Хэл отыскал сэра Лоурена и Рэя Гэредиса, своих лучших пилотов, хотя, если сэр Нанпин действительно говорил правду о своих победах, возможно, выбрать стоило его.
Но Кэйлис, ставя безопасность человека, которого считал «самым главным дирейнским воином», выше всего, не хотел испытывать судьбу.
Ураган, уже оправившийся от долгого странствия и ранений, был спокоен и, когда понял, что ему предстоит полет, взревел от удовольствия.
Хэл вместе с двумя подручными из обслуги подготовили Урагана к вылету, установив двойное седло. Новый арбалет, пять десятиболтовых магазинов, горн и подзорная труба довершили снаряжение Хэла.
Два других всадника были экипированы сходным образом.
– Ладно, – сказал Хэл. – А теперь осталось только забраться...
Он пристально взглянул на лорда Кантабри и увидел, что тот выглядит таким же бледным, как тогда, когда лежал в госпитале. Хэл испугался, не скрывает ли он каких-нибудь ран, о которых никому не известно.
Потом его осенило.
– Э-э-э... Бэб... Только не обижайся, но сколько раз ты летал на драконе?
Тот отозвался странно сдавленным голосом:
– Сейчас будет первый.
– Может быть, тебе лучше остаться на земле? Мои всадники вполне могут осмотреть окрестности Оде сами.
– Нет, – отрезал Кантабри. В его голосе прозвенела сталь. – Я должен своими глазами увидеть то, с чем нам предстоит столкнуться.
– Что ж, хорошо. Позволь мне помочь тебе.
Хэл посчитал, что в данном случае не стоит добавлять его обычное предостережение. О том, что если новичка вырвет прямо на всадника, то новичку несдобровать.
Он уселся в седло, проверил, что лорд Кантабри крепко держится, и хлопнул по шее Урагана поводьями.
Дракон вперевалку выбежал из огромного сарая, взметнул крылья, с силой опустил их – и оторвался от земли.
Следом за ним в воздух поднялись сэр Лоурен и Рэй Гэредис.
Хэл оглянулся через плечо и увидел Кантабри, крепко зажмурившегося и вцепившегося в чешую дракона с такой силой, что, казалось, он вот-вот вырвет какую-нибудь из чешуек с мясом.
Как и было велено, они набрали высоту, перелетев через линию фронта и зорко выглядывая рочийские патрули, потом спикировали вниз, оставив далеко позади всех лучников и арбалетчиков.
Они направились на восток, пока внизу не осталось ни одного солдата, потом свернули к северу, на Оде.

Хэл пролетел мимо пригорка, потом чуть набрал высоту и приземлился на его гладкой вершине. Гэредис с сэром Лоуреном кружили в небе, скрытые от него бугром, и вели наблюдение на случай появления рочийских драконов.
Перед ними, на той стороне долины реки Комталь, лежал Оде.
– Вот мы и приехали, – сказал он, выбираясь из седла.
Сэр Кантабри принял предложенную ему руку, кое-как спустился, едва держась на ногах, потом направился к ближайшему кустарнику, где его и вырвало.
Когда он вернулся обратно, Хэл передал ему свою флягу.
– Нет, – отказался Кантабри. – Дай мне мою. У меня там бренди.
Хэл подчинился. Кантабри прополоскал рот, потом сделал глоток, вздохнул.
– Я был бы вам очень признателен, лорд Кэйлис, – сказал он, вопреки недавней беседе, очень формально, – если бы вы не обсуждали мои телесные слабости без крайней на то необходимости. Должен признаться, я отчаянно боюсь высоты.
Хэл был удивлен, и не столько тем, что Кантабри вообще чего-то боялся, сколько тем, что у него хватило мужества в этом признаться.
Он подумал, что ему предстоит еще многое узнать о мужестве, вытащил подзорную трубу и принялся разглядывать Оде. Кантабри поступил так же. Комталь, глубокий, полноводный, непроходимый, защищал подступы к городу с трех сторон. Это был настоящий город, лишь немногим уступавший Паэстуму.
Но если Паэстум давно разросся, выйдя за городские стены, Оде все еще скрывался за ними. Город стоял на высоком утесе, окруженный крепкими двойными стенами с башенками и навесными бойницами, которые к тому же еще и бдительно охранялись.
За второй стеной расстилался город с извилистыми узкими улочками, которые – Хэл это знал – будет неимоверно трудно взять и очень легко защищать. И эти улочки вели к цитадели, окруженной еще одной стеной круглой крепости.
С третьей стороны была наклонная площадка, надежно защищенная парой соединяющихся сторожевых башен.
Попытка напасть на замок была сущим самоубийством. Хэл не думал, чтобы какая-то человеческая армия была в состоянии его взять. Разве что в ней будет столько солдат, готовых полечь штабелями, что эти штабели достанут до краев стен, и остальные смогут перебраться по ним, чтобы, в свою очередь, погибнуть там, за этими стенами.
Хэл вспомнил слова сержанта Ти и еле удержался, чтобы не взглянуть на руки Кантабри – а действительно, не капает ли с них кровь?

