Смит прыгнул.Хейз, проклиная свой разряженный пистолет, вскочил на ноги и помчался через крышу, на бегу перезаряжая оружие. Подбежав к краю, он посмотрел на соседнюю крышу. Смита нигде не было. Смит исчез.Ругая себя последними словами, Хейз бросился назад, чтобы осмотреть комнату Смита. Не перезарядил пистолет вовремя и упустил беглеца. Ничего уже не поделаешь. Опустив голову, он медленно шел по липкому битуму.Вдруг тишину разорвали два звонких выстрела, и Хейз снова со всего маху шлепнулся в битум. Потом поднял голову. Впереди, у самого края соседней крыши, стоял полицейский и целился в него.– Эй, стой! – заорал Хейз. – Ты что, спятил, дурень? Свои!– Брось пушку! – заорал полицейский в ответ.Хейз повиновался. Полицейский прыгнул с крыши на крышу и осторожно приблизился к Хейзу. Увидев его лицо, он протянул:– О-о, это вы, сэр.– Да, это я, сэр, – с отвращением произнес Хейз.Домовладелица поносила Коттона Хейза на чем свет стоит. Она вопила и кричала, чтобы он убирался из ее дома. У нее никогда не было никаких дел с полицией, а тут вдруг целый взвод открыл в доме пальбу, что после этого подумают ее жильцы, да «они просто все выедут из дома, и все из-за него, все из-за этого рыжего тупоумного громилы!» Хейз велел одному из полицейских увести ее вниз, а сам прошел в комнату Смита.По смятым простыням видно было, что он здесь ночевал. Хейз подошел к единственному в комнате шкафу и открыл его. Там было пусто, если не считать вешалок на перекладине. Пожав плечами, Хейз вошел в ванную. Раковиной пользовались не так давно – в ней еще валялось размокшее мыло. Он открыл аптечку. На верхней полке стояла бутылка йода. На средней лежали два куска мыла. На нижней полке в беспорядке разбросаны ножницы, опасная бритва, коробочка с пластырем, тюбик с кремом для бритья, зубная щетка и паста. Хейз вышел и закрыл за собой дверь.Вернувшись в комнату, он решил проверить ящики туалетного столика. Смит, подумал он, Джон Смит. Такая липа, что дальше уже некуда. Белья в ящиках не было, зато в одном из них, верхнем, лежали шесть магазинов для автоматического пистолета. Хейз взял платком один – похоже, от люгера. Он рассовал магазины по карманам.Он вышел в кухню – последнюю комнату, где еще не был. На столе стояла чашка, на плитке – кофейник. Около тостера набросаны хлебные крошки. Наверное, утром Джон Смит здесь завтракал. Хейз открыл дверцу холодильника.На одной полке лежали полбуханки хлеба и большой початый кусок масла. Больше ничего.Он заглянул в морозильник. Рядом с тающим куском льда притулилась бутылка молока.Ребятам из лаборатории будет чем заняться в жилище Смита. Хейзу же здесь больше делать было нечего, разве что поразмыслить над отсутствием одежды. Это, видимо, означало, что Джон Смит, или как его там, здесь не жил. Может, он снял это жилье специально для того, чтобы совершить убийство? Может, собирался вернуться сюда, когда уже совершит преступление? Или использовал его как базу для подготовки операции? Потому что этот дом поблизости от участка? Или рядом с намеченной Смитом жертвой? Хейз закрыл дверцу морозильника. И тут он услышал за спиной звук. Кроме него в комнате был кто-то еще. Глава 11 Выхватив пистолет, он круто обернулся.– Эй! – воскликнула женщина. – Это еще зачем?Хейз опустил пистолет.– Кто вы, мисс?– Я живу в квартире напротив. Коп внизу сказал мне, что я должна подняться сюда и поговорить с детективом. Вы детектив?– Я.– Ну так вот, я живу напротив.