А куда зав
едующий отделением смотрел? Он ведь старый коммунист. С него и спрос. Тара
с Игнатьевич всегда говорит, что спрашивать надо с начальника. Порядок в
том и заключается, что на каждом участке есть свой начальник. Бригадир, ма
стер, главный инженер… А директор за весь завод в ответе. И ты виновата в т
ом, что недоглядела на этом своем терапевтическом участке. Вот и повинис
ь на партийном собрании. Перед законом ты не виновата, а перед партией… Во
т и повинись… Протокол Ц в горком. Третье. Галину Тарасовну под благовид
ным предлогом от работы отстранить. И последнее. Тарасу Игнатьевичу позв
онить немедленно.
Он снова заходил по спальне, с досадой скребя в затылке. Ах, некстати все э
то. Особенно сейчас некстати.
Людмила Владиславовна решительно набрала номер Бунчужного. Домработни
ца сказала, что Тараса Игнатьевича еще в половине двенадцатого срочно вы
звали на завод.
Волошина позвонила сначала в кабинет директора. Там телефон не отвечал.
Тогда она попросила диспетчера разыскать Тараса Игнатьевича. Ей ответи
ли, что сейчас это практически невозможно. Она поняла: на заводе что-то пр
оизошло. Позвонила в поликлинику. К телефону дежурной сестры подошел кто
-то посторонний, сказал, что сестра занята, и тут же положил трубку.

34

Много искореженного, обгорелого железа довелось видеть Бунчужному во в
ремя войны. Обрушенные пролеты мостов. Разбитые паровозы и вагоны вдоль
откосов железнодорожных насыпей. Изуродованные снарядами танки. Куски
обгорелых самолетов. Но то была война. А тут…
Ц Будто фугасным шарахнуло! Ц произнес кто-то за спиной, словно прочит
ав его мысли.
Бунчужный оглянулся, увидел Скибу. Кивнул.
Ц Да, отличились к празднику. Приготовили подарочек.
Ц С чего начнем, Тарас Игнатьевич? Ц спросил Лордкипанидзе.
Бунчужный повернулся к главному инженеру:
Ц Срочно соберите «комсостав». У меня.
Ц Есть, Тарас Игнатьевич! Ц ответил тот и быстрыми шагами направился к
трапу.
Ц Тебе, Лорд, на совещании делать нечего. Останешься тут. Организуй людей
, убери все лишнее. Ц Он повернулся к Скибе. Ц Ну, что скажешь, Василий Пла
тонович?
Ц А что тут говорить, Тарас Игнатьевич, залатаем. Суток за двое заштопаем
, и не найдете, где та дырка была.
Ц Двое суток никак нельзя. Сутки.
Ц Сутки?.. Ц Скиба задумался. Ц Можно и за сутки. Только надо всю дырку ед
иным куском закрыть. И так, чтобы стык в стык, до миллиметра. Управился бы т
олько сборочный. А мы поспеем. Жаль, Назара Фомича нема, Каретникова…
Ц Ладно, давай собирай бригаду. Машины возьми у начальника транспортно
го. Скажи Ц я велел. И за Каретниковым пусть заедут. Он знает. Все!
Когда Тарас Игнатьевич сошел на пирс, ему сообщили о звонке Людмилы Влад
иславовны. Он тут же направился в поликлинику, чтобы проведать раненых и
заодно позвонить Волошиной.
В поликлинике Бунчужному сказали, что пострадавшие отправлены в больни
цу. Ничего опасного для жизни. Оказана помощь.
Бунчужный позвонил Волошиной.
Ц Что случилось, Людмила Владиславовна?
Ц Мне нужно сейчас же вас увидеть, Тарас Игнатьевич.
Ц Сейчас? Да что случилось?
Ц Это не телефонный разговор. Я сейчас еду к вам. Буду через десять Ц две
надцать минут.
Ц Хорошо. Я у себя.
Тарас Игнатьевич хорошо знал, что нужно делать для срочной ликвидации по
следствий аварии. Сейчас придут руководители отделов, заместители, нача
льники цехов. Он изложит им свой план, поставит задачу. Потом они скажут ка
ждый свое слово. Что-то уточнят, что-то потребуют от него, в свою очередь пр
едложат что-нибудь более рациональное. Они будут высказываться коротко
, стараясь быть предельно лаконичными, как на фронте перед наступлением.
