Польская разведка и контрразведка переправили
во Львов всех своих наиболее важных заключенных Ч тех, кого подозревали
в двойной игре во время немецко-польской конфронтации 30-х годов. О том, чт
о творилось в Галиции, я узнал лишь в октябре 1939 года, когда Красная Армия з
аняла Львов. Первый секретарь компартии Украины Хрущев и его нарком внут
ренних дел Серов выехали туда, чтобы проводить на месте кампанию советиз
ации Западной Украины. Мою жену направили во Львов вместе с Павлом Журав
левым начальником немецкого направления нашей разведки. Мне было трево
жно: ее подразделение занималось немецкими агентами и подпольными орга
низациями украинских националистов, а во Львове атмосфера была разител
ьно не похожа на положение дел в советской части Украины.
Во Львове процветал западный капиталистический образ жизни: оптовая и р
озничная торговля находилась в руках частников, которых вскоре предсто
яло ликвидировать в ходе советизации. Огромным влиянием пользовалась у
краинская униатская церковь, местное население оказывало поддержку ор
ганизации украинских националистов, возглавлявшейся людьми Бандеры. П
о нашим данным, ОУН действовала весьма активно и располагала значительн
ыми силами. Кроме того, она обладала богатым опытом подпольной деятельно
сти, которого, увы, не было у серовской «команды». Служба контрразведки ук
раинских националистов сумела довольно быстро выследить некоторые яво
чные квартиры НКВД во Львове. Метод их слежки был крайне прост; они начина
ли ее возле здания горотдела НКВД и сопровождали каждого, кто выходил от
туда в штатском и… в сапогах, что выдавало в нем военного: украинские чеки
сты, скрывая под пальто форму, забывали такой «пустяк», как обувь. Они, вид
имо, не учли, что на Западной Украине сапоги носили одни военные. Впрочем,
откуда им было об этом знать, когда в советской части Украины сапоги носи
ли все, поскольку другой обуви просто нельзя было достать.
О провале явочных квартир доложили Центру, а моя жена перебралась в гост
иницу «Центральная», сначала под видом беженки из Варшавы, а затем выдав
ала себя за журналистку из «Известий». Она широко использовала свой опыт
работы с польскими беженцами в Белоруссии в 20-х годах. По-польски она гово
рила свободно, и вскоре ей удалось установить дружеские отношения с одно
" семьей польских евреев из Варшавы. Она помогла им выехать в Москву, где и
х встретили мы, дали денег и отправили в США к родственникам. Мы договорил
ись, что «дружеские отношения» будут продолжены, а это означало: в случае
необходимости советская разведслужба сможет на них рассчитывать. Они н
е знали, что моя жена Ч оперативный работник, и согласились на дальнейшу
ю связь. Уже позднее, после моего ареста, турист из США, один из родственни
ков этой семьи, приехав в Москву в 1960 году, пытался разыскать мою жену в изд
ательстве «Известия», где, как Эмма в свое время говорила, она работает пе
реводчицей. Они встретились весьма сердечно, но для разведывательных це
лей этого человека не разрабатывали.
Серов и Хрущев игнорировали предупреждения Журавлева, считавшего, что п
о отношению к местным украинским лидерам и деятелям культуры следует пр
оявлять максимум терпения. Многие из них были достаточно широко известн
ы в Праге, Вене и Берлине. Так, Серов арестовал Кост-Левицкого, являвшегос
я одно время главой бывшей независимой Украинской Народной Республики.
Хрущев незамедлительно сообщил об этом аресте Сталину, подчеркивая сво
и заслуги в деле нейтрализации потенциального премьера украинского пр
авительства в изгнании. Кост-Левицкого этапировали из Львова в Москву и
заключили в тюрьму. К тому времени ему было уже за восемьдесят, и арест это
го старого человека сильно повредил нашему престижу в глазах украинско
й интеллигенции.
