– Уговорить? Это будет непросто. Я помогаю тем, кто мне нравится.
– Я знаю. И постараюсь понравиться вашему величеству.
– Ладно, пусть так. После разберемся… Но главный отныне – я!
– Разумеется.
– Разумеется? Вы, сэр, уже начинаете мне нравиться. Тогда я приказываю – мы выступаем немедленно. Я верну Ннаонну до того, как эти некроманты что-то с ней сотворят… Ромперт, вы остаетесь или тоже уходите с этого места? Да не тряситесь, я вас не трону…
– Мы будем ждать утра… – тихо пробурчал капитан.
– Отлично. Тогда пошлите кого-нибудь из ваших, пусть сменят часовых. Может, дозорные тоже захотят…
– Мы не выставляли дозорных, – тихо подсказал демону Никлис, – все, кто выжил – здесь. Кроме Мертвеца.
– А где сержант?
– Вроде бы он преследовал отступающих врагов… Верно говорю?
– Верно, – отозвался один из солдат Ингви, – он бросился за ними, когда… Ну, помните, барабаны сменили ритм… И эти стали уходить в темноту… И Мертвец за ними тоже. Мертвец – он дрался лучше всех, он не боялся этих… И бросился за ними…
– Странно… – заметил Ингви, – похоже, что в этом что-то есть… Мертвец… И мертвые солдаты… Ладно, может потом все разъяснится… А почему не послали часовых?
– А никто это… Не осмелился выйти за круг костров… После того, как слышь-ка…
– Понятно. А теперь осмелитесь, а?
– С тобой-то, твое демонское величество? С тобой осмелимся.
– Тогда собирайтесь. Эй, Ромперт!.. И другие трусы… Прощайте! И оставляю на вас наших убитых товарищей, похороните их… Пожалуйста…
Сборы не заняли много времени – вскоре Ингви и примкнувшие к нему солдаты (всего двадцать шесть бойцов) выступили за пределы освещенного кострами круга…
Они шли колонной по двое, не высылая дозоров, не останавливаясь. Многие несли факелы. Впереди шел король-демон, сжимая светящуюся рукоять меча. Солдаты были уверены – если во мраке притаилась какая-то опасность, демон почует ее. Одно лишь его присутствие вернуло им уверенность, утраченную в ночной схватке… В конце концов, им ведь так хотелось верить во что-то, надеяться, что объявится кто-то могущественный, непобедимый – и спасет их, выведет из этих гиблых мест. А король-демон – это уже было немало… Это была надежда.
Остающиеся с тоской глядели, как исчезает, скрывается за гребнем холма цепочка огоньков факелов, которые несли их товарищи, оказавшиеся смелее их… У них не хватило духу выступить навстречу опасности, но и спасаясь от нее бегством – много ли было шансов уцелеть?
Остающимися владели недобрые предчувствия…

