Безмолвный в отчаянном желании, его рот впился в меня. Я чувствовала, как то же желание пожирает меня изнутри, раздувается, я поманила его ближе, приближая то, что случится. Сейчас, подумала я, почти крича. Бог мой, пусть это будет сейчас! Мы с Ником вздрогнули одновременно, и тела наши отвечали как одно целое волне эйфории, идущей от меня к нему. Она отражалась обратно, ударяя в меня с удвоенной силой. Я ловила ртом воздух, цепляясь за Ника, он стонал, как от боли. И снова нас подхватила волна и потащила обратно, мы повисли на вершине оргазма, стараясь удержаться там вечно.Медленно-медленно волна отхлынула, импульсы засыпающего наслаждения еще дрожали в нас, и напряжение отпускало скачками. Медленно я ощутила на себе всю тяжесть Ника. Дыхание его обжигало мне ухо. Уже совершенно измотанная, я подумала, что нужно снять руки с его плеч, и сняла. От моих пальцев на нем остались красные полосы.Секунду я лежала, ощущая затихающее покалывание в шее, потом и оно ушло. Языком я провела изнутри по зубам – крови не было. Слава Богу, я не прокусила ему кожу.Все еще лежа на мне, Ник сдвинулся, чтобы мне легче было дышать.– Рэйчел? – шепнул он. – Кажется, ты чуть меня не прикончила.Дыхание становилось медленнее, я ничего не ответила, только подумала, что сегодня могу обойтись без обычной трехмильной пробежки. Сердцебиение слабело, наполняя меня блаженной расслабленностью. Я ближе подтянула руку Ника, разглядывая старый шрам, чисто-белый на фоне красноватой натертой кожи. Чуть смутилась, увидев, что оставила засос. Но это не было чувство вины, будто я его пометила. Он наверняка лучше меня знал, что случится, и шея у меня тоже, небось, выглядит так же.А мне не плевать? Сейчас – плевать. Может быть, потом, когда мама увидит…Я поцеловала нежную кожу и положила его руку на постель.– Почему ощущение такое, будто один из нас – вампир? – спросила я. – Никогда мой демонский шрам не был так чувствителен. А ты…Я не договорила. За последние два месяца я обгрызла приличную долю его тела, и никогда не вызывала в нем такого отклика. Хотя и не жалуюсь.Он с усталым видом слез с меня и со стоном свалился на кровать.– Наверное, оттого, что начала все Айви, – сказал он, лежа навзничь с закрытыми глазами. – Завтра все болеть будет.Я взяла платок и натянула его на себя – без жара его тела стало холодновато. Повернувшись набок, я придвинулась ближе и шепнула:– Ты точно хочешь, чтобы я съехала из церкви? Кажется, я начинаю понимать, почему у вампиров так популярны тройственные союзы.Ник открыл глаза и хмыкнул:– Ты хочешь меня убить?Засмеявшись, я встала, завернувшись в шаль. Пальцы коснулись шеи – кожа саднила, но была цела. Не сказала бы, что нехорошо было воспользоваться чувствительностью, которую пробудила Айви, но беспокоила меня возникшая неистовая тяга. Почти неудержимая… не удивительно, что Айви так туго приходилось.Под эти медленные отвлеченные мысли я порылась в ящике комода, вытащила его старую рубашку и пошла в душ. Глава четырнадцатая – Здравствуйте! – сказал мой автоответчик записанным голосом Ника, гладко и отработанно. – Вы позвонили в фирму «Вампирские чары» независимых агентов Морган, Тамвуд и Дженкса. Сейчас никто не может подойти к телефону. Пожалуйста, оставьте ваше сообщение и укажите, когда вам лучше перезвонить – в светлое или темное время суток.Я крепче сжала пластик трубки и ждала сигнала. Чтобы наш автоответчик говорил голосом Ника – это была моя идея. Мне нравился его голос, и я думала, он звучит очень шикарно и профессионально, и очень солидно иметь секретарем мужчину.