Жаль только, что мое прибытие было так испорчено!
— Ты уверена, что не ушиблась? Да? Тогда давай я покажу тебе весь дом…
— Ана! — На пороге зала появилась высокая, средних лет женщина. Лицо ее выражало неодобрение. — Espera !
Ана нежно улыбнулась.
— Это Мария Фернанда, Кэтрин, она всю жизнь живет с нами.
Кэтрин с улыбкой протянула ей руку.
— Здравствуйте.
— Muito prater , — ответила женщина, приветливо пожимая протянутую ладонь. — Ветvindo — добро пожаловать в Квинта-дас-Лагоас.
— Фернанда — настоящий тиран, всеми тут командует и управляет! — драматически заявила Ана, любовно обнимая женщину за плечи.
— Bobagem! — возразила Фернанда, потрепав Ану по руке. — Твоя гостья, должно быть, устала. Покажи доне Катерине ее комнату, потом приходите в sola, выпить английского чаю, а уж после покажешь ей весь дом.
— Sim, senhora! — весело отсалютовала Ана, взяла Кэтрин за руку и повела к каменной лестнице, спиралью поднимавшейся из дальнего угла гостиной. — Сейчас у нас нет turistas — до самой свадьбы, — сказала она, взойдя на два крутых пролета лестницы. — Поэтому мы устроили тебя в комнате, отведенной для новобрачных, на самом верху башни.
— Боже, какое великолепие! — в восторге воскликнула Кэтрин, входя вслед за Аной в прелестную комнату с огромной кроватью в центре. Изголовье кровати, выполненное из красного дерева, было украшено изящными резными листьями и кистями винограда, и тот же рисунок, только в зеленых тонах, повторялся на белых оконных занавесках. Из окна открывался восхитительный вид на всю округу. Кэтрин взглянула вниз, на бесконечные ряды винограда, на поля кукурузы и овощей, простирающиеся до самого горизонта. Вдохнув чудный воздух, напоенный запахами цветов, земли, созревающих плодов, она с недоуменной миной обернулась к Ане.
— Здесь так прекрасно! Ради всего святого, как ты смогла выдержать в Англии целый год, поменяв все это на наш туман, дожди и людские толпища?
— Там были и свои преимущества, — заверила ее Ана, улыбаясь. Она открыла дверь в углу комнаты. — Вот твоя ванная. Наши с Эдуардо спальни — на первом этаже, раньше там хранили вино, а Фернанда с мужем живут в пристройке.
— Значит, я здесь одна?
— Sim. — Ана заволновалась. — Ты не возражаешь? У нас есть и другие комнаты…
— Возражаю? — Кэтрин обняла подругу в полном восторге. — Последнее время я в основном жила в крошечной каютке, в паре с еще одной девушкой, в такой тесноте, что не хватило бы еще места даже для кошки! Здесь же настоящий рай, ангел мой!
Когда Ана ушла, Кэтрин, первым делом сняв очки и шарф, стала раздеваться, горя желанием поскорее смыть с себя всю пыль и грязь путешествия. Приведя себя в порядок, она задержалась еще на некоторое время, тщательно расчесала щеткой густые черные волосы, пока они не заискрились, упав на плечи тяжелыми прядями. Потом туго заправила розовую в полоску майку в джинсы и медленно, с восторгом рассматривая мощные стены, спустилась в гостиную, где ее уже ждала Ана, чтобы проводить дальше, сквозь деревянные, обшитые железными гвоздями двери.
— Ты, должно быть, мечтаешь о чае, Кэтрин. Мы выпьем его здесь, как приказала Фернанда! — И она торжественно ввела подругу в sola — комнату, которая была еще больше гостиной, но выглядела не столь устрашающе-величественной, несмотря даже на огромный, выложенный камнем камин и темные шторы, украшенные тяжелыми малиновыми шнурами и гербовой вышивкой. Мягкие диваны и кресла окружали низкий столик у камина, вдоль стен располагались резные комоды и тумбочки с вазами свежих цветов и многочисленными фотографиями в рамках.
