Еще один прекрасный день в Worldpark, погода ясная, температура двадцать один градус Цельсия, воздух сухой и чистый. Дождь в Испании, по его опыту, не выпадал, главным образом, на равнине. Местный климат почти не отличался от калифорнийского и, думал Деннис, отлично соответствовал испанскому языку большинства его служащих. По пути он прошел мимо одного из сотрудников департамента безопасности парка. На его нагрудном значке было написано имя: Андре, а на правой стороне рубашки виднелись названия языков, на которых он говорил: испанский, французский и английский. Отлично, подумал Деннис. Среди служащих парка не так много таких людей. * * * Место встречи было оговорено заранее. Аттракцион «пикирующий бомбардировщик» использовал как символ немецкий бомбардировщик «Ju-87 Stuka» с нарисованными железными крестами на крыльях и фюзеляже, хотя свастику с хвостового оперения заботливо удалили. Вид немецкого бомбардировщика должен оскорблять чувства испанцев, подумал Андре. Неужели никто не помнил Гернику, это первое серьезное выражение фашистской «тотальной войны», где погибли тысячи испанских граждан? Неужели память об истории страны так быстро забылась? По-видимому, да. Дети и взрослые, стоящие в очереди, часто протягивали руки и касались модели нацистского самолета, выполненной в половину натуральной величины, реальный прототип которого кидался в крутом пике на людей на земле со своей ревущей сиреной «Труба Иерихона». Сирена также находилась здесь как часть аттракциона, немного в стороне, на первом стапятидесятиметровом холме. Вопли детей на аттракционе часто заглушали сирену, затем следовал взрыв сжатого воздуха и фонтан воды в нижней части, когда кабинки пролетали через имитацию разрывов зенитных снарядов, и потом взмывающее вверх кольцо на второй холм, после того как бомбардировщик сбрасывал бомбу на модель корабля. Неужели он был единственным человеком в Европе, который счел существующий здесь символ ужасным и зверским?По-видимому, дело обстояло именно так. После полета на аттракционе люди бежали и снова вставали в очередь, за исключением тех, кто отходил, шатаясь, стараясь восстановить равновесие. Иногда у них были потные лица, а двое, заметил Андре, склонились вперед в приступе рвоты. Служащий с тряпкой и ведром всегда стоял поблизости на этот случай — не самая привлекательная работа в парке. Медицинский пост располагался в нескольких метрах для тех, кому может понадобиться помощь. Андре покачал головой. Так этим ублюдкам и надо, если они выбрали аттракцион, представляющий собой символ фашизма.Жан-Поль, Рене и Хуан появились почти вместе, недалеко от входа в «машину времени», держа в руках бутылочки с лимонадом. Они и пятеро других выделялись тем, что надели шляпы, которые купили в киоске у входа. Андре кивнул им, потирая нос, как условлено. Рене подошел к нему.— Где находится мужской туалет? — спросил он по-английски.— Следуйте за указателями, — показал Андре. — Я сменяюсь в восемнадцать часов. Ужин как запланировано?— Да.— Все готовы?— Мы полностью готовы, друг.— Тогда увидимся за ужином. — Андре кивнул и отошел в сторону, продолжая патрулировать парк, как предписано, в то время как его товарищи разошлись в разные стороны. Некоторые, подумал он, выбрали время, чтобы посетить аттракционы. Парк будет сегодня наполнен еще больше, чем обычно, услышал он на утреннем совещании.Больше девяти тысяч гостей приедут в отели сегодня вечером или завтра утром, пользуясь неприсутственным днем, открывающим уикенд Страстной пятницы в этой части Европы. Парк был готов принять толпы людей, и его сотрудники по департаменту безопасности рассказывали ему множество забавных историй о том, что происходило здесь. Четыре месяца назад женщина родила двойню в медицинском пункте сразу после того, как слезла с «пикирующего бомбардировщика», что немало удивило ее мужа и вызвало восторг у доктора Вейлера. Родившиеся младенцы получили пожизненные пропуска в Worldpark прямо на месте, и это событие стало сенсационной новостью на местном телевидении. Может быть, женщина назовет мальчика Троллем, фыркнул Андре, заметив впереди одного из них. Костюмы коротконогих, с массивными головами троллей носили изящные девушки маленького роста. Это можно было заметить по тонким ногам, погруженным в огромные ботинки, которые они надевали. В костюме был даже запас воды, чтобы из чудовищных губ постоянно текла слюна... А вот дальше римский легионер сражался с германским варваром. Один из них по очереди будет бежать от другого, вызывая этим аплодисменты зрителей, сидящих вокруг и наблюдающих за зрелищем. Андре повернул в германскую Strae и был встречен марширующим оркестром. — Почему бы им не исполнять Horst Wessel «Хорст Вессель» — гимн нацистской партии. (Прим. ред.).

