— Что же это? — спросила ксандимка, чувствуя смутное беспокойство.
Шианнат вздохнул.
— Ты обручена с Фалихасом.
— Вздор! — выпалила Искальда, но гнев ее был вызван внезапным чувством страха, который она хотела заглушить. — Хозяин Табунов теперь низложен. А ты же знаешь, Шианнат, что я согласилась стать его невестой только для того, чтобы защитить тебя, — хотя из этого ничего не вышло. Фалихас больше не вождь, и Эфировидец не позволит ему…
— Эфировидец ничего не сможет сделать, — перебил Шианнат. — Я только что говорил с Чаймом. У него плохие новости. По ксандимским обычаям, Искальда, ты остаешься невестой Фалихаса. Пока ты была изгнанницей, ваша помолвка считалась недействительной, но теперь, когда ты вернулась, соглашение вновь вступило в силу. Ты должна знать, что, когда Эфировидец позволит Фалихасу снова обрести человеческий облик — а может ли он поступить иначе! — тогда ты снова будешь считаться невестой бывшего Хозяина Стад.
* * *
«Куда же он запропастился?» — раздраженно проворчал Басилевс. Молдан с нетерпением ждал возвращения Чайма, ксандимского Эфировидца. Впервые за бессчетные годы своего существования духу огромной горы с трудом удавалось сохранять спокойствие: ведь наступило время чудес, время, подобного которому он не знал уже много столетий!
Нет сомнений, что мир стоит на пороге новой эры. Древние Талисманы Власти возрождаются из небытия, и три из них уже снова явились в мир. Чародеи опять затеяли войну, и судьба мира висит на волоске, пока не будет найден последний Талисман — Пламенеющий Меч, созданный в глубокой древности мудрым и могущественным народом как залог надежды на победу добра. Но в чьи же руки попадет теперь этот Меч? От этого зависит или освобождение Молдай, или — еще худшее рабство, гибель и разрушение всего сущего и наступление нового Века Тьмы.
Ох уж эти чародеи! В Басилевсе вновь проснулся забытый, казалось, гнев. Многие столетия назад предки Волшебного Народа поработили Молдай, заключив их в каменные тюрьмы-твердыни, чтобы обезопасить себя от загадочной и непредсказуемой Древней Магии и лишить их возможности влиять на судьбы мира. Таким образом, надежда на будущее освобождение для Молдай, как и других древних народов вроде Фаэри, зависела теперь от Талисманов Власти — вернее, от тех, кто завладеет этими Талисманами.
От гнева и нетерпения Молдана задрожала гора и камни посыпались вниз. Ставка так велика, а он в состоянии сделать так мало! «Неудивительно, — мрачно подумал Басилевс, — что мне никак не удается найти покоя!»
* * *
Но не только Молдан ждал возвращения магов. Будь он поменьше занят своими мыслями, он бы обратил внимание на то, что кто-то прячется на склоне его горы. Дни и ночи напролет, укрывшись в пещере, следила за дорогой безумная колдунья. Она знала, что те, кто ей нужен, вот-вот должны вернуться и она заметит их из своего убежища наверху.
Голодная, мучимая холодом, с безумными глазами, бывшая целительница Мериэль ждала своего часа, поддерживаемая жаркой ненавистью и жаждой мести. Скоро, скоро она расквитается с той, из-за которой погиб возлюбленный супруг Мериэль — Финнбарр. Ориэлла придет сюда вместе с этим проклятым чудовищем, рожденным от смертного. И когда она появится… «Я вырву ей сердце и выпью ее кровь!» — прошипела колдунья.
* * *
Ксандимский отряд уже перевалил через последнюю горную гряду, чтобы вскоре свернуть на дорогу, ведущую к крепости, и Паррик испытывал нечто подозрительно похожее на смятение. «Да что со мной такое?» — удивлялся старый кавалерист. После всех своих достижений он должен чувствовать себя победителем и счастливцем. Разве он не добился всего, чего хотел? Одни только скитания по враждебным землям — это уже подвиг! И в конце концов, он же нашел Ориэллу… Больше того, он может вернуться домой вместе с ней и бок о бок сражаться против Верховного Мага.
— Клянусь богами, я так и сделаю! — пробормотал Паррик. Услышав его голос, огромный черный жеребец повернул голову и, как показалось Паррику, со злобой взглянул на своего наездника и врага. Конь не без оснований ненавидел того, кто одолел и поработил его, некогда гордого вождя, и порой Паррик чуть ли не физически ощущал эту ненависть. Начальник кавалерии и сам ни на секунду не забывал, что его скакун на самом деле был одним из этих ксандимских оборотней, и более того — бывшим Хозяином Стад по имени Фалихас, которого Паррик вызвал на поединок и победил, а Чайм наложил на него заклятье, не позволявшее ему вновь принять человеческий облик.
Фалихас, почувствовав, что седок отвлекся, начал взбрыкивать, пытаясь сбросить его. Паррик с трудом удержался в седле и, выругавшись, подхлестнул коня уздечкой. Пусть поскачет поживее — тогда на опасной тропе ему будет не до подобных фокусов!