33

Стояло солнечное весеннее утро, когда под рокот барабанов и цокот копыт Первая и Вторая армии пошли в атаку.
Хэл со своей эскадрильей проводили разведку для Первой армии, и с высоты это было захватывающее зрелище – рочийские рубежи прорвала тяжелая кавалерия, и сквозь зияющие прорехи туда хлынула легкая конница, а затем и мощный поток пехоты, до того охранявшей позиции.
Это, с радостью отметил Хэл, совершенно не походило на неудачное вторжение в Калабас. На этот раз лорд Эджиби раздал командирам подробнейшие инструкции, которые они должны были выполнить при любой представившейся возможности.
Хэл увидел двух драконов – среди них не было ни одного черного – и вместе со своим звеном бросился в атаку, загнав их в кровожадные руки солдат внизу.
Их прорыв тоже увенчался успехом, и они нескончаемыми колоннами маршировали на северо-северо-запад, к Оде и реке Комталь.
Они заметили трех драконов, сбили двух, а третьему удалось улететь.
В тот вечер большинство всадников в лагере ликовали, уверенные, что столь успешно начатое наступление не может не завершиться успехом.
Хэл пытался сдерживать их энтузиазм, но против своей воли сам чувствовал теплившуюся у него в душе надежду.
За следующие несколько дней они еще оттеснили рочийцев назад, и сейчас Хэл, проносясь над самыми головами солдат, слышал пение и видел, что они идут, сгибаясь под тяжестью трофеев, которые чуть раньше рочийцы отобрали у бедных окрестных крестьян.
Хэл, взяв Гэредиса и Гарт, пролетел над рочийскими укреплениями и углубился в их территорию. Потом в голову ему пришла мысль, и он заиграл в свой горн и махнул рукой, приказывая изменить курс на восток-юго-восток.
То, что он там увидел, или, вернее, не увидел, заставило его мчаться назад во весь дух, далеко опередив своих ошарашенных товарищей, пока он не заметил знамена Объединенного штаба армий.
Он приземлился, велел Гэредису присмотреть за Ураганом и отправился на поиски Кантабри.
– Ты уверен? – спросил лорд Бэб.
– Абсолютно, – ответил Хэл.
– Значит, ты дважды счастливчик, – сказал Кантабри. – Я помню, чего ты не увидел в тот день, когда мы атаковали Калабас.
– Надеюсь, что результат будет другой, – отозвался Хэл.
– Будет, если я приложу к этому руку. А теперь идем к лорду Эджиби и Десмоцерасу.
Глаза Бэба блестели.
– Хэл, это может помочь нам выиграть войну через неделю, самое большое – через месяц. Идем, парень!

– На юге рочийских полков не оказалось? – сдерживая недоверие, переспросил Эджиби.
– Нет, сэр, – ответил Хэл. – Я видел разрозненную легкую конницу, и они улепетывали во весь дух.
– Это поразительно, – сказал лорд Десмоцерас, сэйджинец, командующий Второй армией. Это был худощавый человек чуть ниже среднего роста, но его лицо и тело избороздили многочисленные шрамы, доказывавшие, что он боец, каких еще поискать.
– Я полностью доверяю лорду Кэйлису, – сказал Эджиби, но в его голосе прозвучало слабое сомнение.
– Как и я, – сказал Кантабри, но в его голосе не было даже намека на сомнение.
– Благодарю вас, господа, – сказал Хэл. – Лорд Десмоцерас, я опытный всадник. Я смотрел очень внимательно, но нигде не заметил ни замаскированных лагерей, ни войск. По-видимому, рочийцы расколоты на две половины. Я бы предположил, что часть из них отступает к Оде, а остальные, вероятно, присоединятся к другим подразделениям на юге. Я готов вылететь на разведку всей эскадрильей и выяснить, где они находятся.
Эджиби кивнул, но на предложение Хэла никак не ответил.
– А вы что думаете? – спросил он Десмоцераса. Сэйджинец потер кончик носа.
– Я думаю, что наш Совет баронов голову с меня снимет за то, что я не подчинился их приказам и свернул в сторону от Оде. Не говоря уж о том, что у нас не готовы никакие заклинания, а для того, чтобы дать армии другие приказы, понадобится никак не меньше двух дней. Я и сам могу только гадать, что подумает король Азир, если я изменю план атаки. Во-первых, у нас возникнут проблемы со снабжением, ведь мы отойдем в сторону от реки Комталь, а во-вторых...
– Думаю, мы вполне удовольствуемся тем, что оставили при отступлении рочийцы, – подал голос Хэл, сам несколько удивленный собственным нахальством.
Лорд Эджиби обернулся к нему, наливаясь краской. Потом взял себя в руки.
– Да. Благодарю вас, лорд Кэйлис, – сказал он холодно. – Не соблаговолите ли вы подождать снаружи, чтобы мы могли посовещаться о дальнейшем порядке действий?
Хэл, еле сдерживаясь, отсалютовал и вышел.