, подумал Андре. Это хорошо соответствовало бы проклятому бомбардировщику Stuka. А то можно было надеть на музыкантов оркестра черные мундиры SS, может быть, организовать обязательные души для некоторых гостей — разве это не было частью европейской истории? Черт бы побрал этот парк, подумал Андре. Символика была предназначена, чтобы вызывать ярость всех, кто имел самую элементарную, рудиментарную историческую память. Однако нет, у масс нет памяти, не понимают они политическую и экономическую историю. Он был рад, что они выбрали это место, чтобы выразить свое политическое заявление. Может быть, это заставит идиотов задуматься, хотя бы немного, о мире, в котором они живут. Об уродливом мире, поправил себя Андре, позволив себя недопустимую для Worldpark манеру смотреть на солнечный день и улыбающиеся толпы с мрачным выражением лиц. Здесь, сказал он себе. Это будет выбранной точкой. Детям нравилось это место.Здесь собралась толпа детей даже сейчас. Они тащили за руки своих родителей, одетых в шорты и кроссовки, многие со шляпами на головах, с воздушными шарами, наполненными гелием, привязанными к их маленьким запястьям. А вот особая посетительница, маленькая девочка в инвалидном кресле со значком «Особое желание» на груди. Этот значок давал право надзирателям на каждом аттракционе пропускать ее вперед, мимо гостей, стоящих в очереди. Больная девочка, голландка, судя по стилю одежды ее родителей, подумал Андре, наверно, умирает от рака, посланная сюда какой-нибудь благотворительной организацией, созданной по типу американского фонда «Загадай желание», которое платило вместо родителей за поездку их умирающих щенят, чтобы они смогли в первый и последний раз увидеть троллей и другие фантастические существа из комиксов, их права переданы в Worldpark для продажи и прочих видов использования. Как ярко светились здесь их больные маленькие глазки, увидел Андре, на своей быстрой дороге к могиле, и как сочувственно относились к ним служащие парка, словно это имело какое-то значение, эта буржуазная сентиментальность, на которой основан весь парк. Хорошо. Они все узнают об этом, не правда ли? Если где-нибудь существовало место для политического заявления, которое привлечет внимание всей Европы и всего мира к тому, что действительно имеет значение, так это здесь. * * * Динг выпил свою первую кружку пива. Он выпьет еще одну. Таким было правило, которое никто не записывал и за выполнением которого никто не следил. Однако с общего молчаливого одобрения ни один член группы не выпивал больше двух кружек пива, пока группа находилась в боевой готовности. По сути дела, они почти всегда находились в таком состоянии — и к тому же две кружки британского пива было совсем немало. А сейчас все члены Группы-2 были дома и ужинали со своими семьями. В этом отношении «Радуга» была необычным подразделением. Каждый солдат был женат, у каждого была жена и не менее одного ребенка. Их семейная жизнь даже казалась устойчивой. Джон не знал, было ли это признаком солдат специальных операций, однако двуногие тигры, работающие у него, дома были ласковыми котятами, и эта двойственность представлялась ему одновременно удивительной и забавной.Сэнди принесла основное блюдо вечернего ужина — отличный ростбиф. Джон встал, чтобы взять большой нож, которым он разделает ростбиф, — это было его обязанностью. Пэтси посмотрела на огромный кусок мяса и на мгновение подумала о болезни коровьего бешенства, но потом решила, что ее мать тщательно приготовила мясо. К тому же она любила хороший ростбиф, несмотря на холестерин и все остальное, а мать была чемпионом мира по приготовлению мясного соуса.— Как дела в больнице? — спросила Сэнди у своей дочери-врача.— Акушерство — очень рутинное дело. У нас не было трудных родов за последние две недели. Я надеялась, что появится кто-нибудь с осложнениями в области плаценты, чтобы убедиться, что у нас все отработано и мы готовы, но...— Не надо желать этого, Пэтси. Я видела такое в отделении «Скорой помощи». Полная паника, и акушерам лучше быть полностью готовыми, в противном случае все отправятся в ад за одну нью-йоркскую минуту. Мертвая мать и мертвый ребенок.— Ты видела это когда-то, мама?— Нет, но я видела, как это было совсем близко два раза в Вилльямсбурге. Помнишь доктора О'Коннора?— Высокий худощавый парень, верно?— Да. — Сэнди кивнула. — Мы благодарили бога, что во втором случае он был на дежурстве. Акушер впал в панику, но Джимми пришел и взял все в свои руки, Я была уверена, что мы потеряем обоих.— Ну, если ты знаешь, что нужно делать, и делаешь это...