И хотя он приобрел свои экспонаты по бросовой цене, Кобвел считал подлин
никами развешанные по стенам убогие репродукции французских живописце
в Ц все эти Верне, Арпиньи, Энгры, Фантен-Латуры (персонажам последнего в
ернули приличие, облачив в плотные одежды); в вечном полумраке прозябали
поддельные гобелены, фальшивый севрский фарфор, изготовленный в Бельги
и мустьерский фаянс и, словно покрытая изморозью, стеклянная посуда.
Он с бесконечной нежностью взирал на варварские скульптурные группы, ко
торые считал вышедшими из-под резца Пигаля и Пюже, и даже самих Торвальдс
ена и Родена.
В каждом уголке, словно бесценные сокровища, прятались абсурдные, гротес
кные изделия, раскрашенные во все цвета радуги Ц непристойные фетиши за
морских островов, гримасничающие святые Испании в изъеденных молью оде
яниях, фигуры, напоминающие о Брюгге, Флоренции или Каппакадокии, безумн
ое скопище скучнейших предметов, по которым, не останавливаясь, скользил
равнодушный глаз.
Дрожащей рукой Кобвел ласкал, будто не имеющие цены раритеты, эти грубые
поделки, найденные по случаю и обреченные на уценку с момента их появлен
ия на свет. Когда он стоял, созерцая унылую белизну дриад из искусственно
го мрамора, стыдливо прячущихся во мраке ниш, его душа начинала стеснять
ся от непонятной языческой набожности.
Он отказывался продавать выполненный из крашеного гипса макет Дархэмс
кого собора. А на видное место; рядом с застывшей маской неизвестного диу
мвира, водрузил миниатюрный дромон из разноцветного дерева.
Ц Мисс Саммерли, Ц торжественно восклицал он, будучи в особо меланхоли
ческом настроении, Ц Лондон не признал меня, а я не хочу признавать Лондо
н. О, я вижу, куда вы клоните, мой распрекрасный друг! Вы считаете, что после
моей смерти сии бесценные сокровища заполнят какую-нибудь залу Британс
кого Музея, а на двери ее, обитой железом, начертают «Коллекция Грегори Ко
бвела». Ну, нет! Этого не будет! Неблагодарный город никогда не удостоится
чести лицезреть эту красоту!
Он ни разу не открыл своей посмертной воли, а мисс Сьюзен ни разу не прояви
ла любопытства.
Грегори Кобвел в одиночестве съел свой завтрак Ц салат из портулака и ж
ареного лука, изготовленный в запущенном закутке, который гордо именова
лся «офисом», выпил каплю любимого бодрящего напитка Ц смеси джина с ан
исовкой и в почтительном безмолвии постоял перед потемневшим полотном
кисти непризнанного гения. Затем покинул «Галерею искусств» и уселся пе
ред широкой витриной магазина, выходившей на главную площадь, совершенн
о безлюдную в этот час, ибо вдова Пилкартер, дремавшая в плетеном кресле н
а пороге своего дома, за человека не считалась.
На фоне кабачка, где возчики ожидали, когда спадет жара, чтобы продолжить
свой путь, вырисовывался приземистый силуэт телеги, нагруженной блокам
и белого камня.
Ц Камень из Фовея, Ц заявил мистер Кобвел. Ц Он ничего не стоит, ибо мяг
ок и ломок.
Он призвал в свидетели невозмутимую мисс Саммерли, чья сверкающая нагот
а была прикрыта голубой мантией, придававшей ей некоторое высокомерие.

Мистер Кобвел ухмыльнулся.
Ц Прекрасная и высокомерная дама, мне кажется, вы снова ошибаетесь. Я при
зываю на помощь оптику.
Он взял с полки большой бинокль и навел его на телегу.
Ц Камень из Аппер-Кингстона, моя прелесть… Эх! Есть ли на сей многострад
альной земле гений, могущий использовать эти камни по назначению? В наше
й ратуше из него возведены две самые красивые башни.
