумать способ вообще избавиться от этой «Радуги». А ведь интересная идея. Он откинулся на спинку кресла и выбрал фильм для просмотра, чтобы скрыть от постороннего взгляда свои мысли. Да, решил он через десять минут, при участии соответствующих людей и привлечении необходимых возможностей это осуществимо. * * * Попов ужинал в одиночку в ресторане, пользующемся сомнительной репутацией, в южной части Манхэттена. По слухам, здесь отлично готовили, но сам ресторан выглядел так, словно по ночам уборкой пола занимались крысы. Однако водка здесь великолепная, и, как всегда, несколько стопок помогли ему направить мысли в нужное русло.Что он знает о Джоне Брайтлинге? Хотя бы то, что он научный гений и очень успешно проявил себя в бизнесе. Несколько лет назад он был женат на умной женщине, которая сейчас занимает должность советника по науке у президента США, но их семейная жизнь не заладилась, они развелись, и теперь его наниматель является одним из наиболее завидных холостяков в Америке, что подтверждается огромным состоянием. Он непрерывно перескакивает из одной постели в другую, его фотография часто появляется на страницах газет и журналов, повествующих о светской жизни миллионеров. Это, должно быть, вызывает определенное раздражение у его бывшей жены.У него хорошие связи в сообществе людей, допущенных к секретным материалам.Организация «Радуга» является, несомненно, «черной», но Брайтлингу удалось узнать ее название, а также имя директора в течение одного дня. Одного дня, напомнил себе Попов. Это было не просто впечатляющим. Нет, такое достижение относится к разряду потрясающих. Как, черт побери, это ему удалось?Кроме того, он готовил операцию, последствия которой намного серьезнее, чем массовое убийство. Здесь Попов снова уткнулся в тупик. Он чувствовал, что сбился с толку. Это походило на ситуацию, когда ты идешь по оживленной улице и внезапно упираешься в каменную стену. Чем может заниматься бизнесмен, чьи устремления относятся к разряду более серьезных, чем это? Более серьезному, чем угроза потерять свободу, лишиться состояния, даже попасть в камеру смертников? Если это больше, чем массовое убийство, то, может быть, план предусматривает еще большее убийство? Но для какой цели? Может быть, начать войну, но Брайтлинг не был главой государства и, следовательно, не мог начать войну. Или он был шпионом и передавал информацию, относящуюся к разряду национальной безопасности, какому-то иностранному государству, но в обмен на что? Разве может какое-либо правительство подкупить миллиардера? Нет, речь не может идти о деньгах. Что же остается?Существует классический акроним для причин, которые могут заставить человека совершить государственную измену: ДИСК. Это значит Деньги, Идеология, Сознание и Коренящийся в душе каждого человека эгоизм. О деньгах речь не идет — у Брайтлинга их и так слишком много. Идеология всегда была лучшей мотивацией для предателя или шпиона — люди готовы рисковать своей жизнью намного охотнее из-за своих убеждений, чем ради личной выгоды, — но какая идеология может быть у такого человека? Дальше шло Сознание. Но сознание, направленное против кого? Что в мире настолько вредное, чтобы он решился исправить это даже с риском для жизни? Вряд ли существует такое. Оставался только эгоизм. Ну что ж, у Брайтлинга эгоизм огромных размеров, но эгоизм подразумевал мотив мести какому-то более влиятельному человеку или более могущественной организации, причинивших ему неприятности или вред. Кто может причинить настолько большой вред миллиардеру Джону Брайтлингу, что его материальный успех не является достаточным бальзамом для успокоения раненого самолюбия? Попов подозвал официанта и заказал новую порцию водки. Сегодня он вернется домой на такси.Итак, Деньги исключаются. Эгоизм — тоже. Остаются Идеология и Сознание. Какие убеждения или неприятности могут заставить человека совершать убийства огромного масштаба? Брайтлинг не был религиозным фанатиком. И у него не было явной ненависти к своей стране. Таким образом, полностью исключая Деньги и Эгоизм, Попов понимал, что Идеология и Сознание были тоже крайне маловероятны, и он не исключил их только потому — почему, спросил он себя. Да потому, что у него было всего четыре возможных мотивации, если только Брайтлинг не был полностью сумасшедшим, а он им не был. Или был? Нет, сказал себе Попов. Его наниматель психически совершенно здоров. Он принимал разумные решения, и хотя его мышление, в особенности относительно денег, резко отличалось от убеждений Попова, — ну что ж, их у него так много, что такое расхождение в убеждениях вполне понятно; это просто вопрос перспективы, и для него миллион долларов являлся карманными деньгами, в то время как для Дмитрия Аркадьевича все казалось иным. Тогда, может быть, он безумец вроде Саддама Хусейна, или Адольфа Гитлера, или Иосифа Сталина, — но нет, ведь он не глава государства, не стремился к этому, а только подобные люди могут лелеять такие безумные мысли.Во время своей службы в КГБ Попову приходилось сталкиваться с самыми странными вещами. Он вел игру против противников мирового класса и ни разу не был захвачен, не потерпел неудачу ни в одном из порученных ему заданий. В результате он считал себя умным оперативником. Это делало создавшийся тупик тем более огорчительным. В банке Берна у него лежало на счете больше миллиона долларов. У Попова была перспектива получить еще больше. Он организовал два террористических акта, которые достигли своей цели, не так ли? По крайней мере, таким было, очевидно, мнение его нанимателя, несмотря на жалкую тактическую неудачу в обоих случаях. Но теперь он знал еще меньше, напомнил себе Дмитрий Аркадьевич. Чем глубже он пытался проникнуть в эту загадку, тем меньше знал. И чем меньше он знал, тем больше расстраивался. Он не раз спрашивал у своего нанимателя о цели инцидентов, которые организовывал, но Брайтлинг уходил от ответа. Это должно быть чем-то колоссальным... но чем? * * * Они практиковались в упражнениях на дыхание. Дингу это казалось забавным, но его уговорили, сказав, что это необходимо. Хотя Пэтси была высокой и худощавой, ей далеко до атлета, каким стал Динг, находясь во главе Группы-2, и поэтому ей приходилось практиковаться в дыхании, чтобы ребенок появился на свет с большей легкостью. Так что они сидели на полу своего дома, оба с широко раздвинутыми ногами, делая глубокие вдохи и шумные выдохи, словно собираясь разрушить домик сказочного поросенка. Динг сдерживался изо всех сил, чтобы не рассмеяться.— Глубокое, очищающее легкие дыхание, — произнес Доминго, засекая по секундомеру воображаемые сокращения. Затем он взял ее руку и наклонился вперед, чтобы поцеловать. — Как у нас дела, Пэтс?— Я готова, Динг. Мне хочется, чтобы это произошло как можно скорее.— Беспокоишься?— Ну как тебе сказать, — ответила Пэтси Кларк Чавез, доктор медицины, — я знаю, что будет немного больно, и потому хочу, чтобы это осталось позади и побыстрее, понимаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139