Приучились так. Затем он Ц тоже очень коротко Ц резюмирует все и отпуст
ит их.
Он привык перед совещаниями, особенно такого рода, обдумать все до мелоч
и. Но сейчас ему очень мешал звонок Волошиной. Он ловил себя на том, что все
время то и дело возвращается к мыслям о предстоящем визите Людмилы Влади
славовны. Посмотрел на часы. «Черт бы ее побрал, обещала быть через десять
минут, а уже четверть часа прошло».
Она вошла бледная, встревоженная. Поздоровалась, не глядя в глаза. Тарас И
гнатьевич был готов услышать самое страшное о жене. Но то, что он услышал,
потрясло его. Он сидел неподвижно, чуть подавшись вперед, глядя куда-то ми
мо Волошиной, сжимая ладонями край стола. Волошина закончила. Он молчал. Т
олько пальцы побелели, да вздулись и тут же растаяли желваки на лице.
Открылась дверь. Показался главный инженер, за ним другие.
Бунчужный поднялся.
Ц Заходите, заходите, товарищи, Ц повернулся к Волошиной. Ц Извините, Л
юдмила Владиславовна. У меня экстренное совещание. Сейчас.
«Да что он, каменный?» Ц подумала Людмила Владиславовна и поднялась.

…Багрий вернулся из больницы. Тяжело опустился в кресло. Он долго сидел т
ак, не шевелясь, погруженный в свои думы. Никогда еще ему не было так одино
ко и тоскливо. Он всегда знал, как надо поступать в том или ином случае. А ту
т Ц словно глухая стена. Позвонить Сергею Романовичу? Но что сказать ему?

Тарасу Игнатьевичу надо позвонить. Но что ему сказать? Он сидел и думал, ду
мал. Потом поднялся, подошел к стеллажу с книгами, взял томик Толстого. Ста
л перелистывать. Посмотрел несколько страниц. Закрыл книгу. Похлопывая к
орешком по ладони, что-то искал глазами на полке. Что же он хотел найти?.. Ах
да, вот это: Вересаев. «Невыдуманные рассказы». Неторопливо перелистал. Г
де же это?.. Вот!
«Я хочу кричать, вопить, дайте мне право свободно распоряжаться собой! Пр
имите мое завещание, исполните его. Если я окажусь негодным для жизни, есл
и начнет разлагаться мое духовное существо Ц вы, друзья, вы, кто любит ме
ня Ц докажите делом, что вы, друзья, меня любите. Сделайте так, чтобы мне до
стойно уйти из жизни, если сам я буду лишен возможности сделать это!»
Нет, немного дальше. Вот здесь!
«Умирала его мать, Ц он очень ее любил. Паралич, отек легких, глубокие про
лежни, полная деградация умственных способностей. Дышащий труп.
Сестра милосердия:
Ц Пульс падает, вспрыснуть камфору?
Ц Вспрысните морфий.
Сестра изумленно открыла глаза:
Ц Морфий?
Он властно и раздельно повторил:
Ц Вспрысните морфий!
Мать умерла.
У меня к нему Ц тайное восхищение, любовь и надежда. Однажды я ему сказал:

Ц Самый для меня безмерный ужас Ц это жить разбитым параличом. А у меня
в роду и со стороны отца, и со стороны матери многие умерли от удара. Если м
еня разобьет паралич, то обещайте мне… да?
Мы поглядели друг на друга в глаза, он с молчаливым обещанием опустил век
и».
Багрий закрыл книгу. «Тайное восхищение, любовь и надежда». Да нет же, тут
совсем другое. Там ведь полное разложение духовной сущности, а тут… Нет, и
не в этом суть. Каждый больной, переступая порог больницы, должен верить, ч
то здесь, в доме скорби, люди в белых халатах сделают все, чтобы вырвать дл
я него у смерти как можно больше дней, часов, минут и секунд. Да, да, и секунд.
В этом суть.