Девушка была непривлекательной брюнеткой с большими карими глазами и очень бледной кожей. Говорила она почти не открывая рта, и эта манера делала ее похожей на какую-нибудь аферистку из голливудского фильма. Весь ее туалет состоял из тонкой розовой комбинации, и если что и было в этой девушке волнующего, прямо-таки лишало самообладания, так это грудь, которая, казалось, вот-вот разорвет шелковые путы.– Вы знали этого Джона Смита? – спросил Хейз.– Когда он здесь бывал, я его видела, – ответила девушка. – Он вселился всего как пару недель. Он из тех, что сразу бросаются в глаза.– И сколько раз он здесь был после того, как вселился?– Ну, может, раза два. Один раз я вышла – просто познакомиться. Как-никак соседи. Чего ж тут такого? – Девушка возмущенно пожала плечами. Груди возмутились вместе с ней. Лифчика на ней не было, и этот факт влиял на самообладание Хейза весьма отрицательно. – Он сидел вот здесь, за кухонным столом, и резал газеты. Я спросила, что он делает. Он сказал, что собирает вырезки, у него специальный альбом.– Когда это было?– С неделю назад.– Значит, резал газеты?– Ага, – кивнула девушка. – С приветом. Вид у него был парня с приветом. Это точно. Ну, сами понимаете...Хейз нагнулся над столом и принялся его изучать. Вблизи он увидел, что на грязной клеенке заметны следы клея. Выходит, Смит составлял свое послание здесь, и было это всего неделю назад, а вовсе не в воскресенье 23 июня. Просто он использовал старую газету.– А клея на столе не было? – спросил Хейз.– Ага, был как будто. Тюбик с клеем. Для его альбома, надо думать.– Конечно, – подтвердил Хейз. – После того вечера вы еще с ним разговаривали?– Только в коридоре.– Сколько раз?– Ну, он был тут еще однажды. На той неделе. Ну, и вчера он был здесь.– Он вчера здесь ночевал?– Надо думать, здесь. Мне-то откуда знать? – Девушка вдруг сообразила, что кроме комбинации на ней ничего нет. Одной рукой она прикрыла пышную грудь.– Когда он пришел вчера вечером?– Поздновато. Где-то после полуночи. Я как раз слушала радио. Сами знаете, какая вчера вечером стояла духотища. Спать в этих комнатах вообще невозможно, лежишь, как в печке. Ну, дверь у меня была открыта, я услышала, как он идет по коридору, и вышла поздороваться. Он как раз вставлял ключ в дверь и выглядел – точно русский шпион, ей-богу. Ему еще бомбу, и было бы в самый раз.– С собой у него что-нибудь было?– Сумка. Просто сумка с продуктами. Да, еще бинокль. Ну, знаете, обыкновенный театральный бинокль. Я еще спросила, не из театра ли он возвращается. И что он ответил?– Засмеялся. Вообще, он был комик. Смит. Джон Смит. Смех один, правда же?– Что смех? – не понял Хейз.– Ну, таблетки от кашля и все такое, сами знаете. Комик он. Надо думать, здесь он больше не появится?– Надо думать, нет, – ответил Хейз, стараясь не потерять нить этой туманной беседы.– Он что, мошенник какой-нибудь?– Этого мы не знаем. Он вам о себе ничего не рассказывал?– Нет. Ничего. Он вообще был не шибко разговорчивый. И все будто куда-то торопился. Я как-то спросила его, это что, его летняя резиденция? Ну так, смеха ради. А он говорит, ага, я здесь уединяюсь. Комик, в общем. Смит. – Имя ее снова рассмешило.– А он никогда не говорил, где работает? И работает ли вообще?– Нет. – Девушка прикрыла грудь другой рукой. – Надо, наверное, что-нибудь на себя накинуть, верно? Я как раз прикорнула немножко, а тут началась эта пальба. Я так перепугалась, что, когда все кончилось, выскочила вниз в одной комбинации. Видок у меня будь здоров, да? – Она хихикнула. – Пойду что-нибудь на себя накину. А с вами было приятно поболтать. На фараона вы совсем не похожи.