Конечно, весь эффект сразу пропадал, как только клиент видел церковь.– Айви? – сказала я, сама вздрогнув от чувства вины, прозвучавшего в моем голосе. – Возьми трубку, если ты есть.Ник прошел мимо из кухни, погладив меня по дороге по талии.Телефон молчал, и я поспешила записать сообщение до того, как он отключится.– Послушай, я у Ника. Гм… насчет сегодняшнего… прости, это я была виновата. – Я глянула на Ника, занятого «холостяцкой уборкой» – он хватал вещи, засовывая их с глаз долой под диван и подушки. – Ник жалеет, что тебя ударил.– Неправда, – сказал он, и я прикрыла микрофон рукой, чтобы до вампирского слуха Айви это не донеслось.– Значит, – продолжала я, – сегодня я к маме заеду кое-что забрать, но вернусь где-нибудь к десяти. Если придешь первая, может, вытащишь лазанью, и мы ее на ужин приготовим? Где-нибудь к полуночи? Чтобы я еще успела домашнее задание сделать… – Я помялась – мне хотелось сказать еще кое-что. – Ладно, надеюсь, ты это услышала, – закончила я неловко. – Пока.Отключившись, я повернулась к Нику:– А что если она все еще лежит без сознания? У него глаза стали жестче:– Не настолько я ее сильно стукнул.Я оперлась о стену. Она была выкрашена в мерзко-коричневый цвет и совершенно ни с чем в комнате не сочеталась. У Ника в доме вообще ничто ни с чем не сочеталось, так что получалась своего рода извращенная гармония. Не то чтобы Нику было плевать на совместимость – у него просто подход иной. Как-то я увидела его в одном черном носке и одном синем. Он заморгал в ответ на мое замечание и объяснил, что они одинаковой толщины.И книги у него тоже не в алфавитном порядке – у самых старых томов нет ни автора, ни заглавия, – но есть какая-то система их расстановки, которую мне еще только предстоит постичь. Полки занимают целую стену у него в гостиной и создают у меня жутковатое ощущение, что за мной наблюдают. Он пытался запихнуть книжки ко мне в чулан, когда его мать их вывалила как-то рано утром у него на пороге. Я ответила ему звучным поцелуем и отказом – мне от них жутко.Ник сунулся в кухню и взял ключи. На звяканье металла я отлипла от стенки и направилась к двери, оглядев себя по дороге: синие джинсы, заправленная в них тенниска и шлепанцы, которые я надевала, когда мы ходили плавать в бассейн при его доме. Месяц назад я их здесь оставила, потом нашла вымытыми в чулане у Ника.– У меня с собой сумки нет, – сказала я, когда он захлопнул дверь и подергал ее, проверяя, что заперлась.– Хочешь по дороге заехать к себе в церковь?Предложение звучало не совсем искренне, и я заколебалась. Чтобы туда добраться, надо половину Низин проехать. А время уже после заката, улицы запружены, и на это уйдет целая вечность. В смысле, денег у меня в сумке было не так уж много, а амулеты мне вряд ли понадобятся – я только к маме сейчас, – но мысль о лежащей на полу без сознания Айви была невыносима.– А можно?Медленно вдохнув и слегка скривив длинное лицо, он кивнул.Я знала, что ему не хочется, и от беспокойных мыслей чуть не оступилась на лестнице, ведущей из дома к стоянке.Было холодно. В небе ни облачка, но звезд не видно за городскими огнями. Ноги зябли в шлепанцах, и когда я обняла себя руками, Ник протянул мне свою куртку. Я ее надела, и от ощущения тепла толстой ткани и запаха Ника мое недовольство тем, что он не хочет ехать к Айви несколько поутихло.Уличный фонарь тихо жужжал – папа такие фонари называл лампами для воров: света как раз достаточно, чтобы вор видел, что делает. Наши шаги звучали громко, Ник потянулся открыть мне дверцу.