— Сегодня слишком тепло, чтобы разжигать камин, — извинялась Ана, усаживая Кэтрин на диван. — Если только ты не замерзла, — обеспокоенно добавила она.
— Замерзла? — Кэтрин рассмеялась. — Прекрати суетиться. О, Ана, что за комната! Не могу поверить, что вы пустите сюда туристов!
— Непременно. Пока что туристы всегда относились с уважением к частным владениям. У нас, правда, только три лишних quartos — спальни. Твоя и еще две, этажом ниже в башне. Но есть еще casas de campo, коттеджи во дворе. Жильцы коттеджей смогут, если захотят, приходить в sola по вечерам.
Кэтрин ее объяснения задели за живое.
— Будь это мой дом, кажется, не вынесла бы здесь туристов.
— Если бы тебе были нужны деньги — вынесла бы, — прозаически ответила Ана. — Без дохода от туристского бизнеса мы вряд ли сможем содержать и Квинта, и дом в Понталегре.
Она сообщила Кэтрин, что на время свадьбы они переедут в Каса-дас-Камелиас, в город.
— Сейчас у нас там гости, но на следующей неделе дом будет в нашем распоряжении, чтобы мы успели подготовиться к dia do casamento . — Она внезапно залилась восторженным смехом. — Меn Deus, querida, ты можешь в это поверить? Я скоро стану женой!
— Se Deus quiwr . А мне остается только молиться за твоего мужа, — добродушно проворчала Фернанда, появившись на пороге с чайником и огромным пирогом на серебряном блюде.
— Очень ему нужны твои молитвы! К тому же, — весело парировала Ана, — сеньора да Кунья оставила нам кухарку, так что с голоду Карлос не умрет.
Фернанда снисходительно рассмеялась.
— Рядом с такой невестой, как ты, carinha, ему какое-то время будет вообще не до еды. Принеси-ка тосты, porfavor .
Ана вскочила, лукаво подмигнув Кэтрин.
— Фернанда считает, что англичане просто не выживут, если у них не будет тостов к каждой еде!
Пока ее не было, Кэтрин успела завоевать расположение Фернанды, расспрашивая ее о многочисленных фотографиях. Фернанда с удовольствием сделала с ней круг по sola, рассказывая о давно умерших Барросо. На самом почетном месте, в дорогой серебряной рамке, висела фотография короля Португалии Мануэля II — с автографом, как гордо сообщила Фернанда гостье. Лицо ее смягчилось, когда она указала на снимок матери Аны в подвенечном платье — сплошные жемчуга, кружева и лилии.
— Vestido de casamento графини было таким прекрасным, — произнесла Фернанда, бросая неодобрительный взгляд на вернувшуюся Ану. — Но это дитя отказывается надевать белое платье, как ее мать и сестры.
— А какое же у тебя будет платье? — спросила заинтригованная Кэтрин.
— Черное. — Ана ухмылялась во весь рот.
— Черное?
— Preto, mesmo, — кивнула, язвительно сощурясь, Фернанда. — Этот ребенок настаивает на традиционной свадьбе здешних крестьян!
— Que snob, Фернанда! — пожурила ее Ана. — Это же так здорово! Я буду в черном платье, увешанная золотыми украшениями, и на мне будет белая вуаль и белые вязаные чулки и черные башмаки, а Карлоса я убедила надеть черный костюм и расшитую рубашку, как у всех noivo Миньо. И мои подружки будут одеты точно так же, как я. Тебе понравится. Кэтрин со смехом согласилась.
— Без сомнения, понравится! Напомни, чтобы я закупила побольше фотопленки. Какой же я покажусь заурядной в своей обычной одежде!
— Я думаю, что у тебя не получится выглядеть заурядно, — уверенно ответила Ана.
— Е verdade, — подтвердила Фернанда. — Ана мне о вас много рассказывала, дона Катерина, но я никак не ожидала увидеть английскую розу такой окраски! Вас можно принять за одну из нас!