Мрачно-презрительная ратуша относилась к тем редким архитектурным тво
рениям, которые признавал нетерпимый мистер Кобвел.
Он часто рассматривал в подзорную трубу ее циклопическую кладку, вздыха
л и говорил, что только сие здание примиряло его с навязанным ему судьбой
существованием.
Забыв о телеге, он принялся разглядывать величественный фасад.
Ц Прекрасная работа, мне следовало жить в ту эпоху величия.
Вдруг он слегка подпрыгнул.
Ц О! Вы только подумайте, мисс Сьюзен, отныне никто не посмеет утверждать
, что муниципальные служащие ведут праздную жизнь. Я вижу движение позад
и вон того крохотного окошечка, на котором никогда не останавливаю свой
взор, ибо оно лишь портит красоту камня.
Он тщательно отрегулировал резкость бинокля и принялся наблюдать.
Ц Что я говорил, мисс Саммерли! Где же моя солнечная дразнилка?
Солнечную дразнилку он изобрел сам, чему по-детски радовался. Этот небол
ьшой оптический аппарат состоял из линз и параболического зеркала и поз
волял посылать на далекие расстояния солнечные зайчики, слепившие неча
янных прохожих.
Ц Глядите, мисс Сьюзен. Одной рукой я направляю бинокль на окошко, а друг
ой посылаю туда же солнечный лучик из дразнилки. Вам ясно?
Мисс Саммерли промолчала, и Кобвел счел нужным дать дополнительные объя
снения.
Ц Усиленный свет позволит мне заглянуть в комнату, а затем я награжу сли
шком усердного чиновника солнечной оплеухой. Раз, два, три…
Ц Ох!
Он испустил крик ужаса.
Солнечная дразнилка дрогнула в руках человека, и неуправляемый солнечн
ый луч ударил по глазам Сигмы Триггса.
У Грегори Кобвела пропала всяческая охота продолжать любимую забаву. Он
выронил дорогой бинокль, удалился в глубь магазина, рухнул на ступеньки
лестницы, ведущей в «Галерею искусств», охватил голову руками и принялся
размышлять.
Некоторое время спустя он перенес в галерею мисс Саммерли, установил ее
перед одной из ниш, а сам уселся на плюшевый диванчик, позади которого тор
чала засохшая пальма.
Прошло несколько часов, пока он снова не стал рассуждать вслух.
Солнце медленно клонилось к западу, и его лучи золотили крыши домов на гл
авной площади.
Наступал мирный час сумерек. Маленький мост, соединявший травянистые бе
рега Грини, превратился в толстую темную черту, на которой китайской тен
ью вырисовывался рыбак, ловящий плотву.
Ц Мисс Сьюзен, Ц пробормотал Кобвел, Ц вы ведь тоже видели!
Он поднял голову, и его испуганные глаза забегали между Сьюзен и прочими
неподвижными фигурами, которые не заслуживали права быть доверенными л
ипами.
Ц Я не вынесу тяжести сей тайны! Ц простонал Кобвел. А вы как считаете, ми
сс Сьюзен?
Мысли дамы в голубой мантии были сообщены ему неким неведомым путем, и он
продолжил:
Ц Из Лондона прибыл детектив. Говорят, весьма умелый. Такие вещи касаютс
я не только меня. Что?
Фигура мисс Сьюзен незримо растворялась в зеленоватом сумраке галереи.

Ц А вдруг он приехал именно из-за этого… Ах, мисс Саммерли, на этот раз, вы,
кажется, абсолютно правы!.. Да, я пойду к нему… Это мой долг! Вы действительн
о считаете, что это мой долг? Я вам верю, не убойтесь.
Мирные вечерние шорохи почти не проникали в «Большую Галерею Кобвела», г
де ночь уже вступала в свои права. Вдали слышались детские голоса, привно
сившие малую толику радости в этот угасающий день.
Они напомнили Грегори Кобвелу давно ушедшие годы, беззаботные часы полн
ого счастья в саду Вуд Роуда.