Через час вышел Кантабри, с поджатыми губами, судорожно сжимая рукоятку меча, как будто хотел убить первого же, кто попадется ему на глаза.
Хэл не стал даже задавать вопрос, каково было решение.
– Продолжаем атаку? – полуутвердительно спросил он.
Кантабри кивнул, слишком разозленный, чтобы говорить.
Хэл бросился обратно к своему дракону и, взмыв в воздух, помчался в летный лагерь, не заботясь, последовали ли его примеру товарищи.
В голове у него барабанной дробью выстукивало: мы могли выиграть войну, мы могли выиграть войну, мы могли выиграть войну...
На следующий день наступление на Оде продолжилось.

34

Прошло два дня, а Хэл так и не остыл.
Первые разведчики добрались до реки Комталь, встретив слабое сопротивление со стороны рочийцев. Следом за ними шли инженерные войска, которые изучили глубокую, непроходимую реку и начали обдирать местные леса, запасаясь материалами для строительства моста.
Затем появилась пехота, осмотрела реку, крепкие стены Оде, поморщилась и встала на берегу лагерем – ждать.
Бревна подтаскивали к берегу реки, складывая в штабеля.
В ту ночь на берегу мерцали костры, и бревна, хотя и свежесрубленные, быстро охватил огонь. Маги из Оде времени не теряли.
На следующее утро Хэлу с его эскадрильей было приказано отвезти высокопоставленных магов на пригорок, с которого Кантабри первый раз осматривал город.
Посовещавшись, маги приказали своим помощникам раскладывать ленты в некоем загадочном узоре, понятном исключительно одним им, и затянули подготовительные заклинания.
Хэл заметил, что Ураган издает негромкие страдальческие звуки, словно от боли. Он внимательно осмотрел дракона, не заметил ничего подозрительного, потом увидел, что другие драконы тоже выказывают признаки беспокойства.
Магия, догадался он. Оказывается, огромным зверям она была по вкусу ничуть не больше, чем людям.
Он сообщил главному магу о том, что драконы беспокоятся, и сказал, что поднимет их в воздух и будет летать над пригорком, а вернется, когда его вызовут.
Через несколько минут ему тоже стало не по себе, и он понял, что заклинаниям магов Оде противопоставили могущественные чары.
Потом все неприятные ощущения вдруг прошли, и он увидел внизу крошечную фигурку в мантии, машущую им руками.
Он посадил эскадрилью, забрал магов вместе с их утварью и отвез назад, в тыл, где разместилось командование.
Саперы снова взялись за дело, и на этот раз их сваленные в штабеля бревна остались целыми и невредимыми.
От одного человека – у него был друг, который подслушивал, когда допрашивали кого-то из дезертиров, – Хэл узнал, что какая-то ужасная невидимая сила поразила рочийских колдунов, убив не меньше дюжины разом.
Ему, довольно скептически относящемуся к правдивости армейских слухов, и не без основания, оставалось только гадать, какая часть этого была правдой.

Прибыло пополнение – и ни одного всадника в их числе, – болтавшее о новых небольших кораблях и речных баржах, стоящих на приколе в Паэстуме или еще не сошедших со стапелей дирейнских верфей. Тем временем два моста через реку Комталь росли дюйм за дюймом под сенью зловещих стен Оде.
Если рочийцы не подозревали о плане короля Азира, то, они, по мнению Хэла, должны были быть совсем глухими и слепыми.


* * *

Мосты перекинулись на другую сторону, и по ним зашагали колонны пехотинцев, собираясь в боевые порядки.
Со стен ударили катапульты, разом выпустив тучу стрел длиной в человеческий рост; к катапультам присоединились несколько арбалетчиков, явно неопытных, раз решились выстрелить со столь большого расстояния.
Хэл, паривший над городом, увидел, как городские ворота, выходившие на берег, распахнулись, выпустив полсотни рыцарей.
Он нацарапал что-то в своем блокнотике и направил Урагана к дирейнской пехоте, дуя в горн. Его услышали, и солдаты образовали клин, побежав навстречу кавалерии.
Хэл указал на распахнутые ворота, спикировал на них и обстрелял из арбалета солдат, рассыпанных по вершине стены.
Дирейнская легкая конница объехала своих солдат и врезалась в гущу рочийских всадников.
Потом показались рочийские драконы, и ему стало некогда наблюдать за разворачивавшимися на земле событиями. На него бросились два дракона, и он пригвоздил всадника первого к его дракону стрелой, дернул рукоятку зарядного устройства назад, вперед и выстрелил второму всаднику в живот. Тот с криком упал вниз, а его дракон, оставшись без всадника, улетел прочь.
На него налетело вражеское звено – все завертелось ревущим вихрем рычащих чудищ и пронзительно кричащих людей. Грудь Хэла задело кончиком крыла, и он чуть не слетел со спины Урагана. Он выпустил в своего преследователя болт" и полетел дальше, не выясняя, попал или нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52