— Если ты знаешь, что делаешь, все равно состояние напряженное. Рутинные случаи устраивают меня больше. Я работала в «Скорой помощи» слишком долго, — продолжала Сэнди Кларк. — Предпочитаю спокойную ночь, когда можно почитать.— Голос опыта, — заметил Джон Кларк, раскладывая мясо.— Мне это кажется разумным, — согласился Доминго Чавез, поглаживая руку жены. — Как там маленький парень?— Пинает изо всех сил, — ответила Пэтси, кладя руку мужа на свой живот. Это никогда не меняется, увидела она. Когда он ощущает движения ребенка, его глаза становятся другими. Динг всегда был мягким и страстным парнем, но он буквально таял, когда чувствовал движения в ее животе.— Беби, — тихо произнес он.— Да. — Она улыбнулась.— Когда придет время, чтобы не было никаких неприятных сюрпризов, ладно? — сказал Чавез. — Я хочу, чтобы все прошло рутинным образом. Это и без того достаточно волнующе. Не хочу упасть в обморок или сделать что-то еще.— Точно! — Пэтси засмеялась. — Упасть в обморок? Ты, мой командо?— Никогда не знаешь заранее, милая, — заметил ее отец, опускаясь в свое кресло. — Мне и раньше доводилось видеть крутых парней, падающих в обморок.— Только не этот парень, — заметил Доминго, наморщив лоб.— Он больше походит на пожарного, — послышался голос Сэнди с ее места. — Вот как вы, парни, сидите и ждете, пока что-нибудь не произойдет.— Это верно, — согласился Доминго. — И, если пожар так и не начнется, нас это вполне устраивает.— Ты действительно так думаешь? — спросила Пэтси.— Да, милая, — ответил ее муж. — Участие в операциях — не такое уж развлечение. Пока нам везло. Мы не потеряли ни одного заложника.— Но это переменится, — сказал Радуга Шесть своему подчиненному.— Не переменится, если я буду иметь к этому какое-нибудь отношение, Джон.— Динг, — сказала Пэтси, поднимая голову от тарелки. — Ты... ты действительно...Взгляд ответил на вопрос, хотя слова означали «давай не будем говорить об этом».— Мы не наносим зарубки на приклады, Пэтс, — ответил своей дочери Джон. — Это не соответствует нашему воспитанию.— Вчера приехал Нунэн, — продолжал Чавез. — Говорит, что привез новую игрушку, чтобы испытать ее.— Сколько она стоит? — первым делом спросил Джон.— Немного, говорит он, совсем немного. Дельта только что начала изучать ее.— Что она делает?— Находит людей.— Вот как? Она секретная?— Коммерческий продукт и потому совсем не секретный. Но это прибор находит людей.— Как?— Прослеживает биение сердца человека на расстоянии до пятисот метров.— Что? — спросила Пэтси. — Как он делает это?— Я не уверен, но Нунэн говорит, что парни в Форт Брэгг просто потрясены им — то есть, хочу сказать, полны энтузиазма. Он называется «Лайфгард» или что-то вроде этого. Как бы то ни было, он попросил начальство прислать нам команду специалистов для демонстрации.— Посмотрим, — заметил Джон, намазывая хлеб. — Между прочим, это отличный хлеб, Сэнди.— Я покупаю его в маленькой булочной на Миллстоун Роуд. Правда, здесь великолепный хлеб?— А все почему-то охаивают британскую пищу, — согласился Джон. — Идиоты. Это хлеб, на котором я был воспитан.— Все это непрожаренное мясо, — забеспокоилась вслух Пэтси.— Мой холестерин меньше, чем один семьдесят, милая, — напомнил ей Динг. — Ниже твоего. Думаю, это влияние постоянных упражнений.— Подожди, пока не станешь старше, — проворчал Джон. Его уровень приближался к двумстам впервые в жизни, несмотря на упражнения и все такое.— Я не тороплюсь, — хихикнул Динг. — Сэнди, ты по-прежнему одна из лучших поварих в этом районе.— Спасибо, Динг.— Только бы наши мозги не сгнили из-за того, что мы едим эту английскую корову. — Испанская усмешка. — Ну ничего, это безопаснее, чем скатываться по тросам из «Черного ястреба». Джордж и Сэм все еще не оправились от травм. Может быть, нам попробовать другие перчатки?— У вас такие же, какими пользуется SAS. Я проверил.— Да, я знаю. Говорил об этом с Эдди позавчера. Он говорит, что нам нужно ожидать несчастных случаев во время тренировок, а Гомер напомнил, что Дельта теряет в год по одному человеку в результате тренировочных упражнений.— Что? — в голосе Пэтси прозвучала тревога.— Да и Нунэн рассказал, что в ФБР погиб парень, соскальзывающий по тросу из «Хьюи». Соскользнули руки. И все. — Командир Группы-2 пожал плечами.— Единственным спасением от подобных случаев является увеличение тренировок, — согласился Джон.— Понимаешь, мои парни находятся сейчас на высшем пределе подготовки. Теперь мне нужно придумать, как удержать парней на этом уровне, не сломав их.— Это сложная задача, Доминго.— Я тоже так думаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139