Да, вечно приходится о чем-то тревожиться… «Ну почему все идет шиворот-навыворот?!» — раздраженно подумал Паррик. Там, в гарнизоне, он был на своем месте, но с тех пор, как проклятый Миафан убил Форрала, друга и командира Паррика, жизнь старого кавалериста круто изменилась…
Новоиспеченный Хозяин Стад грустно покачал головой, но тут же выругал себя за глупость. Конечно, она стала другой. После всего, что пришлось пережить бедняжке… Кстати, «всего» Паррик не мог даже себе представить. Коварство, сражения, смерть — это было ему хорошо знакомо, но о магии он не имел ни малейшего понятия. Он с ужасом вспомнил о судьбе младенца — сына Ориэллы. Еще в утробе матери он был проклят Миафаном и превратился в первое животное, которое увидела волшебница после родов, — в волчонка.
Паррик почувствовал прилив жгучей ненависти к Миафану. Этого мерзавца мало убить — так поступить с беззащитным ребенком! А ведь этот мальчик — единственная память о Форрале. Паррик мечтал заботиться о его ребенке. Воспитывать сына командира и друга было бы удовольствием, а не обязанностью для начальника кавалерии, и, хотя Паррик, конечно же, не мог полностью заменить мальчику отца, он готов был сделать все, что в его силах. Своих детей у Паррика никогда не было (во всяком случае, он о них ничего не знал). Но, во имя всех богов, разве человек может быть отцом волчонка? К тому же и сама Ориэлла уже не та. Паррик вздохнул. Конечно, это надо было предвидеть. Там, в Нексисе, волшебница представлялась ему все той же неопытной девушкой, какой она была рядом с Форралом. Форрал же всегда был сильным и уверенным в себе человеком, и окружающие признавали его первенство. Но когда Паррик после долгой разлуки встретил Ориэллу, сильную, решительную, непреклонную, — эта перемена поразила его. Да, она стала зрелой женщиной, и он был к этому готов. Но он не ожидал, что Ориэлла будет окружена ореолом какой-то загадочной силы и власти, как не ожидал и того, что она решится оставить новорожденного сына на попечение чужих людей ради каких-то более важных целей. Что-то здесь было не так, хотя Паррик и признавал, что действия ее были вызваны необходимостью.
Начальник кавалерии разозлился на себя за столь несообразные размышления. Разве не видел он женщин-воинов — Сангру и Мару? Разве Ориэлла не владела мечом лучше всех их — и вдобавок разве она не была волшебницей? Так откуда же у него это дурацкое желание ей покровительствовать? Словно тень Форрала руководит им! Но ведь это же нелепо. Хватит уже думать о всякой ерунде. Скоро они будут в крепости, а там их ждут действительно серьезные дела. Там он снова встретит Ориэллу, они будут почаще видеться, и он опять почувствует себя с ней легко.
* * *
Когда крылатые воины опустили волшебников неподалеку от крепости, дождь пошел сильнее.
— Ух! — Осторожно высвободившись из сети, Ориэлла свободной рукой запахнула плащ. Другой рукой она придерживала Вульфа, который спокойно спал. За ними спустились носильщики, доставившие волков — приемных родителей волчонка. Ориэлла читала их мысли и знала, что им, промокшим и грязным, больше всего на свете хочется вновь очутиться на твердой земле. Волшебнице оставалось только еще раз удивиться их терпению и преданности как лично ей, так и ее ребенку.
Анвар огляделся по сторонам и раздраженно проворчал:
— Куда, Жнец их возьми, все подевались? Пусть они не выставили дозорных, но кто-то же должен был нас встречать. Разведчики говорят, что Паррик и его люди уже здесь.
«Что проку от этих людей! — заметила Шиа, отряхиваясь. — Анвар, ты нам не поможешь?»
Они с Хану приземлились быстро, очевидно, благодаря тому страху, который внушали крылатым носильщикам. Опустив сети на землю, те моментально удалились на безопасное расстояние, а Шиа с Хану, у которых не было рук, чтобы выпутаться из сетей, так и остались в них сидеть. Анвар пошел выручать друзей.
— Я уже связалась с Чаймом, — успокоила всех Ориэлла. — Он еще спал, как и все они. Никто не ждал нас так рано. Он говорит, что последний переход был очень сложным и все они сильно устали. Сейчас он их будит, и скоро они кого-нибудь пришлют.
«Самое время, — проворчала Шиа. — Ленивые двуногие! — Внезапно она резко повернула голову. — Это еще что такое?»
— Что? — нахмурился Анвар, занятый распутыванием сетей.
«Мне показалось, я слышала какой-то шум…» Но не успела она договорить, как черная тень метнулась к Ориэлле, а та, с ребенком на руках, не могла (да и не успела бы) защищаться. Вскочив на ноги, Анвар увидел, как упала Ориэлла, и услышал испуганный визг волчонка. Неизвестный враг бросился бежать.