Пакт Молотова Ч Риббентропа положил конец планам украинских национал
истов по созданию независимой республики Карпатской Украины, планам, ак
тивно поддерживаемым в 1938 году Англией и Францией. Эта идея была торпедир
ована Бенешем, который согласился со Сталиным в том, что Карпатская Укра
ина, включавшая также часть территории, принадлежавшей Чехословакии, бу
дет целиком передана Советскому Союзу. Коновалец, единственный украинс
кий лидер, имевший доступ к Гитлеру и Герингу, был, как известно, ликвидиро
ван в 1938 году (когда-то он служил полковником в австрийской армии и пользов
ался в кругах немецких «наци» некоторым уважением). Другие националисти
ческие лидеры на Украине не имели столь высоких связей с немцами Ч в осн
овном это были оперативники из абвера или гестапо, и британские или фран
цузские власти не придавали этим людям сколько-нибудь серьезного значе
ния и не делали на них ставки, когда разразилась война. Поэтому заявления
Хрущева о том, что он якобы сорвал западные планы создания украинского в
ременного правительства в изгнании, арестовав Кост-Левицкого, попросту
не соответствовали действительности, и когда мне приказали дать оценку
того, насколько важно задержание Кост-Левицкого в Москве, я в своем докла
де Берии, который затем был послан Молотову, подчеркнул, что задержание э
то ни с какой точки зрения не оправдано. Напротив, следует предоставить Г
алиции специальный статус, чтобы нейтрализовать широко распространенн
ую антисоветскую пропаганду, и необходимо немедленно освободить Кост-Л
евицкого, извиниться перед ним и отослать обратно живым и невредимым, да
в возможность жить во Львове с максимальным комфортом. Это должно быть с
делано, естественно, при условии, что он, в свою очередь, поддержит нашу ид
ею направить в Киев и Москву влиятельную и представительную делегацию и
з Западной Украины для переговоров о специальном статусе для Галиции в с
оставе советской республики Украины. Тем самым было бы оказано должное у
важение местным традициям. Молотов согласился. Кост-Левицкий был освобо
жден и выехал обратно во Львов в отдельном спецвагоне.
Это предложение было моей первой открытой конфронтацией с Хрущевым и Се
ровым.
В соответствии с секретным протоколом между Молотовым и Риббентропом С
ССР не должен был препятствовать немецким гражданам и лицам немецкой на
циональности, проживавшим на территориях, входящих в сферу наших интере
сов, переселяться по их желанию в Германию или на территории, входившие в
сферу германских интересов. Мы решили воспользоваться этими условиями.

В Черновцы была направлена группа капитана Адамовича. По-моему, в ней был
только что вновь привлеченный к работе после увольнения в 1938 году за связ
ь с невозвращенцем Орловым Вильям Фишер. Позднее он взял себе имя Рудоль
ф Абель. Черновцы находятся возле границы Ч между Буковиной (Галиция), с о
дной стороны, и польской территорией, в то время оккупированной немцами,
Ч с другой. Группе предстояло наладить контакты с агентами, завербованн
ыми нами из числа этнических немцев, поляков и украинцев. Они должны были
обосноваться в этих местах как беженцы от коммунистического режима, ищу
щие защиты на территориях, контролируемых немцами. Капитан Адамович вые
хал из Москвы в Черновцы, взяв с собой фотографии наших агентов в Польше и
Германии, Ч их он должен был показать четырем агентам, которым надлежал
о узнать этих людей на предварительно назначенных рандеву в Варшаве, Дан
циге (Гданьск), Берлине и Кракове. На фотографиях были запечатлены наши со
трудники, действовавшие под прикрытием дипломатических служб, торговы
х представительств или журналистской деятельности в этих городах. В зад
ачу Фишера (Абеля) входило обучить четырех агентов основам радиосвязи.
Однако после того как Адамович был принят Серовым, возможно, в Черновцах,
и договорился о материально-технической базе, необходимой для обучения
агентов, он неожиданно исчез. Не найдя его, Серов изругал Фишера и доложил
об исчезновении Адамовича Хрущеву. Фишер же, хотя и был сотрудником груп
пы, не догадывался о бюрократических интригах и полагал, что если он доло
жил о двухдневном отсутствии Адамовича начальнику местного НКВД, то ему
незачем докладывать также и мне в Москву. Можете себе представить мое со
стояние, когда я был вызван в кабинет к Берии, который приказал доложить о
том, как проходит операция Адамовича. Он был в ярости, когда я не смог сооб
щить ничего нового, кроме информации недельной давности.
Зазвонил телефон. Это был Хрущев. Он начал возмущенно попрекать Берию те
м, что к нему на Украину засылают некомпетентных людей и изменников, вмеш
ивающихся в работу украинского НКВД. По его словам, местные кадры в состо
янии провести сами всю необходимую работу.
Ч Этот ваш Адамович Ч негодяй! Ч прокричал он в трубку. Ч Он, по нашим д
анным, сбежал к немцам.
Линия правительственной связи давала возможность и мне слышать его сер
дитые слова. Берии явно не хотелось в моем присутствии отвечать в той же г
рубой манере, и он по возможности мягко сказал:
Ч Никита Сергеевич, тут у меня майор Судоплатов, заместитель начальник
а нашей разведки. За операцию Адамовича отвечает лично он. На любые ваши в
опросы вы сможете получить ответ у него.
Взяв трубку, я начал объяснять, что Адамович компетентный работник, хоро
шо знает Польшу. Но Хрущев не стал слушать моих объяснений и оборвал меня.
