«Мы несли мученический крест, но
, несмотря на неописуемую неволю и страдания, у нас теплилась надежда, кот
орая крепла. Этой надеждой, ни на минуту не оставлявшей нас, была правосла
вная великая Россия. Братья мы не напрасно ожидали ее помощи… Вот она иде
т требовать ответа за пролитую кровь наших мучеников. Скоро русские побе
доносные знамена взовьются над нашим отечеством.
Русские идут бескорыстно, как братья. Болгары, мы все должны, как один, под
няться и по-братски встретить наших освободителей, всеми силами оказыва
ть содействие русской армии».
Итак, Россия пошла. Мне попались в руки две строевые песни тех времен, кото
рые распевались на маршах солдатами гвардейского полка. Интересно взгл
януть, как идея освобождения Болгарии преломлялась в сознании солдат, пр
иобретая незамысловатые, наивные формы солдатского фольклора:

Ой за морем, ой за синим
По степи растет бурьян.
Ой за морем, ой за Черным
Расплодился мусульман.
Там растет бурьян богатый,
Машет красной головой.
Мусульман качает важно
Разноцветною чалмой.
Взяли бабы косы в руки
И пошли бурьян косить.
Наши храбрые гвардейцы
Стали турок сильно бить.
Накосили бабы сена,
Извели в степи бурьян.
А гвардейцы настреляли,
Словно птицы, мусульман.
Взяли бабы и руками
Опололи степь кругом.
Так и турок, братцы, надо
Из Европы с корнем вон.

Тут, как видите, все: и строевой задор для поднятия духа и даже физических
сил во время похода, и политбеседа на нужную тему, и стратегическая устан
овка. Впрочем, задача иногда бралась и более узкая, более конкретная. Выгл
ядело это, к примеру, так:

В семьдесят седьмом году
Пришли к турке, ко врагу
русские войска.
Шли сюда мы не гулять,
Пришли турок побеждать
русскими штыками.
Повстречался мусульман,
Без похмелья стал он пьян.
Что он, ошалел?
Как под Горным Дубняком
Мы валили их рядком,
знатно разнесли.
А из Дольня Дубняка
Турки задали дерка
в Плевну убрались.
Там задачей задались
Нас не допускать,
за стеной сидят.
Мы задачи их решали,
Не такие стены брали,
эту, брат, возьмем!

И взяли, конечно. Но не так все было легко, как в наскоро сочиненной походн
ой песне. Достаточно сказать, что только под самим генералом Скобелевым
несколько раз убивало коня, а саблю его, которой он показывал путь на враж
еские редуты, перешибло пулями, настолько густ был турецкий огонь. Шесть
тысяч человек легло на склоне холма. Это много даже для современной войн
ы, а ведь теперь иные масштабы. Когда был взят основной редут, турки на вре
мя вернули его снова. Суздальского полка майор Горталов не счел возможны
м для своей части покинуть завоеванный и уж облитый русской кровью клочо
к земли. Его подняли на штыки с саблей в руках. Подвиг его в то время потряс
Европу.
На помощь осажденным в Плевне туркам из южной части Болгарии, через Балк
анский хребет рвались отборные войска Сулеймана-паши. Они рвались через
Шипкинский перевал. В том-то и состоит великое значение Шипки, что не пус
тили Сулеймана-пашу, не позволили ему оказаться в тылу, не дали возможнос
ти со спины ударить По идущим на штурм редутов войскам генерала Скобелев
а.
Существует подробное описание Шипкинской эпопеи, поставлен большой со
ветско-болгарский фильм «Герои Шипки», Верещагин Ц участник и очевидец
кровопролитных боев Ц оставил нам потрясающие полотна, в которых высок
ое искусство сочетается с документальностью фронтового репортажа.
Схема была проста и понятна. На горе сидят русские солдаты и болгарские о
полченцы. Несколько дней подряд, в сущности беспрерывно, на эту гору лезу
т с трех сторон турки Ц целая армия против нескольких сот человек.
Майор Гиляев воззвал к сражающимся: «Братцы! Неприятель окружил нас со в
сех сторон. Следовательно, пути отсюда нет. Будем держаться, пока придет п
омощь. А если помощь не подоспеет, мы все ляжем костьми за освобождение Бо
лгарии, Итак, молодцы, будем драться до последней капли крови и умрем геро
ями!» После этого он запел песню Ц гимн болгар:

Шуми, Марица, окровавена,
Плаче, вдовица, люто ранена.