Он лег поздно. Несколько раз просыпался. Один раз, проснувшись, обнаружил,
что сидит у себя в кабинете в кресле за столом, накинув теплый халат. Как о
н пришел сюда, он не помнил. На столе перед ним лежал томик Толстого: «Смер
ть Ивана Ильича». Что он искал в этой книге? По-видимому, вот эти строчки, по
дчеркнутые. «Все то же и то же, эти бесконечные дни и ночи. Хотя бы скорее. Чт
о скорее? Смерть. Мрак. Нет, нет. Все лучше смерти!»
Ц Да, да, Ц пробормотал Багрий. Ц «Все лучше смерти». Как это верно! Ц Он
поставил книгу на место и вернулся в спальню. Уснул сразу же.

…Когда Галина вернулась домой, часы на башне горисполкома пробили полно
чь. Усталым движением сбросила шарфик, опустилась на диван.
Ц Что с тобой? Ц спросил Сергей.
Он мог и не спрашивать. Он был готов к тому, что она скажет. Даже слова утеше
ния были готовы. Давно уже.
Ц Мама умерла?..
Ц Я умертвила ее.
У Сергея перехватило дыхание.
Ц Как умертвила?..
Ц Умертвить человека Ц это легко, Ц как-то очень рассудительно произ
несла Галина. Ц Спасти трудно. А умертвить Ц легко.
Он сел рядом, прикоснулся к ее бессильно брошенной на колено руке.
Ц Расскажи. Спокойно и не торопясь расскажи все.
Ц Можно Ц утром? А сейчас я лягу.
Ц Хорошо, Ц согласился он. Ц Пойдем я уложу тебя.
Она уснула сразу, как только он укрыл ее. Ему даже показалось, что она не ус
нула, а только закрыла глаза, чтобы остаться наедине со своими мыслями. Он
вышел, ступая на носках. Даже если она закрыла глаза нарочно, надо с этим с
читаться. Иногда очень важно остаться наедине с самим собой. Сергей прит
ворил двери. Несколько секунд молча сидел, глядя на телефон, потом снял тр
убку, неторопливо набрал номер ординаторской терапевтического отделен
ия.
Ц Разве Галина Тарасовна вам ничего не сказала? Ц спросил Вадим Петров
ич после долгой паузы.
Ц Ничего определенного. Я потому и звоню.
Ц С Андреем Григорьевичем вы не беседовали?
Ц Да не тяните вы, Ц уже громко сказал Сергей и покосился на дверь.
Шарыгин коротко рассказал, затем пробормотал несколько слов сочувстви
я. Они помолчали.
Гармаш положил трубку, опустился в кресло. В памяти его вдруг необыкнове
нно ясно возникла картина Падунских порогов. На Ангаре. Он был там в сорок
пятом. После того как выписался из госпиталя, решил, прежде чем ехать в Мос
кву, добраться до Падуна, посмотреть пороги: быть на Ангаре и не посмотрет
ь Падуна… Ему навсегда запомнились грохот и буйство реки. Воды ее неслис
ь и кипели, тяжело ударяясь о камни, вздымались, обрушивались и снова взды
мались. И каждый раз по-другому. Какой-то безумный хаос разбушевавшейся с
тихии. Почему вдруг вспомнился ему Падун? Может быть, потому, что мысли его
сейчас напоминают мятежные, тяжело грохочущие, вспененные струи. Когда
ему сказали, что есть смельчаки, которые решаются проводить суда через э
ти пороги, он сразу не поверил. Представил себя на месте такого лоцмана и п
очувствовал, как обдало ознобом. Сейчас тоже его обдало ознобом. Как тогд
а на скалистом берегу Ангары.
Тарас Игнатьевич позвонил около двух. Неожиданно. Спросил о Галине.
Ц Она спит. Ц Сергей помолчал несколько секунд и спросил вполголоса:
Ц Вы уже знаете?
Ц Да, знаю. Я к тебе сейчас приеду.
Ц Дверь будет открыта. Ц И пояснил: Ц Звонок может разбудить Галину.
Ц Значит, дверь будет открыта, Ц раздумчиво произнес Тарас Игнатьевич.
Ц Это хорошо, что дверь будет открыта.