– Прошу, – галантно сказал он, и я ухмыльнулась про себя, когда он стал воевать с ручкой. Наконец, крякнув, он дернул как следует, и замок открылся.На новой работе Ник был всего три месяца, но как-то уже ухитрился раздобыть побитый фордовский грузовичок синего цвета. Мне он нравился – большой и нескладный, почему и оказался так дешев. Ник сказал, что это была единственная машина на площадке, в которой у него колени в подбородок не упирались. Краска облезала, задний борт проржавел почти насквозь, но ездить на нем можно было.Я впрыгнула в машину, устроила ноги на безобразном коврике, оставшемся от предыдущего владельца. Ник захлопнул дверцу так, что грузовичок встряхнуло, но это был единственный способ гарантировать, что дверца не распахнется, когда мы будем трястись через железнодорожный переезд.Пока я ждала, чтобы Ник обошел машину сзади, мое внимание привлекла мелькнувшая тень над капотом. Я подалась вперед, щурясь. Что-то чуть не хлопнуло по ветровому стеклу, и я вздрогнула.– Дженкс!Разгораживающее нас стекло не могло скрыть его волнения. Крылья слились в паутинные круги, сверкали под фонарем вокруг его нахмуренного лица. Мягкая широкополая шляпа в неверном свете казалась серой, руки он держал на бедрах. Мои виноватые мысли метнулись к Айви, и я опустила стекло, толкнув рукой, когда на середине его заело. Пикси впорхнул внутрь и снял шляпу.– Когда, черт побери, поставите телефон со спикером? – буркнул Дженкс. – Я, между прочим, не меньше тебя значу в этой паршивой фирме, и не могу позвонить! Он прилетел прямо из церкви? Я не знала, что он так быстро летает.– Что ты сделала с Айви? – продолжал он, когда Ник молча сел на свое место и захлопнул дверцу. – Я весь день проторчал с Глендой Добрым, Глинда Добрая – персонаж сказки Л.Ф. Баума «Волшебник из страны Оз», могущественная волшебница.

пытаясь успокоить его истерику после того, как ты наорала на его папочку, а вернулся домой – и нахожу Айви в такой же истерике на полу в ванной.– Как она? – спросила я и обернулась к Нику: – Отвези меня домой.Ник тронул машину с места, дернул назад, когда Дженкс опустился на рычаг переключения передач.– В норме – насколько она вообще в норме бывает, – ответил он, и лицо его из разозленного стало обеспокоенным. – Ты пока домой не торопись.– Слезь, – сказала я, смахивая его рукой.Дженкс взлетел вверх, снова сел, посмотрел на Ника, который вернул руки на руль.– Да нет, – сказал пикси, – я серьезно. Дай ей время. Она уже слышала твою запись на автоответчике и понемногу успокаивается. – Он перелетел на приборную панель, сел передо мной. – Слушай, что ты с ней сделала? Она все твердит, что не смогла тебя защитить, что Пискари будет ею очень недоволен, и что не знает, что сделает, если ты съедешь. – Лицо его стало совсем тревожным. – Рейч? Может, все-таки надо съехать. Слишком уж жутковато все становится, даже для тебя.Когда он назвал имя вампира-нежити, я похолодела. Может, не я ее спровоцировала, а Пискари на это настроил. Все обошлось бы, отступи она, когда я первый раз сказала «нет». Наверное, Пискари понял, что не Айви доминирует в наших отношениях, и хотел, чтобы она исправила положение, гаденыш этакий. Какое его собачье дело?Ник включил передачу, шины захрустели по гравию стоянки.– В церковь? – уточнил он.Я посмотрела на Дженкса, и он покачал головой. В нем ощущался страх, и это решило дело.– Нет, – ответила я.