— Вот это похвала! — сказала Ана, когда они остались с Кэтрин вдвоем. — Фернанда не из тех, кто льстит на каждом шагу.
— Это делает мне честь.
— Тебя, возможно, удивляет, что прислуга настолько… накоротке с нами, но Фернанда, понимаешь, была еще моей нянькой, когда я родилась. Потом я пошла в школу, и она брала на себя все больше и больше обязанностей, пока не стала теперь не только govemanta — экономкой, — но и кухаркой, и вообще тираном Квинта-дас-Лагоас. Эдуардо единственный, кто внушает ей хоть какое-то уважение.
— Однако невозможно не заметить, что она восхищается тобой, Ана!
— Poisе? — шаловливо кивнула Ана. — Это потому, что я такая душка, nao е?
— И скромница! — рассмеялась Кэтрин, принимаясь за чай. — Чудесно. Умирала без чаю. Да, кстати, мне нужно принести вещи из машины. — Она скорчила гримасу. — Надеюсь, твой свадебный подарок уцелел от травмы при моем въезде.
— И я надеюсь! — забеспокоилась Ана. — Наверное, он у тебя в комнате, туда уже принесли все твои вещи.
— А кто принес, тот сексуальный фермер, что вытащил меня из машины? — ухмыляясь, спросила Кэтрин.
Ана изумленно сдвинула брови.
— Сексуальный? — и покатилась от хохота, заметив появившегося в двери человека.
У Кэтрин упало сердце, когда пресловутый фермер, сменивший разодранные джинсы на светлые брюки и шелковую рубашку, зашагал к ним через зал. Теперь, когда грязь с него исчезла, а состояние Кэтрин пришло в норму, она не смогла не заметить в нем явного сходства с Аной. Только лицо его было более суровым, черты вырезаны более жесткой рукой, а брови заметно темнее и в этот миг изумленно приподняты. Было очевидно, что он слышал каждое слово. Кэтрин собиралась с духом, чтобы произнести извинения, когда он вдруг остановился как вкопанный, и приветственная улыбка исчезла с его красивого лица. В комнате повисло напряженное молчание, пока Эдуардо Барросо, забыв о приличиях, торчал как соляной столп, не сводя ошеломленных, недоверчивых глаз с Кэтрин. Лишь услышав наконец резкое замечание Аны по-португальски, он с трудом взял себя в руки и склонился перед Кэтрин в церемонном поклоне.
— Кэтрин, это мой брат, — сказала Ана, бросив грозный взгляд в его сторону. — Вы уже, разумеется, встречались. Я не решилась познакомить вас раньше, больно уж он был чумазым. Мисс Кэтрин Уорд, позвольте вам представить Эдуардо Дуарте де Абре Барросо, графа де Понталегре.
Глава 2
Еще больше смешавшись от новости, что брат Аны носит титул, Кэтрин неуверенно протянула руку.
— Muito prater, — произнесла она с любезной улыбкой. — Надеюсь, это верно звучит?
Эдуардо Барросо, склонившись, поднес ее руку почти к самым губам и отпустил, выпрямляясь уже с маской сдержанной вежливости на лице.
— Абсолютно верно, — ответил он на таком же прекрасном английском, как и у Аны. — Очень приятно, мисс Уорд. Я чрезвычайно рад наконец познакомиться с вами. Давно уже мечтал выразить вам признательность, вы ведь так поддержали Ану в скорбное для нее время!
Его голос звучал мелодично, с приятной хрипотцой, но Кэтрин его небольшая речь показалась какой-то скованной, как будто заранее заученной.
— Я ничего особенного не сделала. — Она заколебалась. — Ана, между прочим, никогда не упоминала о вашем титуле. Чтобы избежать очередных досадных оплошностей с моей стороны, может быть, вы мне подскажете, как к вам обращаться?
Лучезарная улыбка внезапно осветила загорелое его лицо, и вся церемонность мгновенно исчезла.