Он положил трубку, несколько секунд сидел молча, потирая указательным па
льцем сначала подбородок, потом переносицу. За что он невзлюбил Сергея? К
ороля для дочери захотел? Принца в кудрях? Нелепость какая-то.
Он вышел, сел в машину, включил зажигание. Ночные огни, пустые улицы и тиши
на помогли собраться с мыслями. Вошел он в квартиру Гармаша так, словно бы
вал здесь неоднократно. Молча пожал руку Сергею. Закурил. Спросил шепото
м:
Ц Спит?
Сергей кивнул и отодвинул в сторону машинку, чтобы не мешала.
Ц Она тебе все сказала? Ц тихо спросил Бунчужный.
Ц Только самое главное. Подробности я узнал от Шарыгина. Впрочем, какое з
начение имеют подробности?
Он замолчал. Бунчужный тоже молчал, глядел перед собой на верхнюю полку с
теллажа с книгами.
Ц Вот что, Серега, Ц впервые называя зятя просто по имени, сказал Бунчуж
ный. Ц Я к тебе все время относился предвзято и, скажу откровенно, со злос
тью. Давно уже понял, что не прав, но не хватало мужества признаться. А може
т, это из упрямства. Давай забудем.
Ц Хорошо, забудем… Я всегда уважал вас. Не только как отца Галины, но и как
человека. Как человека даже больше, чем тестя.
Ц Я тебя Ц тоже. Но это не мешало мне злиться. Однако мы договорились Ц
забыто все. У нас беда, Серега. Понимаешь, большая беда. Трудно даже опреде
лить ее размеры. И надо что-то делать. Ц Он замолк. Молчание затянулось.
Ц В любом деле надо с чего-то начинать. Вот и я решил начать с этого.
Ц С чего? Ц спросил Сергей.
Ц С мира. Я же сказал.
Ц Да, да.
Ц А дальше что Ц ума не приложу.
Ц Мне кажется, надо подождать до утра. И еще мне кажется…
Он замолк, будто боялся произнести вслух то, что думал.
Ц Ты говори напрямик. Мы же солдаты с тобой.
Ц Я думаю, что Валентину Лукиничну лучше всего хоронить не здесь, в город
е, а в другом месте. Не знаю только где.
Бунчужный помолчал.
Ц Помнится, Ц начал он, Ц как-то просила она, чтобы похоронили ее в Заоз
ерном. На родине. Тамошнее кладбище очень ей нравилось. Тихое. Зелени мног
о…
Ц Вот и надо выполнить ее завет, Ц сказал Сергей и покосился на тестя. Ц
Нужно пояснить почему?
Ц Не нужно, Ц отрезал Бунчужный.
Они поговорили еще несколько минут уже о Галине. Потом Бунчужный поднялс
я, крепко пожал Сергею руку на прощанье и сказал, хмурясь:
Ц Давай и дальше держаться как солдаты. Чтоб глупостей не наделать. Люди
, когда попадают в беду, часто делают глупости. Потом жалеют.
Ц Хорошо, будем как солдаты, Ц согласился Сергей. Ц Если откровенно, то
я очень рад, что этот наш разговор состоялся. Лучше, конечно, чтобы он в дру
гих условиях произошел, но если уж так случилось…
Ц А вот этого Ц не надо, Ц уже строго произнес Бунчужный. Ц Ни к черту э
ти сентиментальности.
Ц Тогда считайте, что этого я не говорил.
Ц Хорошо! Ну, будь, Ц произнес Бунчужный и, еще раз встряхнув руку зятю, в
ышел. В коридоре покосился на закрытую дверь спальни. Сказал шепотом: Ц П
ускай спит. Это очень важно для нее Ц отоспаться.
Дома Тарас Игнатьевич несколько минут ходил по комнате, потом автоматич
ески взял эспандер Ц толстую стальную пружину с деревянными ручками на
концах, Ц несколько раз согнул его. Затем внимание привлек портрет на ст
ене. Это был его портрет. Подарили сослуживцы в день пятидесятилетия. На о
братной стороне были подписи всего «комсостава»… И вот сейчас из рамы гл
ядел на него знакомый и в то же время незнакомый человек, чем-то враждебны
й Ц самодовольный, гордый, уверенный в себе, как полководец, привыкший од
ерживать одну победу за другой…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46