— За ним! — рявкнул Анвар на крылатых воинов, которые стояли рядом как громом пораженные. Двое из них бросились в погоню. Шиа с Хану, а с ними и оба волка, которые приземлились слишком поздно, чтобы защитить волшебницу, — помчались вслед.
— Ориэлла! — Анвар наклонился над неподвижным телом. Она лежала ничком на мокрой земле. Он осторожно перевернул ее на спину, но в темноте трудно было что-нибудь различить. Словно во сне он слышал, как прибежали ксандимцы и засуетились вокруг него, тщетно пытаясь под дождем зажечь факелы и закрывая даже тот слабый свет, которого было бы достаточно для ночного зрения магов. Отчаявшись, Анвар собрал всю силу ярости и страха за Ориэллу и зажег магический свет, при виде которого ксандимцы в ужасе отпрянули.
— Во имя Чатака, что здесь происходит? Прочь с дороги, дурни! Пропустите меня! — Анвар с облегчением узнал голос Паррика.
— Кто-то напал на Ориэллу, — закричал маг. — Скорее, Паррик! Помоги мне отнести ее в крепость.
С проклятием начальник конницы бросился к юноше.
— Рана тяжелая, Анвар? — спросил он.
— Думаю, да, — Они осторожно подняли Ориэллу, а Паррик велел ксандимцам освободить дорогу.
Анвар боялся даже думать, насколько тяжело могла быть ранена Ориэлла, но при вспышке магического света он увидел, что в груди у нее торчит зазубренное лезвие, а туника потемнела от крови.
Глава 7. ВЛАДЫКА ГОР
Дух Ориэллы отделился от тела, и она увидела себя внизу лежащей на одеялах в огромном зале Ксандимской твердыни. «Неужели это я?» — мелькнуло у Ориэллы. Девушка чувствовала какое-то сонное оцепенение и отрешенность. Она знала, что опасно ранена, а ребенок ее похищен, но странное дело — сейчас это не волновало волшебницу. Она видела все происходящее со стороны… Вот Паррик, один из ее старых смертных друзей. Он стоит на коленях у ее тела, охваченный горем. Вот Чайм, ксандимский ясновидец. Он оперся о стену, и глаза его ничего не выражают… Ориэлла поняла, что он с помощью силы ветра ищет ее сына. В этом странном состоянии, промежуточном между жизнью и смертью, мало что могло причинить Ориэлле боль, и все же она испытала некое душевное смятение, увидев Анвара. Склонившись над безжизненным телом, ее возлюбленный из последних сил, призвав на помощь свое волшебство и свою любовь, старался вернуть ее к жизни.
Бедный Анвар! — Теперь Ориэлла понимала, что должен был чувствовать Форрал, когда, убитый призраками Смерти, видел, как она, тогда такая молодая и неопытная, пыталась сделать невозможное. О боги! До сих пор она не знала, как легко расставаться с тем, что смертно. Надо лишь отдаться этому чувству и…
И вдруг Ориэлла вспомнила утлое суденышко и страшный поворот… И свою мысль: «Покончить бы со всем сразу и не мучиться…»
Это воспоминание вывело душу потрясенной волшебницы из сонного оцепенения. Гром и молния, да что это с ней случилось! Она не имеет права умирать! Но в силах ли она сопротивляться? Ориэллу охватил ужас. Словно сквозь туман увидела она призрак Форрала — во взгляде его читались боль и горечь. На мгновение в ней всколыхнулась прежняя любовь и тоска, но Ориэлла решительно подавила в себе эти чувства и отвернулась.
— Уходи, — отрезала она. — Все равно я не сдамся!
— Как же он может уйти, если пришел, чтобы проводить тебя в мое царство. — При звуке этого страшного голоса Ориэлла почувствовала замогильный холод. Она содрогнулась Ей уже доводилось слышать его однажды — жарким днем на берегу Казалы.
— Что ты хочешь от меня? — прошептала она и услышала в ответ шелестящий смех.
— Чего же я, по-твоему, могу хотеть, дурочка? — издевательски осведомился ужасный призрак. — Ты отыграла свою игру и слишком задержалась в своем мире. Однажды ты уже бросила мне вызов, но на этот раз ты — моя.
Огромная фигура, закутанная в саван, надвинулась на Ориэллу, и волшебница почувствовала, как неумолимая воля Владыки Мертвых сковывает ее душу. Но сила, рожденная отчаянием, позволила Ориэлле устоять. Освободившись от невидимых оков, она в гневе воскликнула:
— Нет! Теперь я владею Жезлом Земли. Он создан силами Высшей Магии и способен сопротивляться твоей власти даже здесь, в царстве Смерти. Если хочешь забрать меня, приготовься сражаться за каждый мой шаг! — Ориэлла сама была поражена своими словами. До сих пор она не знала об этих свойствах Жезла — откуда же ей стало известно о них теперь?
Со страшным проклятием призрак Смерти повернулся к Форралу.
— Она несговорчива, как всегда, — проворчал он. — Ты любил ее, меченосец! Так забери ее сам — и она навечно останется с тобой.
Форрал печально посмотрел на Владыку Мертвых и покачал головой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50