— По имени, рог favor. Титулы уже никто не использует — лишь иногда, в документах. Ана просто забавлялась. — Он осуждающе покачал головой, глядя на сестру, которая лишь пожала плечами, явно довольная тем, что он наконец пришел в себя.
— Я забавлялась! А как ты себя вел, Эдуардо? — резко выговорила ему Ана. — Завидев Кэтрин, буквально впал в прострацию! Рог quе ? Я ведь тебе не раз говорила, что она очень красива!
— И несмотря на это, — бархатным голосом ответил он, прислонясь к камину, — я не был готов увидеть такую красоту.
— Bobagem, Эдуардо! По-моему, тут что-то еще!
Эдуардо провел рукой по волосам, которые теперь, отмытые от пыли, оказались такого же каштанового, как и у Аны, цвета.
— Ничего особенного, честно. — Он бросил на сестру успокаивающий взгляд. — Просто по странному совпадению мисс Уорд очень сильно напоминает одну даму, с которой я когда-то был знаком.
— Quern ? — допытывалась Ана. Его лицо омрачилось.
— Это было еще до твоего рождения, querida. Ана в нетерпении замотала головой.
— Nossa Senhora , Эдуардо, не говори загадками!
Кэтрин решила, что настал подходящий момент, чтобы исчезнуть.
— Вы меня извините, если я ненадолго удалюсь? Я хотела бы разложить вещи и принять душ перед обедом.
— Чувствуйте себе как дома, мисс Уорд, — любезно сказал Эдуардо. — Здесь все и вся в вашем распоряжении, не стесняйте себя ни в чем. Позже, когда вы снова спуститесь, может быть, отведаете нашего знаменитого портвейна — в качестве аперитива перед ужином?
— Благодарю, с удовольствием. — Она сдержанно улыбнулась ему и быстро обняла Ану. — Увидимся позднее.
— Не спеши, querida, — ответила Ана. — Мы можем подождать с ужином. Тебя проводить?
Кэтрин заверила ее, что прекрасно найдет дорогу сама, и оставила брата и сестру вдвоем, уверенная, что Эдуардо Барросо все еще не оправился от шока, несмотря на непринужденную улыбку, которой он ее одарил, придерживая перед нею дверь. Как-то неприятно было сознавать, что у нее есть двойник. Взбираясь по истертой, сумрачной лестнице в свою комнату, Кэтрин была благодарна освещавшим ее путь электрическим лампочкам в старинных канделябрах — в них раньше, по-видимому, вставляли факелы.
После позорного промаха, когда она приняла Эдуардо за одного из работников, Кэтрин была рада побыть в одиночестве. Она аккуратно сложила свои вещи в резной шкаф и ящики комода. Потом осторожно открыла коробку со свадебным подарком и осмотрела все шесть «троек». К кофейной и чайной чашечкам тончайшего, восемнадцатого века фарфора полагалось одно блюдце — по моде тех времен. С облегчением обнаружив, что они остались невредимы в своих гнездах из пенопласта, Кэтрин пошла принять душ в отделанной желто-синим португальским кафелем ванной. Ей не давала покоя мысль о том, что же такое надеть на свой первый ужин в Квинта-дас-Лагоас.
Работа на борту лайнера позволяла ей покупать выставочные экземпляры одежды со значительной скидкой, что положительно сказалось на ее гардеробе. Хотя бы за одно это стоит воздать должное своим морским мытарствам, криво усмехнулась Кэтрин, особенно теперь, когда она оказалась в таком доме.
Безотчетно держа в уме неброскую элегантность Эдуардо Барросо, Кэтрин после душа тщательно выбирала себе наряд, как вдруг щеки у нее вспыхнули — ей пришла мысль о том, что он произвел на нее, пожалуй, куда большее впечатление в момент их первой встречи — весь в поту, по пояс голый. Она решительно отбросила эту мысль вместе с намерением надеть белый хлопчатобумажный свитер — в дополнение к ярко-синим брюкам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20