Ц Я не смогу уснуть и обрести душевный покой, Ц захныкал он. Ц Вы слышит
е, мисс Сьюзен? Я должен немедленно отправиться к мистеру Триггсу! Но никт
о не должен видеть меня. Пусть стемнеет, совсем стемнеет.
Эта решение успокоило его. Он встал, закрыл двери, ставив, затем вернулся в
галерею, освещенную лампой, и вновь уселся перед мисс Саммерли.
Ц Когда стемнеет… станет совсем темно, я обязательно пойду, даю вам слов
о!
Было темно, а лампа, в которую он забыл подлить масла, быстро гасла; это его
мало беспокоило, ибо над деревьями сада взошла луна, и ее свет просачивал
ся сквозь занавеси. Мисс Сьюзен Саммерли словно закуталась в серебристо
е сияние, и этот тончайший феерический наряд радовал мистера Кобвела.
Ц Нет, нет, Ц бормотал он, Ц не думайте, что я изменил своему решению. Я по
дожду еще немного, совсем чуть-чуть, уверяю вас. Жаль, что придется будить
мистера Триггса, но, право, детективам Скотленд-Ярда не привыкать к этаки
м мелким неприятностям… Мисс Сьюзен…
Он не окончил тирады, обращенной к молчаливой подруге, и с ужасом уставил
ся на нее.
Свет и тени подчеркивали нежные округлости ее фигуры, но они вдруг стали
живыми. Зеленая занавеска, пропускавшая лунный свет, вздулась, как парус,
словно окно распахнулось от дуновения ветерка. Но Кобвел знал, что оно за
крыто.
Ц Мисс Сьюзен…
Ошибки быть не могло Ц колыхалась не только занавеска, в движение пришл
а дама в голубой мантии. Только что она стояла лицом к нему, а теперь взору
предстал ее суровый профиль.
В голову ему пришла глупая мысль Ц ведь за время своей карьеры мисс Сьюз
ен выступала и в роли «Миссис Перси, гнусной убийцы».
Почему вдруг вернулось бессмысленное прошлое?
Дважды, пытаясь спасти ускользающий разум, мистер Кобвел простонал:
Ц А ошибка не в счет!
Потом он вскрикнул, и то был единственный пронзительный вопль, в котором
сквозили ужас и надежда на чью-то случайную помощь извне.
Как ни странно, но крик был услышан, и услышал его сержант Лэммл, единствен
ный констебль, блюститель порядка в Ингершаме.
В этот момент он стоял на тротуаре перед «Большой Галереей Кобвела» и гл
ядел в сторону Грини, где надеялся сегодняшней ночью изловить браконьер
а.
Крик не повторился, и Лэммл пожал мощными плечами:
Ц Опять кошки!
А мистер Кобвел закричал снова, увидев топор.
То был его последний призыв в этом мире.
Мисс Чиснатт вошла, как обычно, через садовую калитку. Она заварила чай в о
фисе и позвонила в большой медный колокольчик, который будил, и звал к зав
траку ее хозяина.
Ответа не последовало. Она поднялась на второй этаж, вошла в пустую спаль
ню, увидела несмятую постель, наткнулась на мистера Грегори Кобвела в «Г
алерее искусств» и тут же завопила, ибо, как она позже поведала всему горо
дку, «вид он имел ужасный, а глаза его почти вылезли из орбит».
Через десять минут мэр Чедберн, аптекарь Пайкрофт и сержант Лэммл стояли
перед трупом.
Еще спустя десять минут явился старый доктор Купер, по пятам которого ше
л мистер Сигма Триггс.
В особо серьезных случаях мэр имел право на месте назначать одного или н
ескольких помощников констебля, и мистер Чедберн назначил таковым бывш
его полицейского секретаря.
Ц Я склоняюсь к мнению, что смерть наступила естественным образом, Ц за
явил Купер, Ц но окончательный диагноз сообщу только после вскрытия.
Ц Естественная смерть… Ну, конечно! Ц пробормотал мистер Триггс, уже ме
чтавший снять с себя будущую ответственность.