Подожду. Дам ей время придти в себя. Ник был доволен не менее Дженкса. Мы выехали на улицу, направляясь к мосту.– Ну и хорошо, – сказал пикси, глянул, что у меня в ушах нет серег, и устроился на зеркале заднего вида. – А какого черта вообще случилось?Я подняла стекло, ощутив во влажном ветерке холод надвигающейся ночи.– Я ее малость слишком завела во время тренировки. Она попыталась сделать меня своим… гм… ну, попыталась меня укусить. Ник ее вырубил моим котлом для зелий.– Она пыталась тебя укусить?Я оторвалась от ночного пейзажа и посмотрела на Дженкса – в свете фар едущих сзади машин его крылья были неподвижны, потом вдруг слились в прозрачный круг и снова застыли. Со смущенного лица Ника он перевел глаза на мое встревоженное, потом обратно на Ника.– Ух ты, – произнес он с расширенными глазами. – Теперь дошло. Она хотела тебя привязать, чтобы только она могла заставить твой шрам резонировать в ответ на вампирские феромоны. Ты ей отказала. Бог ты мой, это для нее должен был быть крутой облом. Не удивительно, что она так расстроилась.– Заткнись, Дженкс, – попросила я, подавляя жгучее желание схватить его и вышвырнуть в окошко. Все равно он догнал бы нас на первом же светофоре.Пикси вспорхнул на плечо Ника, разглядывая огоньки приборной панели.– Классная машинка.– Спасибо.– Все родное?Ник на секунду отвел глаза от хвостовых огней впередии-дущей машины.– Нет, с наворотами.Крылья Дженкса слились в круг, потом остановились.– И сколько ты из нее выжимаешь?– Сто пятьдесят миль в час – с азотом.– Черт! – восхищенно выругался пикси и снова устроился на зеркале заднего вида. – Шланги проверь, я утечку чую.Ник покосился на чумазый рычаг под панелью, явно не заводской установки, и снова стал смотреть на дорогу.– Спасибо, а то я гадал.Он медленно приоткрыл щель в окне со своей стороны. Я хотела было спросить, но передумала. Нечего в мужские разговоры лезть.– Ну-ну, – протянул Дженкс. – Едем к твоей мамочке?– Ага, – кивнула я. – Хочешь за компанию?Он подлетел на дюйм – мы налетели на колдобину – и повис, скрестив ноги в воздухе. – Ага, спасибо. У нее как раз наверное гибискус цветет. Она не возразит, если я возьму немножко пыльцы?– А ты у нее спроси.– Так и сделаю. – Он ухмыльнулся. – А ты бы закрасила этот красивый засос.– Дженкс! – воскликнула я, прикрывая шею рукой. Совсем забыла.У меня краска бросилась в лицо, когда Ник с Дженксом переглянулись так по-идиотски, по-мужски. Ей-богу, мне показалось, что я в пещере. Моя пометить та женщина, и твоя, Клург, не тянуть к ней эта волосатая лапа. – Ник, – взмолилась я, остро ощущая отсутствие сумки. – Одолжишь мне денег? Мне надо заехать в магазин амулетов.Если есть что-то, что смущает меня больше, чем покупать чары для цвета лица, так это покупать их с засосом на шее. Тем более когда почти все владельцы магазинов меня знают. Поэтому я приняла решение в пользу самостоятельности и попросила Ника заехать на заправку. Конечно, полка с амулетами возле кассы была пуста, и пришлось мне мазать шею обычной косметикой. «Кавергерл», ага? Не верьте рекламе. Ник сказал, что все нормально, но Дженкс хохотал так, что у него аж крылья покраснели. Он сидел на плече у Ника и трепался о достоинствах девушек-пикси, которых он знал до встречи с Маталиной, своей женой. Причем трепался этот скабрезный пик-си всю дорогу до окраины Цинциннати, где живет моя мама, пока я поправляла косметику перед зеркальцем машины.– Налево по этой улице, – сказала я, вытирая пальцы друг о друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58