Генерал Гурко отдал приказ по отряду болгарских ополченцев: «К вам обращ
аюсь, болгарские дружины. 19 под Старой Загорой вы привлекли против себя 15 н
еприятельских таборов, то есть почти в 4 раза сильнейшего неприятеля с мн
огочисленной артиллерией, против которой вы могли выставить четыре гор
ных орудия. Это было первое сражение, в котором вы вступили в борьбу с враг
ами, и в нем сразу показали себя такими героями, которыми вся русская арми
я может гордиться и может сказать, что она не обманулась, послав в ваши ряд
ы самых лучших офицеров. Вы Ц ядро будущей болгарской армии. Пройдут год
ы, и эта будущая болгарская армия скажет: «Мы Ц потомки славных защитник
ов Старой Загоры».
Сохранилось и обращение к ополченцам генерала Столетова: «После битвы п
од Старой Загорой Царь и вся Россия смотрят на вас как на храбрых и самоот
верженных воинов. Я уж послал донесение, и вскоре к нам придет помощь из Ты
рнова. Помните, молодцы, что Царь и вся Россия возлагает на вас защиту шипк
инских позиций, а Болгария ждет вашей помощи для своего освобождения».
23 августа (по новому стилю), в самый критический день, осажденные выдержал
и четырнадцать атак отборных турецких войск. Муллы и ходжи, находясь сре
ди войск, разжигали религиозный фанатизм солдат, воодушевляли их на свящ
енную войну с гяурами. Сулейман-паша безжалостно бросал в бой все новые и
новые полчища фанатиков. С протяжным криком: «Алла!» карабкались они на с
калу, устилали трупами ее крутые склоны и все же беспрерывно, упорно, безо
становочно карабкались вверх.
Осажденные отбивались камнями, бревнами, даже трупами убитых товарищей.
И вот я вычитал в одном месте, что же решило в самый роковой момент исход у
жасного, на несколько дней растянувшегося сражения.
Некто майор Павел Николаевич Попов проскочил под градом пуль намертво п
ростреливаемое пространство, чтобы скакать или бежать бегом за немедле
нной помощью. Лошади у него не было. По другую сторону скалы он нашел ордин
арца с офицерской лошадью. Ординарец не хотел отдавать коня. Попов наста
вил наган и отобрал лошадь. На этой лошади он прискакал к генералу, которы
й вел подмогу. Но люди были истощены длительным горным переходом и не мог
ли двигаться дальше:
Ц Видите, лежат без ног, ступайте и скажите это.
Ц Если теперь не помочь, будет поздно. Шесть батальонов турок возьмут шо
ссе.
Ц Возьмите казаков.
Ц Казаки есть на Шипке. Их прибытие не убедит и не вдохновит защитников.
Нужно показать, что пришла настоящая помощь. Не найдете ли, ваше превосхо
дительство, лучшим посадить на казачьих лошадей батальон стрелков!
Ц Встать! Ц скомандовал генерал.
Стрелки вскочили на казачьих лошадей (по двое на лошадь) и понеслись на Ши
пку.
Казалось, еще бы минута, и Шипка была бы взята. Оказалось, этот именно бата
льон, соскочив с лошадей и бросившись в штыки, и решил все дело в самую пос
леднюю, самую роковую секунду. Вот что значит инициатива и настойчивость
одного человека даже в такой неразберихе и буче, которые царили на Шипке.