– Спасибо, – сказал Хейз, соображая, расценивать ли это как комплимент.В дверях девушка замешкалась.– Надеюсь, вы его поймаете. Такого, как он, найти не трудно. А интересно, сколько таких может быть в городе?– Сколько Смитов, вы хотите сказать? – спросил Хейз, и девушке это показалось чрезвычайно остроумным.– Вы тоже комик, – произнесла она и пошла по коридору.Он пожал плечами, закрыл за собой дверь и спустился вниз на улицу. Домовладелица продолжала вопить.Хейз велел одному из полицейских никого не пускать в двадцать второй номер, пока ребята из лаборатории не сделают там все необходимое.После этого он пошел в участок.17.00.В отделе Хейз застал одного Кареллу, который пил кофе. Уиллис с Мейером еще не вернулись. В отделе стояла тишина.– Привет, Коттон, – махнул рукой Карелла.– Привет, Стив.– Ты, я слышал, попал на Двенадцатой в небольшую переделку?– Ум-м.– Жив-здоров?– Вполне. Если не считать того, что этот тип второй раз уходит у меня из-под носа.– Выпей кофе. У нас тут такой перезвон стоял – человек пятьдесят звонили насчет стрельбы. Значит, ему удалось смыться?– Ум-м, – снова буркнул Хейз.– Ну ладно, – Карелла пожал плечами. – Сливки? Сахар?– Всего понемногу.Приготовив кофе, Карелла протянул чашку Хейзу.– Расслабься. Пользуйся свободной минутой.– Сначала надо позвонить.– Куда?– В отдел регистрации оружия. – Хейз выложил содержимое своих карманов на стол. – Я это нашел в его комнате. Похоже на магазины для люгера, тебе не кажется?– Могу побожиться, что это именно они, – уверенно заявил Карелла.– Я хочу проверить, у кого на нашем участке есть разрешение на люгер. Кто знает, может, на что-то и наткнемся.– Это было бы слишком просто, – скептически заметил Карелла. – А просто, Коттон, ничего не бывает.– Ну попробовать-то стоит, – возразил Хейз. Он посмотрел на настенные часы. – Господи, – воскликнул он, – уже пять. Осталось только три часа.Он подвинул к себе телефон и набрал номер. Закончив разговор, взял свою чашку кофе.– Скоро позвонят, – сказал он Карелле и положил ноги на стол. – О-хо-хо.– Эта проклятая жара, наверное, никогда не кончится.– Бог с тобой, не говори так.Воцарилась тишина. Двое мужчин потягивали кофе. На какое-то мгновение необходимость в общении исчезла. Они просто сидели, а послеполуденное солнце прорывалось сквозь зарешеченные окна и оставляло на полу вытянутые золотистые четырехугольники. Они сидели, а электрические вентиляторы с жужжанием гоняли по комнате горячий воздух. Они сидели, а снизу доносился приглушенный, далекий шум улицы. Они сидели и на какое-то мгновение перестали быть полицейскими, ведущими в этот жаркий день очень трудное дело, – это были просто два приятеля, собравшиеся выпить по чашечке кофе.– У меня сегодня свидание, – сообщил Хейз.– Хорошенькая? – поинтересовался Карелла.– Вдова, – пояснил Хейз. – Очень симпатичная. Сегодня днем познакомились. Или даже утром? До обеда, в общем. Блондинка. Очень симпатичная.– А Тедди брюнетка, – сказал Карелла. – Волосы черные-черные.– Когда ты меня с ней познакомишь?– Не знаю. Назначь день сам. Сегодня мы с ней собрались в кино. Она бесподобно читает по губам – от кино получает удовольствие не меньше нас с тобой.Разговоры Кареллы о физическом недостатке своей жены, Тедди, Хейза уже не удивляли. Она родилась глухонемой, но, судя по всему, ей это нисколько не мешало жить счастливо. Со слов других детективов отдела, у Хейза складывался образ веселой, интересной, жизнерадостной и ослепительно красивой женщины – и образ этот полностью соответствовал истине. Кроме того, поскольку ему нравился Карелла, Хейз был заранее расположен к его жене и действительно очень хотел с ней познакомиться.