Он был убежден, что Адамович у немцев и его следует немедленно найти или в
ыкрасть. Далее он заявил, что сломает мою карьеру, если я буду продолжать у
порствовать, покрывая таких бандитов и негодяев, как Кост-Левицкий и Ада
мович. В сердцах он швырнул трубку, не дожидаясь моего ответа.
Реакция Берии была сдержанно официальной.
Ч Через два дня, Ч отчеканил он, Ч Адамович должен быть найден Ч живой
или мертвый. Если он жив, его следует тут же доставить в Москву. В случае не
выполнения указания члена Политбюро вы будете нести всю ответственнос
ть за последствия с учетом ваших прошлых связей с врагами народа в бывше
м руководстве разведорганов.
Я вышел из кабинета с тяжелым чувством. Через десять минут мой телефон на
чал трезвонить не переставая. Контрразведка, погранвойска, начальники р
айотделов украинского и белорусского НКВД Ч все требовали фотографии
Адамовича. По личному указанию Берии начался всесоюзный розыск. Прошло д
ва дня, но на след Адамовича напасть так и не удалось. Я понимал, что мне гро
зят крупные неприятности. В последний момент, однако, я решил позвонить п
роживавшей в Москве жене Адамовича. По сведениям, которыми я располагал,
в ее поведении за последние дни не было замечено ничего подозрительного
. Как бы между прочим я осведомился, когда она в последний раз разговарива
ла со своим мужем. К моему удивлению, она поблагодарила меня за этот звоно
к и сказала, что ее муж два последних дня находится дома Ч у него сотрясен
ие мозга и врачи из поликлиники НКВД запретили ему вставать с постели в т
ечение по крайней мере нескольких дней. Я тут же позвонил генералу Новик
ову, начальнику медслужбы НКВД, и он подтвердил, что все так и есть на само
м деле.
Надо ли описывать испытанное мной облегчение? Докладывая Берии как обыч
но в конце дня, я сообщил, что Адамович находится в Москве.
Ч Под арестом? Ч спросил Берия.
Ч Нет, Ч ответил я и начал объяснять ситуацию. Мы были в кабинете одни. Он
грубо оборвал меня, употребляя слова, которых я никак не ожидал от члена П
олитбюро. Разъяренный, он описывал круги по своему огромному кабинету, в
ыкрикивая ругательства в адрес меня и Адамовича, называя нас болванами,
безответственными молокососами, компрометирующими НКВД в глазах парти
йного руководства.
Ч Почему вы молчите? Ч уставился он на меня, неожиданно прервав свою ти
раду.
Я ответил, что у меня страшная головная боль.
Ч Тогда немедленно, сейчас же, Ч бросил Берия, Ч отправляйтесь домой.

Прежде чем уйти, я заполнил ордер на арест Адамовича и зашел к Меркулову, к
оторый должен был его подписать. Однако, когда я объяснил ему, в чем дело, о
н рассмеялся мне в лицо и порвал бумагу на моих глазах. В этот момент голов
ная боль стала совсем невыносимой, и офицер медслужбы отвез меня домой. Н
а следующее утро позвонил секретарь Берии, он был предельно краток и дел
овит Ч нарком приказал оставаться дома три дня и лечиться, добавив, что х
озяин посылает мне лимоны, полученные из Грузии. Расследование показало
: Адамович, напившись в ресторане на вокзале в Черновцах, в туалетной комн
ате ввязался в драку и получил сильный удар по голове, вызвавший сотрясе
ние мозга. В этом состоянии он сумел сесть на московский поезд, забыв прои
нформировать Фишера (Абеля) о своем отъезде. В ходе драки фотографии, кото
рые ему нужно было показать четырем нашим агентам, оказались потерянным
и. Позднее их, правда, обнаружили на вокзале сотрудники украинского НКВД,
полагавшие, что драку специально затеяли агенты абвера, пытаясь похитит
ь Адамовича. Дело кончилось тем, что Адамовича уволили из НКВД и назначил
и сперва заместителем министра иностранных дел Узбекистана, а затем и ми
нистром. Я видел его еще один раз на театральной премьере в Москве в начал
е 50-х, но мы не поздоровались друг с другом.
К несчастью, мой конфликт с Серовым и Хрущевым на этом не закончился. Серо
в был замешан в любовной истории с известной польской оперной певицей Ба
ндровска-Турска. В Москве он объявил о том, что лично завербовал ее. Все бы
ли в восторге Ч ведь певица пользовалась европейской славой и часто пер
ед войной гастролировала в Москве и в других европейских столицах. Эйфор
ия, однако, скоро прошла: с согласия Серова она выехала в Румынию, где наот
рез отказалась встретиться в Бухаресте с нашим резидентом Ч советнико
м полпредства. И Хрущев, и Берия получили тогда письмо от сотрудников укр
аинского НКВД, обвинявших Серова в том, что он заводит шашни под видом вып
олнения своих оперативных обязанностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88