Между прочим Шипка, если перевести это слово на русский язык, означает не
больше, чем обыкновенный мирный шиповник.
Четыреста сорок памятников воздвигла Болгария в разных местах русской
доблести, русскому бескорыстному братству. Памятники разные и по характ
еру и по величине. Ну, во-первых, собор Александра Невского в центре Софии.
Самое красивое и самое грандиозное здание в столице Болгарии. Памятник А
лександру Второму на площади перед входом в Народное собрание; парк гене
рала Лаврова около Плевны; парк Скобелева на том холме, где погибло шесть
тысяч штурмующих. В центре города Ц парк освободителей Плевны. Оригинал
ьно устроена решетка этого парка: вместо коренных столбов врыты в землю
стволы орудий. Вместо частокола поставлены винтовки со штыками. В основа
ниях винтовок Ц снаряды. Участвуют также в загороди и казачьи пики, и саб
ли. В парке Ц бюсты Александра Второго, Скобелева, Гурко, Тотлебена…
В музеях (и в самом городе, и в парке Скобелева) личные вещи солдат и офицер
ов: котелки, хохломские мисочки, медные образки с изображением Георгия П
обедоносца, складни, пули, добытые впоследствии из братских могил (то ест
ь, значит, уж выпавшие из трупов после нетления), волосы ребенка, найденные
в братской могиле в солдатском ранце, черепа с дырками и зарубинами, кост
и с дырками, знамена, изорванные в лоскутки. Я не говорю про образцы оружия
, само собой разумеется, оно представлено в изобилии.
И все же больше всего трогают не боевые реликвии, не вещи, не знамена даже,
овеянные огненной славой, а длинные списки нижних чинов, офицеров и гене
ралов, лежащих то тут, то там в поистине братских могилах.
Этот этюд у меня составляется из торжественных обращений да приказов. Во
т еще слова болгар, вырубленные на мраморе в центре города Плевны: «Они Ц
богатыри необъятной русской земли, вдохновленные братскими чувствами
к порабощенному братскому народу, перешли великую славянскую реку Дуна
й, вступили на болгарскую землю, разбили полчища врагов, разрушили турец
кую тиранию, сломали цепи пятивекового рабства. Своей героической кровь
ю они напоили болгарские нивы, своими богатырскими костями усеяли поля б
рани. Они дали самое дорогое Ц свою жизнь Ц за наивысшее благо болгарск
ого народа Ц за его свободу.
Освобожденный ими болгарский народ в знак вечной признательности, идущ
ей из глубины души, воздвиг им этот храмЦ памятник свободы».
Написано все это довольно лаконично, хотя и торжественно. Автор другой н
адписи, а именно над входом в братскую могилу в парке имени М. Д. Скобелева,
был настроения более романтического и, может быть, даже более сентимента
льного. Сравните сами: «Они, орлы северных небес, чада великой русской зем
ли, вдохновленные духом гуманности, правды, свободы, водимые гением побе
ды, перелетели леса и поля, реки и моря и смело опустились на прекрасные го
рдые Балканы. Здесь, в порабощенной веками болгарской земле, они пронзил
и своими пиками, своими штыками турецкую тиранию, острием меча разрубили
они вековые оковы, а своими пушками разрушили до основ пятисотлетнюю кр
епость тяжелого рабства. В кровавой борьбе, бушевавшей на болгарской зем
ле, они беззаветно пролили свою кровь, легли костьми на братской земле за
свободу, за благо болгарского племени, забытого историей, царями, богами
и сильными в то время народами.
В знак глубокой признательности и великой благодарности освобожденный
ими болгарский народ воздвиг им этот памятник свободы, выросший из глуб
ины души, как фиалка в лесу».
Итак, где храм, где обелиск, где крест Ц 440 памятников стоят в Болгарии. Что
бы покончить с мемориальными надписями, мне осталось переписать малень
кое стихотворение. Я встречал его на обелисках в двух или трех разных мес
тах. Сочинил его, вероятно, какой-то безвестный фронтовой поэт, который сл
ожил скорее всего свою голову где-нибудь в Карпатах, а может быть, жив и зд
равствует. Может быть, даже эти стихи сложил не самоучка, а поэт-профессио
нал, один из тех, что были прикреплены к дивизионным фронтовым газетам. Вы
звали, наверно, в политуправление: «Родина требует, надо немедленно сочи
нить…» Ц «Есть, сочинить!» и бегом в свою родную дивизионку. Вот это стихо
твореньице:
Героям Плевны от частей 3-го Украинского фронта победоносной Красной Ар
мии:

Вдали от русской матери-земл
и
Здесь пали вы за честь отчизны милой,
Вы клятву верности России принесли
И сохранили верность до могилы.
Вас не сдержали грозные валы,
Без страха шли на бой святой и правый.
Спокойно спите, русские орлы,
Потомки чтут и множат вашу славу.
Отчизна нам безмерно дорога,
И мы прошли по дедовскому следу,
Чтоб уничтожить лютого врага
И утвердить достойную победу.

Сентябрь 1944 года.
На Шипку мы поднимались во второй половине дня, скорее даже к вечеру.
Прекрасное шоссе вело зигзагами все выше и выше в горы, заросшие в этих ме
стах старым породистым лесом. Деревья по склонам гор сверкали на солнце
ослепительным инеем. Точнее, это был не иней. Накануне шел обильный мокры
й снег. Он облепил каждый сук, каждую ветку, потом его слегка схватило моро
зцем. Снег сделался хрупким, кристаллическим, засверкал. Он бы, конечно, Да
вно осыпался, если б хоть маленькое движение воздуха, хоть легкий ветеро
к, хоть тихое сотрясение. Но безмолвно и неподвижно было окрест в горах, св
еркающих свежим чистейшим снегом.
С перевала открывается неоглядный вид на другую сторону Балканских гор,
на знаменитую розовую Казанлыкскую долину. Нам из царства сверкающего с
нега странно было видеть зеленое лоно долины. Именно оттуда, от Казанлык
а, и шли, и ползли на Шипку, и штурмовали ее тогда войска Сулеймана-паши.
На перевале теперь благоустроенная гостиница (разумеется, модерн), но ту
ристов в зимнее время мало, они приезжают сюда все больше летом, когда теп
ло, а в долине, у подножия Шипки, расцветают розы.
Постояв с обнаженными головами у каждого креста, у каждого памятного обе
лиска, мы поехали вниз, в начинающие сгущаться сумерки. И тут нас ждала нео
жиданность. Наш глаз привык к болгарской красночерепичной архитектуре,
и вдруг из черноты дерев, из синих сумерек, в голубое еще, светлое еще небо
поднялись пять ослепительно золотых куполов-луковок, как в какой-нибуд
ь из лучших русских сказок.
Подъехав ближе, мы увидели русскую церковь (храм-памятник в селе Шипке Ц
так именуется она) неописуемой красоты. Изящная, построенная в прекрасны
х традициях XVII столетия, она лежит, как драгоценный камень, как жемчужина, в
оправе зеленых Балканских гор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17