– Значит, идешь сегодня в кино? – переспросил Хейз.– М-м, – произнес Карелла.Хейз размышлял, чего ему больше хочется – познакомиться с Тедди или же развлекать Кристин Максуэлл наедине. Кристин Максуэлл победила.– У меня сегодня первое свидание, – сказал он Карелле. – Познакомлюсь с ней поближе, тогда сходим куда-нибудь вместе, ладно?– Как скажешь.В комнате снова стало тихо. Из канцелярского отдела напротив доносилось бойкое тарахтенье пишущей машинки Мисколо. Мужчины молча пили кофе. Несколько минут расслабления, несколько минут остановившегося времени, передышка в состязании с часовой стрелкой – в этом было что-то умиротворяющее.Увы, этим мгновениям быстро пришел конец.– Что это здесь? – закричал Уиллис из-за перегородки. – Загородный клуб?– Вы только на них поглядите! – воскликнул Мейер. – Мы как проклятые таскаемся по городу, а они здесь кофе пьют!– Полегче на поворотах, – сказал Карелла.– Нет, как вам это нравится? – подхватил Уиллис, продолжая балагурить. Потом добавил: – Ходят слухи, Коттон, тебя подстрелили? Дежурный сержант сказал, что ты теперь у нас герой.– Увы, мне не повезло, – неохотно ответил Хейз, сожалея, что тишина была нарушена таким беспардонным образом. – Он промахнулся.– Как печально, ой-ой-ой, как ужасно, боже мой, – продекламировал Уиллис. Он был маленького роста, со складной фигурой жокея. Но толстяк Доннер был прав – с Уиллисом шутки плохи. Дзюдо он знал не хуже уголовного кодекса и запросто мог сломать руку одним взглядом.Мейер пододвинул стул к столу.– Хэл, сделай нам по чашке кофе, будь другом. У Мисколо, наверное, кофейник на плитке.– Слушай, – вздохнул Уиллис, – я...– Ладно, ладно, – перебил Мейер. – Старших надо уважать.Еще раз вздохнув, Уиллис пошел в канцелярский отдел.– А в баре ты что-нибудь выяснил, Стив? – спросил Мейер. – В «Пабе», так, кажется, он называется? Кто-нибудь клюнул на картинку?– Нет. Но бар вполне приличный. Как раз на Тринадцатой. Будешь поблизости, советую зайти.– Ты небось перехватил там чего-нибудь? – спросил Мейер.– Естественно.– На работе пьют одни алкоголики.– Всего-то пару кружек пива.– Я столько не пил с самого завтрака, – пожаловался Мейер. – Куда провалился Уиллис вместе с кофе? Зазвонил телефон. Хейз поднял трубку.– Восемьдесят седьмой участок, детектив Хейз. – Он стал слушать. – А-а, привет. Боб. Минутку. – Он протянул трубку Карелле. – Это О'Брайен. Тебя, Стив.– Привет, Боб, – сказал Карелла в трубку.– Стив, я все еще с Самалсоном. Он только что ушел из своего магазина. Сейчас сидит в баре через дорогу, наверное, хочет опрокинуть стаканчик, а уж потом идти домой. Мне что, оставаться с ним?– Не вешай трубку. Боб.Карелла включил блокировку и позвонил в кабинет лейтенанта.– Да, – раздался голос Бернса.– У меня О'Брайен на проводе, – сообщил Карелла. – Ему и дальше следить за Самалсоном?– А что, уже восемь? – спросил Бернс.– Нет.– Тогда хвост нужен. Скажите Бобу, чтобы оставался с ним, пока тот не ляжет спать. Вообще-то, надо не спускать с него глаз всю ночь. Если он в этом деле замешан, чертов стрелок может прийти к нему.– Ясно, – сказал Карелла. – А позже вы его смените, Пит?– Черт возьми, скажите, пусть позвонит мне, как только Самалсон придет домой. Я позвоню в сто второй, и они пришлют ему замену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17