* * *

Адорик удовлетворенно взирал, как огромное войско разворачивается на северном берегу Золотой. Переправа прошла успешно – и теперь Фенада лежала перед ним, словно девка, за которую уже заплачено…
Папаша это здорово придумал… Гюголан – хитрец и прощелыга, Адорику не по душе такие люди, но в этот раз папаша здорово придумал. Столкнуть между собой гномов и Гратидиана – а самому ввести войска в беззащитную Фенаду – отличный план. Сейчас, должно быть, фенадское войско спешно собирается у северных рубежей, чтобы дать отпор ордам закованных в сталь карликов… А может быть, фенадские рыцари уже лежат, все до единого вырубленные гномьими секирами, в каком-нибудь ущелье? Или же наоборот – они победили, отбросили гномов обратно в горы и теперь празднуют победу? А пусть даже и так – обескровленное изнуренное войско Фенады (ибо победа над гномами не бывает легкой) не сможет дать отпор лучшим рыцарям и солдатам Гевы… Папаша здорово придумал…
И еще – наконец он, старый король Гюголан, оценил доблесть своего второго сына! Второго – зато рожденного в браке. До сих пор вредный старикашка привечал своего старшенького, Гезнура Акенрского. И то сказать – они с папашей одного поля ягоды, хитрецы и прощелыги. И Гюголан всегда выделял старшенького – и всегда под благовидными предлогами: «…Я потому отправляю в Ванетинию Гезнура, а не тебя, чтобы у императора не возникло соблазна схватить моего законного наследника… Гезнур – никто, а ты принц Гевы… Я поручаю это посольство Гезнуру, ибо оно недостаточно благородно для тебя… Я отправляю в поход Гезнура, ибо это незаконное предприятие – а ты все же законный наследник…» Гангмар возьми этого старикашку – он нарочно всюду демонстрировал старшего, чтобы Мир привык к тому, что Геву представляет именно Гезнур!
Но в этот раз старикашка поручил командовать армией именно ему, Адорику. Наконец-то! Глядя на развевающиеся знамена, на наемников, проходящих мимо него отряд за отрядом, на сверкающих латами всадников, Адорик подумал – нет, хитрец Гюголан. Нет, старый лицемер и обманщик – в этот раз ты перехитрил сам себя. Одержав победу в Фенаде, захватив жирный кусок для Гевы, он, Адорик, сможет потом повести рыцарей прямо в столицу – и занять трон, не дожидаясь, пока дряхлый прощелыга откинет копыта!.. Если Адорик вернется победителем во главе войска – никто не осмелится встать у него на пути! И братья – родные (а не сводные) братья, участвующие вместе с ним в походе на Фенаду – поддержат его.
От этих честолюбивых планов принца отвлекло появление гонца. Латник подскакал к холму, на котором расположился Адорик, спрыгнул с коня и затопал вверх по склону. Не дойдя нескольких шагов до копыт коня Адорика, воин неловко опустился на колено, придерживая ножны и прохрипел:
– Докладывает сэр Онтвойс. Он обнаружил фенадскую армию. Они идут сюда, их много…
– Что значит много? Четыреста, пятьсот человек? Больше?
– Много больше, ваше высочество. Около двух тысяч конных и пеших. Возможно и более. Они подняли пыль, задних рядов не разглядеть… Много конницы, доспехи блестят – это рыцари…
– Рыцари?.. – принц Адорик нахмурился, фенадские рыцари сейчас должны быть на севере, драться с гномами, – а ты ничего не напутал?
– Ваше высочество, по меньшей мере тридцать-сорок значков, отряды латников. Я видел собственными глазами…
Странно… Даже если король Грабедор обманул, что невероятно для гнома – откуда же у фенадцев столько воинов наготове? Неужели предательство?.. Нет, невероятно. Скорее всего, – решил Адорик, – они просто следили за его приготовлениями, ведь не могла же такая огромная армия, как у него, собраться недалеко от границы незамеченной. Значит ему противостоит ополчение, собранное графами юга Фенады.
Что ж, в этом случае предстоит драка. Ничего, с таким войском, как у него, он в два счета разнесет отряды ополченцев.
– Ступай к своему сеньору, – велел он латнику, – пусть следит за вражескими отрядами… Сэр Ойгль! Сэр Мерти! Братец Вортрих! Шлите гонцов – собрать кавалерию, мы разгоним фенадцев одним натиском!.. И пошлите людей – пусть велят этой швали, наемникам, убраться с дороги. Пусть посторонятся, если не хотят, чтобы их затоптали. В атаку пойдет кавалерия!..

ГЛАВА 23


По пустым полям, по сухим морям
По родной грязи, по весенней живой воде
По земной глуши, по небесной лжи
По хмельной тоске и смирительным бинтам
По печной золе, по гнилой листве
По святым хлебам и оскаленным капканам
По своим следам, по своим слезам
По своей вине, да по вольной своей крови
Лишь одна дорожка, да на всей Земле
Лишь одна тебе тропинка –
Твой белый свет, весь твой белый свет…