Ц Вид у него странный, Ц задумчиво произнес сержант Лэммл и принялся со
сать карандаш.
Ц Слабое сердце, Ц вставил аптекарь Пайкрофт. Ц Я иногда продавал ему
сердечные капли.
Ц Интересно, куда он так смотрит, Ц пробормотал сержант Лэммл. Ц Верне
е, куда он смотрел перед смертью?
Ц На ту картонную ведьму, Ц проворчала миссис Чиснатт, не упустив счаст
ливой возможности вставить словцо. Ц Он только и смотрел на эту бесстыж
ую девку. Когда-нибудь небо должно было его покарать.
Ц А я ведь слышал его крик, Ц как бы в раздумье продолжал Лэммл. Ц Не сом
неваюсь, что кричал он.
Ц Что такое? Ц осведомился мистер Чедберн.
Карандаш сержанта проследовал изо рта в волосы.
Ц Трудно сказать. Сначала мне показалось, что выкрикнули имя. Слышалось
Гала… Гала… Галантин; странно как-то, студень здесь ни при чем. Потом разд
ался вопль, и все стихло.
Ц Он смотрел на манекен, Ц тихо проговорил доктор Купер. Ц Мне не часто
приходилось видеть выражение такого ужаса на лице мертвеца.
Ц Без дьявола здесь не обошлось, Ц снова вмешалась в разговор миссис Чи
снатт. Ц И в этом нет ничего удивительного.
Ц А можно умереть от страха? Ц спросил мистер Чедберн.
Ц Конечно, если у человека слабое сердце, Ц ответил мистер Пайкрофт.
Ц Окно открыто, Ц заметил Сигма Триггс.
Ц Такого никогда не случалось! Ц взвизгнула миссис Чиснатт.
Ц Ему не хватало воздуха, и он решил подышать, ухмыльнулся аптекарь. Ц Н
е так ли, доктор?
Ц Мда… безусловно, Ц согласился врач.
Сержант Лэммл обошел магазин, вернулся с биноклем в руках и сообщил:
Ц Он валялся у витрины.
Ц Дорогая вещь, Ц вставил Триггс. Ц Удивительно, что он его бросил.
Ц Там же валялось и это, Ц продолжал сержант, протянув ему солнечную др
азнилку.
Мистер Триггс осмотрел крохотный аппарат и в раздумье покачал головой.

Ц Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, каким целям служит э
та вещь, Ц назидательно произнес он. Грегори Кобвел забавлялся, посылая
солнечные зайчики в глаза прохожим. Черт подери!.. Бедняга даже до меня доб
рался вчера во второй половине дня.
Ц Несчастное взрослое дитя! Ц громко произнес мистер Чедберн.
Ц И все же у него не все были дома, Ц с горечью сказала миссис Чиснатт. Ц
Вы только подумайте, он выбрал себе эту грошовую куклу вместо настоящего
божьего создания, ведущего праведную жизнь и имеющего незапятнанную ре
путацию.
Ц Вскрытие покажет, Ц решительно подвел итог дискуссии доктор Купер.

В заключении говорилось о естественной смерти, наступившей от эмболии.

Двенадцать честных и лояльных граждан, члены жюри, собрались в красивейш
ей зале ратуши и вынесли свой вердикт, а потом угощались за счет муниципа
литета портвейном и печеньем.
Дело Грегори Кобвела было закрыто.
В тот же вечер Сигма Триггс и Эбенезер Дув с удобством разместились в уют
ных креслах перед громадными бокалами с холодным пуншем и раскурили сво
и трубки.
Ц Теперь мой черед рассказывать истории, Ц начал Сигма Триггс и в мельч
айших деталях пересказал трагические события, благодаря которым он нес
колько часов исполнял обязанности почетного констебля.
Ц Подумайте только, этот толстый разиня Лэммл слышал его крик «Галанти
н!» Смешно. Почему студень, а не окорок или сосиска?
Мистер Дув извлек изо рта трубку и начертал его в воздухе некие кабалист
ические знаки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14