Егор Летов

Ингви вел своих людей с обычной скоростью пешего перехода. Хотелось бежать, лететь, мчаться – но разум говорил: нет. Возьми себя в руки. Делай правильно. Постепенно демон совершенно пришел в себя и начал обдумывать свои дальнейшие действия. Пока что он просто шагал в том направлении, в котором уползал в ночь пораженный его ударом зомби. Люди, идущие за ним – Никлис, Стер, Гезнур и прочие – по его уверенному шагу должны были понять, что все идет по плану. Все идет, как надо. Они так и считали – зато он сам не знал, что ждет впереди…
Несколько раз он читал заклинания, которые должны были помочь определить, нет ли поблизости мыслящих существ – все было спокойно. Впрочем, такое заклинание вряд ли спасло бы от засады зомби…
Прошел остаток ночи, рассвело… Однако серые сумерки сменил серый день. Плотная, неестественная какая-то, дымка застлала небо – и ее краев не было видно… Ингви ощутил что-то искусственное в скрывающей солнце тени, что-то гнетущее и нарочито злое… Он чувствовал, что устал и нуждается в отдыхе, наверняка устали и его соратники. Рассеянный свет, проникающий сквозь серую пелену, неяркий как будто, тем не менее слепил и резал глаза… Прикрываясь ладонью, демон уже начал было присматриваться к окрестным лощинам, выбирая подходящую для привала, как вдруг получил сигнал от амулета – рядом кто-то есть. Сигнал был очень слабый и довольно странный, но…
Демон остановился и вскинул руку, отряд прекратил движение.
– Осторожно. Приготовить оружие, рассыпаться цепью.
– Засада? – деловым тоном осведомился граф Гезнур. Граф, единственный из всех, ехал верхом и поэтому с коня видел дальше других. Окинув взглядом пустынные окрестности, он не заметил ничего подозрительного.
– Не знаю, – буркнул в ответ Ингви, – я что-то чувствую. То ли есть опасность, то ли нет, но осторожность не повредит. Ну-ка, за мной, проверим ту ложбинку.
Солдаты разошлись по сторонам, с опаской поглядывая вокруг – и начали окружать ложбинку, показавшуюся Ингви подозрительной. Несколько человек приготовили луки, по знаку демона Гезнур погнал коня на холм, который отделял их от источника странных сигналов. Поднявшись на вершину бугра, Гезнур глянул вниз и махнул рукой. Затем пустил коня шагом вниз и скрылся с противоположной стороны бугра. Все, успокоившись, тут же потянулись за ним.
За холмом им открылась следующая картина – на камне, оперев подбородок на рукоять длинного меча, сидел пропавший в ночной схватке Мертвец. Чуть поодаль лежали два тела, закутанных в черное – оба аккуратно обезглавленные. Один из черных тюков был совершенно неподвижен, другой время от времени конвульсивно вздрагивал. При появлении Ингви и его соратников Мертвец не изменил позы, только чуть приподнял голову, его глаза пробежались по шеренге солдат.
Ингви приблизился к нему и спросил:
– Почему вы так далеко забрели, сержант?
– Преследовал этих, – равнодушно проговорил Мертвец, не меняя позы, – я подранил их в схватке и не хотелось бы, чтобы они сумели удрать к своим хозяевам. Те непременно подлечили бы их, подлатали, привели в порядок, понимаете? Таких, как они, следует убивать сразу.
– И все же, почему вы здесь?
– Таких, как они, следует убивать, – все таким же бесцветным голосом терпеливо повторил Мертвец, – они напали на меня. Я должен существовать, они – нет. Я отправился в погоню, чтобы добить…
– Это я понял, – кивнул Ингви, – но почему один?..
Демон отметил про себя, что наемник сказал «существовать». Не «жить» – как сказал бы кто-нибудь другой, а именно «существовать». Это наводило на размышления – но сейчас было не до того…
– Я удивлен, что вы здесь. Думал, что все перепугаются и побегут назад. Я решил идти дальше и не хотел бы объясняться с вами, прикажи вы мне возвращаться со всеми обратно… Я должен убивать этих… А вот вы…
– Я – демон… Альдийский демон.
– Ясно, – сержант не выглядел удивленным, – у вас что, тоже личные счеты?
– Они украли Ннаонну.
– А-а-а… Понятно. И еще понятно, почему они отступили, хотя, кажется, могли продолжать резать всех в нашем лагере.
– И почему же?
– Их послали за ней. Те, кто напал на лагерь – отвлекали. Получили сигнал, что дело сделано – и назад, – и вдруг, без всякого переходя, поднимаясь на ноги, – ну что, пойдем дальше?
– Пойдем, – согласился Ингви, – но все же, насчет вас, сержант. У вас-то к ним что? Вы сказали по поводу меня: «тоже личные счеты». Тоже . Значит…
– Да. Личные счеты… демон… У меня к ним личные счеты .

* * *


Здесь не кончается война, не начинается весна,
Не продолжается детство
Некуда деваться –
Нам остались только сны и разговоры

Янка Дягилева

Хиг, младший ученик чародея, отпер замок, привычно отложил его в сторону и толкнул дверь. Дверь неприятно скрипнула – как и полагалось… Хиг тяжело вздохнул – все здесь такое… неухоженное. Двери должны скрипеть, по коридорам должен гулять сквозняк, в стенах – зиять дыры… Таковы условия жизни здесь – в Благословенной Тени, во всяком случае – так учат чародеи.
Хиг еще раз тяжело вздохнул, повернул рычажок на лампе, чтобы горела поярче, и шагнул через порог. Проникнув в хранилище, младший ученик чародея непроизвольно поежился, внутри было холодно. Попеременно поджимая мерзнущие босые ноги, ученик огляделся, подняв лампу выше. Все, как будто, было в порядке, все зомби на месте, ни один не сдвинулся… Хиг не глядя протянул руку и повесил лампу на крюк. Движения его были машинальными – эти действия мальчик уже проделывал десятки раз… Подул в озябшие ладони, еще раз переступил замерзшими ногами и принялся нараспев читать заклинания. Старательно, без спешки, без легкомысленной торопливости – как его учили. Мальчик знал, что нерадивость будет наказана. Достигнув нужной степени концентрации, Хиг двинулся вдоль ряда замерших у стены зомби, простирая руки ко всем по очереди, чтобы каждому досталась порция живительной для неупокоенного маны, порция магии, поддерживающей в них то, что уже нельзя назвать жизнью. Хиг сейчас не боялся, как прежде – мертвецы в своеобразном ступоре, они не опасны, но все же он подозрительно приглядывался к каждому… Кто ж их разберет, истуканов – а вдруг какой-нибудь из них сонно пошевелит рукой или свалится со своего крюка? По мере удаления от лампы становилось темнее, Хиг пошел медленнее.
У очередного зомби он задержался – почему-то ему показалось, что наложенных им чар недостаточно, этот покойник как будто требовал куда больше маны, чем прочие. На всякий случай Хиг повторил сеанс. Вдруг мальчику почудилось, что у ног ненасытного зомби, на полу что-то шевельнулось, младший ученик остановился и осторожно присел, бросая настороженные взгляды по сторонам. Показалось? Но тут вдруг крошечная фигурка метнулась вдоль стены и юркнула в щель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51